– А о чем еще я могу думать, кроме как о том, что вы… - начинаю я говорить, останавливаясь, понимая, о чем он говорит, или о чем он, думаю, мог бы сказать. Я быстро хлопаю себя по рту, резко вздыхая и одновременно покрываясь румянцем. – Ох, боже мой.

Нет. Он не может сказать такого. Это слишком грязно.

Но когда смотрю ему в глаза, я понимаю, что это правда.

– Давай же, Пьюрити, - рычит он.

Я не могу говорить, потому что слова, кажется, застряли где-то в горле. В кабинете уже настолько жарко, словно здесь миллион градусов, но, кажется, становится еще жарче, как только он называет меня Пьюрити, а не Мисс Тейлор, что заставляет испариться последние крупицы формальности между нами.

– Скажи, о чем ты подумала, - говорит он мне.

– Я не знаю… не знаю, о чем я подумала… - он точно сумасшедший, если думает, что я озвучу то, что только что пришло мне в голову. Я не могу произнести это вслух. Даже не знаю, о чем я думала, идя к нему в кабинет, и особенно, сочиняя ту работу.

– Давай же, - настаивает он. Его выражение лица суровое, а в его глазах разгорается огонь. – Вот почему ты покраснела. Ты желала, чтобы я сделал это. Это то, чего ты хотела. Поэтому ты написала что-то подобное.

Нет. Я не думала, что из этого получится.

Я не могу дышать. Мои руки дрожат от одной этой мысли.

Я не была готова к такому. Я никогда не буду готова.

Я быстро встаю, все еще сжимая листы в руке.

Мне нужно убраться отсюда. Мне нужно бежать отсюда.

Но как только я поднимаюсь, то оказываюсь лицом к лицу с ним, и это гораздо ближе к нему, чем мне могло показаться раннее. Мы настолько близко друг к другу, что я ощущаю слабый аромат его лосьона после бритья, так же, как тогда в пиццерии. От этого запаха, как и тогда, у меня кружиться голова.

Понятия не имею, почему я чувствую головокружение и трепет, когда я рядом с ним. Или почему мысль о том, что он делает это из-за моего сочинения, заставляет мои ноги подкашиваться и желать большего.

– Сядь, - приказывает он жестко. – Ты не уйдешь отсюда просто так.

– Я… хм, это не правда. Я не старалась написать это, желая, чтобы вы… ну, вы понимаете, - до сих пор не могу заставить себя произнести эти слова.

– Скажи это, - его глаза темные, а голос повелевает. Он не двигался и даже не протягивал руку, чтобы коснуться меня, но мое тело уже находится в боевой готовности, умоляю его сделать это.

Я отчаянно хочу, чтобы он прикоснулся ко мне, но я стою неподвижно, бездыханно, потому что не могу этого признать.

– Вы ошибаетесь,- шепчу. – Я не знала, что вы сделаете это.

– Бред собачий, - резко говорит он. – Если ты не хочешь, чтобы я относился к тебе как к наивной маленькой девочке, тогда прекрати себя так вести.

– Я не веду себя как маленькая девочка!

– Тогда произнеси это, Пьюрити. Как ты думаешь, что я сделал с этими грязными листами, на которых ты написала для меня? Я хочу услышать, как ты произносишь эти слова. Веди себя как взрослая женщина…

– Вы трогали себя, - перебиваю я, раздражаясь. – Вы читали то, что я написала, и это заставило вас кончить!

Я тут же хлопаю себя ладонью по рту, потому что не могу поверить, что я просто так сказала это. Мое сердце колотится, я возвращаюсь к креслу и сажусь на него, потому что я не знаю, что еще мне делать. Мои мозги окончательно поплыли.

Теперь мои глаза находятся как раз на уровне с крайне очевидной выпуклостью в его штанах. Черт возьми.

Я пялюсь на него, а затем смотрю на него.

Мистер Гейб ухмыляется.

– Значит, ты не настолько наивная девочка. Думала, чтение твоей фантазии не сделает меня твердым?

– Это была выдумка, - шепчу я, но мы оба знаем, что это ложь. – Не фантазия.

– Нет? – он скрещивает руки на груди, приподнимая уголок рта. – Значит, я должен быть уверен, что ты не ласкала себя пальцами между ног и не прикасалась к своей мокрой маленькой киске, думая обо мне?

Он правда только что сказал это? Как будто он умеет читать мои мысли, как будто он точно знает, что я делала, пока лежала в постели, фантазируя о нем.

Я не отвечаю, но знаю, ответ написан на моем лице.

– Не скромничай, - говорит он. – Тебе действительно казалось, что я не буду дрочить, читая твою работу? Или что я не осмелюсь этого сделать? Может, ты думала, что я буду джентльменом, и притворюсь, что это адресовано не мне. Так? Потому что, если ты считаешь меня джентльменом, ты глубоко ошибаешься, маленькая девочка.

– Я не маленькая девочка, - отвечаю я, сжимая губы. Его лицо смягчается, но только на мгновение.

– Ох, нет. Ты взрослая женщина, которая играет с огнем.