Я мог видеть, что она пыталась скрыть это, и с обильным количеством укрывателя, и с ложными улыбками. Но даже через полтора года я все еще мог видеть маленькие знаки, трещины и недостатки в маске, что означало, что все не в порядке.

Я не был уверен, как я к этому отношусь.

Подтверждённым? Может немного. Доволен? Меньше, чем я ожидал. Счастливый? Больше ... пустота, чем что-либо.

В конце концов я решил, что больше не стоит усилий или эмоций.

Фиолетовый источник оставался в моем диапазоне все утро, и даже был близок пару раз, но только в залах, где было почти невозможно сказать, что ( кто ) было в толпе студентов, движущихся вокруг, пытаясь добраться между классы.

И почему-то мои занятия казались проще, почти. Я был довольно хорошим учеником перед старшей школой, но с Эммой и всем саботажем мой первый год обучения, который ускользнул. Я все еще немного боролся - не так много теперь, когда я больше фокусировался на своих оценках, но с некоторыми случаями у меня были проблемы. Но сегодня, вещи просто ... щелкнули, все встало на свои места без каких-либо усилий.

Другое дело в том, что (после того, как я отказался от мысли об Эмме), они позволили мне подумать . С тех пор, как два с половиной дня назад, я был почти постоянно с Серой. Теперь, когда я не был, это дало мне возможность дышать.

Потому что, даже когда это было только я в спальне, все еще было подавляющее одеяло ее присутствия в соседней комнате.

Ее так легко было смахнуть. Здесь я мог бы сделать шаг назад. Я мог бы остановиться и подумать.

Сера была очень привязана к сестре, почти до наивной степени. Насколько я решил (смягчил, представил ), чтобы назвать ее этим и, по крайней мере, согласился с такой возможностью, я все еще ... колебался.

Братья и сестры не были чем-то определенным листом бумаги, но по общему опыту и жизни, что Сера, по-видимому, не понимала.

Эмма была для меня сестрой. Это был факт . И она была из-за того, что мы разделили, что мы пережили вместе.

Прямо сейчас, объективно, Сера действительно не могла считаться чем-то большим, чем девушка, которая жила со мной в течение двух дней. Хорошая девушка, может быть, но все же практически незнакомая.

Я бы солгал, если бы сказал, что меня не волнует, что это значит, что я позволил бы ей войти в мою жизнь, принял бы это. Это похоже на книги "Если вы дадите ..." . Он начинается с чего-то маленького, как будто он не хочет отворачивать ее и неуклонно перерастает, пока человек не станет постоянным креплением.

Я этого хотел?

На каком-то уровне, я думаю, что сделал. Я пропустил отца, дом был одинок, и последние несколько дней были самыми свежими в памяти, что я чувствовал себя живым . Но в то же время я не был уверен, что полностью готов к этому, ни последствий, которые это могло бы иметь.

Во-первых, я не был уверен, что смогу справиться с внезапной ответственностью, которая пришла с ним. Я больше не заботился о себе, но и после другого человека .

Я не просто работал и зарабатывал деньги, чтобы заплатить за себя и счета за себя, но и за Сера.

Как мой папа справился с этим?

В моем возрасте худшие дети, с которыми, вероятно, приходилось иметь дело, были их домашнее задание и, возможно, послешкольные занятия.

Я почти хотел, чтобы все это было мне нужно.

С другой стороны, с другой стороны , я мог видеть что-то в Сере. Потенциал для будущего, небольшое семя, которое уже начинало расти, и я был неловко спорил обо всем этом.

Я хотел быть счастливым. Я думаю, каждый может сказать, что это естественно. Это имеет смысл. Но вопрос был в том, что я хочу быть таким счастливым?

И ответ был я не знал, но это доходило до того, что я мог сказать, что решение должно быть выведено из моих рук слишком долго.

Было бы слишком легко просто сложить и принять все это, поселиться и не шуметь.

Я просто...

Было ли так неправильно больше не хотеть оставаться в одиночестве?