К середине лета сформировались тридцать два фермерских хозяйства разной направленности. У горожан появилось молоко, яйца, овощи, правда в весьма ограниченном ассортименте и количестве. Ближе к осени экспедиция привезла огромное количество семян. Возглавлял её Али. В специальные хранилища засыпались: пшеница, рожь, кукуруза, овёс и диковинный корнеплод - картофель. Отдельно разместили семена томатов, перца, кабачков, свеклы, капусты и многого другого. Далее робот отправился за фуражным зерном. Он мобилизовал большое количество народа, вооружил их серпами, косами, объяснил задачу, и работа закипела. Илья не мог нарадоваться тому, с какой скоростью наполнялись объёмистые лари. С такими запасами не была страшна любая зима. Мыши сидели на солидном удалении и грустили. Перед ними находилось огромное количество еды, а добраться до нёё не представлялось возможным. Надёжную охрану обеспечивал убелённый сединами, мужественный, по-прежнему бесстрашный Дракон. Он командовал бригадой из восьми кошек, которые были готовы идти за командиром в огонь и в воду.

Следующий год принёс хорошие результаты. Запасы умножились многократно. Стада утроились. Птицы развелось видимо не видимо. На полях стеной стояли зерновые. Овощи солили, квасили, мариновали в специальной глиняной посуде. Элиас Перес не дремал и регулярно поставлял рыбу с моллюсками к столу горожан.

Наконец Руководитель после долгих консультаций с Советниками принял решение о начале массовой переброске людей. Более не имело смысла тянуть. Каждая партия насчитывала по триста человек. И всякий раз повторялась одна и та же история. Вновь прибывшие ничего не понимали. Их пугал вид незнакомых людей. Страх рос с каждой минутой. Возникали волнения, ссоры, драки. Истерика охватывала толпу. Переселенцы, переполненные суевериями, раздираемые противоречиями сбивались в плотные группы и принимались крушить всё подряд. Некоторые впадали в депрессию. Меньшую часть охватывало тоскливое беспокойство. На них не действовали никакие уговоры и усиленное питание. Они будто заведённые, ходили кругами, тупо упёршись пустым взглядом в пол.

Большая часть прибывших с маниакальной настойчивостью стремилась покинуть Город. Люди плакали, умоляли отпустить домой. Им пробовали растолковать - идти некуда. Тогда люди принимались с новой силой рыдать, всхлипывать, умолять и всё же уходили, бежали в слепой надежде найти родную деревню, семьи. Единицы покидали поселение потому, что где-то там, вдали, у них остались поместья и замки, челядь и деньги, место в свите короля. Эти всё хладнокровно продумывали и исчезали в самый подходящий момент. Пешком! С самого начала по приказу Руководителя верблюдов и лошадей тщательно охраняли с собаками и никого не подпускали к табунам.

После достаточно длительного отсутствия основная масса несчастных возвращалась: потерянная, оборванная, с безумными глазами, отощавшая, с пустотой в сердце.

По настоятельному требованию Ли Фу людей старались держать вместе. Старик рассудил здраво: совместная работа сблизит, породит новый язык, который неминуемо вберёт в себя слова, понятия и выражения, присущие всем национальностям. Основа данного процесса была заложена два года назад. Так что проблема языка стремительно сходила на нет. А вот религиозный вопрос поднялся над Городом зловещим грозовым облаком. Население, после того, как научилось понимать друг друга, разбилось на множество обособленных групп, поклоняющихся самым неожиданным богам, божкам и идолам. Они в укромных местах понаделали святилищ, капищ, молельных домов, и ещё не знамо чего, украсили их всяким добром: висюльками из бусинок, разноцветными тряпочками, курительницами, дощечками с заклинаниями, изображениями верховных существ изготовленных из глины, дерева, кости. А в одном месте, по слухам, кто-то видел два человеческих черепа.

