– Да откуда вам было знать?
– Смеется он.
– Я же, как увидел ее три дня назад, так пропал, а вот вчера женился...

Дальше все проходит мимо меня... на стоянку выруливает его бывшая машина. Красивая серебристая. В лобовом стекле отражаются голые ветви тополей, паркуется. Не так далеко от нас, Виталя неспешно покидает салон, блестя солнцезащитными очками, на половину лица... ему они идут, я долго их выбирала... в подарок. Замечает нас, отворачивается, неспешной походкой идя к серому зданию... походкой победителя. Но глупость, она же как полотно крепко обнимает излюбленную голову и ненависть, что расцветает во мне не направлена на живых, что принимают решения, а на железяку эту блестящую, на которую оказывается можно променять живую, говорящую меня.

Больно. Слеза, наверное, от порывистого ветра, путается небольшой каплей в ресницах. Не стереть, не смахнуть, а Андрей словно почувствовав, оплетает большими руками, прижимая к твердому телу. Хочется вырваться из этих объятий ... его сумасшествие всему виной боли. Умение играть слабостями людей.

Чужой. Но теплый, большой. Не будь я эгоисткой, восхитилась бы, а так только больно...

– Пойдем, провожу?
– Тихо шепчет он, вытягивая меня из кольца его друзей.

Двигаемся под взглядами, еще бы Андрея Волкова, знают если не все, то многие, я вот и сама любопытствовала. Искренне восхищалась складом его добродушия.

– Откуда ты знаешь мое расписание?
– Глухо спрашиваю у кабинета социологии.

– Следил.
– Отвечает просто, без запинок, заводя меня в аудиторию. Честный и прямой. Здесь почти все, но сердце останавливается при виде Виталика, сидящего на задних рядах. Не на нашем месте.
– Умный парень.
– Флегматично хмыкает Андрей, не стараясь понизить тембр глубокого голоса. Каждое слово отравлено. Мстительный.

Однокурсники, не все, но многие уже на местах, удивлены нашими переплетенными пальцами, которые он в очередной раз целует.

Ему мало моих пальцев... подозреваю, что это публичная порка Виталика. Его тело становится непозволительно близко к моему, пальцы запрокидывают голову, а губы не в пример утреннему жесткому поцелую, аккуратно невинно кружат, легко прикасаясь, не переступая грань, смещаясь на щеки, ниже и в завершение сладостный укус в скулу.

– Не хочу уходить.
– Бурчит, где-то сверху сдавливая мое тело в приеме удушения и потираясь подбородком по моей макушке.

– Вали.
– Беря с него пример бурчу. И на краткую доли секунды, не хочу его отпускать.

Он как стена спрятал меня от... всего... Виталика, любопытных студентов. От мира. И через боль прорастает маленький росток симпатии. Маленький, не устойчивый, который я затаптываю пониманием, что в мире, где он меня купил симпатии не должно быть. Там место холодному, расчетливому уму. Был бы он еще у меня.

Уходит не оборачиваясь. Бросая меня на растерзание, которое отстрочено из-за звонка. Пары? Если бы могла, я бы слушала преподавателя, но в моей голове совсем другое... жизненное. Поэтому время летит мимо, да и перемена, если честно так же... периодически отмахиваясь от любопытных вопросов. Виновник торжества пусть дает объяснения, а мне сомнительное хвастовство не по нраву. Да и чем здесь хвастаться - продажностью? Полагаю, для многих это не будет секретом. Тут как в поговорке: Знают двое - знают все.

Надеюсь, что подойдет Виталя, объяснится, но и этого не происходит. Смотрю иногда в его сторону, а он игнорирует мои взгляды. Так словно между нами и не было этих четырех лет. Однокурсники пытаются, что-то выяснить, но что он отвечает, не слышу, да и не хочу, наверное. Игнорирование, тот же ответ... не привиделось, не померещилось, да и машина эта... пропади она пропадом... Андрей на нее, даже не взглянул.

После пар одиноко бреду на улицу вцепившись в ручку рюкзака, что еще немного и потащится по полу, вслед, думаю, как буду попадать в его квартиру, как переживу этот вечер... но думать не приходится Андрей встречает, обнимая меня за талию и спешно целуя в губы.

– Мне плохо без тебя.
– Так жалко это прозвучало, что пришлось срочно задрать голову и поймать все тот же сумасшедший блеск глаз, облизывающий мое лицо, вглядывающийся в глаза.

– Сумасшедший.
– Улыбнусь, сама не поняв чему? А он и не станет отрицать...

Гены неандертальцев.

– Ваш сын сумасшедший!

Говорю в попытке добить откровенностью невысокую женщину, что встречает нас на пороге загородного дома.

Само место тихое, удаленное от города, сокрытое огромными лапами елей и толстым забором по периметру. Коттедж в два этажа, но даже в пасмурных сумерках светлый и фонит теплом. Женщина с улыбкой открывает двери, но улыбка сменяется легким удивлением, когда она замечает меня и крепкую хватку руки его сыном.

– Привет ма, знакомься моя жена Анюта.
– Он пропускает меня вперед, слегка подталкивая. Легкое удивление на лице мамы перерастает в шок.
– Милая знакомься, София Андреевна - мама. Меня кстати в честь деда назвали, он у нас военным был. Строгий, но справедливый мужик...

– Ошиблись.
– Киваю, намекая насчет имени и справедливости, что явно забыли в нем воспитать.

– Знаю.
– Говорит, смеясь, расшнуровав мои кеды.
– Я в отца характером...

– И повадками...
– Как-то понимающе качает головой ошарашенная мама.