Параллельные

Аннотация

Однажды Саске создал портал и столкнулся там с самим собой...

========== Часть 1 ========== Друг за другом — наши лодки Плавают кверху дном, И две жизни — параллельных — Спорят во мне одном. Ты всё знаешь, как большая Энциклопедия. Объясни мне, что же хочет Это второе «Я»? Я выбираю себя — не попадаю, Я выбираю её — и пропадаю. У, параллельные, о, параллельные, Ну как Вы достали меня! Учиха Саске привык к тому, что на него охотятся. Сначала как на ученика Орочимару, потом как на нукенина и последнего Учиха… потом был риннеган. Лакомый кусок почти для всего мира. Несмотря на то, что официальная награда за его голову была отменена даже строптивым Райкаге, желающих эту голову заполучить меньше не становилось. Что было забавным — те, кто действительно мог бы совладать с риннеганом, охотиться за ним не спешили. Слишком хорошо представляли, сколько проблем может таить в себе легендарное додзюцу. Так что если Учихе доводилось забредать к Белому Змею, чай он пил без особой опаски, хотя и с привычной подозрительностью. С Орочимару сталось бы подмешать ему наркотик чисто для того, чтобы посмотреть, что получится. Орочимару… наверняка он что-то знает о нынешней ситуации. Слишком редким стал в последнее время шаринган, чтобы вот так появиться из ниоткуда. Да и Мангекё в таком возрасте… сам Саске получил его позже. Пожалуй, даже Итачи обзавёлся им в более взрослом возрасте. Впрочем, не стоило обманываться предполагаемой молодостью преследователя — Чино из клана Чиноике хорошо научила, насколько обманчивой может быть внешность. И даже если этот странно бледнокожий и светловолосый ребёнок выглядит на свой действительный возраст… Итачи в тринадцать лет вырезал клан не самых слабых шиноби. Хатаке в четырнадцать стал АНБУ — при пересаженном шарингане. К тому же Мангекё… до сих пор охотники на Учиху подобным похвастаться не могли. Не стоило рисковать, пока он хотя бы не передаст информацию, да и лезть с головой в неизвестность лучше при надёжной страховке. Поэтому Саске решил не просто запутать следы, а уйти к месту встречи через портал риннегана, чего обычно не делал — очень уж прожорливым оказалось легендарное додзюцу. Но чтобы скрыться лучшего способа не было — портал не оставлял следов, его нельзя было отследить даже по чакре, как обычный шуншин или замену. Зато, как оказалось, его можно было дестабилизировать изнутри. Когда привычный коридор шатнуло и начало скручивать, Саске ощутил лишь мимолётную досаду — недооценил. Позволил ловушке врага сработать. Но это отнюдь не означало, что он позволит этой ловушке себя поймать. В левом глазу расплылся узор Мангекё. Резкий выплеск чакры — что-то, подобное по принципу действия простому, академическому ещё «кай» — если и не сбил чужое влияние, то не дал ему изменить точку выхода. Из портала Саске буквально выплюнуло. И не только его. Учиха вскинул меч и прищурился, удерживая Аматерасу за полвздоха от активации. Кто бы это ни был — он сумел взломать технику риннегана, а значит, лёгким противником не окажется. — На голову стукнутый? — сварливо поинтересовался неизвестный, отряхивая одежду. — Кто так перемещение рвёт, могло же в фарш перемешать… В темноте обзорной башни, которую Учиха назначил в качестве места встречи, сверкнул шаринган. Саске напружинился ещё больше, готовясь сорваться в атаку — шаринган нынче означал противника. — А, всё, вопрос снимается. Учиха, да ещё и с Мангекё — конечно, стукнутый! Ты, часом, не потомок Обито? А то с пространственно-временными техниками только он щеголял, — нападать собеседник не спешил, но и шаринган дезактивировать — тоже. — Что? — Саске больше отслеживал движения, чем слова, но имя давно погибшего сокомандника Какаши его удивило. — Нет? Ну, значит, ещё один непонятно откуда взявшийся уникум… Меч-то опусти. Или хоть гляделками своими на меня не зыркай, я тоже так могу. Саске недоумённо нахмурился. Исключать, что всё это хитрый план по усыплению бдительности, не стоило, но такое поведение слишком уж что-то напоминало. Например, Наруто лет этак десять назад. — Чего молчишь-то? Совсем дикий, что ли? Смотри, сдам тебя Наруто — он и камень разговорит… — Откуда ты его знаешь? — Саске нахмурился. — О, ты тоже знаешь? Вот засранец, а мне ничего не сказал… — Мне тоже, — Учиха сверлил противника напряжённым взглядом. Тот хмыкнул и уставился в ответ, бликуя активированным шаринганом. В одном незнакомец не соврал — взгляд у него точно был Учиховский. Тяжёлый настолько, что давил на плечи чуть ли не физически. Только это не ощущалось, пока он не захотел. Всё это было ужасно подозрительно. Гляделки прервала с шумом распахнувшаяся дверь. На пороге застыла девочка лет двенадцати на вид, ослеплёно моргающая — после яркого солнца даже шаринган не способен сразу перестроиться, чтобы видеть в такой темноте. — Папа? — Думаю, это тебя, — дружелюбно сообщил незнакомец. — Но уши Наруто я таки надеру. Не только братец, но и племянница! И он молчал! Задавать логичный вопрос: «ЧО-О-О?» — Саске посчитал ниже своего достоинства и молча уставился на двоих родственничков, ожидая подвоха. — Эм… — девочка застыла, разглядывая то одного, то другого. — Пап, это какой-то тест? — Твой папа — это он, — незнакомец ткнул пальцем в Саске. — У меня точно нет такой очаровательной дочки… Кстати, ты обнимать ребёнка собираешься, чучело? — Сарада? — осторожно уточнил Саске. Девочка кивнула, всё так же глядя на них широко распахнутыми глазами. — Что ты тут делаешь? — Учиха нахмурился. Ситуация становилась всё более непонятной, но в любом случае место было слишком опасным для ребёнка. — Я… пришла, чтобы встретиться с тобой, — девочка сглотнула. — Так, всё ясно, — вздохнул неучтённый «родственник». — Мудачизм фамильный, форма — запущенная, терапия не проводилась. Привет, Сарада-чан, — он присел на корточки, чтобы глаза оказались на одном уровне с глазами ребёнка. — Не волнуйся, папа у тебя просто мудак со сложностями в общении. А ещё параноик, поэтому просто обнять дочку для него слишком сложно. Но это не значит, что ему наплевать или он тебя не любит. Ну а меня зовут Саске, и мы, кажется, родственники. Сарада недоумённо моргнула, даже сделала маленький шажок назад. Этого шажка как раз хватило, чтобы почти уткнуться в живот Наруто, который двигался как всегда стремительно. — Йо, Саске, я немного опоздал… Э? Саске? Ты решил попрактиковаться в Каге Буншин? — Что? Нанадайме Хокаге ткнул пальцем в одного Учиху, потом во второго. — Только у тебя всё равно какой-то неправильный клон, они должны быть полностью одинаковыми, а твой отличается. — Та-ак, — Саске-который-неправильный-клон поднялся на ноги и нехорошо прищурился. — Ответь-ка мне, друг мой Узумаки… Ты как себя до такого состояния довёл?! Рявк вышел таким, что Сарада непроизвольно шарахнулась, ещё сильнее вжимаясь в живот Наруто. Глаза у девочки были распахнуты так широко, что, казалось, стали больше очков. Саске-который-оригинал моргнул, наконец замечая, что это действительно его копия. Только немного массивнее — не толще, просто мяса больше, — с задорно торчащими волосами, как в молодости. В лёгкой одежде, напоминающей гражданскую. Не скрывающий себя от слова совсем. — Ты меня спрашиваешь?! — мгновенно вспыхнул Хокаге. — Это ты где шлялся?! — Где он шлялся, а ты что, не можешь сам себе постельку расстелить? — Почему постельку? — опешил Узумаки. — Чтобы выспаться вовремя!!! — Сарада, что вообще происходит? — тихонько поинтересовалась выглядывающая из-за спины Нанадайме Чочо. — Ты не говорила, что у тебя есть ещё и дядя… — Я не знала, — Учиха-младшая ещё раз ошарашенно моргнула. Когда Нанадайме говорил, что они с её отцом — вечные соперники, она как-то не представляла, что это выражается… так. Да и кто мог ждать, что Хокаге будут ругать, как провинившегося мальчишку, а он будет отводить глаза, словно этот самый мальчишка? — У Хокаге много дел! — попытался отбрыкаться от внезапных претензий Наруто. — У тебя тысячи клонов! — рявкнул Саске-открытый. — Если один из них — твой отец, то второй может быть моим? — мечтательно прошептала Чочо. — И о нём никто в селении не знает, кроме Нанадайме… — Ничего не имею против, малышка, но, боюсь, твои настоящие родители расстроятся, — тут же отмёл подозрения Саске-открытый. — Ты! — он указал на своего двойника. — Иди обними дочь наконец! Ты! — он указал на не-своего закадычного друга. — Придумай хоть одну правдоподобную теорию о том, как ты вообще технически мог упахаться! Ты что, всех поувольнял, что ли, и один за всю деревню миссии выполняешь? — Если ты не клон, то какого?.. — Джикукан ниндзюцу, — пожал плечами Учиха-неправильный. — Возможно, моя техника как-то задела его, — он кивнул на мрачно застывшего близнеца, который так и не убрал меч в ножны. — А потом он вместо того, чтобы дать порталам разойтись так же, как они совместились, усилил свою так резко, что если бы я попытался удержаться со своей стороны, нас могло бы разорвать. Так что меня выдернуло сюда. И, думаю, вовремя. Как вообще можно джинчурики с бешеной регенерацией довести до кругов под глазами?! — Эй-эй-эй, но если ты из параллельного мира, вовсе не обязательно, что у здешнего меня будет такая же регенерация… — Наруто примирительно поднял руки, но губы его неумолимо расплывались в улыбке. Давненько они просто из-за ерунды не срались. Ностальги-и-ия. — А ты не удивлён, — Саске-параллельный наклонил голову набок. — Уже был опыт? — Ну, мы с Сакурой как-то попали в технику очень сильного гендзюцу, где была совсем другая Коноха, — Узумаки чуть смутился. — Йондайме там Харуно Кизаши, а мои родители живы… и клан Учиха — тоже… а ты не уходил к Орочимару и дарил Сакуре цветы… — Отрадно слышать, что не везде я асоциальный мудак, — хмыкнул пришелец. — Эй, местный вариант меня, ты обниматься вообще умеешь? Если нет, то смотри внимательно. Это делается вот так. И он, ничуть не опасаясь, быстренько переобнимал всех присутствующих, кроме Саске. Чочо даже слегка подкинул на руках, а Сараду так и вовсе натурально потискал. — Ты ничего не понимаешь, — ответил закрытый близнец. — Вижу, ты во всём разобрался? Так, может, пойдёшь уже, раз такой умный? — Не-а. У меня, как оказалось, тут куча дел, — Наруто захотелось протереть глаза, потому что Саске-параллельный ехидно усмехнулся. Саске! Улыбнулся! Саске! Который! Не скрывает! Эмоции! Да что в его мире такого случилось-то? Саске-местный задумчиво взвесил в руке меч. Двойник явной враждебности не проявлял, но всё-таки нарывался. — Ой, да брось, тебе же тоже интересно! «Злой» близнец посмотрел на него. Да, было любопытно. А ещё… — Так что, получается, у Сарады теперь два папы? — заинтересовалась Чочо. — Скорее, всё-таки отец и дядя, — легко улыбнулся ей Саске-открытый. — Мы, конечно, в некотором роде близнецы, но не один и тот же человек. — Разный опыт, разная память. Разные привычки, — он скептически посмотрел на Саске в плаще и с чёлкой на один глаз. — Не припомню, чтобы у меня была настолько ярко выраженная привычка закрываться. — У меня есть на то причины, — отозвался местный Саске. — О да. Ты же у нас особенный, с особо трагичной судьбой, — покивал Саске-параллельный. — Не нарывайся. — Почему? После драки до нас всегда лучше доходило. Саске-здешний молча убрал меч в ножны. — У меня хватает других дел. Наруто, зачем ты привёл детей? — Сарада хотела с тобой встретиться, да и оставлять их за пределами Конохи было слишком опасно. Сараду и так атаковал какой-то тип с шаринганом. Саске непроизвольно покосился на своего двойника, который с явным удовольствием потягивался. По его мнению, эта личность прекрасно подходила под определение «мутный тип с шаринганом». — Поэтому я тебя и вызвал. Неизвестные Учиха… кроме этого. — А неизвестные Учиха — это всегда проблемы, если до них не успевает добраться Орочи-сенсей, — бодро согласился Саске-параллельный. У местного Саске дёрнулось веко. Орочи… сенсей? Сенсей? Орочи? Из какой безумной реальности выпал этот парень, и почему там Орочимару является решением проблемы, а не её причиной? Наруто честно старался не улыбнуться, но получалось с трудом. — Что? Я серьёзно. Сам вспомни, пока мы сидели у Орочимару, никаких проблем от нас не было. И даже с Наруто вы подрались ещё до того как. А потом только базу разнесли, но сенсей всё равно собирался её сдать чьим-нибудь АНБУ. — Да что ты можешь знать, — возмутился местный Саске, невольно чувствуя его правоту и из-за этого ещё больше злясь. Но выразить неоформленную мысль он не успел: на них напали. Точнее, как напали? Только Наруто задвинул детей за спину, только местный Саске схватился за меч, как противники упали. Буквально упали на землю, сжались в позу эмбриона и тихонечко засопели. — Уж гораздо больше, чем ты, — усмехнулся Учиха-без-плаща. — Судя по твоему удивлению, ты не в курсе, какой у тебя сенмод, или вообще им не владеешь. — Что ты сделал? — Наруто нахмурился, пытаясь понять, какая именно атака так бескомпромиссно вырубила противников. — Всего лишь приложил их ки, — пожал плечами Саске-открытый. — Ки? Но ки ощущается совсем не так… — С помощью ки можно передавать любую эмоцию. Не только жажду крови, — Саске чуть прищурился, и Наруто вдруг окатило таким теплом, заботой и нежностью, что колени подкосились. Скорость Учиха поражала — в мгновение ока местный Саске оказался близко-близко, почти прижимая меч к горлу своего близнеца. Но рука дрожала и не хотела делать решительный рывок или хотя бы встать в по-настоящему угрожающее положение. А Саске-открытый повернулся к нему с лёгкой улыбкой… …и эта улыбка стекла с его лица, будто непросохшая краска, на которую плеснули водой. — Ты! — в стороны шарахнуло чем-то, уже похожим на классическое ки. — Что за фокусы?! Учиха хотел было ответить, что, нападая на кого-то, стоит ждать такого же ответа, но двойник уже дёрнул его за пустой рукав. — Это что такое?! Куда Сакура смотрит? Кабуто? У вас что, Зецу перевелись и образцов не осталось? — Саске-параллельный зло оскалился, становясь безумно похожим на Мадару, каким он запомнился по Четвёртой мировой войне. — Биджу знает что творится… — резкий толчок, почти отбросивший Учиху-здешнего в сторону, слившиеся в одно неразличимое движение печати и трансформирующийся узор шарингана. Сначала — в знакомый «цветочек», который был у Саске до того, как он пересадил себе глаза Итачи, а потом… лепестки смазались, сливаясь в незамкнутую вращающуюся спираль. И словно в ответ на эту спираль в воздухе медленно проступила такая же. — Кабуто, ты мне нужен. Срочно. — Да-да, иду. Из портала вышел Кабуто. Обычный, не змееглазый, лохматый. В плащике до пят и без очков. — Что тут у нас? — Кабуто вышел, огляделся. — Вот это! — параллельный Саске обвиняюще указал на своего двойника. — А не это? — Кабуто указал на Наруто, который всё ещё пытался собраться с мыслями. — …или это? — на нападавших, которые уютно сопели. — …или… А, нет, девочки, с вами никаких проблем. — Посмотри на его руку! — На которую? — Которой нет! — Тащим к нам или производим разъяснительную работу тут? — Он точно будет сопротивляться. А что могу натворить я с Мангекё да в обострении паранойи… Придётся здесь. У тебя же при себе твой анатомический свиток? — Погоди, надо собрать анамнез. Ни за что не поверю, что чувак с риннеганом не мог просто найти способ вернуть себе руку. Так что нужно исключить вариант усиленного отторжения. Ох, ками, бедные Мангекё! — Хуже, чем у Итачи? — деловито поинтересовался Саске-параллельный. — Этот вроде ест чаще, но и сам старше, — Кабуто подошёл к местному ближе, наклонил голову набок. — Ну как можно себя так не любить?.. И ласково провёл большим пальцем по щеке. Саске-местный замер, не зная, как реагировать. Кабуто с добрым-добрым взглядом, в плащике, наспех накинутом, как теперь понятно, на пижаму… Спрашивает его, почему он мало себя любит. — Сильно, — вздохнул Саске с двумя руками. — Не удивлюсь, если он из принципа лечить себя не давал. Во искупление за что-то. — И как ты предлагаешь его лечить? — Кабуто обернулся к нему. — Нет, я, конечно, могу пришить ему руку так, что она его самого переживёт, но тут скорее голову лечить надо, а не тело. — Ну, как-то же ты с Итачи справился, — Саске-параллельный посмотрел почти умоляюще. — Нельзя его оставить… Так. — Меня всё устраивает, — хмуро сообщил Саске-здешний. — Зря, — неожиданно подал голос Наруто. С дрожью в коленях справиться было на удивление тяжело. Никакого физиологического эффекта, но стоило осознать, что Саске в принципе способен испытывать такую нежность, как в груди щемило, а мысли путались. И хотелось, безумно хотелось сдать друга его двойнику, чтобы тоже почувствовал, что можно… нет, даже нужно жить по-другому. — А давай ты сначала рассмотришь все варианты, а уже потом будешь отказываться? — дружелюбно спросил Кабуто. — Это совершенно не дело — быть зажатым настолько, что аж не знать, что с собственной дочерью делать. Подозрительный зырк был ему ответом. Кабуто появился позже, он не мог знать, что Сарада — его дочь. Или мог?.. — Мы не причиним вреда и не наделаем гадостей, — очень серьёзно сказал Саске-параллельный. — Я тоже много чего натворил… и мог бы натворить ещё больше… но мне повезло. И я хорошо знаю, от какой малости может зависеть самое важное. И тебя, Наруто, это тоже касается. Серьёзно, куда ирьёнины смотрят? Что-то я не припомню, чтобы Тсунаде-химе или Сандайме гуляли в таком состоянии. — Мы не можем всё бросить и пойти с вами непонятно куда, — мотнул головой Наруто. — Кроме того, что я Хокаге… есть ещё вот они, — Узумаки кивнул на свернувшихся уютным клубком нападавших. Взрослый мужчина, подросток лет десяти-одиннадцати на вид и какая-то странная штука на лапках с одним большим глазом посередине, вызывающая смутные подозрения о родстве с белым Зецу. С ними и впрямь нужно было что-то решать — хотя бы выяснить для начала, кто они и откуда взялись. — Ой, какие лапочки! — Кабуто мгновенно переключился, подошёл к ним. — Но шаринганчики тоже голодные, — он погладил одного из них по голове, блондина без лишних пар глаз. Тот их открыл, но из блаженной неги выбираться не спешил. — Привет, как тебя зовут? — Шин, — ребёнок чуть повернулся, то ли силясь выбраться из своего странного состояния, то ли наоборот, подставляясь под руку. — А ты кто? — Приятно познакомиться, Шин. А я — Кабуто. Ты что здесь делаешь? — Я должен… убить Учиха Саске, — белёсые бровки дрогнули, ребёнок завозился сильнее. Не сказать, что данное заявление произвело фурор. Даже Сарада не пискнула. — Хм? А почему? Он тебе что-то сделал? — Кабуто продолжал успокаивающе гладить, даже почесал за ушком. — Он убил Учиха Итачи, — доверительно сообщил Шин. — А вот и нет, — Саске присел на корточки рядом. — Мы с Итачи вовремя поговорили, да и Кабуто смог его убедить, что не надо убиваться об меня. — А? — ребёнок с трудом сфокусировал на нём взгляд. — Правда, что ли? — Правда-правда. — Но… — сопение стало совсем тяжёлым. — Эх, вырубился, — с сожалением сказал Кабуто. — Ты что, умиротворением их приложил? — Безопасностью и спокойствием, — вздохнул Саске. — Даже странно, что их так вырубило. — Ну так расслабились… — Так это как задолбаться надо, чтобы рухнуть с ног в первом же безопасном месте? — Сильно… И какого они мстят за Итачи? Внебрачные дети? Так что-то непохоже… Эй, местные, какие идеи? — Вы жуткие, — признал Наруто. — Что, если меня так за ушком почешете, то я сразу вам выдам ключ от казны Конохи? — Как будто мы не знаем, где ты его прячешь. А что, в этой реальности Итачи таки убился? Местный Саске промолчал, Наруто кивнул. — Обидно. Но когда Учиха хочет убиться, его очень сложно переубедить, — сделал вывод Кабуто и пошёл приставать ко второму пленнику. — Привет, как тебя зовут? — Вы действительно знаете, где Хокаге хранит фуин-ключи? — Чочо подёргала Саске-открытого за рукав. — Да что там выяснять было? Кабуто на свои тортики половину Акацки перевербовал, а Наруто даже вербовать не надо было. — Да и потом, мне по работе нужно, — отмахнулся Кабуто. — Ну что, солнышко, ты тоже за Итачи мстишь? Эм… Саске, я пропал для общества. Кажется, чтобы отняшивать твоего двойника, нужна артиллерия помассивнее. — Может, позовём Джирайю-сана? — задумчиво предложил Учиха. — Или предлагаешь сразу Кисаме? — Эро-сеннин… жив? — Наруто так и замер на полувздохе. Только огромные глаза горели лихорадочным огнём. — А у вас он мёртв? И остаётся мёртвым? — озадачился Кабуто. — Да, грустненько тут у вас. Жив, здоров, прекрасная личная жизнь. Может, Итачи для полного ня? — Что значит — остаётся мёртвым? — подозрительно спросил Саске-хмурый. — М-м-м… Как насчёт обилия безопасных техник воскрешения? У Джирайи есть парочка, причём одна из них применима для самого себя в мёртвом