Я видела их раньше… на фотографии в рамке в глубине комнаты у Айдена дома — в его родительском доме.

Мужчина и женщина были его отцом и матерью.

— О, Боги, — прошептала я, опуская серповидный кинжал.

Видение родителей Айдена — появление наших ушедших в мир иной любимых людей — неожиданно приобрело смысл. Это была не физическая борьба, посредством которой охранялись врата, ничего подобного битве со стражами и цербером. Это был эмоциональный и ментальных этап — отличная тактика, чтобы заставить нас повернуть назад, так как если мы не уйдем, нам придется столкнуться с немыслимым.

Айден ничего не произнес, пока пристально на них смотрел. Я никогда не видела его настолько неподвижным — ни тогда, когда он впервые увидел меня умытой, ни после того как я ударила его в лицо и затем поцеловала его. Или, когда фурии атаковали Совет, или после того, как он осознал, что убил чистокровного. Ни тогда, когда он стоял у моей кровати, ожидая моего пробуждения после того, как Линард вонзил в меня нож.

Я никогда не видела Айдена таким — его лицо было лишено малейших эмоций, но его глаза сияли завихрениями серого и серебра. Напряжение исходило из каждой стиснутой конечности. После того, как он стал свидетелем того через что прошла я, он знал, что ничего хорошего не произойдет.

И мне хотелось это остановить ещё до того, как начнется — уберечь его от боли, полученной от жестоких, губительных слов, которые словно скальпелем вскроют старые раны. Но когда я шагнула вперед, он внезапно ожил.

«— Не надо», — сказал он, его голос был низким. — Я хочу услышать это.

Я уставилась на него, будто он был сумасшедшим.

— Конечно, он хочет, — заговорил отец Айдена. — Мой сын не трус. Глупец, но не трус.

Я резко повернулась на звук его голоса. Я не могла поверить в то, как сильно он был похож на голос Айдена.

Улыбка его матери казалось достаточно теплой.

— Сынок мой, ты не хочешь делать этого. Ответов, которые ты ищешь, нет там, куда ты желаешь ступить.

— Я должен, — холодно ответил Айден.

Отец вздернул подбородок вверх.

— Нет. Что ты и должен сделать — правильный поступок — так это развернуться и покинуть это место, — когда Айден не ответил, его отец сместился ближе, и его голос был неумолимый, безжалостный. — Ты должен совершать правильные поступки, Айден. Мы воспитывали тебя, чтобы ты всегда поступал правильно.

Айден натянуто кивнул.

— Вы вырастили, и именно поэтому я должен сделать это.

Мужчина прищурил глаза, и я поняла, что стала свидетелем некоторой эпической семейной драмы.

— Правильным поступком было бы занять свое место в Совете, к которому тебя и готовили.

Ох, нет…

На челюсти Айдена проступил мускул.

— Ты считаешь, что ты можешь достигнуть всего как Страж? — задал вопрос его отец, и я задалась вопросом, были ли он таким в реальной жизни. Холодным. Дисциплинированным. Не от него ли Айден получил свой почти неукоснительный контроль? Но Айден никогда не распространялся по данному поводу.

Его отец не закончил.

— Ты гробишь свою жизнь, и ради чего? Чувства мести? Справедливости? Ты увиливаешь от своих обязанностей, тогда как наше семейное место остается пустовать?

— Ты не понимаешь, — сказал Айден. — И… ничего из этого прямо сейчас не имеет значения.

Изменение, произошедшее с его матерью, было поистине поразительным. Исчезли теплота и элегантность.

— Ты позоришь нас, Айден. Ты позоришь нас.

Я моргнула.

— Секундочку -

— У тебя нет никакого контроля, — отвращение сочилось в голосе его отца. — Мы учили тебя никогда не обманывать тех, кто находится под твоей ответственностью. Посмотри, что ты сотворил.

Его мать клокотала языком.

— Ты рискуешь ею, зная, что она может пострадать из-за недостатка твоего контроля. Как ты можешь быть таким беспечным? Как ты можешь делать такое с кем-то, кого по твоим утверждениям ты любишь?

Мой рот открылся.

— О, сейчас это не…

— Ты не можешь защитить её, — его отец жестом указал на меня. — Ты не смог защитить нас. Ты потерпел неудачу. Ты просто еще пока этого не понял, но ты просто продолжишь с трудом продвигаться вперед пока больше не сможешь идти.

Его мама кивнула.

— Я удивлена, что Дикон зашел так далеко. Но опять же, посмотри на моего мальчика — алкаш и наркоман, все до восемнадцати. Я так горда.

Я бросилась к Айдену и умоляла:

— Тебе не надо слушать все это! Ты можешь прекратить это.

Она холодно улыбнулась, продолжая так, словно я вообще не говорила.

— А она — посмотри на то, что ты сделал с ней. Посадил её на Эликсир, лишил её воли. В тебе нет никакого мужского достоинства.

— Ты — сука, — выпалила я, приготовившись метнуть свой клинок в неё, прямо как ниндзя.