И вот также, со свойственной дартанайским мужчинам властностью, отец помолвил свою подрастающую старшую дочь со знатным юношей. Эситее было до поры до времени все равно. До того самого дня, когда она не удержалась на коне и неловко упала, немного не доскакав до дома своего жениха.

 "Вы не расшиблись? Не бойтесь, я хочу вам помочь".

 И в голосе только тревога, никакого презрения, обычного для дартаная, - а все они - прекрасные наездники - ставшего свидетелем неловкого падения с лошади. Девушку осторожно подняли на руки, и она не смогла отвести взгляд от серых глаз державшего ее в объятиях мужчины; Ронтара Кейстена, старшего брата ее жениха, женатого человека.

 Эситея влюбилась в Ронтара так горячо, как возможно только в ранней юности. Она молчала, скрывала свое чувство, делавшее ее совсем беззащитной, ото всех. Ей казалось, что она без этого человека жить не сможет, или сойдет с ума в разлуке, но...

 Но старший Кейстен был женат, и это была непреодолимая преграда. Влюбленная в него девушка никак не могла представить себя женой его брата... видеть любимого рядом, и никак себя не выдать. И ничего родителям она рассказать тоже не могла, не такие уж и близкие у них были отношения. И вот тогда, отчаянно мучаясь, пытаясь отыскать хоть какой-то выход, Эситея тайком от родителей отправилась в Совет дикеофоров. И там попросила, посвятить ее в дикеофоры и отправить в город Меары, на границу, куда никто кроме нее ехать не хотел. Спустя пару дней, новоиспеченная дикеофора для форпоста на границе со Степью была готова к отъезду.

 Отец, оскорбленный таким откровенным неповиновением, возражать не стал. Мать проговорила с дочерью всю ночь, рассказывая все, что помнила из своей предыдущей жизни. А на рассвете следующего дня одинокая всадница, закутанная в плотный плащ, покинула столицу, чтобы присоединиться к торговому каравану, уходящему в Меары.

 А вот теперь выясняется, что Ронтар Кейстен овдовел и собирается вступить во второй брак.

 А она лежит здесь на камне, и тихо стонет из-за внезапно нахлынувших воспоминаний. Тихо стонет, потому что все равно у молоденькой девчушки не было шансов, завоевать его сердце. И если бы Ронтар Кейстен хотел на ней жениться, он бы отыскал девушку даже и в Меарах. Но он выбрал другую...

 Эситея лежала, не чувствуя времени, пока, наконец, не сообразила по длине теней, что уже далеко за полдень. Достаточно уже страдать. Самое время сосредоточиться на том странном, что еще было в послании ее сестрицы. А там было кое-что очень странное.

 Конечно, можно было списать несоответствие между словами послания и тем, что говорил в свое время Астайнар, на недостоверность слухов. Можно было бы, если бы не одно "но". Ниобея была замужем за советником короля по вопросам внутренней и внешней разведки. Прямолинейные, как и их архитектура, дартанаи невероятно уступали в организации разведывательной службы коренным жителям Меотии. Однако, на свое счастье, короли дартанаев были настолько уверены в себе, что без всякого внутреннего напряжения учились у всякого, кто мог их чему-то важному научить. Поэтому разведкой при королевском дворе дартанаев руководил знатный меотиец, предоставивший в распоряжение нового правительства уже отлаженные разведывательные сети и давным-давно завербованных лазутчиков, многие из которых работали на Меотию из рода в род. Сведениям, полученным Ниобеей от мужа, а именно об этом просила сестру Эситея, можно было полностью доверять.

 Итак, Астайнар обвинен в измене, но из-за знатности его рода казнь заменена на ссылку. Однако, во-первых, ни на какую измену прямой и искренний Астайнар Эр"Солеад попросту не способен. Он явно кого-то прикрыл, промолчав. Свою невесту Герейну Верриль? Вполне возможно. Судя по его болезненной реакции, он и теперь ее любил, а с Эситеей любезничал ради выгоды от союза с дикеофорой.

 Дикеофора горько улыбнулась, и опять мысленно вернулась к странностям из письма сестры.

 Эситея была представлена в свое время королю. Дураком тот не был. Дураков среди дартанайских королей не было вообще. Они совсем недавно преобразовались из вождей путешествующих племен, не были развращены абсолютной королевской властью, не начали деградировать. А уж последний король...

 Перед глазами дикеофоры встало то раннее утро, когда она, юная беглянка, скакала к воротам Аэтлуменура, до боли закусив губу, чтобы не рыдать по дороге. К ее досаде, ворота перед мостом были еще заперты. Жеребец гарцевал под нетерпеливой всадницей, задержка просто сводила ее с ума. И в этот момент из тени огромной акации выехал всадник, также как и она, закутанный в плащ.

 - Я знал, что встречу вас, Эссиль, - и он откинул капюшон. Удивленная девушка встретилась взглядом с серо-зелеными глазами короля. Несколько секунд она молча смотрела ему в глаза, невыплаканные слезы высохли на ее глазах. Она глубоко вздохнула.
– Я рад за вас, Эссиль, вы приняли правильное решение. И я верю, что вы справитесь со всеми трудностями. Ворота вам сейчас откроют. Скачите вперед с моим пожеланием успеха.

 Эситея низко поклонилась, склонившись к шее жеребца. Когда же она выпрямилась, ворота впереди медленно открывались. Не говоря больше ни слова, всадница пустила коня в галоп.

 Король никак не мог поверить в измену Астайнара, если даже она, дикеофора, знавшая воина очень недолго, не могла в нее поверить. Что бы там Астайнар не думал об отряде смертников, призванных умереть, защищая пограничный форпост, король отправил его в ссылку. В ссылку, а не на смерть!

 Дальше. Во-вторых.

 Оказавшись в Заречье, Астайнар Эр"Солеад получает от своих дартанайских лазутчиков сведения, которых нет у отлаженной королевской разведки. Сведения о том, что скоро будет нашествие из Степи. Причем королевский наблюдатель Шемарад ничего не предпринимает в связи со всем этим. Не сообщает в столицу, не требует подкрепления, не настаивает на замене драгоценного Эр"Солеада на менее ценного, но более опытного военачальника.

 "К несчастью, лазутчики у нас никуда не годятся", - внезапно вспомнила дикеофора слова самого Астайнара.