состоянии. — Э-э-э? — у Наруто натурально глаза на лоб полезли. Саске-параллельный потёр лоб. Его эмоциональная открытость имела и обратную сторону, а окружающие сейчас испытывали такие сложные и противоречивые эмоции, что начинала болеть голова. — Кабуто, как думаешь — реально будет создать петлю без слишком сильных последствий? — Что здесь происходит? Сарада, ты в порядке? — Сакура ныне Учиха была очень разумной девушкой, но за дочь могла бы врезать даже Саске, не говоря про всех остальных. — Да, мам, — прилежно ответила Сарада. — Тут гости из параллельного мира троллят папу, а он ведётся. — О, привет, Сакура, — Кабуто помахал ей ручкой. — Прекрасно выглядишь. В отличие от некоторых… Саске, учитывая, что миры параллельные, время можно исказить очень сильно. Но стандартные три дня — это даже без вопросов. — Из параллельного мира? — Сакура прищурилась, окинула «гостей» пристальным взглядом. — Мир пробного Тсукуёми? — глаза невольно задержались на Саске в полурасстёгнутой рубашке и с задорно торчащими волосами. — Нет. У нас Йондайме тоже был Намиказе Минато, да и многое другое совпадёт, — мотнул головой Учиха. — Пойдёшь к нам в гости? Мы хотим Саске руку пришить и Наруто загнать отоспаться. — Что? Нет, — Сакура нахмурилась. — Мы не будем телепортироваться с непонятно кем непонятно куда и уж тем более — с детьми. — В храм бога любви… — И уж тем более — в храм бога любви! — Вопреки названию, там не всегда оргии, — смутился Кабуто. — Сакура, — Саске мягко взял её руки в свои ладони. — Мы не причиним вреда. Обещаю. Хочешь, я позову нашу Сакуру, и вы поговорите между собой? Щёки куноичи медленно покрылись румянцем. Саске-местный нахмурился, непроизвольно сжал пальцы на рукояти меча: — Убери руки от моей жены. — Твоей? А когда ты её в последний раз на свидание водил, а? — Саске-открытый посмотрел на него с укором. — Или хотя бы говорил, какая она красивая? — Мама? — осторожно спросила Сарада. — Давай посмотрим, как дядя Саске живёт? — Нет, милая, — Сакура убрала руки. — Не думаю, что стоит. Ни к чему, кроме зависти, это не приведёт. — Зависти? — Саске-параллельный с силой потёр виски. Головная боль подступала всё ближе. — Ками, мне уже хочется набить самому себе морду. — Я удивлён, что ты этого ещё не сделал, — честно признался Кабуто. — Его морда ведь так и просит кирпича. А потом можно долго и нежно лечить… — Эй, я не дам бить Саске! — возмутился Наруто. — И тебе по башке разок, чтобы выспался наконец, — задумчиво кивнул Кабуто. Он был прилежным учеником Орочимару-сама. — Нет. — Там поле правды. Никто не может соврать, — начал совращать Якуши. — Сдурел? — местный Саске кинул на него взгляд а-ля «закопайся сам». — Тем более не пойдём. — Пройдёт всего несколько минут… пока мы тут говорим, мы могли бы уже нагуляться там… — За первым встречным даже Наруто-генин не пошёл бы, — зыркнул на него Учиха-здешний. — Ты что, настолько себе не веришь? — удивился Саске-открытый. — Пожалуй, в этом вся и проблема. Притащим Джирайю-сана? Как раз он и петлю начнёт. Орочи-сама будет ворчать как не в себя, но, думаю, его порадует версия тебя, которую всё ещё возможно троллить. Наруто прерывисто вздохнул. Саске-местный покосился на него… и промолчал. Он понимал. Понимал это отчаянное желание снова увидеть того, чья смерть до сих пор лежит грузом на сердце. Да что там, он сам едва сдерживался от искушения встретиться с Итачи — ведь в той странной реальности он, кажется, тоже жив… Промолчала и Сакура — только прижала к себе дочь да ненавязчиво задвинула Чочо за спину. Кому, как не ей, знать, что эти двое способны на любую глупость. Конечно, было интересно посмотреть, как сложилась бы их жизнь, будь всё немного иначе. Но — слишком больно потом будет возвращаться к реальности, в которой Саске не заглядывает домой больше десяти лет, не говоря уж о чём-то большем. — Молчание — знак согласия, — решил Кабуто, а Саске-параллельный начал складывать печати. К нему подключился Якуши, помогая попасть точно в их мир, конкретно к Джирайе. Тот был с Орочимару, но капризмейка в портал заходить не захотела. Наруто прерывисто вздохнул, глядя на него. — Параллельный мир, — бодро начал инструктировать Кабуто. — Ты тут мёртв, Саске тут мудак. Наруто как-то умудрился упахаться. Хотим к нам отвести на пару дней. Сделаешь временную петлю? — Хм. Даже не знаю, что удивляет больше — то, что мне вот так дали сдохнуть, или то, что Наруто потерял своё шило в заднице… Добрый день, Сакура-чан. Здравствуйте, юные леди. — Эро-сеннин… — потрясённо выдохнул Наруто. — Мда… и в самом деле плохо выглядишь. — Я уже предлагал его стукнуть и отвезти лечиться, — признался Кабуто. — Но идея не встретила понимания. Наруто, обнимашки. Ты-то ведь умеешь, ну? — Эро-сеннин, — почти отчаянный взгляд от Нанадайме Хокаге смотрелся странно. — Ну, ну, всё хорошо, — Джирайя сам шагнул ему навстречу, обнял, прижимая к себе. Чочо потрясённо моргнула, осознавая, что высокий и крепкий Нанадайме на полголовы ниже этого мужчины. И заметно уже в плечах. — Ты живой… — И не только я, — улыбнулся Джирайя. — Ну, Наруто, в самом деле. Ты сам на себя непохож. — Ну-с, кто готов посмотреть на параллельную реальность, где все живы? — потёр ручки Кабуто. Он не стал уточнять, насколько «все». — Да ладно, не будьте трусишками. Пострадает разве что ваша картина мира, и то на пользу всё пойдёт. — Знаешь, ты не самый внушающий доверие человек в нашей реальности, — Сакура одарила Якуши строгим взглядом. — Ты, вообще-то, с помощью Эдо Тенсей устроил проблемы всему Альянсу шиноби. — Правда? Но зачем? — Якуши озадачился. — Орочи-сама приказал? — Орочимару на тот момент считался мёртвым, — сухо сообщил Саске-здешний. — А… А ты где был? Сакура прыснула в ладошку. — Считалось, что это он Орочимару… того. Фамильный «кирпич» Учихи на месте лица слегка расцветило эмоциями от осознания, что Кабуто это серьёзно. Что, по его мнению, он должен был защищать Змея. — А… А, ну, тогда вы ещё легко отделались, — смущённо признался Кабуто. — Я мог бы херню и посерьёзнее сотворить. — Вообще-то, Кабуто спрашивал, где меня носило, что я ему мозги не вправил, — невольно улыбнулся Саске-параллельный. Протянул руку, взъерошил волосы Якуши. — Всё-таки приёмный сын, родительская ответственность… — Он же старше тебя!!! — в один голос выпалили Сакура и Наруто. — Ну и что? — пожал плечами Саске. — Моё, — осмысленно заявил Кабуто, обнимая папу. — А что, так тоже можно? — восхитилась Чочо. Местный Саске просто не знал, как это цензурно прокомментировать — дети же, — поэтому просто промолчал. Но чем, чем его двойник упоролся, раз решился на такое?.. — Мы все спим, и нам снится бред, — не очень уверенно произнесла Сакура. — Но ведь это приятный бред, верно? — улыбнулся Джирайя. — Не хотите ли вы рассмотреть его поподробнее? — предложил Кабуто. — Да ладно, если сейчас откажетесь, всю жизнь будете мучиться, гадая, что же у нас было. Сходите сейчас — сможете доказать себе, что не всё так радужно. И захихикал к Саске в бочок. Наруто переступил с ноги на ногу, дёрнул подбородком. — Я верю эро-сеннину. И тебе, Саске, тоже. — О. Вот теперь я тебя узнаю, — улыбнулся Кабуто. — Тс-с-с, не порти картину, малыш. Ты тут злодей, — шепнул Саске. — Так что, мне его ещё и не тискать?! — Ну, не так же сразу, сначала угости его чаем. Чочо хихикнула. Драматический шёпот был слышен даже лучше, чем тихий голос. — Мама, ну давай посмотрим? — попросила Сарада. Сакура ещё могла бы устоять, но Саске неожиданно согласился: — Хорошо, мы пойдём. — Не отправлять же вас одних… Чочо, если мы через минуту не вернёмся, иди в деревню и… — Что?! Нет! Я пойду с вами! — А если мы всё-таки ошибаемся? — проникновенно спросил Наруто. — Должен же кто-то обо всём этом узнать. — Так оставь клона, — пожал плечами Саске-открытый. — Насколько я знаю, они у тебя держатся, даже если ты потеряешь сознание, да и вообще достаточно автономные. Несправедливо оставлять Чочо здесь одну — в конце концов, мы не в Конохе. Мало ли что может случиться. Подумав, Наруто согласился и сделал клона. Кабуто хихикнул — думающий перед совершением действия Узумаки выглядел очень странно. Наверное, именно поэтому так устал. — Отойдите, пожалуйста, шагов на пять, чтобы техникой не зацепило, — попросил Джирайя и сложил ровно одну нестандартную печать. Словно куличик из песка огладил. Следом Саске-параллельный начал свою слитно-неразличимую последовательность печатей. Кабуто присоединился на последнем этапе. Спираль портала отразилась на реальность и накрыла их всех сверху, как куполом. ========== Часть 2 ========== — Очешуеть… — раздался тихий голос. — Ещё больше Саске и Сакуры! — Я только надеюсь, что они не будут притаскивать сюда все свои параллельные копии, — голос был более явным, знакомым… Орочимару? — Почему бы и нет? — а вот это точно Наруто, да… — Нужно же оставить какое-то разнообразие! Прибывшие дружно замотали головами, открыли глаза и огляделись. Каменный зал с большими стрельчатыми окнами, сквозь которые проходил вкусно пахнущий ветерок. Комната была почти пуста — только фуин на стенах да небольшая тахта, на которой и расселись обсуждающие их Орочимару и Наруто. Змей примерно соответствовал своему образу в последние годы — невысокий рост, изящный овал лица, разве что волосы распущены, а не собраны в пучок. А вот Узумаки радовал глаз прядями по бокам лица, да и в целом более длинной стрижкой, весьма напоминающей таковую у Намиказе Минато. Надо сказать, ему шло гораздо больше, чем короткий ёжик волос. — Оу… голова болит, — пожаловался параллельный… нет, теперь уже местный Саске. — Ещё бы, девять человек со сдвигом во времени телепортировать, — отозвался Орочимару. — Иди сюда, болезный, подлечу. — Я сам! — возмутился Кабуто и показал язык. Змей только глаза закатил. — Да нет, меня ещё раньше накрыло… Может быть, дело в том, что я встретился сам с собой, но, думаю, все слишком сильно фонили разными эмоциями, — Саске с явным удовольствием подставил голову под руку Кабуто. — М, хорошо… — Кстати, о сдвиге во времени, — Джирайя чуть повёл плечами, словно укладывая на них груз поудобнее. — Две петли всё-таки тяжело держать, так что я, пожалуй, откажусь от прогулки. Лучше помедитирую немного. — Я с тобой, — сообщил Орочи, складывая нестандартную печать и создавая клона. — Медитировать лучше всего на хвосте. И, подхватив Джирайю под руку, словно так оно и надо, оригинал вместе с ним удалился. Задаться вопросом, что это было, гости не успели — Узумаки-здешнему надоело сдерживать энтузиазм. — Привет, Саске! Сакура-чан! Второй я! — от желания Наруто обниматься в своё время не мог увернуться даже Копирующий ниндзя, причём в те времена Узумаки был ещё генином. А уж теперь от более взрослой и опытной версии спастись было вообще нереально. Другое дело, что Узумаки-который-Хокаге уже давно не пытался бросаться на людей в порыве обнять. — Ой, а это кто? — А это какие-то странные ребята с шаринганами, которые очень хотят отомстить тамошнему мне за Итачи, — поделился Саске. — Орочимару?.. — Почему если странные ребята с шаринганами, то все обязательно косятся на меня? — проворчал Змей. — Ну… ты специалист по странным ребятам и шаринганам, — искренне улыбнулся Наруто-местный. — Может, знаешь, откуда они могли взяться? — Это же параллельный мир. Откуда угодно. Давайте лучше дадим им выспаться и спросим самих. Кабуто, ты их усыпляющим приложил? — Не. Это Саске. Безопасностью. — Ох-ох-ох… Хорошо, положим их во вторую гостевую. Она запирается, так что проблем возникнуть не должно. — Пошли, брат, тебе надо выспаться, — заявил местный Наруто, приобнимая своего двойника за плечи. — И пожрать. Местные повара готовят восхитительный рамен… — А что это за милые девочки? — тоном заправского педофила поинтересовался Орочимару. — Протяни к ним руки, и тебя даже Тсунаде-сенсей не соберёт, — угрожающе сообщила Сакура, обнимая Сараду за плечи и прижимая к себе. Саске-хмурый молча встал у неё за плечом, буравя саннина по-фамильному тяжёлым взглядом. — Мам, а кто это? У него глаза, как у Митсуки… Орочимару аж озадачился. Слишком давно он не общался с новенькими, забыл, что к нему могут проявлять враждебность. — Вы что, совсем того? Зачем мне к ним протягивать руки, если их уже есть кому защищать? Привет, меня зовут Орочимару. Я сенсей этого… этого вот, м-да… А кто такой Митсуки? — Это мой одноклассник, — Сарада пошевелила плечами, намекая матери ослабить хватку. — Он из Ото. Немного странный, но в целом неплохой. — Не просто из Ото, — вздохнул Наруто-который-Нанадайме. — Орочимару лично просил принять его в Академию. Сказал, что в Ото всё ещё слишком нездоровая атмосфера, а он хочет, чтобы его лучшее творение не заработало психические отклонения большие, чем он в него вложил. — Ку-хи-хи-хи-хи, — засмеялся в ладошку Орочимару. — Ясно-понятно. — Что, неужели ты обзавёлся детьми? — удивился Наруто-местный. — Творением. Да ещё и лучшим. Гордись, Коноха! — Ага, творение, может, и лучшее, но воспитывать сам ты его не рискуешь, — ехидно хмыкнул Саске. — Но было бы интересно на него посмотреть. — Моя дочь учится в одном классе с сыном Орочимару, — вздохнула Сакура. — И твой сын, кстати, тоже. Наруто, ты предупредить не мог? — Я же не знал, что это его сын! — возмутился Узумаки. — И вообще, что такого-то? — Зато нападать на Коноху Орочимару точно больше не станет, — хихикнул в ладошку Наруто-местный. — Даже наоборот, защитит. — А может, этот Митсуки как Кабуто тогда! — Угомонитесь все, — Саске-открытый плеснул во все стороны умиротворением, снижая градус подозрительности. — Во-первых, предлагаю покормить детей и пройтись по окрестностям — убедитесь, что опасности здесь нет. Во-вторых, нужно обменяться информацией, чтобы понять, как именно и в чём различаются наши реальности и где началось расхождение. А вести разговоры о жизни будем уже потом, — Учиха благоразумно умолчал о том, что такие разговоры лучше не вести на трезвую голову. А то кто знает, как эта Сакура относится к спаиванию своего супруга и Хокаге? — Постой, у меня один вопрос. Очень важный, — заявил вдруг местный Наруто и проникновенно продолжил: — Орочимару, а ты живородящее или яйцекладущее? Орочимару аж остолбенел и начал медленно заливаться краской. — Три лекции по биологии, — отрывисто ответил он. — Вне очереди. — Ура! — Эм… — озадаченно моргнула Сакура. Если Наруто, задающий дурацкие вопросы, в её картину мира вполне укладывался, то Наруто, искренне радующийся лекциям от Орочимару… Орочимару, читающий эти самые лекции! В качестве наказания! — А вы не мой отец? — с некоторым сомнением уточнила Чочо. На этого странного мужчину она была точно непохожа, но нужно же проверить! — А ты уверена, что он — отец? — шёпотом уточнила Сарада. Определить пол этого загадочного Орочимару действительно было не так уж просто. Обращались к нему как к мужчине, но такому изяществу и роскошным длинным волосам позавидовала бы любая женщина. Да ещё и странный вопрос про живородящесть — как будто рожать Митсуки должен был сам Орочимару… На самом деле, даже Наруто не хватило отваги спросить, стала ли бы баа-чан откладывать из-за него яйца. — О, милое дитя, конечно нет. Пока, во всяком случае. Но давайте всё-таки пойдём, ознакомимся с местностью, поедим… — Что значит — пока? — подозрительно уточнила Сарада. — Это место… сюда часто приходят дети в поисках родителей. Сироты, дети из неблагополучных семей, просто те, кому не хватило внимания. — В храм любви? — В том числе и детско-родительской. И да, на территории храма не признаются связи, установленные вне его. — Что значит — не признаются связи? — заинтересовался Наруто. — В жизни бывают разные обстоятельства. Люди женятся из-за давления общества или по собственной глупости, а у детей вообще нет никакого выбора, у кого рождаться. Здесь — как раз то место, где можно представить, что этого всего нет, и в поле правды проверить, не зря ли всё это было. Чаще всего люди соглашаются, что выбор был верен, но теперь — без сомнений, полностью добровольно и осознанно. Тогда мы подтверждаем узы. — Брачное агентство имени Орочимару, — прыснул Узумаки. Сакура задумчиво прикусила губу. Она давно уже не видела друга таким расслабленным, но что влияет? Не в Орочимару же дело. — Обхохочешься, — из голоса Саске можно было кирпичи резать, но за меч он не хватался и даже плащ чуть-чуть распахнул. — Значит, здесь невозможно соврать в принципе? — Скорее семейная терапия, — возразил Змей. — А ещё любят не только людей, но и знания, оружие, природу… такие люди тоже находят здесь своё отдохновение. Что до лжи… это слишком сложное понятие. Разумеется, если человек захочет соврать, то он соврёт. Но если его что-то гложет, то молчать об этом будет очень сложно. На самом деле люди редко злонамеренно врут. Чаще просто считают, что сладкая ложь предпочтительнее правды. За разговором они вышли из зала и пошли по широкому коридору. Стрельчатые арки открывали вид на сады, обсыпанные цветами, на ухоженные аллеи, деревянные скамейки и людей. Людей было много, но все они вели себя достаточно тихо. Поворот коридора, и им открылся вид на полигон. Огромный купол, в котором вились грозовые тучи и сверкали молнии. — Исследовательский полигон, — пояснил Орочимару. — Иногда используется для спаррингов с применением техник. — А сейчас там кто? — заинтересовался нездешний Наруто. — Сакура и Кисаме, — отозвался его двойник, закидывая руки за голову. У пришлых волосы на голове встали дыбом. — Свойства чакры исследуют, — продолжил Узумаки как ни в чём не бывало. — Уже Суйтон? — удивился Орочимару. — Не терпится почитать! Сакура-которая-гостья промолчала. То, что здешняя версия занималась исследованиями, и это ценил даже Орочимару, было неожиданно. — А почему Суйтон, если там гроза? — вдруг подал голос Учиха-однорукий. — Логичнее ведь использовать Райтон. Кирин тоже собирает грозовые тучи. — Райтон уже исследован. Самое время для стихии воды и её переходных форм. Хотя действительно, возможно, появились какие-то новые идеи по молнии, — отозвался Орочимару. Ещё один поворот, и они оказались перед дверью. — А вот и выход в город. Дверь распахнулась, хотя Змей к ней не прикасался ни рукой, ни чакрой. Сразу за ней — мощёная дорожка, широкая, пешеходная. По бокам вишнёвые деревья, не в цвету. Между веток протянуты верёвки, с которых свисают бумажные фонари. Был день, так что даже это не удалось оценить. А ещё воздух… такой чистый-чистый, наполненный запахом цветов и вкусных булочек. — Здесь здорово, — заметила Сарада, с интересом оглядываясь. — А чипсы здесь есть? — Чочо волновали более животрепещущие вопросы, чем окружающие красоты. Воздухом-то сыт не будешь. — Разумеется. Ближайшее кафе — во-о-он там. — Ух ты! Здесь и правда здорово! — Акимичи подпрыгнула на месте и дёрнулась в сторону показанного кафе. — Подожди, тебе ведь нужны деньги, — окликнула её Сакура. — У меня есть, — отмахнулась Чочо. Чипсы из другого мира — да это будет жемчужина её коллекции! Нужно обязательно купить побольше! — Акимичи, что ли? — хихикнул Кабуто. — Люблю этот клан. — А меня любишь? — подкатил к нему Наруто, обнимая за плечи. — Приготовлю я тебе рамен, не кипишуй. — А на двоих? — И на двоих. Но резать сам будешь. — Поверить не могу, нашёлся кто-то, кто затмил в твоих глазах Ичираку, — хмыкнула Сакура. — А ты знаешь, как готовит Кабуто? — вскинулся Узумаки. — Он не просто так у Орочи-сана кухней заведовал! Он Акацки на тортики вербовать может! — Уже не могу. Акацки кончились. Готовь я плохо, Саске бы не стал шаринганить у меня рецепты. В сторону Учихи-местного стрельнули заинтересованные взгляды. Нет, понятно, что Саске в путешествиях должен был чем-то питаться, и вряд ли у него всегда была готовая еда под рукой…. Но Саске, специально шаринганящий рецепты — это было как минимум интересно. — Так, а где бурчание в духе: «Я просто на яды проверял»? — заинтересовался Кабуто. — Неужели всё так плохо? — Ты сейчас кого из нас спрашиваешь? — уточнил Саске-открытый. — Ты-то уже давно не стесняешься этого факта, — отмахнулся Якуши. — А вот твой братец… — Подозреваю, он не палит свои умения… Взгляды переместились на Саске-в-плаще. Тот игнорировал их с великолепным презрением кирпича обыкновенного. — Так бы и затискал, — с сожалением признал Кабуто. — А что мешает? — не понял Наруто-местный. Наруто-гость с интересом уставился на двойника. Понятно, что здешний Саске совсем другой и, вероятно, обнимается без всяких проблем — но у их Саске на лбу же написано «не подходи, зашаринганю». Хотя когда это самого Узумаки смущало, мда… — Ему будет неприятно. Может, сразу не убьёт, но три круга параноидального ада пройдёт точно. Оно мне надо?.. Потом потискаю. — А где Итачи?.. — вспомнил Орочимару. — А. Нас тут опять завоёвывать решили. Видел тут войско, пока из Конохи бежал, — сообщил Наруто. — Разбирается, наверное. — Нас — это Коноху? — нахмурилась Сакура. — Не только. Здесь тоже «нас». В данном конкретном случае захватывать пришли Ото. На улице или внутри? Они как раз неторопливо подошли к кафе, так что вопрос вышел несколько сбивающим. — А мне чего никто не сказал? — озадачился Орочи. — Обычная текучка же. — И часто вас так захватывать пытаются? — Не очень. Но часто приезжают различные люди, недовольные тем, что их жена/муж/сын/дочь/отец/мать сбежали от них сюда. Не всех их храм пропускает. Кто-то пытается вернуть «отобранное» силой. — Что значит — не пропускает? — удивился Наруто. — Здесь какой-то барьер? — Поле искренности и поле доверия. Он не пропускает тех, кто в принципе неспособен на эти чувства. А те, кто пытаются прорваться силой… скажем так, им становится плохо. — Это… интересная разработка, — невольно согласилась Сакура. — Она секретная? Или в Конохе сейчас тоже есть нечто подобное? — Она не секретная, но, к сожалению, локальная. Если постараться, её можно навести в других местах — что и делается, например, во время экзамена на чунина, — но держаться она будет не больше недели. Это… достаточно тонкая техника. Чтобы она хорошо работала, нужно, чтобы как можно больше из тех, кто находится в ней, были с ней согласны и, более того, хотели её. Чем больше недовольных тем, что им не дают соврать, тем более неустойчивой становится техника. — Жаль, — совершенно искренне вздохнула куноичи. — В госпитале такое поле не помешало бы… да и в моей клинике… — У тебя есть собственная клиника? Здорово! — мгновенно отреагировал Саске-здешний. — А какая специализация? — Детская психиатрия. Здешний Наруто присвистнул. — Вот это хорошее дело, — тут же потёр ручки Кабуто. — Можно, конечно, научить основам техники. Если сможешь приспособить… — Полагаю, едим мы всё-таки снаружи, — решил Орочимару, присаживаясь за ближайший столик. — Тут столько вкусов чипсов!!! — к ним подбежала ЧоЧо с огромной охапкой пакетов. — Вы просто не представляете! — Да-да, мир, в котором у Орочимару есть брачное агентство, ценен именно чипсами, — проворчал Наруто. — Чувак, у нас тут лучшая кухня во всём мире, — поведал Кабуто. — О, смотрите, кто идёт! С крыши спрыгнул Итачи. Спокойный, без оружия, доспехов или длинного плаща. С гладким хвостом волос, в чёрной рубашке. — Всем привет, — поздоровался он и совершенно естественно чмокнул Кабуто в щёку. — И вам тоже. Как дела? Гости уставились на него, как на приведение. Точнее, Сарада и Чочо ничего особенного не заметили, а вот троица немного подвисла. Саске так вообще побледнел до уровня Орочимару. — Ты быстро. Это нападавшие были такими слабыми или любопытство замучило? — хмыкнул Саске. — Делегировал. Они из-за Эйко скандалить пришли. Помнишь, та жрица, что сожгла свой храм в Стране Воды? — Это которую так все достали? — Ага, — Итачи спокойно присел на стул. — Как приставать с неприличными предложениями, несмотря на отказ, так они молодцы. А как только неурожай, скотина начала болеть, так сразу «на кого ты нас покинула». Собрали тут местную дружину, наняли пару шиноби, пошли вызволять. — И ты позвал Эйко? — удивился Кабуто. — Она же их всех убьёт. Трупы сожжёт. А пепел добавит в сашими, которое потом отправит обратно в ту деревню. — Это город. И я позвал не её, а её супруга. — Хм. Думаешь, он их не сожжёт, а сразу на месте закопает? — Думаю, он более склонен мыслить здраво. Если закопает, значит, заслужили. — Итачи… — едва слышно выдохнул Саске-пришелец. — Привет, — тот обернулся к нему и чуть улыбнулся. А затем присмотрелся внимательнее и прикусил губу изнутри. Не нужно было гадать, почему тот, другой Саске смотрел на него так — видимо, в том мире план Итачи сработал в полной мере. И это было… странно. Странно возвращаться к мыслям теми категориями. Странно смотреть на такого закутанного брата. Оставалось только довериться интуиции и протянуть ему руку. Саске медленно, будто опасаясь, что брат растает в воздухе, протянул свою. Коснулся ладони — тёплой, живой. Прерывисто выдохнул. — Ты выглядишь… счастливым. Сарада дёрнула местного Саске за край рубашки и шёпотом спросила: — Что вообще происходит? — Это твой дядя. Ну, то есть двоюродный дядя, но всё равно. Он… многое значит в моей жизни и не меньше — для твоего отца, — также шёпотом откликнулся Саске. — Только у вас он давно погиб. Сакура бросила на него взгляд, но, закусив губу, сдержалась. На неё Саске никогда так не реагировал… — Наверное… да. А ты? — уточнил Итачи, сжимая руку. Саске задумчиво наклонил голову, заставляя чёлку съехать набок. Бросил взгляд на своих одномирян. Сакура, Сарада, Наруто… — У меня есть то, что стоит защищать даже ценой жизни. Ты должен знать, что это немало. — Значит, нет, — заключил Итачи. — Что у тебя с рукой? — Боевая травма. — А почему не лечишь? Контактов с медиками нет? Пауза, которую становилось трудно удержать. — Поговорим чуть позже. Кажется, официант готов принять заказ. * Они сделали заказ, немного обсудили различия между мирами. Выходило, что они начались именно к концу обучения троицы у своих наставников. — Я думал, про тортики была шутка, — признал Наруто. Кабуто на это демонически расхохотался. Все прелести войны, съехавший с катушек Якуши, куча воскрешённых мертвяков. — Жёстко у вас было, — поёжился Наруто. — Ясно, что вы все такие грустные. — Мы не грустные, — нахмурилась Сакура. И тут она увидела себя. Себя, с волосами до плеч, забранными в хвост. В простых узких джинсах и футболке, прижимающая тонкую папку к себе… она о чём-то переговаривалась с Кисаме. А тот щерил треугольные зубы в ухмылке и придерживал за ноги сидящую на его плече блондинку. — Эм… Наруто? — осторожно спросила Сакура-гостья. Не узнать Ойроке-но-дзюцу даже после стольких лет было невозможно. Хотя в этот раз девушка была одета, да. — М? — Что ты делаешь на плече у Кисаме? — А? А, так это не я, это Наруко, — отмахнулся Узумаки. — Если она пересекается со своим «рыбкой-сан», то от роли лошадки Кисаме не отвертеться. От Саске-однорукого повеяло недоумением. Он тоже помнил, что Ойроке — всего лишь клон под хенге. — Стоп. Ты здесь, Наруко тоже… Кого вы оставили в Конохе, Ши? — Ещё чего! Я Коноху слишком люблю, чтобы так поступать! Наруко там. — А здесь кто? — Клон её, как обычно. Ты, можно подумать, сестрёнку не знаешь. — Возможно, расхождений чуточку больше, чем вы говорили? — поинтересовалась Сакура, глядя на себя. Та тоже улыбалась, и вовсе не было никакой подозрительности к ним. — Всем привет, всем пока, мы пошли по делам, — объявила Наруко, чуть свесившись с плеча. — Саске, ужасная причёска. Не делай так. — А что с причёской? — не понял местный Наруто и присмотрелся. — Точно! А я-то думаю, что не так! Вроде обычный кирпич, а всё равно унылее… — Учиху, у которого волосы не торчат кошмаром для расчёски, нужно срочно лечить, — авторитетно заявила Наруко. — Ну, кроме Итачи, у него волосы из-за чакры так лежат. — Наруко — не дочь Кушины и Минато, если тебя волнует этот вопрос, — Сакура-здешняя с лёгкостью поняла, что интересует её двойника. — Она в некотором роде клон Наруто… но личность у неё совершенно живая и настоящая. — Ага. Дивные времена были, когда в моей голове топтались девушки вместе с Курамой, а я понятия не имел, что с этим делать. — Так, стоп! И Курама теперь не топчется? — у Сакуры-гостьи задёргался глаз. — Ага. Видишь вон тот холм? Это не Курама, но очень похоже, правда? — А ГДЕ тогда Курама? Или хотите сказать, что этот ваш купол и на биджу влияет? — А зачем биджу купол? — удивился Наруто, на которого общение с Орочимару всё-таки хорошенько влияло. — Они и так искренни в каждом своём проявлении, и если уж доверяют — то до конца. А если хотят сожрать, то… кхм. Он где-то в храме, наверное. — Он же большой? — куноичи на глаз попыталась прикинуть размеры храма и соотнести его с размерами Кьюби, каким он ей запомнился. — Храм тоже немаленький, — заверил Наруто. Он не хотел палить своего другана, который повадился подкрадываться к людям со спины и кусать их за задницы. — Слушай, брат, а ты спать не хочешь? — уточнил Наруто у Наруто. — Что вы ко мне пристали с этим «спать», я прекрасно высыпаюсь… — Я знаю покойников, которые краше выглядят. Можно, кстати, под боком у Ку и подрыхнуть, если он в настроении. — Ты его лучше к Нагато отведи, — посоветовал Саске-местный. — Могу даже портал открыть, в Аме у меня координаты натоптаны. — Нагато тоже жив?! — Ещё как. Мы на пару с эро-сеннином ему мозги вправляли. — А ты рычал на Гедо Мазо, чтобы она не тянула к нему свои штыри, — нежно улыбнулась Сакура. — Саске, у тебя же и так голова болит, — обеспокоился Кабуто. — Ну так это не в другой мир с временными петлями перемещать. И твоё лечение помогло. Тут Саске-гость обратил внимание, что давно не поступало ехидных высказываний из уст Орочимару. А тот сидел, опустив глазки и тихонько улыбаясь, всем своим видом воплощая кавайность. И, кажется, они с Итачи держались за руки. — Ладно, хорошо, — согласился Кабуто. — Только Нагато надо предупредить. — Он же избавился от своей тяги доставать биджу из джинчурики? — на всякий случай уточнила Сакура-гостья. — Да, не волнуйся. Наруто ничего не грозит, — улыбнулась здешняя Сакура. — И, кстати, как ты относишься к тому, чтобы сходить на горячие источники? Отдохнём, расслабимся, обменяемся информацией. — Эм… Думаю, это неплохой вариант, но… — она посмотрела на Сараду. — О, не волнуйся. Девочки могут пойти с нами или, например, поиграть с другими детьми. Саске задумчиво смотрел на эту композицию. То, что его… его двоюродный брат при встрече чмокнул Кабуто, это ещё как-то укладывалось в голове, хотя и с трудом. Но что с Орочимару? Что он так затих? — Усыновление, — пояснил Итачи, заметив его взгляд. — Нет, — кирпич треснул пополам, и изнутри полезло что-то вроде ужаса. — Да, он старше, но это не проблема… — Он усыновил Орочимару и считает проблемой только возраст? — почти восхищённо спросила Сакура-гостья. — Я вообще ничего проблемой тут не считаю, — честно отозвался Итачи. — Но могу предположить, что это из-за возраста. Разве нет? — Это же Орочимару! — в голосе Саске-гостя звучало самое настоящее возмущение. Змей поднял на него грустные жёлто-карие глаза: — Разве я так плох?.. У Сакуры-гостьи сердце ёкнуло от этого взгляда. Сразу захотелось обнять деточку, утешить, погладить… — Ты хотел захватить тело Итачи, — тону Саске определённо не доставало категоричности. Но сохранять спокойствие под таким взглядом не смогла бы и Кагуя Ооцуцуки. — Не захватил же, — логично ответил Орочимару. — Да и если бы захватил, можно было бы вернуть и извиниться. — Но почему усыновление? — зырк из-под свисающей на глаза чёлки, казалось, обретал дополнительную выразительность. — А почему нет, если оно так подходит? — Итачи пожал плечами. Орочимару показал вредному Саске язык и отвернулся. — Саске, не ревнуй так явно, — хмыкнул Учиха-здешний. — Хотя бы пока не научишься правильно общаться с сенсеем. — Я не ревную! — А что ты делаешь? Тебе осталось только шаринганом сверкнуть и потребовать вернуть нии-сана. Сакура старалась осознать, что змеиный саннин может вести себя как подросток. Может, он слишком юное тело захватил? — Я ему сам сейчас шаринганом сверкну! — возмутился Орочимару. — Только не деритесь, пожалуйста, — попросил Итачи. — Орочимару — очень капризная деточка, — тонко улыбнулся Саске-местный. — Лучше его не обижать. — И мстительная, и ревнивая, — добавил сам Змей. Рядом с Итачи он превращался в очень послушную, мягкую, нежную змейку… пока его не начинали утаскивать. — Всё хорошо, — успокоил Итачи. — Нет поводов для ревности. Саске-пришелец зыркнул так, что никакого шарингана не нужно было, и наглухо закрылся. Так, что даже Сарада поёжилась, словно от отца потянуло холодным сквозняком. — У вас обоих, — добавил Итачи. Орочимару тихонько зашипел. — Что-то это мне напоминает, — почти ностальгически заметил Кабуто. — Сенсе-ей, — Саске-местный произнёс слово так, будто карамельку во рту перекатил. — Ну вы же старше. Пожалейте бедного меня, у которого даже духу на обнимашки не хватает. Орочимару мгновенно отвлёкся и посмотрел на него. Успокоился, отсел. — Вот именно. Если бы просто претендовал бы на место, ничего страшного, я бы поделился. А он и сам не ам, и другому не дам! Это вообще несправедливо. — Пойдём, — Итачи протянул Саске-гостю руку. — Куда? — тот глянул исподлобья, как обиженный подросток. — Поговорим. Ну? — вышло требовательно. Саске зыркнул на него ещё раз. Зачем-то оглянулся на Сакуру и Сараду. Встал, уцепившись за эту руку так, будто его сносило течением. Итачи сжал руку в ответ и потянул его за собой. — Нас не ждите, не думаю, что мы быстро уложимся. Они быстро и уверенно прошли по улочкам, зашли в храм. Затем поднялись по лестнице и прошли в небольшую комнату, в которой был только татами. После Итачи закрыл дверь и просто обнял Саске. — Глупый, глупый отото… Не повторяй глупостей своего нии-сана. Саске резко, с присвистом втянул воздух. Итачи, которого он знал, никогда не вёл себя так. Даже в детстве. Он мог отнести на спине, если брат подворачивал ногу, но вот просто обнять… максимум, на что мог расщедриться его Итачи — это ткнуть пальцами в лоб. Вот только его Итачи был давно мёртв. Невольно он попытался отстраниться, но этот Итачи его удержал. — Не надо. Я не твой брат, но я был таким же, как он. Возможно, даже был им — по одной из теорий, параллельные миры возникают, когда один мир делится на два какой-то случайностью. Одна случайность разделила человека на меня и того… того, у кого всё получилось. Поэтому послушай, ладно? Ты ценнее, чем любая жертва, которую ты можешь принести. Саске всё-таки отстранился. Итачи удержал его на расстоянии вздоха. — Ценнее любого преступления, которое совершил. Ты сам. Более того, ты превращаешься в того, каким я когда-то был. В сильного, хладнокровного, независимого… мудака. Жертвенного и склонного к саморазрушению. Думаешь, я не понимаю, что у тебя с рукой? Думаешь, у меня не так же было с глазами? — С глазами? В смысле, от Мангекё же слепнут, и этого не избежать… — Да. Но будь я хоть чуточку эгоистичен, захоти я хоть немного пожить… — Итачи отошёл немного, давая возможность отвести взгляд, — …я бы решил эту проблему. Ведь у меня был глаз Шисуи. Саске замер, переваривая мысль. — Ты не властен над чувствами других людей. Ты не сможешь заставить их разлюбить себя. Хоть сотню раз веди себя как мудак. Хоть пропади ещё на десять лет. Некоторые люди слишком постоянны в своих привычках… Знаешь, как твоя дочь на тебя смотрит? Точно так же, как на меня смотрел ты. Пожалуйста, Саске. Выйди за рамки. Не дай истории повториться. — Я ненавидел тебя вполне искренне, — возразил Саске. — И поэтому так рад видеть меня сейчас? — хмыкнул Итачи. — Знаешь… Однажды мне приснился сон. Сон о том, чего не было. Война, Зецу, мёртвый Дейдара, безумный Кабуто… Твоё Сусаноо ведь фиолетовое? — Да, — младший Учиха нахмурился, пытаясь понять, при чём тут это. — Фиолетовое и грязное от ненависти, — печально кивнул Итачи. — Во всяком случае, было таким тогда. — Оно не изменилось. — Тогда ответь — кого ты ненавидишь сейчас? Саске задохнулся, словно пропустив удар под дых. Ненавидит? Его Мангекё пробудился не от этого… Или от этого? Что именно питало тёмное пламя Аматерасу в его душе — то самое пламя, сменившее опустошённость после боя с Итачи. Когда звонкая пустота растаяла, исчезла, вытесненная словами Тоби-Мадары, отступила в панике… перед чем? Разве он не ненавидел тогда Коноху? И… разве не именно это пламя сожгло его глаза изнутри, вынудив пересадить себе глаза брата? Но… если сейчас Итачи прав… То, чтобы иметь возможность использовать Мангекё, он ненавидит — себя. — Подумай об этом, — сказал Итачи мягко. — Ты уже слишком взрослый, чтобы кто-то мог тебя отшлёпать, как ребёнка. И слишком сильный, чтобы кто-то смог тебя заточить, пытать или убить. Тебе самому придётся отмерять себе наказание. И самому же придётся себя прощать. — Я… — Саске тяжело сглотнул. — Я… не умею… — Жестокость к себе часто связана с жестокостью к другим, — Итачи мягко улыбнулся. Взрослый, казалось бы, Саске, смотрел на него по-щенячьи растерянно. — Прости других и сможешь хотя бы помыслить о том… о том, чтобы попросить прощения самому. Почему-то именно эти слова вогнали младшего Учиху в окончательный ступор. Нет, схема действий была понятна, но… он просто не мог понять, кого стоит прощать-то? Всех, к кому Саске мог бы предъявить претензии, он убил ещё тогда. А Коноха… Коноха, которую он хотел разрушить, как-то разделилась в его сознании с той, в которой жил Наруто. Где была Сакура и — с ума сойти — у него подрастала дочь. Нынешнюю Коноху и живущих в ней он защищал, причём искренне. Но не считал себя вправе просто жить в ней. Просто… уйти со своей войны. Выйти из тени. — Мне… некого прощать. Все мертвы. — Мертвы — не значит прощены. Их уже нет, даже тела, может быть, не осталось… А камень, что они оставили на твоём сердце, есть. Саске нахмурился. Подумал немного, анализируя свои ощущения. — Но я не хочу прощать Данзо. Он заслужил такую смерть. И он даже перед смертью боялся тебя. — Но он уже мёртв. Разве этого не достаточно? Саске снова завис. Через несколько минут он всё-таки разродился выводом: — Я не чувствую никакой вины за его смерть. Ещё несколько минут напряжённого молчания. — Но… я не могу не сожалеть, что всё-таки убил тебя. И… что пытался убить Наруто. Поэтому я не хочу восстанавливать левую руку. — Тебе повезло, что этого не слышал Орочимару, — признал Итачи. — Он бы тебя уже искусал в воспитательных целях. И волосы бы повыдёргивал. Проблема ведь не в руке. Твоя ненависть отравляет твою жизнь и жизни всех, кто с тобой связан. Ты можешь попросить прощения у Наруто — да, и ты, и я прекрасно знаем, что он вряд ли тебя в чём-то винил. Но уже то, что ты его попросишь, будет означать, что ты его хочешь. А насчёт меня… у тебя есть копия. Но можно ещё призвать твоего Итачи. — Копия? — не понял Саске. — Что ты имеешь в виду? — Себя, — Итачи помахал ручкой, мол, я тут. Саске хмуро зыркнул на него исподлобья: — Ты есть у здешнего Саске. Не у меня. — Неправильно. Я — Учиха Итачи. И я свой собственный. У нас с тобой не было совместного прошлого, это верно. Но сейчас идёт совместное настоящее. И я не собираюсь тебя отталкивать из-за глупого предубеждения, что ты не мой Саске. Ты — Саске и мой глупый отото. Единственная тонкость в том, что о совместном прошлом лучше говорить с тем, с кем оно было. Смерть — не такая уж незыблемая штука. — Мне… надо над этим подумать, — с некоторым усилием признал Саске. — У тебя, вероятно, есть другие дела? — Неверно поставлен вопрос. Ты хочешь побыть один? Саске осторожно скосил глаза, будто опасался, что это может повредить. — Мне не необходимо твоё присутствие, если ты об этом. — Вопрос не в необходимости. Вопрос в желании. Я могу просто посидеть рядом. Если ты этого так хочешь. Или могу уйти. Опять же, если хочешь. Честность — самый лучший способ выбраться из лабиринта собственного разума. Ещё один настороженный взгляд. — Мне… хотелось бы… посидеть рядом. Итачи спокойно уселся на татами и приглашающе похлопал рядом с собой рукой. — Садись. Чаю?.. Саске мотнул головой. Сел рядом. Застыл, напряжённый, как из дерева выточенный. Это не было готовностью к атаке — при таком напряжении скорее свалишься, попытавшись резко вскочить, а к плавным движениям тело уже неспособно. Но Саске просто не мог хотя бы немного расслабиться — слишком непонятным было всё происходящее, слишком слабо он представлял, что вообще делать. И зачем. Да, он хотел, чтобы Итачи не уходил ещё какое-то время. Но в первую очередь это было желанием мальчишки, старший брат которого всё время пропадал на миссиях и тренировках. А он сам, взрослый, опасный, дикий — просто не знал, что со всем этим делать. Итачи вздохнул, положил руки ему на плечи, обнял со спины. Закрыл глаза, сосредоточился и… и выпустил внутреннее спокойствие, глубину чёрного космоса, по сравнению с которой все беды кажутся такими незначительными. Саске не вздрогнул — но постепенно его размеренное дыхание стало более глубоким, а мышцы немного расслабились. — Что ты имел в виду, когда говорил, что смерть — не такая уж незыблемая штука? — спросил он некоторое время спустя. — У вас была целая армия, воскрешённая Эдо Тенсей. Смерть не помешала этим шиноби сражаться, — отозвался Итачи. — Также она не помеха, чтобы задать вопрос… разве что воскрешать… воскрешать — не самая лучшая идея. — А, Эдо Тенсей… — Саске среагировал весьма вяло. — Воскрешение — это ты о риннегане? — Это не единственный способ. Техники бывают разные, сам понимаешь. Но тут даже не в них самих — воскрешаемые должны быть либо очень свежими мертвяками, либо очень особенными. Было несколько попыток воскресить давно умерших шиноби… скажем так, не все из них согласились остаться живыми. — Это у вас Орочимару так развлекается? — без особого интереса спросил Саске. Страшное напряжение его отпустило, но ничего нового на его месте пока не возникло. — Хуже, — у Итачи невольно вырвался тихий вздох. — Наруто. И если Орочимару хотя бы знает, что делает, то Наруто… «Мне вдруг подумалось, а что, если?..» — Эм… Наруто? — Саске даже голову повернул, чтобы убедиться, что брат не шутит. — Это каким образом?.. — Узумаки. У них всегда были особые отношения с Шинигами. Немного влияния образования по теме, немного свободного времени, и вот… Хотя нет, я неправ. Хуже всего, когда эти двое решают воскресить кого-нибудь вместе. Спьяну, — Итачи тихонько рассмеялся ему в плечо. — Наруто пьёт с Орочимару? И Кабуто его до сих пор не отравил? — удивление стало более явным. — Хм? Зачем бы ему это делать? — Тот Кабуто, которого я знаю, очень ревностно относился к вниманию Орочимару. — Хм… Сейчас у него другой кумир. И он как-то научился им делиться с окружающим миром. Хотя всё равно логичнее было бы травить там меня, Джирайю или Тсунаде. К счастью для этого мира, Орочимару и Наруто редко зависают вместе. Саске честно попытался представить, что может выйти из совместной попойки Орочимару и Наруто — даже и его знакомого Узумаки, который Нанадайме — и решил, что Итачи прав. Слишком непредсказуемые последствия для того, чтобы мир мог чувствовать себя в безопасности. — Если Кабуто и травил кого-то из ревности, то после усыновления он точно это делать перестал. Сейчас таким разве что Орочимару и страдает. Да и то, он сначала обшипит и покусает. Реакции на сказанное не последовало. Саске сидел очень тихо, чуть наклонив голову, чтобы волосы прикрывали лицо. Дышал размеренно, привалился к плечу Итачи немного сильнее, чем позволял себе до этого. Ресницы тоже были опущены, хотя в щёлочку между полуприкрытыми веками можно было уловить отблеск радужки. Было так тихо, хорошо и спокойно, что просто не хотелось рисковать испортить это какой-нибудь неловкой фразой. Молчать у Саске всегда получалось лучше. Итачи обнял его покрепче, погладил по плечу. Немного подумав, зарылся рукой в волосы. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, Саске. Чтобы узнал, что это вообще такое. ========== Часть 3 ========== Орочимару проводил братьев тяжёлым взглядом и крайне гневно зашипел. Девочки вздрогнули и посмотрели с интересом. Они ещё не видели, чтобы человек шипел реально как змея. — Да ладно, Орочимару-сама, успокойтесь, — Кабуто подлил ему чаю. — Ревность до добра не доводит. Вон уже пасмурно стало. — Если он Итачи расстроит, я его всё-таки покусаю, — сообщил Змей. — То есть, защищая своего Итачи, вы навредите нашему Саске? — прищурилась Сакура-гостья. — О, уверяю, ему понравится. Первым поперхнулся Кабуто. Местный Наруто слегка покраснел, но никак не прокомментировал. А гости и не поняли, в чём соль шутки. — В смысле, понравятся? Это же укусы, как они могут нравиться? — нахмурилась умненькая девочка Сарада. Сакура-гостья начала краснеть. — Девочки, не хотите ли увидеть наши развлечения? — излишне жизнерадостно спросила Сакура-местная. — Вы плавать любите? — Да. — Да. Особенно по такой жаре, — заявила Сарада, поправив очочки. — Тогда пойдёмте, повеселимся! Сакура-чан, пойдёшь? Там есть прекрасное место для мам. — Да, сейчас я… — Не стоит, — остановил Орочимару девушку, потянувшуюся за кошельком. — Деньги из другого мира могут нанести вред экономике. Они будут действовать как фальшивые, так как у каждой вашей настоящей монетки есть клон здесь. Будем считать это подарком. — Ой, а я уже заплатила за чипсы, — пискнула Чочо. — Ничего, найдём, изымем и вернём, ничего страшного. Просто впредь больше платить не надо. — Но… я так не могу, — нахмурилась Сакура-гостья. — Пойдём! Не обеднеем мы от пары коктейлей, — местная потянула её за рукав и махнула детям. — Мне надо проверить тех шаринганистых, — внезапно засобирался Кабуто. — Непонятно, кто они вообще и зачем напали. — Я знаю, что мне надо сделать! — вскинул руку местный Наруто и исчез до того, как Кабуто соберётся. — М-м-м… — Иди уж, Саске, — махнул рукой Орочимару. — Не сожру же я его? Учиха улыбнулся, сверкнул солнечной улыбкой: — Ты только не паникуй, Наруто, — и тоже исчез слишком быстро. — М-де… — Узумаки только и смог, что прокомментировать это в лучших традициях Какаши. Орочимару тем временем подозвал официанта, попросил убрать лишние приборы и подготовить им местечко в глубине кафе. — Да ладно, не тушуйся, когда у тебя ещё будет возможность просто так посидеть со мной? — Орочимару по-змеиному улыбнулся и потянулся. Нанадайме тихо хмыкнул, откидываясь на спинку стула. — Не могу сказать, что ты рушишь мою картину мира, но это странно, да. Обычно я если и пью, то с Шикамару. — Полагаю, после пьяного Нара твоей картине мира и правда ничего не грозит, — хмыкнул Змей. Они пересели, официанты принесли остатки еды и дополнительно выпивку. — Уютно у вас тут… А где конкретно находится этот город?.. Слово за слово, от географических проблем к административным, да под хорошенькое адское зелье, заменяющее им саке, они перешли к более личным темам. К тому, как эта география и администрирование сказывается на личной жизни: — У вас тут так чистенько… С ужасом вспоминаю, как пришлось налаживать службу дворников в новых районах… — Ты что, сам это делал?! — Орочимару округлил глаза. — Да я был готов отобрать метёлки и сам подметать, раз это так сложно для людей! — Вот это ты зря… — Знаю, мне Шикамару говорил. Но что ещё поделать, если дело должно быть сделано, а кроме меня его никто не делает? — Делегировать! — Деле-что? Да как тут делегируешь, если самому сделать быстрее, чем объяснять, как надо? Хорошо ещё, Каге Буншин много… — Совсем из ума выжил? Вот подавишься ты косточкой, помрёшь, и что? Конохе вслед за тобой? — Выберут следующего Хокаге, — пьяновато сообщил Узумаки. — Где они ещё такого идиота найдут? У нас тут Какаши пытались на эту должность устроить — так и не догнали! Тсунаде с моими советами кое-как свой срок отсидела, а потом устроила загул по казино… А ты вообще создаёшь такие условия, что после тебя рухнет всё нафиг! Деревня может некоторое время прожить без Каге, но она не может прожить одновременно без всех, за кого ты выполняешь работу! Орочимару взвился, а потом притих и, положа руку на сердце, добавил: — Идеальное государство — это государство, в котором правитель не делает ничего. Дома строятся, дороги чистятся, заказы поступают, преступники наказываются, соседи дружат, и всё это делается само, без твоего участия. — А мне тогда что делать? — Первые двадцать лет — ебаться с тем, чтобы оно работало без тебя. А потом — играть с внуками, кушать рамен и писать мемуары. Узумаки озадаченно моргнул. — Так вот почему дедуля умудрялся по деревне гулять! И в Академию он часто приходил… Положа руку на сердце, Наруто не помнил, играл ли Сандайме с Конохамару. Но вот в том, что Сарутоби Хирузен частенько гулял по Конохе — и это безо всяких клонов! — он был уверен. — Так нечестно, — надулся Узумаки. — Почему Какаши-сенсей такому не учил? — Подозреваю, он сам не знал. Всё-таки искусство шиноби, в котором нужно целиком и полностью полагаться на себя, принципиально отличается от искусства правителя, когда целиком и полностью надо… полагаться на других. Вот смотри, — Орочимару небрежным движением руки приманил откуда-то листок бумаги. — Вся система, по сути, лишь огромное переплетение отдельных контрактов. Тебе как правителю нужно только следить за их выполнением и тем, чтобы они не противоречили общим интересам деревни. Люди бывают недальновидны… У производящего класса есть интерес — безопасность. И дальше Орочимару рассказывал запутанное государственное устройство, найдя, наконец, благодарные уши. — …а значит, это выгодно и им, — Змей закончил лекцию, проведя широкую линию из конца в начало схемы. — Что мы получаем? — Шарик! — Вот! Фишка в том, чтобы каждому дать возможность рвать жопу на любимом деле и никак иначе! — А как узнать, какое дело у человека любимое? — Узумаки уволок схему поближе к себе, стараясь запомнить все детали. — И что делать с теми, кому вообще ничего не нравится? — Дать немного свободного времени. Скуки. И запретить ходить в бар, чтобы отмести самые очевидные варианты. Тогда-то человек и займётся тем, к чему у него душа лежит. Узумаки задумчиво нахмурился, пытаясь представить, что в таком случае делал бы он сам. Если совсем-совсем ничего не надо… сначала, конечно, отоспался бы. Потом порадовался бы, что никому срочно не нужен. А потом… пошёл бы разговаривать со всеми по душам. Чтобы не уходили больше из Конохи, как Саске. Чтобы никому не пришлось убивать свою семью из-за того, что люди не смогли договориться — как Итачи. Чтобы дети искали родителей, а не мести и смерти. — Понимаешь, люди — не кони, их запрягать не надо. Люди впрягутся сами, — Орочимару постучал по схеме. — Им нужно только не мешать и не давать мешать друг другу. Знаешь, где бы я был, если бы моим исследованиям палки в колёса бы не ставили? В Конохе! И никуда бы не рыпался и никому бы не мстил, потому что мне и так хорошо. — А вашим подопытным?.. — Мои подопытные в Ото глотку за меня перегрызут. И в Конохе можно было организовать всё нормально — нужен был только персонал: повара, сиделки и так далее. Присмотрись, наверняка в твоём окружении есть те, кто хотят помочь, кто готов взяться за дело… просто по-своему. Наруто засопел. Несмотря на то, что в последние годы в отношениях их Орочимару с Конохой царило затишье, соглашаться вот так запросто не хотелось. Даже с учётом того, что Белый Змей говорил вроде умные вещи. Но это же Орочимару! Сокомандник эро-сеннина и баа-чан, да… Точно, нужно будет всё как следует проверить перед тем, как применять на практике. И даже перепроверить, вот! — А чем я занимаюсь здесь? Я же стал Хокаге? — Да, слава всем богам, стал, — выдохнул Орочимару. — Занимаешься всё тем же выносом мозга всех неосторожных и грустных, но теперь — на государственном уровне. Дипломатия, международные отношения, кадровые вопросы… Узумаки вспомнил своего местного двойника, из которого энергия била ничуть не слабее, чем в пятнадцать лет. Завистливо вздохнул. Потом нахмурился. — Это что, он так всё делегировал, что в Конохе раз в месяц появляется? — Чаще. Обычный рабочий ритм — пять дней там, два дня здесь, а в командировки клонами ездит. Но да, большую часть времени он тратит на то, чтобы проверять, как всё работает, а не работать самому. Наруто снова вздохнул, укладывая голову на сложенные руки прямо поверх схемы. — Круто, — тон у него при этом был унылый до крайности. — Звучит совсем не круто, — отозвался Орочи, взлохматив так удобно поставленную макушку. — Тебя что-то гложет? Узумаки повернул голову, глядя на Орочимару нетрезвым взглядом. Жаловаться на жизнь змеиному саннину было как-то совсем уж странно, но, в конце концов, не Учихе же душу изливать. И вообще, это не их Орочимару, а какая-то сильно отняшенная версия… — Всё оказалось совсем не так, как мне мечталось. — Такое бывает, — кивнул он. — А что именно не так? Что-то… непоправимое? Наруто мотнул головой. — Нет… просто я вроде бы добился всего, о чём мечтал… но не чувствую этого. Я хотел стать Хокаге и стал, меня все любят… а радости от этого нет. У меня есть семья, где меня любят и ждут — а мне не хочется домой идти. Почему так? — на Орочимару уставились жалобные синие глаза. — А кто тебя дома ждёт? — Орочимару задумчиво огладил плечи героического Хокаге. — Ну… жена, дети… — А кто у тебя жена? — То есть кто? Я тут не женат? — Наруто приподнял голову. — У тебя уже есть дети. Боюсь, тебе не следует знать, на ком ты тут женат — сгрызёшь себя мыслями «А что было бы, если?..», начнёшь сравнивать… Это сделает всё только хуже. Тем более, как показывает практика, можно строить одинаково хорошие семьи с разными людьми. — Ано… допустим, — Наруто вновь опустил голову. — Я женат на Хинате. — Хьюга? Ох-ох-ох-ох-ох… — Что-то имеешь против? — Узумаки вскинулся, посмотрел с прищуром. — Нет. Просто есть такой феномен: взрослые повторяют ту же модель отношений, что была в их семье в детстве, даже если она им не нравится. Поэтому желательно, чтобы хоть один человек в паре был из нормальной семьи. В противном случае придётся приложить много осознанных усилий, чтобы это исправить. Само собой ничего не получится. Готов поспорить, что Хината генерирует вокруг себя атмосферу клана Хьюга в худшем её проявлении, а ты понятия не имеешь, как вести себя с детьми. — Ну… не настолько уж и генерирует… — Собственно, именно эту проблему мы решаем здесь через усыновление взрослых, состоявшихся шиноби, — заметил Орочимару. — Когда позволяешь себе повиснуть с радостным воплем «Папоська!» на ком-то, уже не теряешься, когда так виснут на тебе. — И что, ты так виснешь на Итачи? — не поверил Наруто. — Да, висну. А почему бы и нет? Наруто попытался себе это представить. Вышло неожиданно легко, учитывая, что Орочимару как здесь, так и у них слегка скинул в габаритах. — Я не виню Хинату — в конце концов, она не виновата, что выросла в столь напряжённой обстановке. Я не виню тебя — ты в своём сиротстве также не виноват. Но и ваши дети ни в чём не виноваты. И тебе следует постараться, чтобы не просто создать зарегистрированную ячейку общества, а настоящую, счастливую семью. Те цели, которые ты озвучил… ты их просто ещё не достиг. — Так что мне делать? — Узумаки оживился. То, что борьба ещё предстоит, его неплохо так мотивировало. — Для начала нам стоит кое-куда сходить, — Орочимару решительно встал. — Куда? — Сейчас увидишь, пойдём! — А заплатить?.. — Всё запишут на мой счёт, не волнуйся. — Ну ладно… Они вышли из кафе и направились прямо по улочке. Через пару домов зашли в совершенно обычное здание. Внутри была стойка регистрации, как в отеле. — Орочимару-сама, — склонила голову в поклоне девушка за стойкой. — Наруто… сама? — Это его двойник из параллельной вселенной, которому не так повезло в личной жизни, — пояснил Орочимару, положив руки ему на плечи. — Мне нужно, чтобы девочки как следует его отлюбили… — Что?! — Наруто попытался вырваться, но не тут-то было. — Только по программе безнадёжно женатых и совестливых. Массаж там, поглаживания, но без похабщины. — М-м-м… А вы сильно параллельный? — прищурилась администратор. — Он достоин любви и всяческого уважения не меньше, чем наш, — заверил Змей. Администратор прищурилась, достала из шкафа за спиной толстую чёрную папку. — Да, думаю, досье нашего Наруто подойдёт. Только осторожнее, о многом он может и не знать. — Я не пойду! — возмутился Узумаки. — Не волнуйся, это всего лишь массаж, никто тебя насиловать не будет. Если что, ты всегда сможешь уйти… — Я уже хочу уйти! — Ты сейчас трусишь! — Орочимару отвесил ему подзатыльник. — Хотел любви и уважения? Вкуси для общего здоровья. А потом уже будешь думать, как это организовать у себя. Я буду рядом, если что. — Проходите, Наруто-сама, — полдесятка девушек в лёгких кимоно окружили Узумаки и оттеснили его в зону для процедур, ласково щебеча. — Вам тоже немного любви, Орочимару-сама? — предложила администратор. — Мне чаю, подушек и поболтать. Как вообще дела идут?.. * Наруто был пьян. Никак иначе он не мог объяснить, почему согласился на такое… такое… Нет, вообще всё было здорово. Обещанный массаж чуть ли не каждой мышцы был чудесен. Девушки были нежны, ласковы и деликатны. Подносили ароматный чай ещё до того, как он сам понимал, что хочет пить. Ни на секунду не оставляли без внимания и смотрели так… так, будто бы он являлся главным сокровищем в их жизни. Сначала было неловко, будто он самозванец какой-то, но очень быстро его заставили расслабиться и забыть обо всём. Приглушённый свет, вкусный цветочный запах, мягкая кушетка и руки, много рук, которые массируют, ласково чешут, гладят или просто вырисовывают на коже невидимые узоры. Но никто не касался его там — хотя раздели его сразу и догола, а некоторые, казалось бы, невинные прикосновения, отзывались внизу живота сладкой негой. Неизвестно, сорвало бы ему самоконтроль в такой ситуации, но кто-то очень вовремя прошептал ему на ухо: «Ты можешь сделать это сам». Наруто облизал губы и приподнялся. О нет, во время сна его не оставили одного. Вокруг него лежала вся стайка кудесниц в мягких, целомудренных пижамках с капюшонами. Кто просто был рядом, кто обнимал какую-то его часть тела — и ревностно к себе прижимал. Сам он был обнажён, голоден и полон сил. — Рамена, Наруто-сама? — улыбнулась одна из девушек, поправляя капюшон. — А? Да, но как ты догадалась? — уже не со смущением, но с искренним любопытством. В самом деле, ведь как-то они угадывали до этого, где погладить, как надавить, и вообще… Девушка рассмеялась колокольчиком: — Тело, которое разбужено и отглажено, всегда требует позаботиться о себе и дальше. Поесть, искупаться. А о вашем теле, — взгляд стал самую чуточку осуждающим, — уже давно не заботились. И сейчас, когда вы отдохнули, вы должны быть очень голодны. — Ор-рочимару! — послышалось за стенкой с до боли знакомой интонацией. — Как ты посмел ходить по барам без меня?! — Моя милая Тсу, — голос Змея был нежен и ласков. — Бедный мальчик страдал от трудоголизма, разве я мог ждать?.. Стайка заворчала, просыпаясь. — Кто звукоизоляцию не поставил? — недовольно спросили у него за спиной. — Я ставил! — возразили откуда-то с ног. — Но Орочимару-сама изволил её снять, чтобы следить за ситуацией. Наруто, похолодев, посмотрел вниз. И правда, оказывается, не все кудесницы были кудесницами… Ик. — А где претензии, что я по борделям хожу? — у Змея вышло это донельзя жалобно. — Где пламенная ревность и жажда убийства? — А то я тебя слишком плохо знаю. Ты же, даже если пойдёшь за профессиональной помощью, всё равно в итоге будешь читать лекции, как делать всё более правильно. А все свободные работники соберутся вокруг тебя и будут конспектировать. Ты куда мою ученицу дел? — Она со своим двойником из параллельного мира отправилась на горячие источники у фонтана, — сообщил Орочимару. — Но это было ещё вчера. Сейчас — не знаю… Завтракают, наверное, где-то… — Баа-чан? — Наруто осторожно высунул голову, на всякий случай готовясь удирать рыбкой через окно, если Сенджу-химе не в духе. — Хм… — Тсунаде одарила его очень, очень внимательным взглядом. — Хм… Ну, всё такой же безбашенный, это радует. Брысь, мелкий, не мешай мне скандалить с Орочи. Сенджу ничуть не изменилась физически — впрочем, она и в мире Наруто не спешила менять возраст. Но вот одежда… манера держаться… блеск в глазах… Узумаки пересекался с бывшей Годайме редко, но всё же не настолько, чтобы не заметить столь явные отличия. Его баа-чан была… спокойна. Эта — счастлива. А Орочимару сидел на диване, окружённый девицами, и курил кальян. — Ну что вы, Тсунаде-сама! — защебетала одна из девиц, ловким, профессиональным жестом подогнав сзади под ноги кресло. — Зачем скандалить, если напряжение можно скинуть кое-как по-другому… Вряд ли Тсунаде позволила бы себя усадить против воли, а порхающие вокруг неё девушки подтверждали, что попытка укротить лаской великую Годайме была не первой. И, видимо, гораздо более успешной, чем все другие варианты, так как Сенджу с довольным вздохом откинулась на спинку, подставляя плечи под ласковые руки. — М… давно пора ввести основы такого массажа в обязательный минимум на курсах ирьёнинов… — Для всех шиноби, — уточнил Змей. — И половое воспитание. — Наруто-сама, вот ваша одежда. Скоро будет еда, — прощебетала девушка у него за спиной. Наруто оглянулся. Часть кудесниц продолжала дрыхнуть, являя собой милоту во плоти. А потом до Узумаки дошло, что он рассекает перед баа-чан совсем голиком. И ему до сих пор не прилетело изящным кулачком, способным рушить скалы и проламывать стены. Следующий взгляд на кудесниц был исполнен почти священного трепета. А те, ничуть не смущаясь, накрывали стол. — Кушайте, Наруто-сама. — Ра-амен, — Узумаки невольно расплылся в довольной улыбке. — М… а на Саске у вас тоже есть папка? А на Сакуру-чан? — Конечно, Наруто-сама. Желаете ознакомиться? — Папки Наруто не давать, — крикнул Орочи из другой комнаты. — Частная информация! — Может, желаете позавтракать вместе? — А можно им тоже… массаж? — Наруто чуть заметно порозовел. — А из вашего мира пришли также Сакура-сама и Саске-сама? — в глазах кудесницы на мгновение зажёгся огонь. — Разумеется, мы сделаем для них всё по лучшему разряду! — Только не перестарайтесь, а то Сакура-чан в гневе страшнее баа-чан, а они с Саске женаты, — Наруто застенчиво стрельнул глазами в сторону. Было до ужаса любопытно, на ком же здесь женат он сам и почему у них нет детей, но Орочимару, как ни не хотелось это признавать, прав. Хината не заслужила, чтобы её вечно сравнивали с кем-то. — Не волнуйтесь, Наруто-сама! Всё будет в лучшем виде! — А не надо ли для Саске-сама открыть второе крыло? — обеспокоился парнишка, даже высунувшись из общего кошачьего клубка. — Второе крыло? — будь у Наруто лисьи уши, он бы поставил их торчком. — А что это за второе крыло? — Конечно, это же в его вкусе, — покивала девушка. — Но надо узнать, готова ли Сакура-сама для участия. Если нет — подготовить. — Да что там такое-то? — заёрзал Наруто. — Боюсь, мы не вправе раскрывать чужие интимные секреты, — опустил глаза парень. — Если, конечно, эти секреты вас не касаются напрямую. — Ксо, Саске и тут выделывается, — пробурчал Наруто. — Личное крыло у него… в соответствии со вкусами… что, там все стены монами Учиха расписаны? — Хоть клан Учиха и базируется официально в Ото, у них нет привилегий по сравнению с другими жрецами, — нахмурилась девушка с командным тоном. — Вкусы бывают очень специфичны, — девушка в жёлтой пижамке посмотрела так, будто она сама невинность. — И то, что нравится одному, может вызвать отторжение или даже осуждение другого. Лишь поэтому мы храним тайну. Наруто затих. Работа мысли на его лице читалась безо всяких усилий, но опыта, чтобы догадаться, определённо не хватало. Тсунаде даже хихикнула в ладошку тихонько, до того забавно Узумаки выглядел. Здешний Наруто сам мог кого угодно озадачить. Особенно с учётом того, что память сестрицы ему при развеивании клонов периодически перепадала. — Джирайя всё ещё восстанавливается? — уточнила Сенджу. — Он уже в порядке. Сейчас подойдёт, — отозвался Орочимару. — Ворчит, что я у него обязанности отбираю. Это он должен водить учеников в бордель. А мне что, мне уныло-Саске? Да мы же подерёмся через десять минут. И не факт, что город уцелеет. — Простите, Наруто-сама, — команда кудесников засобиралась. — Мы на охоту за Сакурой-сама. Вас ведь достаточно за сегодня… отлюбили? Узумаки залился краской по самые уши. — А… да. С-спасибо вам, — он застенчиво ковырнул скатерть жестом, явно подсмотренным у Хьюги. — Какая ещё охота? — удивился Джирайя, которого горящая энтузиазмом стайка в пижамах чуть не вынесла обратно в дверь. — Сакуру-сама любить, — совершенно невинно отозвалась команда. — Не боитесь, что она будет немного против такой… активной любви? — поднял брови Джирайя. — Или не она, а Саске? Тсунаде, ты просто обворожительна сегодня. — Джирайя-сама, мы что, маленькие? — обиженно заворчала команда. — Для нейтрализации Саске-сама используется любой Учиха, желательно Итачи. Сакура-сама заманивается любопытством к новым методикам лечения. — Саске-сама мы тоже заманим, — пообещал парень. — Ну-ну. Отчитаться потом не забудьте, — хмыкнул Джирайя. Перевёл взгляд на Наруто, хмыкнул ещё раз: — Вижу, прогресс налицо. Если бы не стрижка, тебя можно было бы перепутать с твоей здешней версией. — Мы старались, — дружно заявила диверсионная команда. И растворились в лучах рассвета в лучших традициях шиноби. — А я тут типа баклуши бил, — проворчал Змей. — Не дуйся, Орочи, — Тсунаде улыбнулась, с удовольствием потягиваясь. — Ты сразу становишься таким милым, что неподготовленным личностям намертво ломает картину мира. Наруто с этим был согласен. Милый Орочимару не укладывался в его картину мира, хотя спокойно лежал на диване. — А… сколько времени уже прошло в нашем мире? — спросил Узумаки, только чтобы не молчать. Почему-то молчать сейчас было неловко, а что делать, он не знал. — Около минуты, — улыбнулся Джирайя. — Эффективности Мангекё Итачи мне пока добиться не удалось, но зато шаринган для этого не нужен. Трое суток внутри петли за три минуты вне петли. Потом, правда, придётся либо выходить из петли и накладывать её ещё раз, либо плести узлы — но и то, и другое рискованно. Угодишь ещё не в тот временной поток… — Даже представить не могу, насколько это круто, — признал Наруто. — А у всех остальных тоже есть такие крутости? — Конечно, — пожала плечами Тсунаде. — Правильный сенмод открывает впечатляющие возможности. — Правильный? — нахмурился Наруто. — Это как? — Это который соответствует твоему внутреннему «я», — проговорил Орочимару, потягиваясь. — Его можно держать очень долго и без побочных эффектов. Джирайя, а ты чего без обнимашек? — Никак не решу, с кого начать. — Как же так, Джирайя-сама? — к нему прижалась одна из жриц любви в пижамке. — Обнимайте всех. Оказалось, не все пижамоносцы сбежали ловить Сакуру. Из-за дверей тут же просочились новые, не успевшие влиться в это увлекательное занятие. Джирайя невольно рассмеялся, переобнимал всех кудесников и кудесниц. Потом Тсунаде. Потом Орочимару. И до Наруто дотянулся, с удовольствием чувствуя здоровые расслабленные мышцы, а не застывшее от хронической усталости тело. После чего повернулся и передал потерявшего бдительность Узумаки Тсунаде. А там и носители пижамок подключились… опомнился Наруто только тогда, когда оказалось, что он обнимает Орочимару. Самым большим шоком стало, пожалуй, то, что Змей оказался чуть ли не обнимательнее кудесниц в пижамках. Даже обнимательнее баа-чан! Узумаки засопел, не зная, как понимать такую несправедливость. А Орочимару тем временем отпускать его не спешил и с удовольствием тискал, ласково проведя по шее — и не вызвав паранойи! — зарываясь в волосы и вообще. Это же Орочима-а-а-ару… — А какая у вас сен? — с внезапным подозрением спросил Наруто. — Время, — пожал плечами Джирайя, усаживаясь на диванчик. — Честность, — ответила Тсунаде с усмешкой. — Любовь, — ухмыльнувшись, сознался Змей. — Что? — Наруто показалось, что ему послышалось. — А ты думал, там что-то гадкое-прегадкое? — усмешка Тсунаде стала шире. — Но… но… — Наруто отстранился из обнимашек, разглядывая Орочимару. Очень хотелось ляпнуть «но ему же не подходит», но в том-то и дело, что эта версия Орочимару вполне соответствовала озвученному. Ещё окажется, что идея храма любви принадлежит ему… — Я бы подумал — любопытство… Стоп, так это поэтому подопытные не возражали? — Я даже боюсь представить, какие картинки мелькнут в голове постороннего, — честно признался Змей. — Любовь — она разная бывает, в том числе и к знаниям. А подопытные не возражали потому, что шанс выжить и добиться успеха и самостоятельности со мной выше, чем без меня. При том же уровне смертности. Некоторым не выпадает на блюдечке возможность сытно кушать и учиться защищать себя. Наруто снова засопел. Должность Каге приучила его ловить такие неочевидные намёки в свою сторону, а спокойно относиться к подначкам со стороны Орочимару он в принципе не мог. Джирайя не удержался, растрепал ему волосы: — Успокойся, Орочи тебя просто троллит. — Ласково и нежно. И даже почти не двусмысленно, — заверил Орочимару, не отпуская жертву из своих объятий. — И вас он также троллит? — Нет, они знают мои слабые места. — Наруто? Что ты здесь делаешь? — удивилась Сакура. — Джирайя-сан… Тсунаде-сенсей. Разумеется, кудесники могли бы провести её так, чтобы они не столкнулись. Но разве можно пропустить веселье? — Обнимаюсь, — с некоторым сомнением отозвался Наруто. — Сакура-чан, — приветственно кивнул Джирайя. — Чудесно выглядишь, эта стрижка тебе очень идёт. Сакура невольно смутилась. Таких комплиментов ей давно никто не говорил… да и комплиментов вообще. — Не обращай внимания на этого старого ловеласа, — хмыкнула Тсунаде. — Говорит искренне, но способен найти прекрасное в любой женщине. — Потому что любая женщина прекрасна по-своему, удивительно и непохоже на остальных, — не стал спорить Джирайя. — Но некоторые прекрасны особенно. — И этот человек обвиняет меня в троллинге? — ахнул Орочимару. Вялую попытку Наруто выбраться он пресёк одним движением плеча. — Пожалуйста, Сакура-сама, нам сюда, — показала кудесница на дверь в коридор. Эта гостиная оказалась проходной. — Я совершенно искренен! — Так и я тоже! — Это нормально? — на всякий случай уточнила Сакура у своих сопровождающих. — Получать удовольствие от обнимашек и не стесняться это делать — один из фундаментальных навыков, которым учат в храме любви, — улыбнулась девушка в пижаме милого волчонка. — Наруто-сама же не возражает всерьёз, он просто не привык. — Но… — девушка посмотрела на друга и осеклась. Тот действительно выглядел более живо и расслаблено. Глаза блестели, румянец на щеках, лёгкая полуулыбка… — Если он с Орочимару-самой отобнимается, то точно перестанет этого стесняться, — заверила кудесница. — Пойдёмте. Сакура кивнула, взглянула на Тсунаде, которая смотрела на всё происходящее с лукавой улыбкой, на Джирайю, который был… был жив и был… Джирайей. И шагнула за дверь, выяснять, что здесь творится. — Присаживайтесь, Сакура-сама, — пригласила её девушка. — Да… Перед тем, как мы начнём, я бы хотела кое-что проверить… Просто профессиональная привычка. Можно? — Да, конечно, — девушка охотно подставилась под руку, доверчиво заглядывая в лицо. Когда к ней подошла стайка в пижамках и настойчиво пригласила в бордель, пройти курс массажа, Сакура офигела. Офигела, возмутилась и хотела уже идти бить морду тому, кто это придумал, но она пока не выяснила кто. Не только её пригласить, но вообще!.. Это же эксплуатация! Но девушка была полностью здорова, счастлива и смотрела на неё с искренним обожанием. — Нас тоже проверишь? — остальные подтянулись, разглядывая её также доверчиво. Сакура сглотнула и начала проверку. Физически — здоровы. Эмоционально — счастливы. Закладки… только если очень-очень глубоко. Она достаточно проработала психиатром, чтобы понимать разницу. — Эм… — Проверяйте, Сакура-сама, всё, что считаете нужным. После третьего «пациента» Сакура озадачилась. После пятого — усомнилась в своих способностях. Ну не может же быть, чтобы пять человек подряд были полностью, абсолютно здоровы! Вообще, вплоть до идеальной проводимости нервной системы и отсутствия следов старых ушибов. Как будто никогда не болели, не падали в детстве, разбивая коленки, не, не, не… И это при том, что мышцы были развиты — пусть не на уровне мастера тайдзюцу, но шиноби вполне соответствовали! Кейракукей, психическое состояние — всё было в абсолютном, идеальном порядке. Хоть бери и используй в качестве эталона здорового развития организма. — Вы ведь люди Орочимару-сана? — Что? — на чистых личиках возникло недоумение. — Мы свои собственные. Орочимару-сама правит городом и храмом. А это заведение — плод стараний Кабуто-самы и Наруто-самы. Сакура откинулась на спинку кресла, недоумённо моргая. Наруто в качестве содержателя борделя в её картину мира не вписывался ну никак. — И вы работаете здесь добровольно? — Сакура-сама, — девушка посмотрела на неё донельзя серьёзно. — В мире не так много мест, где могут принять тебя таким, какой ты есть. Почему-то считают, что нужно всем быть обязательно сильными, воинственными, гордыми. Но что делать, если ты не хочешь? Не хочешь воевать за своё место под солнцем? Хочешь просто печь пирожки и дарить радость? — Мы все здесь добровольно, — подхватила другая девушка. — Каждый может прийти сюда за утешением, пониманием и любовью. Но мы тоже выбираем, кому её дарить. Тех, кому мы способны её подарить. — В городе нет недостойных. К каждому мы найдём подход, и не один. — Если мне нравится чувствовать, как человек становится счастливее из-за меня, то разве нужно этого стыдиться или сомневаться в своём выборе?.. Сакура слушала, затаив дыхание. Она всю жизнь стремилась стать сильнее — сначала чтобы догнать Наруто и Саске, потом — чтобы спасать чужие жизни… Чем сильнее ирьёнин, тем более сложных пациентов подбрасывает ему судьба. И Сакура старалась, тянулась, лечила и спасала. Осваивала всё новые области, чтобы не подвести, чтобы оправдать веру в себя… А сейчас ей говорили, что не нужно ничего делать. Необязательно раз за разом преодолевать свой предел. Нет, Сакура не была согласна с этим полностью — мирное время диктует совсем иные правила, чем война, а на войне в первую очередь нужно выжить. Но… место, где могут считать так, не может быть плохим. — Когда я умерла, мне было пятнадцать, — поделилась белокурая девушка. — В нашей деревушке только у меня были светлые волосы и кожа. Все считали, что я некрасивая, чумная, проклятая. Что я не дочь своего отца, а дочь злого духа… Меня вечно попрекали, дёргали за волосы, кормили объедками, давали самую жёсткую работу. Я пыталась мазать свои волосы углём, мыла отварами трав. А здесь… здесь мне показали, что я красива, что я могу быть любима и дарить радость. Сакура сначала покивала — классическая, хоть и всё равно трагическая история, — а потом замерла. Стоп, что? — Что значит — умерла? — осторожно уточнила куноичи. Не то чтобы клиническая смерть была чем-то удивительным в мире шиноби. Хороший ирьёнин может не просто с того света вытащить, а буквально отбить у Шинигами… и даже уже умершего можно воскресить. Вспомнить хоть того же Гаару, который всё-таки не смог пережить извлечение из себя биджу. Да и Наруто «радовал» периодическими попытками убиться — даже навскидку Сакура могла припомнить не меньше пяти раз, когда Узумаки пришлось выдирать из зубов у смерти. Но, судя по рассказу, девушка не была шиноби. Настолько повезло? — Отравилась, — поведала девушка. — Выпила четыре литра скисшего вина. У Шинигами хорошо было, спокойно, никто не насмехался. Но Наруто-сама сказал, что этого мало. И что мне надо пожить, прежде чем умирать. Наруто? Да, Наруто мог бы… он всегда хотел спасти всех, до кого дотягивался, и помочь даже тем, кто помощи не ждал. Сакура привычно растёрла виски. Если Наруто — то наверняка путешествовал не один. Возможно, эту девочку откачивала даже она — умений вполне хватило бы, почему нет. Вот и зовёт её красавица в пижамке «Сакура-сама», потому и смотрит с таким восхищением, обожанием даже… а то успели уже всякие глупости напридумываться… — Правда, жаль, что я не смогла показаться родителям, какая я красавица выросла, — добавила девушка, вздохнув. — Умерли они давно, да и где та деревня была, уже никто не помнит. Сакура машинально покивала. Такая знакомая история, такая привычная ситуация… разве что исход другой. Здесь уже всех вылечили, её помощь не нужна. Но привычной чашки с чаем в руках всё равно не хватает. — Вы не волнуйтесь, с нами и правда всё хорошо, — заверила она. — А вот с вами… вы такая одинокая. Хотите, мы поможем это исправить? — Исправить? — Сакуре стало, пожалуй, даже интересно. — Ну, попробуйте. И расскажите, кто и как вас лечил. — Воскрешает обычно Наруто-сама и Ши-сама, а лечит Кабуто-сама. Иногда, если нужно. Ваша сестра всё-таки больше классический медик и предпочитает работать с живыми. — Понимаете, — условно-главная взяла слово и застенчиво потыкала пальчиками. — У нас есть небольшое стратегическое преимущество. Здесь Саске-сама вполне счастлив. И мы знаем, что ему для счастья нужно. Она подвинула к себе толстую тёмную папочку. — Дело ведь не в том, что он вас не любит — как вас можно не любить? Просто он не знает, что делать и надо ли… — С его бы букетом я тоже не знал бы, — проворчал единственный присутствующий здесь парень. Сакура встряхнула головой, пытаясь уложить в сознании это «воскрешает обычно Наруто-сама». Спрашивать, кто такая Ши-сама, она как-то опасалась. Хотя, скорее всего, она просто что-то не так поняла, да… Кабуто — ученик Орочимару и наверняка использует какие-то наработки Белого Змея… да и почти всё, что могло воздействовать на психику, испытал на себе… Впрочем, с этим можно было разобраться и позже. Равно как и узнать, кто такая Ши и как Кабуто удаётся добиваться такого эффекта. Обязательно надо будет узнать, а пока… — И часто Саске у вас бывает? — Никогда. Куноичи смерила тёмную папку подозрительным взглядом: — А откуда у вас это? — Это наша работа — знать, кому что нравится. — А он и не скрывает. Сакура коснулась папки кончиками пальцев. Бездумно провела, обрисовывая вытисненный узор. На душе снова стало… не то чтобы тяжело, но как-то не слишком хорошо. Саске, которому так хорошо с кем-то, что он счастлив. Что никогда не приходит туда, где искренне хотят дарить тепло и радость. Наверняка этот кто-то знает о Саске гораздо больше неё. Да что там — даже эти милые девочки и мальчики знают больше. — Сакура-сама, — внимательный взгляд. — Мы спросили разрешения у нашего Саске-сама. Ваш может даже не догадываться, что там. — Разрешения… показать это — мне? — Да. Наш Саске-сама согласился, что без инструкции вам будет тяжело. Сакура покосилась на папку. Да что же там такого, что медику нужна инструкция? — Никто вас не заставляет, Сакура-сама. Хотя у нас есть весь инвентарь. Просто ознакомьтесь. Или вы… Не хотите? Взгляд из-под пушистых ушек на капюшоне пижамы был умилительным и даже просящим. Сакура снова подумала, что не хватает чашки чая, и решительно притянула папку на колени. Даже помимо всего прочего — было банально любопытно. ========== Часть 4 ========== Утро Саске началось… странно. Последнее, что он помнил — это умиротворённая тишина и тёплое плечо Итачи рядом. Хороший сон. Не то чтобы ему часто снились плохие — кошмары обходили Учиху стороной, — но и таких, после которых просыпаешься легко и вместе с тем слегка неохотно, потому что слишком уж хорошо, припомнить не удавалось. А потом Саске осознал, что он не один. Кто-то был рядом — знакомый, неопасный, не вызывающий тревоги ни своей чакрой, ни дыханием. Спокойный. Вслушиваться несколько секунд, на всякий случай накачивая чакрой шаринган. Потом всё же открыть глаза, пока не активируя додзюцу. Осознать. Он был всё в той же комнате с татами. И, похоже, спал, уложив голову на колени к Итачи. А Итачи почему-то никуда не ушёл и даже не пытался высвободить явно затёкшие ноги. Так… странно. Куда проще поверить, что неведомые противники с Мангекё шаринганом всё же сумели подловить его в гендзюцу, чем в каких-то двойников и параллельные миры… но ни один мастер гендздюцу не додумался бы до такого. Саске и сам представить не мог, как это — спать на коленях брата. Что это настолько… странно. — Доброе утро, отото, — раздалось негромкое, и рука мягко зарылась в его волосы. — Как спалось? — Хорошо, — отозвался Саске через несколько секунд. Медленно сел, стараясь не стряхнуть эту руку, а просто освободить Итачи конечности. — Сколько я проспал? — Понятия не имею. После техник Джирайи чувство времени всегда сбоит. Возможно, пару часов. Или день. Разве это важно? — Время, которое мы можем провести здесь, не бесконечно, — губы выговаривали правильные слова, но внутри ничего не отзывалось. Будто они с Итачи говорят какие-то реплики… как герои легенд или люди, угодившие вдруг в обитель ками. Не таких, как Кагуя и прочие Ооцуцуки — настоящих. Не-человеческих. Других. С которыми можно смотреть на горы, молчать о чём угодно и одновременно чувствовать, как проникает в тебя всё это. Другое, непривычное, чего раньше не было. — Конечно. Никому оно и не нужно бесконечным, — Итачи легонько тронул кончик носа. — Мы всегда можем увеличить его ещё на три дня, если будет мало, а так… Жизнь всегда продолжается. — Странно. Что никуда не нужно идти. — А разве тебе нужно было куда-то идти? — Да, — Саске прислонился затылком к стене. — Я ищу дверь, из которой могут прийти Ооцуцуки… я знаю, что она есть, но не знаю, успею ли найти её раньше, чем станет поздно. Итачи замер, практически окаменев. Он медленно, будто не веря, уточнил: — Есть какая-то причина, по которой ты должен делать это в одиночестве? — В измерение Кагуи могу попасть только я. И Обито, но он мёртв, — Саске просто пожал плечами, не понимая, что за реакция. — А взять за шкирку Орочимару и нежно поинтересоваться, нельзя ли обнаружить эти двери по косвенным признакам? Или уточнить, как он сам собирается справляться с нашествием Ооцуцуки? — Так он и ответит… — Или поднять на уши всех шиноби, тем более, у вас там мир, братство, единый фронт? — Итачи говорил тихо, но под кожей у него вспыхивали ниточки чакры. — Кто-то что-то наверняка где-то слышал. А ещё можно прошерстить насчёт других шиноби с пространственными техниками… В мире всякое бывает, и вполне может найтись шиноби, который только и может, что открывать на секунду портал и падать в обморок. — Когда бы я это всё делал? — нахмурился Саске. — Ты — никогда! — рявкнул Итачи. — Какого хрена ты взваливаешь на себя угрозу мирового уровня и тащишь её в одиночку?! Когда шевелиться для её устранения должны все, причём активно и на опережение? А вдруг ты косточкой подавишься, что тогда? Всему миру погибать?! Что за эгоизм, Саске? — Я… — он хотел заявить, что это было наоборот, актом