– Вождь из далекой земли Мугер прислал мне этих диковинных танцоров в знак дружбы. Пусть они живут у тебя и радуют сердце. Только не раскорми их, иначе малорослики станут толстыми и ленивыми.

Музыканты тронули нежные струны на больших арфах. Тонкие танцовщицы в прозрачных одеждах впорхнули во двор и принялись грациозно извиваться. Полилось ароматное рубиновое вино по кубкам. Взрослые пили крепкое, а детям разбавляли водой и фруктовым соком.

– Расскажи нам про Куши, – попросил Хармхаб. – Как течет жизнь за первым порогом?

– Плохо, – вздохнул Хеви. – Народы Куши, что волки на привязи: когда чувствуют палку в руках хозяина – сидят смирно; но стоит только ослабить привязь, как они начинают огрызаться. Многие вожди почувствовали, что власть Кемет слабеет, и перестали подчиняться. Занялись разбоем. За вторым порог опять хозяйничают нехсиу. Я вынужден отдавать наши крепости под заселения тем немногим племенам, которые еще хоть как-то признают нас. Пришлось свернуть строительство Южного Горизонта Йота из-за частых набегов.

– У тебя не хватает воинов? Или ты не доверяешь местным племенам?

– Маджаи – хорошие лучники. Но мне нужна пехота, обученная сражаться в сомкнутом строю, хорошо вооруженная прочными щитами и тяжелыми секирами. Вместо того чтобы прислать в Бухен подкрепление, от меня потребовали, чтобы я отправил маджаев в Горизонт Йота. Так скоро нас отбросят до Острова Слонов к первому порогу.

– Не думаю, что дела в Куши сильно тревожат правителя. У северных границ дела еще хуже, – помрачнел Хармхаб. – Приморье бунтует. Кое-как поддерживаем власть в Библе. Мегиддо живет по своим законам. Угарит нам уже не подчиняется. Наш друг детства Сети напрягает все силы, чтобы наводить порядок в окрестностях Кадеша. Правитель Нахарины Тушратта шлет письма с мольбой: прислать ему золота и войск. В Хатти, за Бычьими горами появился деятельный правитель Суппилулиума39. Он жестко взял власть в свои руки и поднял страну из праха. Еще недавно главные города Хаттуса, Арина, Куссара страдали от набегов соседей. Теперь же эти самые соседи на животе приползают в Хаттусу и молят Суппилулиуму о дружбе. Тушратта боится: как бы Суппилулиума не повторил подвиг Мурсили40, древнего правителя Хатти, когда тот с лавиной хеттов и хурритов дошел до Вавилона и поставил неприступный город на колени. Только на этот раз хетты могут пойти другой дорогой: не на Вавилон, а через Вашшукканни – столицу Митанни – и дальше на Кадеш к Мегиддо.

– Но у Кемет несокрушимая армия! – горячо воскликнул Хеви.

– У нас нет армии, – мрачно ответил Хармхаб, – одни наемники. Суди сам: войско колесничих – почти все выходцы из Нахарины; лучники – или кушиты, или лабанцы; на флоте все сплошь из народов моря; даже гвардия правителя – одни аккадцы из Ашшура и Ниневии. У меня, у командира войсками Йота в подчинении всего две тысячи темеху и одна колесница.

– Ты не веришь наемникам! – осторожно спросил Хеви.

– Не верю, – откровенно признался Хармхаб. – Я не считаю этот разномастный сброд хорошей армией. У настоящей армии должен быть единый дух. Представляешь, что будет, если восстанет Лабан?

– Что будет?

–А ничего хорошего. Разве наемники, нанятые в Лабане, пойдут усмирять своих братьев? Я кое-как уговорил правитель разрешить мне совершить разведывательный поход на север: проверить положение в Лабане и в Приморье, заодно помочь Тушратте хотя бы напугать хеттов.

–Правитель дал добро?

– Разрешил, правда, не совсем охотно. Все мысли правителя заняты новым Богом, новым представлением о жизни после смерти. Он объявил себя единственным, кто знает истину, и хочет лично разъяснять жрецам законы мироздания. Честно признаюсь: я в этом учении ничего не понял. Так, что-то общее: Бог един, имя ему – Йот. Но как понять то, что он является одновременно: солнцем, землей, водой и всеми живущими тварями – до меня не доходит. Я слабо разбираюсь в вопросах философии. У меня другая, вполне земная миссия: я хочу набрать новое молодое войско и закалить его в походе. Страна без войска, что собака без зубов. Правитель долго думал, но все же разрешил мне набрать три тысячи хуну-неферу – новобранцев. Я же наберу шесть тысяч. Это будет новая армия. Я изойду потом, сорву голос и попорчу свою кровь, но обучу воинов, как обучал Менхеперра Тутмос. У Кемет будет Армия Непобедимых Львов.

– За будущую славную армию! – предложил тост Хеви.

– За будущие великие победы! – поддержал его Хармхаб.

– Единственный друг правителя, посланник во все чужеземные страны, начальник всех храмов Йота, мудрейший Эйя! – торжественно объявил рисут о высокопоставленном госте.

Во двор уверенным шагом вошел крепкий высокий старик в желтой накидке верховного жреца. Не смотря на почетный сан, он выглядел скромно: никаких украшений, никаких излишеств в одежде. Можно было подумать, что это всего лишь простой жрец, каких множество в каждом большом городе. Лишь только благородное, немного надменное выражение лица выдавало в нем одного из мудрейших. Неторопливые движения, словно наполненные глубоким смыслом и острый пронзительный взгляд. Лицо смуглое, напоминало большое яйцо. Череп гладко выбрит, брови выщипаны. Бесцветные губы сложены в прямую полоску. Глаза смотрели строго и внимательно.

– Пусть всегда мир царит в этом доме, – громко произнес он голосом, привыкшим повелевать и убеждать.

Дочки Хармхаба с визгом бросились обнять любимого деда. Приласкав каждую, он направился к гостям.

– Рад видеть тебя, Хеви. Пусть с тобой всегда будет жизнь, здоровье, сила.

– Приветствую тебя, мудрейший. Да прибудет с тобой истина Маат.

– Правитель уже спрашивал о тебе. Обязательно приходи завтра к утренней молитве. Ты появился в Ахйоте первый раз, но у тебя уже много завистников. Будь внимателен и осторожен в беседах с дворцовыми подхалимами.

– Кому же я наступил на хвост? – удивился Хеви.

– Все диву даются, как ты умудряешься править в столь неспокойной Куши и собирать дань в полном объеме. Майе – главный над золотом Йота – уж очень часто хвалит тебя в докладах правителю. Мало того – ставит в пример нерадивым наместникам. Многим это не по нраву.

– Я буду помнить твои наставления, – принял к сведению Хеви, затем спросил: – Не подскажешь, мудрейший, зачем правитель потребовал меня к себе, и зачем ему мои сыновья?