Многие группы принимались открыто враждовать, ни сколько не стесняясь присутствия Руководителя и Советников. Люди стали воспринимать окружающее через призму своей веры и наотрез отказывались работать с иноверцами, жить на одной улице. Они категорически запрещали членам групп встречаться с посторонними. Ослушников ждало суровое наказание. Постоянные стычки стали привычными. Но наибольшую опасность представляли те, кто возомнил, будто персонально на них возложена особая миссия по спасению земли от иноверцев, особенно если у них был другой цвет кожи. Они наряжались в плащи, балахоны и вооружённые разномастными религиозными символами, слонялись по Городу, изрыгая проклятья, пылая ненавистью и предрекая всем скорую смерть. По ночам они проникали в жилища еретиков и, движимые звериной ненавистью, жгли глаза, ломали руки, вспарывали животы, резали глотки и подобно демонам растворялись во тьме. Мерзавцы успели умертвить и искалечить тридцать семь человек. Предсказания Ли Фу начали сбываться. Руководитель не имел права мириться с убийствами и принял адекватные меры. Мстители исчезли из Города в течение недели, бесследно, навсегда. Жители терялись в догадках, и никто из них не мог предположить, что фанатики и убийцы повстречались ночью с не знающим пощады Али. Он возникал из тьмы страшный, молчаливый и изверг закачивал свой бренный путь. С другой стороны вокруг Руководителя сформировалась команда, в которую вошли поселенцы первой волны, некоторые из последующих партий. В ней особо выделялись: постоянно улыбающийся негр Н"Гвашла и рассудительный Диего Кастильянос. По всем признакам Диего в своё время принадлежал к инквизиции, но в новой обстановке разобрался верно и активно поддержал все начинания руководства. Вилли без колебаний возложил на него сложнейшую миссию по наведению порядка в Городе. Испанец искренне считал, и не без оснований, что Руководитель ни в коем случае не должен обагрить руки кровью. Уж пусть лучше ненавидят его. Диего без лишних колебаний и переживаний принял крайне жёсткие меры, которые надолго отбили охоту у желающих доказать своё превосходство над всеми при помощи силы. В данной ситуации Кастильянос не боялся, что лидеры групп пойдут на объединение. То, против чего он боролся, неожиданно помогло. Религия, разобщившая народ, не позволяла выступить единым фронтом.

Ли Фу с благословения Советников начал возведение в самом центре Города величественного храма. Китаец решил богато его отделать, чтобы люди потянулись к красоте и поняли, что бог, поселившийся в таком замечательном месте, гораздо добрее, умнее и сильней их крошечных и невзрачных покровителей. Руководитель помогал материалами и рабочей силой.

Кроме религиозных, дали о себе знать и общественные противоречия. Чопорные дамы, представители высших сословий, аристократы всех мастей и размеров, синьоры, мандарины, ханы, беки, вожди, дожи и прочие "сливки общества", у которых не хватило духа покинуть Город, категорически отказывались подчиняться кому-либо, а тем более работать бок обок с плебеями! Да и само понятие - работать, не принималось ими ни в каком виде. Знать с рождения привыкла повелевать, предаваться различным развлечениям, безнаказанно распоряжаться чужими жизнями по собственному усмотрению. Никакие уговоры и внушения на высокородных не действовали. Никто из них не желал прислушиваться к голосу разума, с дурацкой настойчивостью и негодованием отвергая любые посягательства на свои "привилегии". Самые энергичные и предприимчивые не хотели сдаваться. Они с детства жили в атмосфере подозрительности, недоверия и умели плести интриги с рождения. Высокородные принялись организовывать тайные союзы, подпольные организации, разрабатывали коварные планы по устранению Советников, вербовали испуганных, растерянных простолюдинов, остро нуждающихся в одобрении, понимании, поддержке, привыкших к рабскому повиновению. Только заговорщики постоянно опасались предательства со стороны единомышленников и дабы подстраховаться, подсылали к тупоголовому, подлого происхождения Руководителю, верных людей, посредством которых раскрывали истинные замыслы того или иного соратника. Они страшно боялись не успеть предать. Благодаря подобному положению вещей Советники всегда находились в курсе всех начинаний претендентов на звание правителя Города. Когда они переходили ту черту, за которой становились опасными для окружающих - знать переставали кормить. В случае открытого выступления вельмож, в дело вступал Диего Кастильянос и очень быстро ставил жирную точку на попытках отдельных личностей стать пупом Вселенной. Знать, почувствовав на своём горле железную хватку испанца, мгновенно меняла тактику, ибо обладала обострённым чувством самосохранения. Она изо всех сил при-нималась льстить Руководителю, называть его единокровным братом. Старалась войти в его свиту, единственным представителем которой до сих пор являлся начинающий дряхлеть Дракон. Из благой затеи сановных особ ничего хорошего не получалось. Лабера не вдохновляла перспектива тащить на своей шее ораву прожорливых бездельников, мечтающих лишь об одном - по возможности скорее всадить ему нож в спину!