альтруизма и самопожертвования, и что Итачи всё неправильно понял, но не успел. Он ожидал криков, ударов, обвинений, но не того, что его схватят за одежду, уложат поперёк колен и начнут натурально шлёпать. Как ребёнка. — Какую! Из! Ошибок! Своего! Глупого! Старшего! Брата! Ты! Хотя бы! Не! Совершил?! — Я выжил и размножился! — Сомневаюсь, что это было сильно добровольно, — Итачи остановился, тяжело дыша. — И то, и другое. — Было! — Так какого хрена, Саске? — Итачи спихнул его на пол и склонился, заглядывая в глаза. — Ты знаешь, куда ведёт этот путь. Но всё равно по нему идёшь, даже не рассматривая альтернативы?.. Через час в медицинском корпусе храма, и только попробуй отказаться. Резко отстранившись, Итачи вышел за дверь. * — Выпей валерьяночки, любовь моя, — послышался из-за двери кабинета ласковый голос. — Это не смешно, Кабуто! — Очень смешно, на самом деле. Я чувствую себя отомщённым за всю херню, что ты когда-либо нёс. Саске не стал подслушивать дальше, а постучал и сразу же открыл дверь. Нии-сан, похоже, всё ещё кипел, Кабуто с лёгкой улыбкой расставлял на столе инструменты. — Привет, Саске. Готов руку растить? — А если я скажу, что нет? — Итачи тебя прибьёт, ей-богу. Но как врач я не стану настаивать. В конце концов, здоровье — это не полный комплект рук и ног, а состояние комфорта в своём теле. Если тебе комфортнее с одной рукой, я не стану настаивать и других отговорю. — Он же делает это из самобичевания! — Знаешь, что нужно сделать, когда человек занимается самобичеванием? Дать ему подходящую плёточку! Так что, Саске, готов ли ты лечить свою руку? — Он снижает свою боеспособность! — Это его выбор. — Нет, а меня ты шантажом лечил, и это типа нормально? — Итачи, — Кабуто вздохнул и посмотрел на него чуть устало. — Тебя я лечил для себя. Меня твой больной вид расстраивал. — Может, тогда мнения Сакуры спросим? — Как показывает практика, Сакура-чан тоже уважительно относится к мнению Саске-куна. — Э? А ты, значит, к моему — нет? Кабуто до этого всё время старался вежливо и доброжелательно смотреть на Саске и только изредка бросал взгляды на Итачи. Но тут он замер на мгновение. Вывернул голову на три четверти. И оскалил звериные клыки, сверкнув призрачными бликами в глазах. — Только в определённых пределах, — сообщил он с потусторонним эхом. Итачи отвёл взгляд и покраснел. Саске ощутил слабый укол любопытства. Ясно было, что эти двое имеют в виду какую-то старую историю, но почему Итачи покраснел? А ещё… В словах брата была доля правды. Одна рука и в самом деле снижала его боеспособность, а если враг окажется хотя бы вполовину так силён, как Кагуя, он может и не справиться. Саске аккуратно снял сложил плащ, потом рубашку. Кивнул на кушетку: — Мне лечь? — О, неужели в этой голове всё-таки есть остатки здравого смысла? Значит, согласен руку отрастить? — Да. Если потом ты вручишь мне более подходящую плётку. — Да хоть целый набор, — пообещал Итачи. — И Сакуре парочку. — Ложись сюда, — Кабуто приглашающе указал на стол. Он снова выглядел совершенно нормально. — Вот так… Сейчас я нанесу фуин, удалю рубцовую ткань и скопирую твою руку. Фуин сотрётся примерно через полторы недели, рука будет приживаться не больше недели. Итачи, ты точно не хочешь валерьяночки? Мне понадобится твоя помощь. — Я совершенно спокоен и работоспособен. — Отлично. Тогда дай мне картинку. Итачи встал рядом, активировал шаринган. Кабуто поймал его взгляд, а затем прикрыл глаза специально лежащей рядом повязкой. По коже, чуть выше рубца, заскользила кисточка с чернилами, пахнущими травами. Фуин встраивалась почти незаметно, можно даже сказать — нежно. — Суйтеки, мне нужна картинка правой руки с максимальной детализацией, — попросил Кабуто. Кто такой Суйтеки, Саске не понял, но один из шаринганов сменил свой цвет на фиолетовый с искрами. — Физику тоже максимально, кроме крови, — добавил Кабуто. — Отрази горизонтально. Хорошо. Кисточка с лёгким стуком была отложена в сторону. Зажглась техника Скальпеля чакры. Разрезы чувствовались, но были какими-то странными — не поперёк, а вдоль культи. — Проверить совмещение… тридцать процентов. Снизить детализацию — объединить однотипные ткани, — Кабуто говорил спокойно, деловито. — Проверить совмещение. Пятьдесят процентов. К правой руке он подключил капельницу, а затем вернулся к нарезанию. — Проверить совмещение… семьдесят процентов. Модификация модели. Плечевой узел уже, — Кабуто зашевелил руками в воздухе, будто что-то там было. — Микроканалы чуть более кучно. Ещё. Хорошо. Сузить все каналы на десять процентов. Добавить эластичность. Хорошо. Совмещение. Девяносто восемь процентов. Хорошо. Якуши начал неторопливо складывать печати, уделяя каждой из них внимание. — Техника призрачного подобия! Фуин, активация! Саске, готовься. И тут он почувствовал руку. Так, будто бы она очень, очень затекла, и вдруг поступило кровообращение. — Готово. Можешь любоваться, — Кабуто снял повязку. Итачи деактивировал шаринган. Саске приподнялся, несколько удивлённый. Он ожидал боли, но не такой же. Рука, полностью прозрачная, на глазах заполнялась кровью. От основного сосуда к самым мельчайшим капиллярам. Постепенно возвращалась чувствительность, иголочки проходили… — Это… — Это каркас из чакры. Тело обновляется само, нужно только дать ему форму. Полное замещение проходит года за два, но тут немного другой процесс. Как только техника спадёт — это будет твоя родная рука, ничуть не чуждая. Отторжения тоже можно не бояться, моя призрачная чакра хорошо подстраивается. — Хм, — Саске задумчиво пошевелил пока ещё призрачными пальцами. — А если был приращён протез, его можно вот так… подстроить? — Протез подстроить? Боюсь, нет. Проще его убрать и новую конечность отрастить. К сожалению, у тебя теперь две правые руки. Можно было бы взять копию с нашего Саске, но у него развитие кейракукей пошло по другому пути, — Кабуто взял новую руку, всё наполняющуюся кровью, и провёл пальцами по всей длине, проверяя чувствительность. Рука послушно покрылась прозрачными мурашками. — Никогда не слышал о подобной технике, — нейтрально заметил Саске, не пытаясь освободить руку. — И о фиолетовом шарингане такого типа — тоже. Это разновидность риннегана или что-то новое? — Новое. Мангекё может эволюционировать, и не обязательно в риннеган. Призрачные техники — это мой кеккей генкай. Сожми мою руку без чакры. Мгм… мгм… Хорошо. Я подготовил перчатку. Тебе нужно будет плотно питаться эту неделю, желательно рационом, полным белков и микроэлементов. Саске вздохнул, прекрасно понимая, что это значит. Имея в жёнах медика, не знать, что такое «сбалансированная диета со всеми необходимыми веществами», сложно. Как и о том, что в путешествии такое обеспечить весьма затруднительно. А ещё странным было смотреть на прозрачную руку, видеть, как по ней течёт кровь, и не ощущать отторжения. Не вспоминать о том, как этой самой рукой пытался убить единственного друга. Может быть, потому, что не этой? Две правые руки… звучит неплохо. Особенно если постараться скрыть наличие второй, оставив её сюрпризом для неизвестного противника. — Если захочешь руку всё-таки оторвать, фуин можно стереть перекисью водорода, — заботливо добавил Кабуто. — А просто водой она не смоется? — уточнил Учиха. — Нет, это было бы слишком ненадёжно. Тебе нравится? — Она не вызывает отторжения, — честно ответил Саске. — Но мне кажется, что я утром так и не проснулся. Кабуто сердито засопел, как ёж размером с волка. — И это хорошо, — отозвался Итачи, положив Якуши руку на плечо. — Ты завтракал, отото? — Да. Ваш Узумаки где-то оставил нашего, так что решил, что впихивать рамен можно и в меня. Сопение стало громче. — Валерьяночки, любовь моя? — ехидно спросил Итачи у Кабуто. Тот пихнул его локтем. — Наруто в борделе. Саске удивлённо дёрнул бровью. Как-то это… не вписывалось. — Это на него воссоединение с Джирайей так повлияло? — Как обычно, пьянка с Орочимару, — Кабуто пожал плечами. — Хм… а вот интересно, если сравнивать, то кто скорее в бордель затащит — Орочимару или Джирайя. — Орочимару. От него такого не ждут. Саске молча оделся, пошевелил рукой, чувствуя, как по ней скользит рукав. Посмотрел на прозрачную, но вполне материальную ладонь. Наблюдать собственное кровообращение вот так было интересно. — Нанадайме в борделе… какой урон для репутации. Его счастье, что Сакура об этом не знает. — Так она там же, — с видимым удовольствием сказал Кабуто. — Перчатку? — Хм, — озадачился Учиха. — Что они могут делать там вдвоём? Предложенная перчатка оказалась точно по руке — то ли у местного Саске одолжили, то ли у Кабуто был настолько хороший глазомер. Тогда оставался вопрос, зачем местному Саске кожаные перчатки на всю руку. — Они там не вместе, — добавил Кабуто. — Наруто обнимается с Орочимару. А Сакура проходит повышение квалификации. — Повышение… квалификации? — у Саске даже его кирпич слегка поколебался от удивления. — С плёточками ещё обращаться нужно уметь, — нежно улыбнулся Кабуто. Вот теперь недоумение проступило совсем явно, даже для тех, кто был непривычен к общению с Учихой. — Ты что… действительно… подаришь? — Разумеется, — отозвался Итачи. — Но рекомендую сначала опробовать ассортимент, выбрать те, что особенно по душе… Кстати, Саске, а ты ничего не забыл?.. Учиха на всякий случай огляделся, убеждаясь, что все его вещи при нём. Перевёл вопросительный взгляд на Якуши. — Серьёзно? Жаль, что ты женат, а то я сам бы плёточку применить не отказался бы. Поблагодарить не хочешь, болезный? Саске немного постоял, словно и впрямь всерьёз размышляя над этим вопросом, кивнул. — Спасибо, что не впихнул мне никакую дрянь, помогая по просьбе Итачи. В комнате мгновенно похолодало. Кабуто покраснел, задержал дыхание. Итачи притиснул его к себе ближе, стараясь зафиксировать руки-ноги. — Мудак, — едва слышно прошептал Якуши, прикрывая глаза. — Лучше беги. Твоя рука ещё около часа может подчиняться мне. Учиха наклонил голову набок. — Если ты захочешь её уничтожить — разве расстояние помешает? Короткая пауза. — Если хочешь меня убить — просто попробуй это сделать. Кабуто ничего не сказал. Из-под закрытых век протянулись дорожки слёз. Он пытался что-то сказать, но не получалось. Итачи замер, не зная, что делать. — А что заставляет тебя? — Заставляет? — недоумение. — Причинять другим боль. — Боль? — тихо, будто пытаясь распробовать слово. — Ничего не заставляет. Просто я по-другому не умею. Саске отвернулся, застёгивая плащ — двумя руками это было очень непривычно делать. Хотя вправе ли он теперь оставлять себе эту руку? — Поэтому стараюсь уходить от тех, кто мне дорог. Кабуто медленно выпутался из рук Итачи. Подошёл. Саске напрягся, ожидая удара, но его не последовало. Вместо этого Кабуто обнял его. Коротнуло Учиху так, что дар речи отнялся. Он только стоял, хлопал глазами и пытался хоть как-то собрать мысли в кучу. Проблема была в том, что в голове царила гулкая пустота, не нарушаемая вообще ничем. — Думаю, по-хорошему до него всё равно не дойдёт, — подал голос местный близнец Саске, запрыгнувший на подоконник с минуту назад. — Предлагаю связать его и отнести Сакуре кулёчком. — Не надо, — отозвался Кабуто отходя. — Он сам пойдёт. Ведь правда? — Пойти-то, может, и пойдёт, но кулёчком всё-таки лучше, — Саске здешний покрутил рукой в воздухе. — Сойдёт за подготовительный этап. — Ладно, — согласился Якуши, отходя к стене. — Кстати, это совсем новая техника. Раньше передо мной задача восстановления конечностей не стояла. Вопреки ожиданиям, возмущаться тем, что его использовали подопытным, Саске не стал. Посмотрел на перчатку, сжал-разжал пальцы. — Я соберу анамнез на будущее. И то ли не успел, то ли не захотел уворачиваться от удара себя-здешнего. Тот аккуратно тюкнул своего двойника по затылку, уложил на пол. Хмыкнул. — Люди об него портятся, ага. Проходили, знаем. Руки Учихи-младшего уже сноровисто вязали узлы в лучших традициях змеиного саннина. То есть так, чтобы и с техникой модификации тела было не вывернуться. — Много гадостей наговорил? Кабуто кивнул. — Как он вообще выжил с таким помелом? — Видимо, с теми, кто мог его убить, он особо не разговаривал, — Саске-здешний отвлёкся от верёвок, обнял Кабуто. — Подозреваю, он вообще говорит раз в год по обещанию. — Тогда Сакуре-чан надо подарить ещё и кляп. — Ну, она же как-то умудрилась родить от него дочь, не убив в процессе… Кстати, я серьёзно насчёт верёвок. Когда он осознает, что такое положение не то чтобы напрягает, озадачится достаточно, чтобы не отгородиться… от новых впечатлений. — Сакура-чан страшная, — признал Кабуто. — Неси давай. Пусть будет ему счастье… Саске очень серьёзно посмотрел Якуши в глаза. — Повторю то, что сказал Сараде. Это не ты в чём-то виноват, это у него серьёзные проблемы с людьми. Якуши кивнул. А что оставалось делать? Умом-то он всё понимал. И даже то, что если бы они с этим чужим, несчастным Саске встретились просто так, как с чужим человеком, он был бы осторожнее. А тут… Совершенно беззащитен. — Нет, я серьёзно. Убери его, пока не пришлось к Наруто нести, воскрешать. — Может, и на пользу бы пошло, — хмыкнул Саске-здешний. — Но ты прав, лучше обойтись без таких радикальных методов. Кабуто фонил так, что можно было не сомневаться — ещё немного, и пойдёт вразнос. А с его кеккей генкаем… Саске вздохнул. Чем быстрее он отнесёт своего двойника в надёжные ручки Сакуры, тем быстрее сможет вернуться и успокоить ребёнка. Самое обидное, что и морду второму Саске не набьёшь — не поймёт ведь, почему именно и зачем. — Я отнесу, — вызвался Итачи. В данном случае с утешением лучше справится Саске. Дверь тихо закрылась. Саске притянул Кабуто к себе, обнял, чувствуя колотящую плечи дрожь. Стиснул руки. — Прости меня. — Ты ни в чём не виноват, — отозвался тот. — Но тебе больно. Из-за меня, — Саске запустил руки в светлые волосы, стягивая резинку с хвоста и пропуская пряди между пальцами. — А я не могу помочь, — широко, всей ладонью по спине, делясь привычным жаром катона и лёгким покалыванием молний. Кабуто тихонько захныкал, обхватывая себя рукой за живот. Будто у него рана в пузе. Или будто он хочет отгородиться. — Это был не ты… Но если бы я понимал… Если бы я чувствовал… не было бы так больно. Он ведь даже не по мне проехался… на меня ему… ему плевать… — Но мне — нет, — Саске осторожно уложил Якуши себе на грудь, словно и впрямь опасаясь потревожить незримую рану. — Тебя по связи ударило или лично? — Не знаю. Лично, но благодаря существованию связи. И ложному срабатыванию. Ты… ты ведь меня любишь? — Люблю. Не брошу и не откажусь. Буду защищать, — объятие стало крепче. Кабуто тихонько выдохнул, стараясь расслабиться. — Нужен? — Очень. Не закрывайся, пожалуйста. Это… страшно. Даже страшнее, чем когда ты фонишь во все стороны болью. Кабуто осторожно обнял в ответ. Перевёл дух. — Больно. Когда я хотел разорвать его на куски, было не больно. Больно стало, когда я сдержался. — Потому что всё это пошло внутрь? — Саске глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Продолжил размеренно гладить по спине. — Шишибей ярится? — Нет. Уже нет, — Кабуто покачал головой. — Уже как будто в груди поскрёб. Можно… можно я больше не буду с ним пересекаться? — Конечно. Ты вообще имеешь право делать, что хочешь, — Саске коснулся губами виска. — И вот за это тоже прости. Всё-таки это я притащил их сюда. — Ты хотел как лучше… Никто не мог предсказать, что меня так коротнёт. — Это не оправдание, если тебе плохо, — резонно заметил Учиха. — Расчесать тебя? — А пойдём… в Тсукуёми? — Пойдём, — Саске привычно зажмурил один глаз, активируя Мангекё. — Сформируешь образ сам, или? — Уютная темнота и истинный облик?.. — Как скажешь, — лепестки Мангекё раскрутились в спираль. Благодаря пересадке шарингана от Итачи Саске смог овладеть коронной техникой брата, пусть и не на таком уровне, как сам Итачи. Но сжатие времени и пластичность пространства по качеству если и уступали, то не так уж сильно. Тишина, темнота — уютная темнота гнезда, клубочка-под-одеялом, в котором ни один, даже самый страшный страх не достанет. Ставшие только крепче объятия. Маленький демонёнок под боком у большого. Шерсть, клыки, крылья — сплетение, не понять, где чьи. — Выскажешь ему? Пусть он не поймёт, но… — И в Тсукуёми затащу. Чтобы прочувствовал, — демон-Саске глухо рыкнул. От одной мысли о том, что кто-то огорчил его демонёнка, хотелось рвать, терзать или хотя бы скалиться во все клыки. — Дья! — демонёнок довольно кивнул и свернулся в комочек. — Я… Посплю? — Конечно. Отдыхай, Кабуто. ========== Часть 5 ========== Наверное, Сакура не смогла бы дочитать содержимое чёрной папки, если бы не кудесники. Они окружили её дружелюбной стайкой, принесли чаю и сладостей и с очень серьёзными моськами объясняли прочитанное. — Физическая боль — это очень серьёзный стимул. И использовать его можно не только в военных целях, — поведала одна из кудесниц, пока Сакура сидела с горящими щеками и осмысливала написанное. — Как она используется в воспитательных — всем давно известно и не удивляет, однако то, что она может быть использована в любви… — Это очень древний и многофункциональный инструмент, — подхватила другая. — В случае деперсонализации, разрушения личности, боль помогает почувствовать границы собственного тела и своего существования. — В случае чувства вины боль помогает осуществить наказание, — добавил третий. — Нет-нет, я понимаю ваши возражения, Сакура-сама. Но когда человека грызёт чувство вины — это бесконечно. А физическая боль, через которую это можно выплеснуть, конечна. Если взять нескончаемое чувство, перевести его в конечное явление, то можно закончить нескончаемое. — Также боль порой является желанным концентратом приятного чувства, — покивала четвёртая. — Любая крайность — разрушительна, а разрушение причиняет боль. Но иногда приятно чувствовать, что эмоции столь сильны, что не получается сдержать болезненных проявлений. Выражение «обнять до боли» появилось не просто так. — Элементы связывания тоже имеют под собой множество основ, — перевела тему первая. — Часто это передача ответственности. «Я связан, я ничего не могу сделать, значит, нечего и пытаться». Дать себя связать близкому человеку — это способ почувствовать себя беспомощным и одновременно защищённым. Тем, от кого ничего не зависит и кто не должен ничего решать. — Иногда это доминирование является способом реализации желаний подчинённого. В случае, если желание сильно, но существует некий внутренний запрет на его осуществление, связывание помогает преодолеть этот барьер. Часто встречается у людей пуританского воспитания, когда любить хочется, но запреты сильнее. — Мы никого никогда не осуждаем, — добавила четвёртая. — Мы лишь стараемся сделать так, чтобы желанная боль не повредила здоровью. Чтобы человек не оставался один на один с желанием её себе причинить… — Во многих случаях причинение боли самому себе может привести к порочному кругу. Когда, пытаясь избавиться от вины и ответственности, человек налагает на себя ещё больше вины и ответственности. И причиняет ещё больше боли. — Поэтому от запретов и осуждения толку не будет, один вред. Сакура покачала головой и отхлебнула чаю, стараясь сделать невозмутимый вид. Такой… рациональный подход ей даже импонировал. — В городе посторонний, — внезапно насторожилась одна из кудесниц. — Двигается сюда. Простите, Сакура-сама, мы отойдём ненадолго. Все дружно засобирались, принимая суровый вид. — Вам помочь? — она хорошо пригрелась в подушках, но долг шиноби был въевшейся привычкой, от которой она не собиралась отказываться даже в чужом городе. — Да, конечно, Сакура-сама, пойдёмте с нами… — закивали кудесники. * Когда Итачи спрыгнул на дорогу перед борделем, его уже встречали. Кучка кудесников в сурово надвинутых капюшонах с ушками преграждала ему дорогу. — Так… — честно говоря, он никогда не видел творения своих деточек в подобном настроении. — Он обидел Кабуто-сама, — нахмурилась центральная. — Он должен уйти. Саске, хорошо запакованный, свисал с плеча Итачи и только глазами хлопал. — Это был акт бессмысленной, ничем не оправданной жестокости, — добавила левая. — Он пришёл в город в нарушение всех законов. Он не проходил барьера. Он не желал прийти сюда сам. — Мы не можем подарить счастье тому, кто его не желает. — Мы будем требовать изгнания или смерти. — Смерть или изгнание! Итачи озадаченно потёр нос. — Отото, ты такой мудак, что тебя даже в бордель не пускают. Саске только моргнул. Вроде бы свои намерения странные люди в пижамах с ушами озвучили недвусмысленно. И одежда на восприятие угрозы как таковой повлиять не могла — уж каких только странных костюмов не натягивали на себя шиноби! Но чёткого намерения убить от