— Кстати, раз уж ты отказалась идти со мной на праздник, может посоветуешь кого-нибудь? — он медленно пережевывает откусанный кусок с ветчиной и помидорами, и в ожидании моего ответа, запивает все глотком «pepsi».

Давай же, скажи ему, что передумала.

— Мия Колучи хороший вариант. Вполне приличная кандидатура. Симпатичная, и вы будете прекрасно смотреться вместе на празднике.

— Колучи? Да… как я и сам не подумал. Я же ее знаю. Мы учились с ней в одном колледже. Пожалуй, и правда стоит ее пригласить, — он посылает в мою сторону благодарность, в виде приставленного к голове пальца-пистолета.

— Класс, — наигранно улыбаюсь я и придумываю на чем бы заострить внимание, только лишь не смотреть на Пабло. Перед глазами маячит картина с репродукцией на тему абстракции. Делаю вид, что меня интересует живопись.

— Что происходит? — да, сдержанность не самая сильная из моих сторон.

— Ты о чем? — говорит Пабло как-ни в чем не бывало, вытирая рот салфеткой, и отбрасывая ее на пустую тарелку.

— Да, так… не обращай внимание.

— Что же… тогда перейдем к главному, — он встает со своего стула и тянет руки, соединяя их на моей талии.

— А разве тебе не нужно сходить куда-нибудь еще? В душ, или скажем, почистить зубы, позвонить маме?

— Отличная идея, — Пабло быстро удаляется в ванную комнату, а я теряю контроль над ситуацией, и еле сдерживаюсь, чтобы не зарычать от злости. Возможно, если бы после его возвращения меня не оказалось в комнате, это бы его проучило. Но тогда я не увижу Пабло до среды, а это уже непозволительная для меня роскошь, поэтому, несмотря на свое негодование, бушующее в душе со страшной силой, я остаюсь покорно ждать своего счастливого часа.

И с каких это пор я стала так зависима от Бустаманте?

— Папочка вернулся. Спустя пятнадцать минут, Пабло выходит с один полотенцем на бедрах.

— Мамочка очень рада, надеюсь у папочки подходящий настрой, потому что мамочка уже готова пошалить.

— Вообще-то у меня голова сегодня целый день болит, может, ты останешься у меня на ночь, и мы просто уснем вместе?

— Уснем вместе? — повторяю за Пабло, а сама прокручиваю в голове как же я докатилась до такой жизни, что мне приходится раскручивать на секс самого Пабло Бустаманте?

— Знаешь, вообще-то мне пора, — собирая в охапку остатки гордости, я быстрым шагом иду к двери. — Спокойной ночи и выпей таблеточку, не стоит терпеть головную боль, папочка.

— Стой, — Пабло цепляет меня за руку и буквально пригвождает меня к стене своим все еще довольно мокрым телом. Он смотрит, долго изучая мое лицо глазами, а потом тихо произносит прямо у меня над ухом. — Прости, я только хотел наглядно показать тебе все твое отношение ко мне. — Ну не злись, — он пытается вернуть на место мой вздернутый подбородок. — Пожалуйста, останься, я сделаю все что ты хочешь.

— Все что я хочу? Я словно ребенок, которого оставили в магазине игрушек и сказали выбирать все что ему приглянется. Самое время спросить его о…

— Есть кое-что, что поможет мне простить тебя…

— Я внимательно тебя слушаю, моя королева, — он рисует носом непонятные узоры на моей шее, посылая миллионы мурашек по всему телу. Тепло разливается где-то внизу живота.

— У меня никогда не было, ну ты знаешь… — я указываю вниз, в надежде что Пабло поймет, но судя по всему, легенда про то, что все спортсмены тупые не так уж и далека от истины.

— Не знаю, — загадочно шепчет он и целует меня за ушком. Мощный заряд проходит через все мое тело и, я закатываю свои глаза от возбуждения.

— Ну это… Не хочешь испить мой колодец?

Пабло начинает ржать так сильно, что вероятно, даже глухой в этом доме его услышал. От его истерического ржача трясутся стены.

— Мариса, я люблю тебя, правда, — он продолжает смеяться, прикрывая рот обеими руками. Вероятно, Пабло имел в виду, «ты такая забавная, Мариса», а не вот это вот все, касаемо любви, поэтому я воспринимаю его случайное признание не так открыто и буквально.

— И как понимать твой смех? — я скрещиваю руки на груди, и выгибая бровь дугой.

— Я высосу твой колодец до самого донышка.

— Дурак, — бью его за это подтрунивание надо мной, а Пабло принимается хохотать по новой.

— Ладно, все! Он обезоруживающе вскидывает руки, — я обещаю больше не смеяться. Клянусь!

Я не собираюсь уходить, но выгляжу готовой, поэтому видя мой настрой, Пабло толкает меня на кровать и произносит самым сексуальным голосом на свете.

— Так на чем мы остановились?