Его тактика была предельно проста и в то же время настолько самобытна, что не оставляла никакого шанса оппоненту. Это всегда срабатывало. Помогло и сейчас. Мария провела дрожащей ладонью по платью, будто разглаживая несуществующие складки, затем убрала смоляную прядь с лица и спросила:

– Вы знаете, где моя семья?

Александра и Иван переглянулись. Врать не было смысла, и Иван ответил:

– К сожалению, нет.

– Пока нет, - добавила Александра, - но с вашей помощью мы обязательно их найдем. Мы вернем вам семью.

– С моей помощью... Если бы я знала хоть что-то, - она закрыла лицо руками и заплакала.

Тягостное молчание оплело комнату, подобно паутине. Иван, и Александра понимали, что действовать нужно крайне осторожно - женщина на грани нервного срыва.

– Я мог бы принести вам чай, хотите? Где у вас заварка?

– Н-н-на кухне, в правом шкафчике, - ответила она, дрожа.

– Черный?

– Я, я не знаю, - ее руки безвольно опустились.
– Я просто хочу воды.

– Хорошо, сейчас принесу.

Женщины остались одни. Александра смотрела на бледное лицо Марии, на ее впалые щеки. Да эта женщина уже давно ничего не ела! И как она сразу не заметила?

– Бриз, поищи что-нибудь съестное в холодильнике!

– Бриз?
– Мария не смогла скрыть своего удивления.

– Я его так зову по-дружески, - улыбнулась Александра.

– А я ее Пулей!
– донеслось с кухни.

Мария тоже улыбнулась:

– Вы не похожи на полицейских.

– Я, как уже говорила, частный детектив, вот мое удостоверение, правда совру, если скажу, что совсем не имею никакого отношения к полиции. Я пять лет была служителем закона. Бриз, Иван Резников работает криминалистом.

– Расследует убийства?

– Этим занимаются следователи. Он исследует улики.

– А я, я врач... кажется, - Мария отвела взгляд.

Разговор начинал клеиться, но Александра чувствовала, что говорить женщине тяжело. Иван вовремя подоспел на помощь: в руках он нес блюдце с тремя бутербродами из засохшего хлеба и сыра.

– Все, что нашел. Аккуратно, вода холодная.

– Холодная полезнее, - Мария поднесла кружку к губам и сделала несколько больших глотков.

– С точки зрения медицины горячая вода вредна, я права?
– поинтересовалась Александра.

– Да, если употреблять слишком горячую еду или напитки, то можно разрушить слизистую.

– Вы имеете в виду, желудок?
– Александра делала вид, что крайне заинтересована, хотя, конечно, вся последующая информация была для нее не нова, но если это был шанс разговорить Марию, то пусть так, повторение - мать учения. Мария словно немного оживилась и, надкусив бутерброд, начала рассказывать:

– Дело в том, что все органы пищеварительного тракта имеют слизистую оболочку, состоящую из клеток, а клетки содержат белок. Так вот, белок выдерживает максимальную температуру 42 градуса, если этот показатель больше, белок начинает вариться, и клетка теряет свои функции.

Александра улыбнулась. Мария плыла по своему течению и понемногу раскрепощалась. Ее взгляд уже не был направлен в пол. Она переводила взгляд с Александры на Ивана и обратно.

– Более того, опускаясь через пищевод в желудок, горячая пища вызывает ожоги, а чем чаще человек ест или пьет горячее, тем больше шансов на развитие рубцовых изменений. Этот процесс становится причиной неправильного деления клеток, что провоцирует предраковое состояние, а позже и развитие рака.

– Отныне буду пить только теплый чай, - улыбнулся Иван.

– Можно пить и горячий, - Мария улыбнулась в ответ, - но только не кипяток.

Кажется, доверие они заработали. Александра начала аккуратно подводить к нужной теме:

– Память удивительная вещь. Вы, наверно читали много книг по своей профессии?

– Пуля, к примеру, читает книги обо всем, - вставил Иван, - утверждая, что ограниченность человека - это худшее, что может быть. И это кстати, дословно. И должен сказать у нее колоссальная память!

Мария молча надкусила бутерброд. Ее взгляд потух, и легкая дрожь прошлась по пальцам. Затем она поставила блюдце на колени и произнесла так тихо, что они едва расслышали:

– У меня тоже.

– Что, простите?
– Иван вытянул шею и придвинулся поближе.

Мария снова поправила волосы, чуть не опрокинув блюдце с бутербродами, переставила его на диван к самой спинке и повторила:

– У меня тоже. Я всегда думала, что у меня прекрасная память. Но после аварии...

Она замолчала, и хрустальная слеза скатилась по щеке.

Иван и Александра переглянулись. Не стоило пока говорить, что никакой аварии не было. Не время. Александра придвинула стул вплотную к дивану и осторожно коснулась руки Марии: