– Дура. Ничего не было!
– Хватает, сдавливая предплечья. В ответ звенит пощечина, раскрашивая так и не стершийся след от помады.

– Я все равно уйду.
– И вместо привычного рыка и тяжелых объятий он отстраняется.

– Иди.
– Выдыхает он, опуская голову к полу, горбя плечи, пропуская меня.

Еще один непредвидимый удар. Но я иду, гордо задрав подбородок. Скала. Сказала - сделала. И даже дверью не хлопнула, гадая в своей голове: Изменил или нет, кинется сразу к ней или немного выждет? А может, не станет звонить... робко пробивается мысль, вызывая горькую улыбку. Плохо быть прагматиком по жизни. Особенно когда молодое сердце, разбитое на мелкие осколки, а все равно поет о любви.

Вперед суровая реальность.

Он приезжает один. Я не слежу, просто снимаю квартиру, окна которой выходят на стоянку института. С общагой не повезло: мест нет. И задерживаюсь я только потому, что ровно в половину восьмого возвращается сосед с большой собакой с прогулки. Боюсь и соседа и собаку. И в окно я смотрю, только для того, чтобы убедиться, что он пройдет. А взгляд сам собой зацепится за Андрея. Будет провожать до тех пор, пока он не скроется за дверями.

Все такой же общительный, веселый. С далека и не рассмотришь всего остального. Не убедишься, какие чувства в его глазах. Но я пытаюсь. Каждый раз тщетно рассматривая. Полагаю, скоро стану счастливой обладательницей бинокля.

– Маленькая, глупая Анюта...
– Горько покачаю головой вслед шепоту.
– Забыл он тебя как дурной сон. Забыл. Не сомневайся. И ты забудешь со временем...

Я бы, наверное, уже и забыла, не лови я обрывки ядовитых слов девушек, что приходят на наш этаж полюбоваться на "брошенную". Оскалится. Ну, еще бы, они целый год об этом мечтали, предугадывали. Недавно слышала, что я его беременностью привязала. Куда делся ребенок и почему за год не вырос живот, не пояснялось. Потом говорили, что приворожила... ну еще бы... а как бы он клюнул на такую как я?

Все обошлось, вернулась его первая любовь, и все встало на места, чары рассеялись.

Зло оправдалась в голове, сняла, наконец долбанное кольцо. Вернуть лично, духу не хватило, отправила заказным письмом, с глупой надеждой чиркнув обратный адрес. Собственно по этому поводу ни раз себя за время пути домой проклинала. Зря конечно, ничего не произошло.

Утром осмелела, подошла к Витале, что кидал в мою сторону взгляды.

– Мне интересно...
– Начала, не зная как задать вопрос, мучавший меня целый год, а потом плюнула и выпалила все как есть.
– Виталь ты хотя бы меня любил?

– Любил.
– Он кивнет.
– И люблю.
– Смело добавит, протягивая руку, от которой я уклоняюсь.
– Мы продадим машину, купим небольшой домик, нам хватит.

Смеюсь. Так искренне, по сумасшедшему, словно заразившись от Андрея.

– Купим домик, посадим дерево, родим сына, а потом ты снова меня продашь, чтобы приобрести машину, желательно семейный минивен. А я вернусь, ты же в этом не будешь сомневаться?

– Анюта...
– Строго начинает он, на что я отмахиваюсь.

– Дурак ты Иванов. Настоящий, что ни на есть. Я же как представлю, что ты ко мне прикасался, так меня выворачивает.

– А от его прикосновений я смотрю ничего? Жива, благоухаешь?

– Да ничего. По началу вроде брыкалась, а потом втянулась. Он же совсем не такой как ты. Взрослый, уверенный.
– Улыбаюсь.
– А может все дело в том, что я - такая же как ты. Я же Виталя тоже продалась.
– Пожимаю плечами.
– И мне даже очень понравилось... быть с ним... быть его.

Когда я стала стервой? И почему этого не заметила? Вопросы, которое я тут же отмету, замечая тень боли в его глазах.

В этом его отличие. Андрей не умеет прятать чувства, и боль там наравне хозяйничает с сумасшествием. И сам прямолинейный. Простой.

Кидается на меня, в попытке ударить, но достичь не успевает, кто-то перехватывает его руку. С боку, как в каком-то дешевом фильме, появляется защитник. Задерживаю дыхание, грезя повернуть голову и увидеть своего ненормального муженька, да только вижу какого-то мужика, совсем на него непохожего. Суровая реальность, бьет по голове не хуже Тайсона.

– Слушай парень, топай отсюда успокаиваться. Девушек бить нельзя.
– Виталя слушается без слов, пропадая в недрах коридора, а новый знакомый смотрит на меня.

Высокий, черные волосы, крупные черты лица, только взгляд мягкий, карий.

– Так вот какая ты роковая зеленоглазка!
– Парень... скорее уж мужчина улыбается, пригибая голову к плечу, а я раздраженно поведу плечами, морально готовясь послать по пешему маршруту еще одного, решившегося попытать счастье с "бывшей" Андрея.
– Владимир.
– Представляется он с выразительным акцентом, и легким наклоном головы.
– Брат того слюнтяя, что своими слезами утопил уже ковер в гостиной родителей. Между прочим, из-за тебя!