– Стоят, аж три штуки! – поделился наблюдениями с капитаном, прикрикивавшим на замешкавшегося с выполнением очередной команды рулевого.

– Думаешь, попробуют перехватить? – спросил тот, также взглянув в трубу.

– А черт его знает! Они только что нас должны были заметить, если им не сообщили заранее с наблюдательных постов на входе в пролив. Впрочем, не уверен, что в такую погоду нас оттуда было видно!

Прошло еще с четверть часа. Город уже почти оказался на траверзе правого борта, когда одна из галер спустила весла, став похожей на ощетинившегося ежа, и резво отчалила. Выйдя из бухточки, направилась нам наперерез.

– Вот скотина! – прокомментировал я. – И не лень было ее капитану выходить в море в такую погоду? Может, добавим еще парусов?

– Опасно! – после секундного раздумья вынес вердикт адмирал. – Да и не поможет уже – слишком они близко!

Взглянул на приближающуюся галеру вновь, на этот раз вооруженным взглядом. В окуляр хорошо различалось установленное на ее носу сооружение, смахивавшее на устройство для стрельбы греческим огнем. Невесело! А ведь капитан прав, избежать встречи уже не выйдет. И планер в такую погоду не поднять! Но, с другой стороны, на перехват вышла только одна галера. То есть, серьезной угрозы они в нашей флотилии не видят, считают обычным купеческим караваном. И просто так пуляться из огнемета не должны. Значит, надо постараться их не насторожить!

– Джакомо, когда они подойдут на дистанцию в пару сот метров, ложись в дрейф! Надо подманить их поближе. Но пусть команда будет готова быстро поднять паруса вновь!

Адмирал, не задавая лишних вопросов, отдал необходимые распоряжения и сдублировал их сигналами на остальные корабли. Мы, пройдя уже самую узкую часть пролива и оставив охраняющий проход город позади, спустили паруса. В подзорную трубу я хорошо видел, как роскошно одетый капитан остановил своих моряков, уже начавших было поднимать парус на единственной мачте, чтобы присоединить его мощь к усилиям гребцов. Ведь галера уже почти вышла на догоняющий курс, идя под острым углом к «Царице». Однако теперь в этом не было нужды, ведь мы легли в дрейф. Сейчас они подойдут к нашему флагману и высадят досмотровую команду.

Галера, как и все нынешние венецианские, была одномачтовой и с низким, несмотря на немалую длину, бортом. Сажать гребцов в несколько этажей местные кораблестроители еще не решились. Так что те размещались по трое на банках, установленных в линию и прикрытых от вражеских стрел невысоким фальшбортом. Но наш борт все равно настолько выше, поэтому, когда галера подойдет вплотную, это препятствие гребцов не защитит. Однако, надо учитывать еще одну вещь – венецианцы пока не додумались сажать на гребные банки рабов, как в будущие столетия, и, таким образом, все две сотни членов экипажа галеры – воины. Причем профессиональные. И если хотя бы часть их залезет к нам на борт – мало не покажется.

Повинуясь моему замыслу, все десять имевшихся на борту «Царицы Савской» картечниц, вместе с их обладателями собрались на корме, скрываясь, до поры до времени, от взглядов с галеры с помощью фальшборта и разницы высот. Если бы на вершине мачты вражеского корабля сидел наблюдатель, этот маневр не укрылся бы от его взгляда. Но, к счастью, погода не поощряла подобные акробатические упражнения – из-за волнения кончик мачты довольно резко выписывал в пространстве неравномерные восьмерки и капитан не видел острой необходимости посылать своего человека в чрезвычайно опасное путешествие по веревочной лестнице. Так что происходящее у нас на борту пока оставалось невидимым врагу.

Пожалуй, об абордаже, да и просто о тесном сближении при таком волнении не может быть и речи. Зря я этого боялся, сказался недостаток опыта. Скорее всего, галера сблизится на расстояние, достаточное для ведения переговоров. После чего ее капитан предложит нам проследовать в гавань для досмотра. А будем артачиться – применит оружие.

Так и произошло. Венецианский корабль, догнав нас, остановился по правому борту на расстоянии примерно двойной длины своих весел. И относительно безопасно, и докричаться можно. Его капитан, придерживая норовивший слететь под напором сильного ветра берет, украшенный длинным и разноцветным, не иначе как павлиньим пером (даже шлем надеть не удосужился, франт!), что-то заорал по-итальянски. Не сумев полностью разобрать сложную фразу на этом малознакомом мне языке, обратился за помощью к Джакомо.

– Он представился как капитан Томазо Дольфино. Спрашивает, кто мы такие и куда направляемся, – бегло перевел генуэзец.

– Скажи: купцы из Генуи и назови свое имя. А идем к куманам [9] для торговли!

Пока адмирал рассказывал венецианцу эту, почти правдивую историю, я подумал, что неплохо бы попробовать договориться миром. Ведь попав в Мраморное море, мы окажемся в ловушке! Тут, на входе, сил венецианского флота мало, но у столицы может быть гораздо больше. Да что там «может быть», наверняка много! А если здешние успеют каким-то образом сообщить туда об инциденте? Способов хватает!

– Он требует идти в порт для досмотра и внесения сборов! – прервал мои мечтания Джакомо.

– Скажи ему, что на наших судах почти нет весел, и при таком ветре мы не сможем зайти в гавань. Налоги же заплатим в Константинополе, все равно там придется остановиться!

Однако капитан галеры и не подумал идти навстречу вежливо изложенной просьбе, приказав отдать якорь и ждать благоприятного ветра для входа в порт. Ну, сам виноват! Дистанция между кораблями – около двадцати метров, выбранная вражеским капитаном, чтобы не столкнуться, как раз идеально соответствовала возможностям нашего оружия. О чем тот, в своей беспечности даже не надевший доспехов, сейчас узнает!