— Ты хочешь об этом поговорить?

Поднимаю глаза к потолку, чтобы окончательно не дать волю чувствам, потому что слезы могут появиться в любой момент. — Нет, — едва слышно произношу я, и сглатываю ком в горле. — Я должна идти, девчонки, наверняка переживают.

— Можно тебе позвонить позже?

— Не думаю, что это хорошая идея… Пока, — я перекидываюсь с Пабло мимолетным взглядом и ухожу, захлопнув за собой дверь.

Говорят, все что не убивает делает нас сильнее. Похоже, что я стану очень сильной, поскольку боль просто разрывала мое сердце изнутри. Всю сознательную жизнь меня обманывала собственная мать, чего же тогда ждать от остальных людей? Следующие несколько дней Соня всячески пыталась объясниться со мной, но слушать ее очередные байки я не хотела. Мне до смерти осточертело вранье, которое окружало меня все эти годы. Мы окончательно разругались и расстались на том, что Соня даст мне время все переосмыслить, и возможно, когда моя обида в душе пройдет, мы снова сможет хотя бы общаться. Последнюю неделю я пропускала занятия и тренировки в группе поддержки. После того как правда о моем отце всплыла наружу, меня перестала интересовать учеба и прочее, я просто хотела побыть одна. Словно все принципы, все, во что я свято верила рухнули на глазах и на их место пришла звенящая пустота. Лаура и Лухан всячески пытались меня поддержать. Они старались вытянуть меня из комнаты, чтобы прогуляться или сходить в кафе. В одним из вечеров им даже удалось уговорить меня пойти на очередную вечеринку в дом регбистов, которую они затеяли в честь своей победы в матче со своими давними соперниками из университета физической культуры и спорта. Сама не зная почему, я согласилась. Мне надоело глушить в себе боль и прятаться в себе. А может, я хотела снова увидеть Пабло. Это странно, но если бы я и поделилась с кем-то своей проблемой, то выбрала бы Бустаманте.

Эта мысль вызывала сумятицу в моей голове. Как от кого еще месяц назад я старалась держаться как можно дальше, стал чуть-ли не единственным близким мне человеком?

Это же полное безумие.

Прошла ровно неделя с того момента, как Мариса выпорхнула из моей комнаты, и я до сих пор думаю о ней. Ей нужно было кому-то выговориться, и я готов был стать для нее этим самым плечом или жилеткой, если бы только она мне позволила. Но она ушла… и с того момента мысли о Марисе не выходили из моей головы. Меня не радовала похвала тренера после весьма удачно проведенного матча. Мне был по боку новый подгон от отца — дорогущее авто, в знак того, что он снова меня зауважал. При этом, Серхио не забыл напомнить, что в том случае, если мои результаты на поле снова скатятся вниз, машину он заберет. Плевать, мне не нужны его дешевые подачки.

Я обдумывал свою дерьмовую жизнь, стоя рядом со столом, заполненному горой пивных стаканов и пустых бутылок.

— Как жизнь? — мы ударяемся кулаками с Франциско в знак приветствия.

— Сыграем, — Фран протягивает мне кий.

— Может, позже…

— Смотри, там девчонка, которую ты стащил с бильярдного стола в прошлую субботу. У вас с ней что-то есть?

 Не знаю, что меня так разозлило, но я процедил сквозь зубы. — Ее зовут Мариса и мы просто друзья.

Я снова нахожу ее глазами. Мариса одета в узкие джинсы и свободную футболку, ничего из ее внешнего вида не напоминает мне о той девчонке, что сама пришла в мою комнату. Она старается выглядеть заинтересованной, но ее взгляд все равно потухший и безжизненный. В моей груди что-то переворачивается. Наверное, это отголоски радости того, что я снова мог наблюдать ее перед своими глазами. За то время, что мы не виделись, я успел дико по ней соскучиться. Мне не хватало наших словесных перепалок, ее улыбки всякий раз, когда она затыкала меня за пояс, но особенно мне не доставало ее прикосновений. Я был готов снова быть избитым ею. Все, только чтобы она снова обратила на меня свое внимание.