перегородивших дорогу не исходило, да и реакция Итачи… Саске надеялся, что всё-таки достаточно хорошо знает брата, чтобы понимать его реакции. Сомнительно, чтобы Итачи так спокойно отнёсся к попытке брата убить, если перед этим только что не обматерил за недостаточную заботу о себе. Как-то… неясно всё. Словно очередное посещение базы Орочимару, где теоретически должно быть опасно, а практически — всегда удаётся разжиться необходимой информацией. И кто это вообще? Местная стража порядка, что ли? Или змеёныши в исполнении Кабуто? А потом девушек в пижамах спокойно раздвинула Сакура. Даже не раздвинула, а… будто бы заставила отойти собственной аурой. Это не было Ки как таковое, но исходящее от куноичи ощущение заставляло невольно расступаться перед ней. — Не слишком-то вы следуете собственным принципам, — хмыкнула она, разворачиваясь к кудесницам лицом. — Не вы ли говорили, что никого не осуждаете? Что ваша цель — показать, как испытывать радость? И на полтона ниже: — И многое ли вы сами знали о радости, когда попали сюда? — Первое правило лекаря — в первую очередь заботиться о себе и своей способности лечить. Саске обидел целителя, и это нельзя оставлять без внимания, — кудесница нахмурилась ещё сильнее. — Очевидно, что он не готов учиться. Подготовить его может либо смерть, либо изгнание. — Да когда вы всё узнать-то успели? — озадачился Итачи. — Даже вам не дано увидеть всех призраков, Итачи-сан, — девушка повернулась к нему. — Смерть или изгнание? — Да смерть, смерть… — Учиха вздохнул и направился куда-то в сторону по улице. — Вы с ума сошли? — возмутилась Сакура, догоняя Итачи. — Что, вот так просто и убьёте? Только за то, что Саске не такой, как вам хотелось бы? — Нет, просто отведу к Шинигами, — пояснил Учиха, но понял, что это тоже звучит не очень: — У нас живёт Шинигами, и она помогает разобраться с особо тяжёлыми случаями. Наверное, надо было сразу вести, но что-то не подумали. И нет, таким, как наш Саске, твой Саске никогда не станет, да и зачем? Каждый из них прекрасен. — К Шинигами? И чем это отличается от убийства? — Сакура всё ещё сохраняла настороженность. Хотя вопрос, почему Саске связан и главное — почему не сопротивляется, постепенно выходил на первый план. — Тем, что никаких физических повреждений и ничего необратимого. Она его просто обнимет, и это поможет ему посмотреть на себя с другой стороны. — И это полностью безопасно? — скептически уточнила куноичи. — От объятий Шинигами никто ещё не умирал, — дипломатично сообщил Итачи. — Если, конечно, он и её не взбесит. Отото, ты уж помолчи немного, ладно? Я не сомневаюсь в твоём таланте взъярить даже Ши. Саске сумрачно зыркнул на брата из-под чёлки. Чем дальше, тем больше всё происходящее напоминало ему какой-то бредовый сон — даром, что ему подобные не снились. Итачи несёт его обниматься с Шинигами, чтобы недоделанные шиноби в ушастых пижамах пустили его в бордель. Непонятно зачем. Не уточняя, собирается ли он сам посещать данное заведение. Да ещё и в присутствии жены! Спасибо, хоть Сараду не притащили… — Ну, вот мы и пришли, — проговорил Итачи, когда они остановились перед премиленьким деревянным домом на отшибе. С одной стороны дома протекала речка, с другой — сад и детская площадка… …детская площадка! — Сарада! — Сакура метнулась вперёд, увидев знакомую макушку. Саске на плече Итачи возмущённо дёрнулся и попытался брата лягнуть. Издевается, никаких сомнений! — Мам? — девочка такой бурной реакции слегка удивилась. — Всё в порядке, мам. Ама-чан рассказывает нам, как они тут живут. А ещё мы помогаем Кисаме-сану делать качели. — Кисаме…-сан? — Сакура с трудом удержала дёрнувшееся веко. Лично встречаться с Биджу-без-хвоста ей не доводилось, но информацией о том, кто такой Хошигаке Кисаме, она владела. Как, в принципе, и обо всех Акацки, неважно, бывших или умерших. Кажется, слова о том, что Кабуто половину этой организации перевербовал на тортики, были не такой уж шуткой. А следующая мысль была о том, что Хошигаке вполне себе тянет на метафорического Шинигами, как и любой шиноби S-класса. Правда, при попытке представить себе обнимашки с ним в качестве терапии в воображении что-то клинило. Кисаме действительно присутствовал тут, в простой одежде с топориком вместо меча в руках. Топорик казался прямо-таки игрушечным, но это было обманчиво. — Привет, Кисаме, — поздоровался Итачи. — Твоя прекрасная жена дома? — Ага, — согласился он, чуть улыбнувшись. — Чего это Саске опять натворил?.. — Ничего. Просто профилактика. — А это «ничего» не явится сюда, размахивая техниками? — Нет, точно нет. Сакура, познакомься, это мой напарник в Акацки — Хошигаке Кисаме и его дочь Аматерасу. Синекожая блондиночка жизнерадостно помахала руками. — Мам, а это нормально, что папа связан?.. — Э… Да, милая, он лечится. — Я-асно. Саске задёргался сильнее, уже планируя переходить к сопротивлению всерьёз. — Нет, действительно, — подтвердил Итачи. — Видишь, у него рука новая? Ему пока нельзя менять положение тела. Ты ведь не будешь над ним смеяться, м? Сарада наклонила голову набок: — Нет. Я знаю, как важно выполнять рекомендации ирьёнинов, мама объясняла. Со стороны Саске послышалось гневное сопение. По интонациям оно так напоминало его коронное «пф», что на Сакуру даже накатила ностальгия. А ещё было интересно, какая же женщина сумела сподвигнуть нукенина S-класса к семейной жизни, причём гораздо более успешно, чем это получилось у самой Сакуры. И почему эта женщина — Шинигами. — Умница, — похвалил Итачи. — Сакура, пойдёшь с нами или здесь подождёшь? С объяснением он слукавил, но да, действительно, связали Саске из-за руки. Правда, связали в стиле шибари, как празднично оформленную колбаску, но это можно оправдать, что вроде как для вящего удобства. — Конечно, пойду, — возмутилась куноичи. — Должна же я проследить за вашей… профилактикой. — Если что, убегать можно, ругаться — нежелательно. Дети же, — сообщил Итачи и отправился ко входу. — Проходите, — раздалось из-за двери до того, как Учиха поднёс к ней руку. Дверь открылась, и из-за неё пахнуло холодом. Ледяным, морозящим, пробирающим сразу до костей. — Доброе утро, Ши-сан, — поздоровался Учиха как ни в чём не бывало. — Здравствуй, Итачи, — отозвалась девушка, подходя. — Здравствуй, Сакура. Та сглотнула, встретившись со взглядом полностью чёрных глаз. Во рту отчего-то пересохло, и не получалось ничего ответить. — Здравствуй, Са-а-аске, — это вышло особо леденяще нежно. — Ты звал меня? — Не звал, — Учиха недовольно зыркнул практически в стиле Мадары. — У меня жена есть. Шинигами тихонько рассмеялась в ладошку. — Развяжите человека, что вы с ним так?.. — Боюсь, иначе бы его к тебе доставили естественным путём, — сообщил Итачи, но таки опустил брата на кресло и принялся развязывать. — Да, Кабуто-кун сильно бы расстроился, — Ши медленно и плавно села на стул. — Зачем вы здесь? — Ребята Кабуто погнали нас сюда. И да, отото, я же просил тебя молчать? — А почему не к моему брату? Он был бы счастлив помочь. — Эффект был бы слабее. Да ты и сама видишь — его даже твоя аура почти не пробирает. И сомневаюсь, что по той же причине, почему и Кисаме. — У каждого своя смерть, — не согласилась Ши. — Дети, вы знаете, кто я? Сакура неловко переступила с ноги на ногу. — Смерть? — Ещё одна сестра местного Наруто, — буркнул Саске, окончательно освобождаясь от верёвок. — Саске, молчи. — Не стоит, Итачи. Если в паре реплик другим у него столько яда, то что он говорит себе?.. Вы оба правы. Я — одно из воплощений смерти. И сестра Наруто. — И… что это значит? — Сакура снова переступила, только теперь уже в сторону Саске. — Ты — Сакура. Разве это что-то значит? Ты — это просто ты. У меня есть определённые умения. Я могу забрать вашу боль. Позволить вдохнуть воздух снова, как новорожденному. Снять шелуху, что давит и не даёт расцвести. Позволить посмотреть, осталось ли под ней ещё что-нибудь. Куноичи непроизвольно закусила губу. Стрельнула глазами в сторону Саске. Звучало… да что там, очень заманчиво. Похоже, Ши и была причиной потрясающей психической цельности здешних жителей. Но… Ещё пара шагов, коснуться плеча Саске. Спокойно встретить взгляд, полыхающий без всякого шарингана. Улыбнуться. — Решать тебе, Саске. Учиха сглотнул. Очень хотелось бросить ядовитое о том, что местная его версия нравится всем гораздо больше, что раз уж все его так стремятся вылечить, то пусть заканчивают уже… Но Сакура не заслужила. Поэтому он только через силу вытолкнул из себя: — Что, даже переубеждать не станешь? Получилось хрипло, будто перед этим он долго кричал. Сакура качнула головой. — Я полюбила тебя таким. Нас связывают чувства, и я верю, что для тебя они тоже важны. К тому же… у меня плохо получается убеждать тебя в чём бы то ни было, — улыбка дрогнула, норовя пропасть с лица. Саске снова сглотнул. Это… это было то, о чём пытался сказать ему Итачи. О том, что для близких людей он сам дороже любого совершённого им преступления. Сакура защищала его право быть собой… даже если в таком состоянии он причинял боль. Наруто не переставал протягивать руку раз за разом. Это… было странно. Неправильно. Но это было. Повернуться к странной женщине, называющей себя воплощением смерти, оказалось очень трудно. Но Саске справился. — Я… хочу попробовать. — Нет. Не хочешь. Сакура? Не хочешь ли попробовать ты? Куноичи вздрогнула, обхватила себя за плечи. — Я… не знаю. У меня нет проблем, которые нужно решать так радикально. — Тогда давай я тебя просто обниму? Я рада тебя видеть. Все версии тебя. И все версии тебя, Саске, — Ши обернулась к нему и посмотрела нейтрально. — Только перестань уже гоняться за призраками и догони себя. Если захочешь для себя — я к твоим услугам. Если для призраков… прости. Сакура робко улыбнулась, шагнула вперёд. Первый страх прошёл, и теперь сестра Наруто с говорящим именем Ши вызывала, скорее, спокойствие. А спокойствие… спокойствия и уверенности Сакуре очень не хватало. Саске недовольно нахмурился. Он не понимал, что вообще происходит и чего пытается добиться от него эта «Шинигами», но было отчего-то обидно. Ему не доводилось сталкиваться с ситуацией, когда принимаешь тяжёлое для себя решение — а оно оказывается неважным. Не нужным никому. Неприятно. Ши обняла подругу. Такую живую, такую цельную. Чуточку усталую, но такую хорошую. — Ты умница. И всё у тебя будет хорошо… Сакура даже прикрыла глаза, впитывая в себя это прохладное спокойствие и уверенность. Постояла немного, отстранилась, улыбаясь уже безо всякого принуждения. — Спасибо. Это было… здорово. Ши погладила её по щеке, улыбнулась. — Жизнь, что стучит в твоём сердце, — прекрасна. Это чудо, которое ни с чем не сравнить. Береги её. Она убрала руку, отступила на шаг. Посмотрела на Саске. — Возможно, я могу ещё раз попытаться. Вы можете оставить нас наедине на пару минут? Сакура коротко кивнула. Умиротворение, испытанное ею в объятиях Ши, было восхитительным чувством. Таким хотелось бы поделиться. И если Саске всё-таки решится попробовать — она будет рада. Ши подождала, пока они выйдут, и присела перед креслом. — Саске. Почему ты согласился на уговоры Сакуры? Учиха коротко зыркнул на неё из-под чёлки. Привычкой изливать душу малознакомым людям он не страдал, оставляя это на долю Узумаки, но… Кажется, в этот раз результат нужен был ему, а не от него. Саске нахмурился, пытаясь сформулировать словами тот смутный порыв. — Я… не хочу больше быть лишним. Изгоем. — А почему ты считаешь себя изгоем? — Потому что я лишний, — Саске посмотрел на неё с недоумением. — Не такой, как они. Не могу быть таким. — А какие они? — Не ставящие под угрозу тех, кто рядом. — А как ты ставишь под угрозу тех, кто рядом? Учиха одарил Шинигами ещё одним недоумевающим взглядом. — Само моё присутствие рядом — угроза. За мной слишком многие охотятся. — Кто за тобой охотится? — Желающие отомстить. Желающие получить мои глаза. Желающие прославиться победой. Желающие добраться до Орочимару или Наруто, — Саске пожал плечами. — В последний раз это были какие-то странные типы с шаринганами, которые хотели отомстить мне за Итачи и поэтому напали на мою дочь. Ши вздохнула. — Те, кто хотят добраться до Орочимару или Наруто. Почему они должны делать это через тебя? — Потому что такая возможность есть и её исключать не стоит. — Ты считаешь, что ты делаешь их более уязвимыми, чем любой другой контактирующий с ними шиноби? — Да, — Саске с каждым вопросом чувствовал себя всё более неуютно и всё более идиотом. — Почему? — Потому, что за мной охотятся гораздо больше, чем за другими шиноби, — Учиха решил проявить терпение. — Хорошо, допустим, — Ши тоже была терпелива. — Ты думаешь, что за твоими глазами охотятся больше, чем за биджу Наруто? Чем за глазами его сына или твоей дочери? Чем за разработками Орочимару? — Да. За мной охотятся ещё из желания отомстить. Лично мне или клану. — А что ты сделал для того, чтобы остановить это мщение? Учиха хмуро на неё взглянул и промолчал. — А почему ты ничего не сделал? — Ши поняла его без слов. — Неужели хочешь, чтобы они таки отомстили? — Нет, — буркнул Саске. — Но если я буду искать каждого, кто хочет мне отомстить, чтобы разобраться с ним, больше ни на что времени не хватит. — Ты насолил настолько многим? — Часто — самим фактом своего существования, — Саске откинулся на спинку кресла, наконец ощущая хоть какую-то уверенность в своей правоте. — И они все настолько сильны, что могут представлять реальную угрозу для Наруто, Сакуры или Орочимару? — Стая крыс легко может загрызть волка, — Учиха пожал плечами. — А стаю волков? Саске подозрительно посмотрел на Шинигами. — К чему ты ведёшь? — К тому, что стая крыс загрызёт одинокого волка, но ничего не сможет поделать со стаей волков. Твои скитания — это как если бы Сарада взяла кинжал и начала защищать тебя от меня. Выглядеть это будет очень мило, не спорю. Но они — вместе, и этим гораздо сильнее, чем всё, чем ты когда-нибудь сможешь стать один. Им не нужна твоя защита. Их защита нужна тебе. Но почему-то ты не хочешь её принять. Почему? — Я могу справиться сам. Ши вздохнула, поднялась, потянула его за руку, побуждая встать. А затем крепко обняла. — Ты справишься. Ты защитишь тех, кто в защите не нуждается. И заберёшь этим самое ценное, что мог им дать. Учиха замер, даже дышал тихо-тихо. И только несколько минут спустя рискнул спросить: — И… что я заберу? Ши отстранилась, ласково погладила его по щеке, как делала это с Сакурой. — Себя самого. Саске снова затих, дыша как бы не на счёт. Сглотнул. — Разве это достаточно ценно? — Да. Это настолько ценно, что ты и представить боишься. Ты настолько ценен, что Сакура рада видеть тебя спустя всё это время. Ты настолько ценен, что она готова защищать твои недостатки — потому что они твои и они ценны. Ты настолько ценен, что Наруто простил тебе попытку убийства. Настолько ценен, что он простит тебе всё. Это не из-за твоих глаз, техник, оружия или прочего. Это из-за тебя. Саске снова сглотнул. От слов Ши стискивало горло и пекло глаза, но самое страшное — он не мог уловить в них ни капли фальши. Даже со своей точки зрения. Даже при всём желании. Просто не мог подобрать ни одного аргумента против. И это означало, что все эти годы он продолжал ошибаться. Делать всё… не так. Быть мудаком, которого даже в бордель не пустили, но отчего-то ценили, любили и ждали те, кто заслуживал намного лучшего, чем он. Ши снова притянула его к себе, обнимая и поглаживая по голове. — Всё будет хорошо. У тебя ещё есть время, которое ты можешь им подарить. Они будут рады. Учиха прерывисто вздохнул, уже не каменея в объятиях. Посопел. И всё-таки смог вытолкнуть из себя: — Спасибо. Ты… не обязана была мне помогать. — Да. Но я могу. Я могу уничтожить всё живое в радиусе двадцати километров. И я могу помочь тебе. Это выбор, Саске. Ты тоже можешь его совершить. — А по тебе не скажешь, что ты такая опасная, — Учиха с некоторой неохотой отстранился из объятий. — Хотя от Наруто чего-то подобного и стоило ожидать. Интересно, что может вторая его сестра? — Почему бы тебе не спросить об этом у неё? Думаю, она с радостью похвастается. Пойдём, тебе надо погреться. ========== Часть 6 ========== Учиха Саске из мира где-всё-плохо-но-не-совсем в тихой задумчивости шёл по улице. Движения его были плавными и осторожными, даже больше, чем обычно. Он знал, что его жена сильна, но никогда не думал, что она может проявлять свою силу так. Сакура была прекрасна. Плётка — хороший инструмент, чтобы выразить своё недовольство. А поцелуи по повреждённым местам — отличный способ сообщить свою привязанность. Оставалось только осознать, что ему всё понравилось, м-да. Сакура, к слову, сначала очень долго и тщательно изучала его новую руку. Оказывается, эта техника была не новой, точнее, предсказали её давно, но воплотить никто так и не смог. Ну нельзя сделать плоть из чакры, чакра — это чакра, а плоть — это плоть. Тем более, что после означенного часа имплант полностью перешёл на подпитку чакрой Саске и ничуть не утратил стабильности. Абсолютно здоровая, работоспособная рука. Просто из чакры. Материальной. Поэтому сейчас он искал Наруто, чтобы сдать его Кабуто… А то чего это он всё в бинтах ходит? Наверняка с рукой что-то не так… И тут мимо промчался Наруто, вопя что-то о своей невиновности, а за ним — Кабуто в чём-то, напоминающем режим биджу. — Вот ебанутые, — послышалось неподалёку. Саске протёр глаза. Автором комментария был не кто иной, как Дейдара. Учиха, может быть, и не узнал бы его — всё-таки пересекались они лишь однажды, и это было давно, — но тот бой выдался жарким, шаринган пришлось использовать на полную, а рты на ладонях — слишком уж специфическая примета. Да и в воспоминаниях, которыми поделился Итачи перед смертью, этот Акацки тоже мелькал. И если вспомнить, как он сам себя вёл при встрече… как бросался в попытках убиться, но всё-таки одолеть Учиху… — Уж кто бы говорил, — вырвалось прежде, чем Саске успел это осознать. — А, привет, Учиха, — тот обернулся к нему, посмотрел умеренно-дружелюбно. — Ты бы их разнял, а то если Кабуто его всё-таки покусает, то опять будет ныть, что растить новые зубы — это долго. — А сам что? — Не, ребята, я в ваши драмы больше не играю. У меня есть еда, меня ждут дома, а ваши преодоления я оставляю вам. И, помахивая пакетом, он спокойно пошёл дальше. Саске недоумённо шевельнул бровью. Такое… спокойствие от шиноби — и сильного шиноби — поражало чуть ли не больше, чем живая Шинигами. Потому что шиноби всегда на взводе, всегда — в ощущении своей силы. Ты можешь не думать о том, что способен сломать голой рукой железо или раздробить скалу, но твоё тело об этом знает. Знает — и движения приобретают ту особую плавность и сосредоточенность, которая всегда выдаёт тренированного бойца. И чем сильнее шиноби, тем более явно это заметно. Та же ленивая расслабленность Копирующего ниндзя опытному взгляду скажет никак не меньше, чем порывистость Наруто или скупость движений самого Саске. А Дейдара… он шёл не как гражданский, нет. Но… он шёл как человек, для которого битва давно закончилась. «Я в ваши драмы больше не играю». Интересно, как ему удалось?.. — Тысяча клонов?! — шум техник теперь приближался. — Это минус тысяча рабочих мест для жителей Конохи, тупой ты Хокаге! Это тысячи нервных клеток, умирающих с каждым развеиванием техники! Саске решил поинтересоваться, что за шум, и поравнялся с Наруто. — Не спрашивай, — предупредил Узумаки. — Мне сказали бегать, пока он не остынет. Вон уже по-человечески ругается. Саске оглянулся, оценил степень не-человечности Кабуто и решил, что на Итачи тогда рыкнули вполне нежно, а на него самого даже рыкнуть не сподобились. — Кабуто здесь джинчурики? — Нет. Курама ржёт и говорит, что это настоящий шиноби-и-и! — Наруто чудом уклонился от призрачных когтей. — Учиха! А ну стой, сволочь неблагодарная! Р-ра! Кажется, Якуши его опознал. Саске хмыкнул и последовал примеру Наруто — в конце концов, вдвоём наматывать круги было легче, а интуиция эту ситуацию как всерьёз опасную не воспринимала. Попадать под когти не стоило, но и убить их никто не стремился. Бумс! Наперерез призрачному озверевшему «настоящему шиноби» кинулась рыжая молния, повалила наземь и начала увлечённо вылизывать. — Ку! Пусти! Я ему щаз покажу! Ты понимаешь, что за глупость он творит?! — Гладь, — безапелляционно приказал биджу. Кабуто осталось только смириться, гладить и злобно зыркать на пару нарушителей спокойствия. — Курама? — чуть неуверенно уточнил Наруто. Не то чтобы он плохо знал своего биджу, но его Курама был как-то покрупнее. — И ты гладь! — безапелляционно заявил ему Кьюби. Саске выдал задумчивое «хн…». Контраст между биджу и «настоящим шиноби» вышел и впрямь разительный. — Джинчурики