– Я тоже им любуюсь, – он усадил меня к себе на колени и крепко обнял.

– Малыш, это так мило.

– Ну да, обычно я любуюсь твоей грудью, а теперь кольцо меня немного отвлекает. Ты

уже кому-нибудь поведала нашу новость?

– У меня не было ни минуты свободного времени. Я была слишком занята, занимаясь

любовью с моим новоиспечённым женишком.

– О, это самые сексуальные слова, которые ты мне когда-либо говорила.

– Правда? А как же в тот раз, когда я сказала тебе поцеловать мою сладенькую кис…

Самое классное в блюде под названием яичница-болтунья, это то, что его легко можно

повторить, если вдруг первые порции остынут.

Какое-то время спустя, лёжа на кухонном столе, мы услышали, как что-то разбилось о

плитку на полу.

– Будешь должен мне тарелку, – сказала я.

– А ты мне оргазм.

Ещё что-то упало на пол.

– Ой, прости, – это уже была я, но, честно говоря, мне было не так уж и жаль.

– Твою тарелку я разбил случайно, в порыве страсти. Разбивая тарелки намеренно,

Кэролайн, ты преследуешь корыстные цели.

– Не знаю, не знаю. Посмотри, как кольцо смотрится на моей руке, держащей твой

член.

– Ну, держись.

Какое-то время спустя…

– Я слышал, ты звонила Джиллиан. Ты ей ничего не сказала?

– Нет, я выпросила отгул, но не объяснила по какой причине.

– Зачем ты взяла отгул?

– Чтобы затрахать тебя до смерти под кухонным столом.

– Понял.

– Какие-либо возражения?

– Уверен, это лучшее из возможных времяпрепровождений в день отгула.

– Если ты согласен, тогда поехали.

– Ты будешь такой же властной, когда мы поженимся?

– Даже не знаю, Саймон. Даже не знаю.

Несколько часов спустя…

– Серьёзно, я голоден.

– Я тоже. Ты можешь как-то себя контролировать что ли.

– Я? Это ты нарочно сбрасывала тарелки со стола.

– Давай не будем о тарелках, лучше купим что-нибудь по дороге в больницу.

– У тебя что, сердечный приступ? Я знаю, последний раунд был довольно

интенсивным. О, кстати, ты такая гибкая.

– Да что ты говоришь. И сердечный приступ здесь ни при чём. Я обещала Софии, что

мы приедем навесить её и малышку.

– Полагаю, нам следует чем-нибудь прикрыться.

– Если ты сумеешь проникнуть в палату незамеченным, то можно не париться. А

прямо сейчас я хочу позвонить маме и сообщить нашу новость.

– А что насчёт папы?

– Тебе придётся самому ему позвонить и объяснить, почему ты не спросив его

благословения предложил мне стать твоей законной супругой.

– Вот, чёрт. То есть, да, конечно.

Мы с Саймоном позвонили моим родителям, которые были в восторге от услышанной

новости. Моя мама тут же взяла быка за рога, засыпав меня вопросами, когда и где будет

проходить наше торжество, в каких цветах, хочу ли я, чтобы моя двоюродная сестра Бернис

была свидетельницей, требовала от меня детали, как Саймон сделал мне предложение. Я

опустила такую незначительную подробность, что мы были обнажёнными, оставив её при

себе. Я знала девушек, которым делали предложение в карете, запряжённой лошадьми, на

пляже, на вершине Эйфелевой башни, даже в метро. Но ни у одной из них не было

обнажённого обручения. Нет, естественно чуть позже они все обнажались, но не в самый

ответственный момент.

Наконец-таки мы оделись, сели в машину и снова поехали в город, купив по дороге

чизбургеры и молочные коктейли. Все ли сотрудники кафешки, работавшие в тот день,

видели моё кольцо? Не сомневайтесь, так и было. Моя рука с кольцом на ней, держащая

чизбургер, пока я вгрызалась в него, затем держащая молочный коктейль. Я даже заставила

Саймона воссоздать сцену из душа, он водрузил луковое колечко мне на палец. Для человека,

сомневавшегося в самой идее брака и его необходимости, я точно свихнулась из-за

драгоценности на моём пальце.

Когда мы приехали в больницу, я перевернула кольцо бриллиантом внутрь. Я не

хотела, чтобы София сразу же его заметила. Я помнила о перетягивании одеяла, о котором

говорила Мими. Я знала, что София обрадуется нашей новости, но сначала мне хотелось