К этому времени окончательно сформировался руководящий орган Города. Илья Летунов остался Советником по снабжению. Горное и сталелитейное дело отдали под начало Карла Хансена. Он прибыл с последней партией и едва очнулся, немедленно принялся яростно бороться за свои преступно ущемлённые права. Он был единственным, кто не испугался Каульвюра, устроил ему грандиозный скандал по поводу неправильной организации добычи руды. Они наверняка бы подрались, не вмешайся в дело Руководитель. Вилли с большим трудом растащил мужиков и только после того, как страсти улеглись, выяснил причины ссоры. Карл оказался человеком досконально знающим рудное дело. Это обстоятельство решило его участь. Диего Кастильянос, многократно доказавший свою преданность делу, стал судьёй. Казалось, в его холодном, отточенном, рассудительном уме не было места эмоциям. Абсолютная неподкупность гарантировала не предвзятое отношение к новым обязанностям. Так же он являлся одним из составителей свода законов. Мооми Н"Гвашла доверили сельское хозяйство и не ошиблись. Более достойного кандидата на эту должность найти было трудно. Охрану правопорядка осуществлял флегматичный и не разговорчивый Хайме Нуарос. Он обладал одной удивительной особенностью - умел вдохновлять людей на любое дело, всегда проводил глубокий анализ ситуации и предвидел развитие событий. Самой неординарной фигурой в окружении Руководителя являлась слепая прорицательница Ирма Лозенфильд. Она дольше всех находилась в коме после переброски и лекари стали побаиваться - девушке не удастся выкарабкаться. К счастью она нашла в себе силы вернуться из мрака беспамятства в мир людей. К удивлению девушка оказалась слепой, немощной, но очень красивой. Долгое время Ирма не могла подобрать себе занятие, как вдруг прославилась предсказаниями. К её словам стали прислушиваться и Лабер счёл необходимым использовать дар Лозенфильд для нормализации обстановки в Городе. Клод Лебранс командовал медиками, целителями, знахарями, пови-тухами, коновалами, травниками. В своё время он предложил Руководителю организовать аптеку. Да, пока подавляющая часть жителей молода, сильна, а по сему ей все недуги нипочём. Со временем ситуация изменится в худшую сторону и тогда понадобятся лекарства. На данный момент они не располагают квалифицированными кадрами, но ситуация поправима. Необходимо срочно опросить всех прибывших. Среди них могут оказаться люди, знающие рецепты снадобий, настоев от того или иного недуга. На основании их слов надо написать книгу рецептов и всё, что связано с медициной. Руководитель немедленно отдал необходимые распоряжения и постоянно помогал Клоду в его работе. Место главного строителя занял горячий приверженец выпивки и доброй закуски Максимилиан Прудя, по прозвищу Четвертинка. Вилли предпочитал закрывать глаза на эту слабость Максимилиана, потому, что он всё же являлся замечательным, а главное, добросовестным строителем и умел спросить с подчинённых. Стоило ему появиться в поселении, как он в пух и прах раскритиковал все планы Руководителя относительно застройки Города, изорвал в клочья все чертежи и немедленно засел за составление новых. Мастерская по выделке кож не успевала готовить для него пергаменты. Вскоре документация была готова, и нетрезвый автор представил её пред светлые очи Советников. Они молча осмотрели плоды трудов Четвертинки и дали добро на реализацию проекта. Всего за неделю Прудя навёл порядок в работе и резко поднял темпы строительства. Параллельно Максимилиан с удивительным прилежанием и упорством постигал тонкости гончарного искусства. Особым объектом его внимания являлись сосуды большой вместимости. Все недоумевали по поводу странного увлечения начальника строительства. Только тайное всегда становится явным. Оказалось, что Четвертинка закапывал в укромном месте свои творения, наполнял виноградом, абрикосами и терпеливо ждал, когда они перебродят. Любителя алкоголя пробовали призвать к порядку, но потом плюнули на бесполезное занятие. Место наиглавнейшего механика занял Пека Нюкконен. Неизменно мрачный, насупленный, сосредоточенный, бескомпромиссный и постоянно недовольный сам собой. Он никому, никогда, ничего не предлагал. Он просто работал: много, эффективно, плодотворно, с выдумкой, чем весьма понравился Руководителю. Марк Тибелиус, ремесленник в пятом поколении, тонкий знаток многих профессий, дотошный, въедливый, способный вывести из себя кого угодно своими бесконечными поучениями, наставлениями, возглавил мелкое производство. Он понастроил мастерских и регулярно обходил их с проверками, распекая нерадивых и ленивых за недостаточное рвение в работе.

В новом государстве отсутствовали деньги. Гриз умышленно не торо-пился с их вводом, ссылаясь на хроническую нехватку металла и полное отсутствие бумаги. А пока он наладил систему распределения и меновую торговлю. Заведовал столь хлопотным хозяйством Михаил Скоробогатов. Энергия у него била через край и её можно было запасать впрок, чтобы потом подпитывать безвольных и неуверенных в себе. Михаил мог договориться с кем угодно, убедить в чём угодно даже закоренелого скептика и нигилиста, но и неразберихи от него было предостаточно...