– Сколько лет прошло! Я рада тебя видеть! А это твое войско? О-го-го! Мои девочки заставят их краснеть. Я сейчас же позову дочерей.

– Да погоди ты, – остановил ее супруг. – Дай гостям с дороги помыться, да привести себя в порядок. И позволь тебя спросить: почему ты не явилась на встречу правительницы Тейе?

– Меня не пустил отец. Ты же знаешь верховного жреца Эйю. Он испугался, что я скажу чего-нибудь не то, а ему станет стыдно за меня.

– И ты с досады решила изломать мою колесницу?

– Всего лишь проверить на прочность. Но она сделана из гнутого выдержанного дерева, и колеса у нее крепкие. Зря беспокоишься.

– Тебе прекрасно известно, что сегодня нельзя разъезжать по городу на колеснице, – продолжал наступать Хармхаб. – Если узнает начальника стражи Ахйота Рамосе…

– Он не посмеет даже косо взглянуть на супругу главнокомандующего и дочь верховного жреца, – тут же парировала Мутнетжмет.

– Да где это видано: женщина правит колесницей! – совсем разошелся Хармхаб. – Иди быстро и распорядись, чтобы готовили обед – вот твоя главная обязанность.

– Слушаюсь, мой господин, – с притворной покорностью ответила Мутнетжмет и ускользнула в дом.

– Досталась же мне супруга! – посетовал Хармхаб. – Родила пятерых детей, а все проказничает, как девчонка.

– Она и в детстве была неугомонной. Не давала покоя никому. И больше всего от нее доставалось именно тебе.

– Я помню. Прямая противоположность своей старшей сестры Нефре Нефру Йот, да живет она вечно, вековечно. Та всегда была спокойной, умной, скромной. В итоге – стала правительницей.

– Как она? – дрогнувшим голосом спросил Хеви.

Хармхаб пожал плечами.

– Сам увидишь. Вроде бы лучше судьбы не бывает: стать правительницей, почти богиней. Но я все чаще замечаю в ее глазах пустоту и печаль. Нелегко ей пришлось. Родила пятерых Дочерей Солнца, двух из них похоронила. Правитель ее очень любил. Раньше она всегда сопровождала Сына Йота на богослужениях, при награждении сановников, на всех праздничных шествиях. Теперь он охладел к ней.

– От чего же?

– Нефре не может подарить наследника. Почему-то в этом городе у большинства семей рождаются девочки. Вон, и у меня их пять.

– Но как же другие жены правителя?

– Так же рожают дочерей. Одна, совсем малышка родилась от Тийи, внучки мудрого Аминхотпа, нашего наставника, и еще одна от принцессы из Нахарины. А наследника нет. Ужасно! Власть в Та-Кемет не имеет наследника.

10

После омовения в каменных ваннах, процедуры очищения тел мелким песком и массажа с ароматными маслами, гостей одели, накрасили и пригласили к столу. В отличие от старых городов, где дома плотно стояли друг к другу, и место под застройку весьма ограниченно, в Горизонте Йота земли хватало для возведения больших дворцов. Дом Хармхаба представлял собой четырехугольник, стороны которого составляли в длину по пятьдесят шагов. По всему фасаду шли колонны. Причем с каждой стороны фасад выглядел по-разному. На восточной стене поднимались легкие колонны в виде связок папируса. Восточный фасад смотрел на солнечный храм и должен был выглядеть самым изящным и живым. С южной стороны колонны представляли собой снопы колосьев, символизирующие богатый урожай и летнее изобилие. С запада колонны стояли строгие, круглые, словно стволы столетних деревьев, заканчиваясь сверху листьями папоротника. На западе начинался путь в мир иной. Этот фасад дома напоминал всем своим печальным видом о недолгом пребывании человека на земле. А вот на севере, на стороне ночной мудрости, колонны шли квадратные, расписанные древними изречениями и заклинаниями. Ночь – время размышлений о вечности.

Сам дом представлял собой сплошную анфиладу комнат с высокими потолками. Комнаты шли одна за другой. Здесь были покои для домочадцев и спальни для гостей, заставленные дорогой мебелью, дальше кладовые полные припасов, кухня с жаровней и множеством посуды, обязательно оружейная комната, заваленная копьями, щитами, секирами. Еще было множество бытовых помещений различного назначения. В углу дома находилась мастерская, где стоял ткацкий станок, а так же приспособления для выделки ковров и тканей. В отдельном помещении содержали коров, чтобы к завтраку всегда подавалось свежайшее молок. Но самая главная часть дома – большой двор с садом, в тени которого домочадцы проводили большую часть свободного время. В саду отдыхали, ели, принимали гостей, даже в жаркие ночи сюда выносили ложе и спали под открытым звездным небом.

В этом самом дворе слуги расставили небольшие круглые столики с едой и напитками. Бессовестных ручных обезьянок, загнали на деревья. Проказницы так и норовили что-нибудь стащить из угощений. Гостей встретила хозяйка со своими дочерьми. Все в красивых тонких платьях, уложенных в мелкую складку. У всех большие золотые кольца сверкали в ушах, широкие ожерелья искрились разноцветными огоньками. Все похожи на мать: стройные с тонкими чертами лица. Конечно, что-то и от Хармхаба угадывались: его гордая осанка и смелый огонек в глазах. Сыновья Хеви преподнесли дочерям главнокомандующего подарки в виде кушитских золотых украшений, от которых у девочек глаза вспыхнули не хуже звезд в ясную ночь. Амени преподнес старшей Шеээрэрэ чудное ожерелье из золота, вулканического стекла и черного дерева. Девушка густо покраснела, позволив надеть себе на тонкую шею великолепное украшение.

– А где подарок для меня? – улыбнулась Мутнетжмет с притворной обидой.

– Сестре правительницы – особое подношение, – загадочно произнес Хеви.

Слуги внесли огромный деревянный сундук, украшенный резьбой. Крышку открыли, и оттуда вылезли два чернокожих малорослика из далекого южного племени. Низенькие, с большими головами, на толстеньких кривых ножках, в украшениях из перьев – они выглядели очень забавно и привели всех в восторг.

– Это мне! – удивилась супруга Хармхаба. – Хеви, но где тебе удалось достать их.