Девушка по-кошачьи наклонила голову, словно оценивала его. Затем неожиданно для принца, и, наверное, себя самой, кивнула.

– Спасибо, - улыбнулся принц.
– Вы не пойдёте со мной?
– спросил он.

– Нет, меня ждут дела, - одарила она его всё той же неестественной улыбкой и удалилась.

Расправив плечи, принц шагнул в широко распахнувшуюся перед ним дверь столовой.

– Его высочество принц Нордан, - объявил слуга ещё до того, как Нордан перешагнул порог.

Столовая оказалась, на удивление, приятным местом. Она не пестрила обычными для королевских замков цветами, а нежные бежевые тона были приятны глазу и не вызывали раздражавшую мигрень. Король восседал во главе стола, но при появлении принца встал, выказав этим жестом величайшее уважение. Нордан повторил в ответ уже поднадоевший поклон, про себя подумав, что, когда это закончится, исчезнет из замка на полгода и никто его не сможет вернуть обратно раньше срока, а если жена воспротивится, то пригрозит монастырём. Или войной. А возможно и тем и другим для убедительности. В крайнем случае, если не поможет, сам уйдёт в монастырь, и пусть как хотят, так и выкручиваются.

Король тем временем уже завёл светскую беседу, на которую принц реагировал, вяло, изредка кивая. Растормошил его только резкий переход на другую тему. Казалось бы, невзначай заданный невинный вопрос, в котором Нордан, после всего услышанного, нашёл скрытый смысл.

– Принц, поговорим о вашем королевстве. Какие новости у вас в Заозёрном крае? К нам мало что доходит оттуда.

Недоверчиво посмотрев на короля, доброжелательно его расспрашивающего, Нордан подумал, что на отсутствие новостей Эрнейду грех жаловаться, разведка у него первоклассная.

– Неловко признаваться, но я далёк от столичной жизни, так что знаю не так уж и много. К счастью, ранее от бремени правление меня оберегала матушка, да, видимо, и она уже устала.

– Наша доля нелегка, но так угодно Небу. Но, всё же, вы прибедняетесь. Известно, что у принца Нордана есть хорошо налаженные связи, да позволят мне наши почти родственные узы назвать их агентурой.

Приподняв бровь, Нордан развернулся к нему всем корпусом.

– Не понимаю, о чём вы, ваше величество, - невинно улыбнулся принц.

Засмеявшись, Эрнейд одобрительно кивнул, при этом назидательно, по-отечески погрозив пальчиком.

– Вы не поддерживаете беседу, принц, надобно вам чаще бывать при дворе. И научитесь этому искусству похлеще, чем мастера-актёры. Задатки-то есть.

Принц раздражённо гонял по тарелке овощи. Направление беседы ему не нравилось, король ничего не говорил, но за каждым его безобидным вопросом крылась тайная подоплёка, которую Нордан и не уловил бы, не знай истины. Общение не клеилось. Эрнейд плохо располагал к дружеской беседе, а Нордан и раньше не был мастером пустых слов. Покончив с ужином, Нордан заметил, что Эрнейд завершил давно и теперь медленно попивал вино из бокала. Принц и не притронулся к алкоголю.

Неожиданно Эрнейд нарушил затянувшееся молчание непривычным тоном, без тени былого веселья.

– Что вы знаете о Тени?

Нордан при упоминании знакомого слова напрягся, его глаза сузились, внимательно всматриваясь в лицо короля.

– То же, что и все мы, - осторожно произнёс он.

В этой ситуации каждое слово, как шаг над обрывом, могло унести на дно за собой. Причём наиболее весомые вопросы, как и шаги, сопровождались гулким падением камней, предупреждающим об опасности.

– Как и все мы, - эхом повторил король.
– Они ведь появились как раз в год вашего рождения, принц. Много чём ознаменован этот год, так ведь? Например, отделением Заозёрного края в самостоятельное королевство, официальное закрепление его первой правящей династии, первым наследником которой стали вы.

– Я прекрасно знаю историю, ваше величество, к чему вы клоните?
– Нордан неотрывно следил за королём, ловя его каждое движение, как нечто враждебное, хотя и понимал, что причин пока нет.

– Не сомневаюсь в этом. А знаете ли вы, что ещё родилось в тот год?
– не дождавшись какой-либо реакции, Эрнейд продолжил: - Идея. Идея всеобщего мира, равенства, единства.

– Разрушения, гибели, анархии.

– Вот в последнем я не согласен с вами, скорее, наоборот, власть должна была воздвигнуться единая и несокрушимая.

– Возможно. Но этого не случилось бы, и я даже не позволяю себе допустить мысль, что могло, - Нордан заспорил, с проснувшимся откуда-то максимализмом.