– Заходи, Танк, давненько тебя не было.

– День добрый, Ян Карлович, да все повода не было.

Ян снял очки и внимательно посмотрел на меня:

– Без повода бы зашел, поговорить, новостями обменяться.

– Не поверите, Ян Карлович, как раз зашел поговорить, - я ответно улыбнулся.

Хозяин торгового дома встал из-за стола, достал две пузатые рюмки и плеснул в обе по четверти коньяка. Коньяк, честно говоря, я не очень понимаю, предпочитаю водку. На Базе Гена-собаковод говорил, что это возрастное, с годами пойму.

– Спасибо, Ян Карлович.

Удержавшись, чтобы не выпить залпом, стал потягивать мелкими глотками. Вкус приятный, дорогой, наверное, коньяк. Хотя у нас, в Приграничье, любой коньяк дорогой. Ян отпил один глоток, поглядел на окно сквозь рюмку и переложил ее в ладонь. Видно, что понимает вкус, не то, что я. Опять внимательно посмотрел на меня и выражение лица мгновенно и органично перетекло в приветливое. Или это я мнительный такой?

– Рассказывай, Танк, спросить что хотел?

– Да тут такое дело, даже не знаю с чего начать, вполне может быть и пустышка.

– Начни с начала.

– Вы же слышали про Точмашевское серебро?

Тут уже на лице Яна сменилась целая гамма чувств, от непонимания и удивления до неприкрытого разочарования. Но по прежнему в течении секунды. Впрочем, он разочарование он скрывать и не собирался.

– Да, Танк, общепризнанная пустышка. Искали многие, в свое время - почти все.

Ян опять задумался, будто что-то припоминая.

– Хотя, по всем признакам, дело тогда считалось верным. Это не слух какой или байка, документы о приемке, куча людей, видевших то серебро. Людей при должностях, заметь.

– Да, Ян Карлович, мне так все и говорили.

Ян на мгновение сузил глаза и едва заметно выпрямился в кресле, приобрел привычный внимательно-приветливый вид:

– С чего вдруг интерес к древней истории, Танк? Мне нужно что-то знать?

В такие моменты пауз быть не должно, если хочешь, чтобы все выглядело натурально, либо, это должны быть обоснованные паузы. Я смущенно пожал плечами, замялся, стараясь не переигрывать:

Понимаете, Ян Карлович, старые истории, слухи...

Реакция Яна на разговоры про Точмашевское серебро мне не понравилась. Про Виталькину историю ему я точно рассказывать не буду. Сохраняя смущенное выражение лица, я поставил рюмку на стол и протянул руку хозяину.

– Пустышка значит... Извините, Ян Карлович, что отвлек.

Как можно более смущенно и просто посмотрел в глаза хозяину.

– Ничего, Танк, бывает, заходи, всегда рад тебя видеть, - Ян радушно развел руками и пожал руку. Я развернулся и шагнул к двери, уже закрывая дверь мельком глянул на хозяина Януса, на лице того маской застыло радушное выражение с абсолютно стеклянными глазами, еще взгляд зацепился за мою рюмку с недопитым коньяком.

Твою же мать! Так проколоться! Вряд ли Ян поверит, что я настолько засмущался, что даже не допил коньяк, да и убрался я излишне поспешно. Нехорошо, однозначно. После того, как поведение Яна стало непонятным и подозрительным, я планировал сохранять ровно простые отношения с хозяином торгового дома. Смена картинки крепкого, но простодушного и недалекого парня вряд ли пойдет на пользу. Психолог на лекции однажды сказал: "Вас, как и простых Егерей, гоняют так, что выглядеть туповатыми увальнями вам легче легкого, единственно, чего вам не рекомендуется, это делать умное лицо, однозначно спалитесь, контролируйте выражение лица и будете жить долго и, возможно, счастливо". Так, а чего я занервничал? Не на задании и даже не на тренировке. Профессиональная деформация, как говорил психолог. Если подумать, я постоянно опасаюсь. Опасаюсь, что выяснится моя принадлежность к Базе, а уж тем более к Егерям. А уж если станет известно про нашу отдельную спецгруппу из Егерей, то вообще никто разбираться не станет. Кто поверит, что я в Форте сам по себе? Кстати, как-то слишком просто я уволился, как только узнали, что собираюсь осесть в Форте. Нет, все же я слишком подозрительный. Не придет же однажды с Базы старый знакомый и не попросит оказать услугу. Или придет? Так, пора завязывать с такими мыслями, солдату думать вредно. На выходе махнул рукой приказчику и вышел из "Януса".

Возвращаясь домой, решил пройти мимо учебки Братства. Как бы сегодняшние утренние приключения мне не аукнулись. Между Южным Бульваром и учебкой вкопан невысокий бетонный пасынок. По выщерблинам и следам ржавчины видно, что когда-то к нему был прикручен железной проволокой деревянный столб. Столб давно уже кто-то открутил, а пасынок вырвать из земли не так просто. К столбу слева прислонена свежесломанная ветка клена, листья еще даже вянуть не начали. Я подошел и откинул ветку подальше. Работодатель хочет меня видеть.

На вечер надо чего-нибудь купить, а то пил много, ел мало. Наш Луковский рынок чуть подешевле, там и куплю чего-нибудь. С сожалением прошел мимо кулинарии. Что за мерзкая приправа эта корица - за полкилометра манит запахом. Взял маленькую булку хлеба в другом киоске. Да, сахар же кончился! Снова обернулся к полной продавщице.

– Сахар почем?

– Песок три рубля кило или вон кусковой рубль полкило.

– А почему дешевле?

Продавщица пожала пухлыми плечами:

– Песок из Северореченска, а кускового, говорят, поисковики три вагона на Старых Путях нашли. На полгода, считай, цену сбили.

Сахара я взял две пачки.

Податься в поисковики мысли были, смущает только нестабильный доход. Да и странное про них говорят, кто каждый выход с товаром, а другие год ничего найти не могут и бросают. Как будто секрет какой есть. Про Проводников опять же болтают. Темное дело, короче.

Завтра в восемь встречусь с заказчиком, потом надо будет найти Витальку, пора уже конкретнее решать, что делать будем.

Погруженный в невеселые мысли, дошел до дома. Что-то не так. Ага, трава справа от ворот примята. Во! В старом, с облупившейся краской жестяном почтовом ящике белеет бумага. Что еще за новости?