– 53

Шелестящий шепот:

– Сколько. Мегатонн?

– Не знаю, - сказал Ферун.
– Должно быть, достаточно, чтобы избавиться от тех представителей Империи, которые нас атаковали?

– Чудо, что мы проскочили, - сказал его помощник. Каждое из перьев стояло дыбом и дрожало.

– Газы распространились на километры, - напомнил Ферун.
– У нас нет экранных генераторов поля. Это так. Но к тому времени, как фронт настигнет нас, никакая энергия, даже, эквивалентная нескольким миллионам градусов, не сможет серьезно поднять нашу температуру.

Все замолчали. Мелкие взрывы вспыхивали и исчезали вдалеке, пронзая пространство энергетическими шпагами.

Глаза искали ответа во взглядах других. Ферун сказал сразу всем:

– Ионизационная радиация, первичная и вторичная. Я не могу оценить, насколько большую дозу мы получили. Приборы зашкалило. Но отчитаться мы все-таки сможем.

Он весь ушел в пилотирование. Марр ждала.

Рошфор на ощупь пробирался по коридору "Звезды-охотницы". Внутренний гравитационный генератор был выведен из строя.

Находясь в состоянии свободного падения, они стали невесомыми. И за пределами защитной оболочки все помещения были лишены воздуха. Тишина была такой полной, что он отчетливо слышал свое сердце; капли пота выступили на его лбу, щеках, носу, скапливались на лицевой части скафандра, мешая видеть, превращая свет в маслянистое пятно. Этот свет казался странным призраком в вакууме.

– Наблюдатель!
– Хрипло проговорил он в микрофон.
– Наблюдатель, ты здесь?

– Боюсь, что нет!
– Отозвался в наушниках голос Хэлу из рубки.

Рошфор обнаружил маленькое тело Ва Чау за панелью, наполовину оторванной от опоры. Тот же луч, что искорежил панель, прошел сквозь скафандр и тело, настолько парализовав его, что только несколько капель крови плавали поблизости.

– С Ва Чау все?
– Спросил Хелу.

– Да, - Рошфор обнял труп товарища и едва удержался от рыданий.

– От орудийного контроля что-нибудь осталось?

– Нет!

– Что ж! Думаю, я смогу выжать электроемкостную мощность в двигателе. От планеты нам на этом не удрать, но может быть, мы сможем сесть, не превратившись при этом в пар. Ну и выдумщик же я! Вам лучше вернуться на свое место, капитан!

Рошфор снял шлем, намереваясь закрыть выкаченные глаза Ва Чау, но веки не желали повиноваться. Он привязал тело к панели, чтобы обезопасить его и вернулся на свое место.

Световой сигнал был ослепляющим. Механически, не чувствуя ничего, кроме наполняющей душу скорби, он нажал на кнопку "принято".

Англик, с акцентом, немного гортанный и звенящий:

– Имперский метеор! Вы живы? Говорит авалонянин! Назовите себя, или мы выстрелим!

– Наз. Наз.
– Усилием воли, подавив готовый вырваться из груди стон, Рошфор сказал:

– Говорит капитан.

– Если хотите, мы можем взять вас на борт.

Рошфор вцепился в ручки кресла. Ноги его были как ватные.

– 54

– Итри соблюдает условия ведения военных действий, - сказал нечеловеческий голос.
– Вы будете допрошены, но никакого вреда вам не причинят. Если вы откажетесь, мы будем вынуждены, предосторожности ради, уничтожить вас!

– Кх-х-х. М-м-м.

– Отвечайте немедленно! Мы слишком близко к Авалону! Опасность попасть в полосу огня возрастает с каждой минутой!

– Да, - услышал Рошфор свой голос.
– Конечно, мы окружены!

– Хорошо! Я наблюдаю за тем, чтобы вы не включили вновь ваш двигатель! Не делайте этого. Мы нейтрализуем скорость! Привяжитесь и прыгайте в космос! Мы нацелим на вас тянущий винт и втащим на борт по возможности быстро. Понятно? Повторите!

Рошфор повиновался.

– Вы хорошо сражались, - сказал итрианин.
– Вы выказали смертельную храбрость! Я сочту за честь приветствовать вас на борту моего судна.
– Наступила тишина.

Рошфор вызвал Хелу.

Люди обмотались концами кабеля, сняли заслон и приготовились к свободному падению. За километры от них виднелось судно с тремя звездами на борту, летящее, как птица.

Небеса озарились вспышкой.

Когда красная дымка перестала застилать их взоры, Хелу сдавленным голосом произнес:

– Аллах акбар, аллах нибар. Они исчезли! Что это было?

– Прямое попадание!
– Сказал Рошфор.

Шок парализовал все его чувства, и теперь ему казалось, будто он пробуждается от глубокого сна. Но способность соображать вернулась к нему полностью.