— Если ты удовлетворишь себя, я узнаю. Если ты кончишь до того, как я тебе позволю, я лишу тебя права кончать на целый месяц. Ты будешь оставаться на пределе, пока я не дам тебе разрешение. — Он склонился, чтобы оставить нежный поцелуй на моей щеке. — Только тогда я трахну тебя так, как ты того желаешь. Только тогда я позволю тебе кричать мое имя.

Его наказание было сущей пыткой. Слезы появились на моих глазах, и я потянулась, чтобы схватить руку Кью.

— Пожалуйста. — Я покачала головой. — Кью, прошу тебя, я сделаю все, что ты скажешь.

Он мягко улыбнулся, проводя своими пальцами по моим волосам, позволяя им упасть и рассыпаться, словно легкий занавес по моим плечам.

— Больше не делай так, Тесс, это то, чего я хочу от тебя.

— Я обещаю тебе. Клянусь. Больше никогда. — Я попыталась схватить его за член, но Кью уклонился от меня, направляясь в ванную комнату.

— Помни, ты сама виновата в сложившейся ситуации. Одевайся. Мы опаздываем.

Удивление заставило мой голос перейти на писк.

— Опаздываем куда?

Кью рассмеялся, прежде чем исчезнуть я в ванной комнате.

— Мы едем на работу. Я же говорил тебе, что хочу, чтобы ты работала со мной. Сегодня именно тот день.

Глава 3

Ты моя одержимость, я твоя собственность. Ты владеешь самой глубокой частью

меня.

Кью

Я скрылся бегством.

Я убежал, как гребаная девчонка. Мое тело ощущалось чужеродным — напряженным, удовлетворенным, но, в то же самое время, охваченным страхом и насыщенным яростью. Я хотел что-нибудь ударить. Я хотел разразиться криком на Тесс за то, что она посмела сделать. Я хотел напасть на любого человека, который был бы настолько глуп, что нарушил границы моего личного пространства. Мне нужно как можно скорее выбраться отсюда.

Она заставила меня.

Она заставила меня утратить мое состояние контроля.

Я никогда не терял контроль.

Закрывая со всей силы дверь в ванную комнату, я подошел к черной двойной консольной раковине и оперся руками по обе чаши. Склонившись, я втягивал прерывистые вдохи, пытаясь успокоить заходящееся сердце.

Мой член все еще выделял бесцветные капли желания, даже после того, как я кончил в двойном объеме, укладываясь в один минет. Я чуть не утопил Тесс, когда изливался ей в горло. Это не принесло мне удовлетворения. Во мне бушевало много эмоций и чувств, но удовлетворения там и близко не было.

В тот момент, когда я подумал о ее прикосновении, ее пальцах, прижатых так крепко между моих ног, мышцы живота задрожали, и мой член — гребаный ублюдок — налился желанием и увеличился в размере.

Никогда еще женщина не отнимала у меня то, что принадлежало безраздельно только мне. Никогда прежде кто-либо не заставлял меня кончить до того момента, пока я не был готов. Они были осмотрительными, перед тем, как проявлять такую смелость.

Тесс была осмотрительна, тем не менее она не оставила мне выбора.

Я крепко зажмурил глаза, и все, что мог видеть, повторное воспроизведение того, что произошло.

Ее волосы закручивались золотистыми прядями между моих пальцев, в то время как я направлял ее рот поглощать мой член. Ее теплые, влажные губы сомкнулись вокруг меня, моя спина вспыхивала фейерверками, а мои яйца болезненно напряглись

Веревка из ее светлых волос понемногу душила ее, и я ждал, пока ее не разберет кашель, чтобы я мог отстраниться, чтобы она посмотрела на меня с обвинением, которое таилось в ее голубых глазах, отказываясь доставить мне удовольствие.

Но она так не сделала.

Она придвинулась ближе, позволяя лишать воздуха еще сильнее. Ее рот наполнился восхитительной смазкой, и она добавила ко всему поразительное прикосновение острых зубов.

Все, что она делала, было идеально, и мой оргазм начал зарождаться медленно и многообещающе. Затем она все разрушила, когда просунула руку чуть дальше моих яиц и нашла эту гребаную точку, которая в рекордное время превратила меня практически в глину под ее руками.

Я вздрогнул, когда ее рука потянулась туда, где никто не трогал меня до этого времени. Ее пальчики прижались к коже, массирующими движениями, погрузив меня в состояние пытки.

Мой оргазм мгновенно сменил темп от медленно зарождающегося до сверхзвукового. Merde, это ощущалась восхитительно. Больше чем восхитительно — сокрушительно, крышесносно, мучительно.

Я отпрянул назад, вжавшись пальцами в густой ворс ковра, попытавшись отодвинуть надвигающееся освобождение, но Тесс двинулась вместе со мной. Она не выпустила меня из плена рта. Ее гребаная рука продолжала движение, устремляясь вверх и опускаясь вниз, и ее рот стал идеальным сосудом, чтобы излить в него удовольствие.