Я подношу пиво к губам, пока выслеживаю Марису поверх бутылки, делая долгий глоток. У нее в руке вибрирует телефон, и она отбивает вызов и что-то быстро пишет в ответ. Меня накрывает ревность.

А что, если это парень? Что если она встретила кого-то, пока мы не общались?

Эта безумная мысль как наваждение не дает мне покоя, но я не могу позволить подойти к ней и заговорить как ни в чем не бывало. Что если она не будет рада меня видеть, поэтому я продолжаю молча следить за ней глазами. Мариса перекидывается парочкой фраз с Лаурой, и та спустя пару минут, оставляет ее в одиночестве, вероятно чтобы найти Гвидо.

В этот момент наши глаза встречаются и, долго не раздумывая, она поднимает руку в качестве приветствия и слабо улыбается. Я вторю ей и салютую пивной бутылкой. Так начинается наше молчаливое общение. Мы стоим в разных концах гостиной и между нами десятки танцующих полутрезвых парней и девиц, которые целиком и полностью заняты друг другом. Между нами басы музыки и что-то еще… Что-то неуловимое, значимое.

Нас словно не волнует все, что происходит вокруг. Есть только мы. Вижу насколько ей здесь, скучно. Впрочем как и мне. Я показываю ей бедрами и руками, мол, что не танцуешь, а она из другого конца комнаты просто пожимает плечами. Делаю еще несколько зажигательных движений под музыку и она улыбается, опуская глаза. Мне удается ее рассмешить. Как бы мне сейчас хотелось увести Марису в свою спальню и исцеловать каждый сантиметр ее тела, но вместо этого я продолжаю дурачиться и указываю ей глазами в тихое место, как бы предлагая, поговорим с глазу на глаз? Она машет головой, игриво отвечая нет, и тогда я также наигранно-обиженно дую губы. Как есть, говорят ее глаза, и просто пожимая плечами, на лице появляется едва заметная

улыбка. Я делаю глоток пива из бутылки, продолжая изучать выражение ее лица.

Меня отвлекает Хоакин-капитан нашей команды, желая обсудить прошедшую игру. Он немного под мухой, от того меня ужасно раздражает его пустая болтовня. А может, это все от того, что я глазами потерял Марису в пространстве гостиной. Буквально минуту назад она стояла рядом с колонкой. Я мечусь на месте в попытке найти ее среди толпы лиц, но не выходит.

— Слушай, мне надо отлить, потом договорим, ок?

Я шерстю по всему дому, но от Марисы даже след простыл. Ее нигде нет. Раздосадованный этим фактом, я снова спускаюсь вниз и прохожу на кухню. Друзья зовут меня к бильярду, но я отказываюсь. Вечеринка теряет для меня всякий смысл. Залезаю в холодильник, чтобы взять себе еще пива, и когда я поворачиваюсь перед глазами во всем своем естественном очаровании предстает Мариса.

— Привет, — я смотрю на нее зачарованный и замечаю её немного заплаканные глаза. На ее лице нет ни капли косметики и меня это радует, потому что этим и ещё многим другим, она отличается от остальных девушек. Она настоящая от кончиков пальцев до макушки ее новой прически.

Мариса выглядит немного растерянной. — Привет.

— Я думал, что потерял тебя, — понимая как двусмысленно это прозвучало тут же исправляюсь, — в смысле глазами. Черт, только Мариса заставляет меня нести полную чушь. Я как растерянный котенок, когда она рядом. С другими девушками все по-другому.

— Один пьяный придурок пристал ко мне с предложением станцевать на бильярдном столе. Вероятно, слава о прошлой субботней вечеринке идет впереди меня. Она вскидывает брови, — как-то так. Ты позволишь, — Мариса кладет руки мне на талию, чтобы отодвинуть меня, и открывает дверь холодильника. Она хмурится обшаривая каждую полку, а затем привстает на носочки, чтобы достать до самого верха. Край ее футболки поднимается вверх, оголяя идеальный живот. Я сглатываю, наблюдая за этой картиной. В моей голове миллион всего и это все касается только Марисы. Она сама не знает насколько искушает меня сейчас своим телом.