умирает, если из него извлечь биджу, — заметил он, ни к кому не обращаясь. — Джинчурики умирает, если извлечь из него биджу целиком, — фыркнул Курама. — И вообще, ты всерьёз считаешь, что Шинигами может так просто сдохнуть? — Шинигами? — с этой ипостасью своего двойника он был ещё незнаком. — Ку-сан, наверное, я смогу вас лучше погладить, если вы с меня слезете, — предположил Кабуто, с которого медленно сползали звериные очертания. — Тогда ты опять за ними погонишься, — биджу раздражённо махнул хвостами. — И ладно бы всерьёз гонялся, с искажением реальности и прочими плюшками. А так ты их никогда не догонишь, вот! — Ещё бы я хотел Наруто догнать! Его же даже не покусаешь, ядовитый! Так, погонять немного для вящей справедливости. — Я проникся, честно-честно, — поспешил заверить его Узумаки. — И больше не буду делать тысячу клонов и вообще… — Р-ры, — добавил Кабуто для острастки. — Курама, ну слезь! Или я перейду к угрозам. — К каким, маленькое демоническое отродье? — биджу его лизнул и уставился с интересом. — От кухни отлучу! Наруто уставился не менее любопытно. Про кулинарные таланты Кабуто он уже был наслышан со всех сторон, теперь было интересно — биджу тоже проникся? — В крайнем случае я пирожки могу и без тебя сожрать, — фыркнул Кьюби. — А я их просто не буду готовить, вот! Ну, Ку-сан, ну, лапочка, ну мне же тяжело… — Ага. Сейчас встанешь и пойдёшь красноглазого кусать. А чесать меня кто будет? — Я могу! — тут же вызвался Наруто. Саске бросил на него выразительный взгляд. — И Саске может, — ничуть не смутился Узумаки. — Ка-абуто, ты же не будешь кусать Саске, когда он гладит Кураму? — Не буду. Если Курама с меня слезет. Вы знали, что биджу могут менять свой вес?.. И когда одно наглое лисище хочет придавить… Кьюби фыркнул, встал и гордо махнул хвостами. Кабуто мгновенно перекинулся и укусил его за лапу. Курама обиженно взвизгнул, напрыгнул снова, пытаясь прижать выворачивающегося Кабуто к земле. Раскатисто рыкнул, прямо на глазах увеличивая длину клыков. Саске подумал, что позиция Дейдары несла в себе прямо-таки глубинную правоту. — Так, всё, тихо! — Наруто вспомнил, что он Хокаге, а не хрен собачий, и разнял драчунов за шкирки. — Обоих погладим. А ну не кусаться! Всё, тихо! Узумаки уже понял правила этого странного мира: в любой непонятной ситуации обнимай и гладь. А вот выражение лица Саске, которому в руки был пихнут Кабуто, чья звероформа даже джуин не напоминала, определённо было просто непередаваемым. Но повторить действия Наруто, то есть погладить по встопорщенной шерсти, Учиха всё-таки догадался. Что привело к мгновенному результату: Кабуто расслабился, обмяк, тягуче разваливаясь на земле. Он не изменил черты на человеческие, только заурчал и повернул голову, посматривая немного недоверчиво. Учиха ответил ему растерянным взглядом, но гладить продолжил. В голову упрямо лезла картина, как они с Итачи находят убежище Кабуто, управляющего воскрешёнными Эдо Тенсей шиноби… и вместо драки начинают его коварно гладить. Наконец Кабуто прикрыл глаза и заурчал совсем уж уверенно. Всё-таки такой же. Хороший. Просто немного более усталый и несчастный, но такой же. Взгляд, который Учиха бросил на Наруто, не был паникующим, но «какого биджу здесь творится» в нём читалось отчётливо. Наруто гладил означенного биджу и веселился. Саске выглядел настолько растерянным, словно не пробыл здесь два дня и не попался в объятья разным личностям. Хотя когда Кабуто поднялся и начал активно пытаться его облизать, Узумаки не выдержал. — Не смешно! — буркнул Учиха, пытаясь спасти лицо от мокрого языка. — Смешно! — не согласился Курама. — У тебя зато волосы дыбом стоят, — снова прыснул Узумаки. — Хороший, — Якуши ничуть не смущался и пытался выразить свою радость торчащим из-за частокола клыков языком. — Кабуто, ты его до ступора залижешь, — местный Саске подошёл как всегда незаметно. — А разве не уже? — критично заметил Кабуто, оглядев свою жертву, у которой разве что глаз не дёргался. — Он хороший! — Лохматый, мокрый, и волосы у него снова торчком, — согласно кивнул Саске-здешний. — Эй, братец, готов обнять не только Кабуто, но и дочку? — Сначала умыться, — отмер Саске-облизанный. Как истинный ученик Орочимару, он умел относиться к облизываниям философски. — Он хороший, — повторил Кабуто и свернулся в компактный комок. Одни уши торчали. — Хороший. Саске-местный погладил его по голове. — Вернёшься в человеческий вид, малыш? Тот смерил его оценивающим взглядом. — У тебя руки! — вышло почти обвиняюще. — Пожалей второго меня, ещё одну демоноформу на его картину мира будет сурово. — Пф… Ему бы полезно было, — Кабуто заластился к своему Саске. — Ну ладно, пусть пока сходит к своей деточке. А то она совсем без внимания и даже покусать пока не может. Вообще ужас. Воображение тут нарисовало Сараду с клыками и в протуберанцах чакры. Саске-облизанный мысленно вздрогнул и решил, что допустить подобное будет очень неблагоразумно с его стороны. — Это Итачи пытался сделать вид, что он плохой родитель, — пояснил Кабуто. — Но номер не прошёл… — И ты его покусал? — с любопытством спросил Наруто. — Сильно? — Вообще-то, деточка Итачи — Орочимару. И, поверьте, от него невозможно сбежать, если он того не хочет. А потом Итачи второго завёл, — Кабуто зевнул и засопел. Всё-таки трансформации отбирают слишком много чакры. — Так что наверняка Сараду научат приёмам укрощения строптивых Учиха-папочек. Саске представил, чему его дочь может научить Орочимару, и содрогнулся уже не только мысленно. — Так где здесь можно умыться? — Вон кафе, там туалет, — фыркнул Кабуто и подобрался поближе к своему Саске. — Поинтересуйся как-нибудь новыми родственными связями. Чтобы точно сойти с ума. Меня до сих пор умиляет, когда Наруто тискает Орочи-саму с воплем: «Отото!» Узумаки икнул и уставился на Кабуто круглыми глазами. Саске ограничился внимательным взглядом, убедился, что его не разыгрывают… — Дейдара прав. Какие ж вы ебанутые. — О, вы виделись? Правда, он офигенным стал? — Кабуто напыжился. — Я им очень горжусь. — Впечатлить хватило. — Эй, а когда это ты успел? — тут же вскинулся Наруто. — Я тоже хочу посмотреть! Он ведь не издевался над Гаарой здесь? — Эм… не уверен. Возможно, да. Я его переманил уже после разборок в Суне, — Кабуто пожал плечами. — А что? — Я его тогда убить пытался, — честно признался Наруто, продолжая гладить довольного Кураму. Рыки его внутреннего биджу приводили только к обещанию погладить и его тоже. И выяснить, каким образом бегает эта мелко-форма. — А, не, вы тут помирились, не волнуйся. Можешь попробовать его навестить, я дам адресок. Возможно, это будет для тебя глотком свежего воздуха в нашем царстве неадеквата… Пойти Рута, что ли, на демоноформу развести? Саске решил, что просто умывание ему в этом царстве бреда не поможет — тут надо всю голову поливать. Водой похолоднее. А потом идти обнимать дочку. И жену тоже. Они знакомые и понятные. И не прячут в рукаве с десяток трансформаций. * Сарада сидела, крепко обхватив Саске за пояс. Руки у неё были частично забинтованные — наставила заноз, пока помогала делать качели. Мама хотела вылечить её ирьёдзюцу, но Кисаме-сан отговорил. Сказал, что эти занозы — тоже часть опыта, и нехорошо отбирать его у ребёнка. Сарада мысленно фыркнула — она уже не ребёнок! — но втайне была ужасно горда и этими занозами, и бинтами — совсем как у Нанадайме! — и даже заляпанной лаком одеждой. Ладно хоть волосы удалось отмыть… Поэтому сидела она не просто так, а в красивом кимоно. И крепко обнимала папу. Орочимару, тот самый мама-пап Митсуки, доставая занозы, поведал ей, что взрослые не появляются из ниоткуда со всеми знаниями мира. Они тоже не умеют чего-то и постоянно учатся. Особенно незнакомому. И что её папа никогда с детьми не общался. И что она, Сарада, знает об этом больше, чем он сам. И что она может его научить. Как обниматься. Как играть. Как рассказывать и слушать истории. И что даже самый-самый сильный шиноби может не уметь улыбаться. И в самом деле, папа, который сначала сидел, как статуя Будды, постепенно понял, как надо. И обнял в ответ — не так, как мама, но тоже очень-очень здорово. Он не говорил, нет — но слушал так внимательно, что хотелось засопеть и пойти извиниться перед мамой. Что не верила, что считала, будто они папе не нужны. Что вообще могла подумать, будто мама — не её настоящая мама. Этот вопрос Сарада задала одним из первых — и то, как Саске ему удивился, было само по себе ответом. А потом… папа научил её, как смотреть шаринганом, чтобы видеть сходство и родственные связи. У Сарады оказалось очень много общего с обоими родителями… а с женщиной на фотографии — только очки. А потом они сидели. В обнимку, да. И Сарада рассказывала всё подряд без особой связи и логических цепочек. Про маму и её работу в больнице, про химеру-Нуэ и старосту, про то, как она впервые покаталась на крыше поезда и чуть не попалась мальчишкам. Саске слушал и впитывал, будто окунаясь в ту жизнь — совсем другую, настолько непохожую на его скитания, словно она тоже происходила в другом мире. Сакура вошла в комнату, но остановилась у порога, не желая нарушать момент. Удивлённый и даже какой-то беспомощный Саске — это не то, что можно увидеть каждый день. Радостно жестикулирующая Сарада, увлечённо рассказывающая о чём-то своём, детском… Да, наверное, это тоже не слишком частое явление. — Нам пора, — сказала она, пытаясь отогнать муки совести. Им действительно было пора. Временная петля закрывалась, скоро время в мирах начало бы течь в унисон, а клон Наруто — беспокоиться. В последний момент она пыталась узнать секреты техник местных — поле доверия, поле правды, материальная чакра, но это было явно не то, чему можно было научить за час… а то и за три дня. — Чтобы создавать чакру столь лёгкую, как поле правды, или столь тяжёлую, что будет казаться материей, нужно очень хорошо чувствовать природу чакры и, главное, чувствовать и понимать её в себе, — делилась с ней другая Сакура. — Это не просто отдельный инструмент, это нечто, что является отражением всего и вся. Наруто, Орочимару, Джирайя, Тсунаде нашли своё отражение в природной чакре и могут управлять ею как самими собой. Кабуто же высвободил в себе саму изменчивость чакры, что может принимать различные формы. Саске и Итачи застыли где-то между двумя этими направлениями, создавая что-то новое… — А ты? — задала она тогда вопрос другой себе. — А я познаю это с помощью логики. Дело идёт медленнее, я не добилась такого же могущества — хотя владею восемнадцатью стихиями, включая Мокутон, — но мои знания можно записать. Ими можно поделиться. Их можно передать. Пока я задела лишь тот край, что доступен обычным шиноби. Я бы могла найти свою сен, но тогда мне были бы неинтересны другие стихии. Почувствовав эту свободу, это могущество, слишком жестоко будет возвращаться в неудобный мир техник, что тебе не подходят. Вот все материалы по полю доверия. Как минимум его можно наводить на людей, как ки. Но тебе придётся найти в себе сильное, очень сильное доверие. Сакура-гостья немного помолчала, осмысливая. Она, которая всегда так стремилась стать сильной, догнать Наруто и Саске… и добровольно отказалась от возможного могущества. Отказалась ради знаний, которыми можно поделиться. Это впечатляло куда больше, чем Мокутон. Это… вдохновляло. И то, как легко здешняя Сакура отдала ей результаты своих исследований — тоже. Она знала, что может справиться — лучше, чем кто бы то ни было другой. — Спасибо, — погладить папку по корешку, убрать в сумку, где уже лежала другая — подарок от кудесников. Сакура-с-восемнадцатью-стихиями тихо улыбнулась. Она видела и восхищение себя-другой, и огонёк любопытства в глазах. Можно было не сомневаться, что полученные материалы будут изучены, осмыслены и пущены в дело… Но точно так же можно не сомневаться, что Сакура даже не попытается скопировать её, какая она здесь. Ей это просто не нужно. Когда-то Саске сказал, что она наиболее устойчива из них троих и способна удержать их там, где и он сам, и Наруто — сорвутся. Сакуру уже давно не мучило осознание того, что она слабее, чем её возлюбленные, — но увидеть своими глазами подтверждение тех давних слов… знать, что она выстояла там, где парни теряли силы… оказалось приятно. — У тебя всё получится, — улыбнулась она себе-другой. — Ты умеешь выбирать правильно. ========== Часть 7 ========== — Дождь, — заметила Сарада рассеянно. — Странно, я думала, в этом месте всегда солнечно и радостно. — Даже если они действительно контролируют погоду, должны же они как-то сады поливать? — предположила Сакура, глядя в окно. Дождь действительно был странный. Не особо крупные капли падали вниз строго вертикально, будто ветра нет вовсе. Эдакий идеальный ливень для поливания сада, который не проникнет даже в открытое окно. — Это грустит Орочимару-сама, — пояснил Кабуто, выходя из соседней комнаты. Саске окинул его задумчивым взглядом. Якуши, не иначе как ради разнообразия, выглядел как приличный и даже как человек. Причёсанный, с аккуратной косой, в светлом кимоно, он напоминал мальчика из хорошей семьи, эдакого гражданского на бумажной работе. Но уж никак не того, кто в любой момент может отрастить клыки и облизать. — Если он так грустит, то как же он тогда злится? — озадачилась Сарада. — Эпично, — Кабуто пристроился рядом, провожая их в тот самый внутренний коридор, в который они прибыли изначально. — И что, весь город бегает на цыпочках, чтобы его не разозлить? — приподняла бровь Сакура. — Что? Нет. Конечно, нет! В смысле, да, но не потому, что боятся. То есть не на цыпочках, а… — Кабуто окончательно запутался. — Тьфу! Разве вы злите специально близких людей? — Нет, но слишком часто это получается нечаянно, — нейтрально сообщил Саске. — Вот. А если это случилось нечаянно, все всё быстро выясняют. И потом, Орочимару-сама даже злится аккуратно. И никому не вредит. Ну, разве что постройкам… В любом случае, в грусти нет ничего плохого. Иногда надо и погрустить… — И цветочки полить, — тихонько заметила Сарада. — …и метеоритный дождь устроить. Наруто! Цуцик мокрый, где ты так?.. Вбежавший внутрь Узумаки реально выглядел так, будто он в болоте искупался. — Я люблю шлёпать по лужам. Не осуждай. А почему Орочи грустит? — поинтересовался Наруто, отряхиваясь и разбрызгивая капли воды во все стороны. — Полагаю, потому, что наши гости уходят, — сообщил Кабуто. — Хотя, возможно, эксперимент не удался, или там Саске на него не так посмотрел… Переодеться не хочешь? В комнатах есть сухие юкаты. — А почему ты?.. — Наруто смерил его юкату внезапно понимающим взглядом. — Ясно, я сейчас. И скрылся в ближайшей комнате. Сарада любопытно стрельнула глазами ему вслед. Представить Нанадайме задорно прыгающим по лужам было сложно… но интересно. А ещё было интересно, могут ли её родители так же понимать друг друга — буквально без слов, как будто читая мысли. Наверное, нет, папа слишком долго путешествовал… но а вдруг? — А где все остальные? — спросил вернувшийся Узумаки, растирая мокрые волосы полотенцем. — Вроде бы собирались открывать портал и выходить из петли? — На месте, наверное, уже. Готовят сопливую процедуру прощания, — Кабуто пожал плечами. — Но я собирался пройти через кухню: твой брат наверняка в последний момент оценил мою стряпню. — Мой брат не… Ах да! Что же, ему же хуже. Пусть вербует тамошнюю версию тебя, мва-ха-ха-ха! Саске посмотрел на него озадаченно. Демонически хохочущий Наруто был чем-то совершенно новым в его жизни. — Пойдёмте, пока гроза не началась. В зале их уже ждали. И, судя по белым юкатам, в лужах успели побывать также Итачи и Сакура. Саске внезапно остро ощутил, как ему хочется домой, в привычную обстановку… Следом за ними зашли Чочо, Наруто и мини-Курама размером с лося. Каждый из них мог похвастаться набитым животом и тяжёлым дыханием. — Хэй, братюнь, ты же в портал не влезешь! — местный Наруто приобнял его за плечи. — Стоило ли так жадничать? — Чочо-чан предложила соревнование, кто съест больше рамена, — возмутился Узумаки-гость. — Я не мог отказаться! — И выиграла его? — невинно предположила Сакура-здешняя. — У нас с Нанадайме боевая ничья! — гордо пропыхтела Акимичи. — Между прочим, Наруто, с вашим соотношением роста и веса в тебя должно влезать больше еды даже без учёта Курамы. — А я тоже участвовал! — мини-биджу, отдуваясь, плюхнулся на хвост. — И победил! — Ты вообще чакра, так что молчи, — возмутился Узумаки. — Куда ты еду деваешь? — Лучше не спрашивайте, — вздохнул Орочимару. — Ну что, все готовы? Пора прощаться. — Да, — Чочо решительно кивнула. — У вас было весело. Особенно та двадцатиметровая водная горка — вообще класс! — Двадцатиметровая водная горка? — Узумаки-гость так вскинулся, что поневоле закрадывалась мысль о том, что он тоже не против попрыгать по лужам. — Да-а-а-а, — расплылась в улыбке Чочо. — А там ещё на конце трамплин, ты взлетаешь высоко-высоко и падаешь вот в такое маленькое озеро, но оно такое глубокое-глубокое, прямо метров пять… — Дать схему нашего аквапарка? — предложил Наруто-местный. — Особенно там классно, если чакрой не пользоваться. — А давай, — Узумаки даже пыхтеть от переедания стал меньше. — Построим в Конохе, а не в Конохе — так на источниках, где Какаши-сенсей любит зависать. — Один момент, — Наруто в юкате метнулся на выход. — Сарада, у тебя всё получилось? — Змей посмотрел на девочку очень внимательно. — Да, Орочимару-сан, — она серьёзно кивнула. — Эй! Что вы сделали с моей дочерью?! — возмутилась Сакура. Шашни со Змеем, пусть и с местным Змеем, её вполне справедливо беспокоили. — Всего лишь выдал инструкцию к Саске. Сакура замолчала, обдумывая, почему Орочимару выдаёт инструкции к Саске со стороны… ребёнка?.. — А ты… — Змей подошёл к самому Учихе и, чуть улыбнувшись, поцеловал его в лоб. — Не будь жесток к моему отражению. Учиха икнул. Наруто-из-его-реальности честно сцедил смешок в ладонь — ржать над Саске в голос было рискованно даже для него. — Хм… Пожалуй, мне тоже стоит выдать кое-какие инструкции, — весело блеснул глазами местный Саске. — Братец, сделай-ка теневого клона. Ни за что не поверю, что ты такую полезную технику не освоил. — Ты же не расскажешь ему, как меня троллить? — Орочимару резко развернулся, посмотрел на него с ужасом и взмолился: — Не надо, Саске! Пожалей моего двойника! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Пусть хоть какая-то версия меня сохранит здравомыслие! Умоляющий взгляд больших жёлтых глаз был настолько выразительным, что не поддаться ему казалось невозможным. Но Учиха только хмыкнул: — Чтобы троллить тебя, ему пока не хватит воображения. А вот подсказать, как наладить отношения с окружающими, уж точно не будет лишним. — Точно? — Орочимару посмотрел на него с подозрением. — Пожалуйста, только не уроки троллинга. А то ещё неизвестно, какой там я, могу ведь и убить сгоряча. — Вот все чертежи и спецификации! — в комнату вбежал Наруто, размахивая пухлой папочкой. — Спасибо, Наруто, — Сакура-гостья взяла папочку и положила её в пакет, к двум остальным. В мозгу Саске щёлкнуло и сломалось несколько шестерёнок, но благодаря родному кирпичу это было не так уж заметно. Хотя сил прореагировать на умоляющего его брата Орочимару уже не оставалось. Чем же этот Саске довёл до такого Змея?.. Было грех упускать такую возможность и не сделать клона. — Я требую равных условий! Наруто! Оставь своего клона! Я тоже его чему-нибудь ужасному научу. — Какой-нибудь стрёмной технике? — заинтересовалась Чочо. — Чему-нибудь более ужасающему. — Что может быть более ужасающим, чем язык до колен? — заинтересовался Наруто. — О, брат, как ты наивен и неискушён… — протянул местный Узумаки. — Язык Орочи-сана — такая милая вещь, на самом-то деле… — Вот я тебе и покажу… Змею достался подозрительный взгляд, но теневика Узумаки сделал. В двух экземплярах — для надёжности. Сакура вздохнула. Сарада, теперь вот Наруто… главное, чтобы Орочимару и в самом деле не расщедрился на обучение Нан но Каизо. С Наруто ведь станется бегать и хвастаться длиннющим языком, даром что отец семейства и Каге. — Отлично. Целых две ещё не развращённых копии Наруто, — Орочимару удовлетворённо повис на них. — Время поджимает, — заметил Джирайя. — Наруто. Обнимешь? Узумаки сглотнул, кивнул и крепко обнял. — Брат? — уточнил Итачи. — Что? — Саске подозрительно на него посмотрел. Тот вздохнул кротко и сам его обнял, натурально потискал и кивнул Сакуре: — Удачи вам. Та кивнула. В отличие от непредусмотрительных мальчишек, ей не нужно было оставлять клонов — в пакете её ожидали заветные папочки. — Пора, — отметил Джи, отпуская ученика. — Саске? Тот кивнул, и в его глазу разгорелась спираль. Синхронно с ней над головами начала проявляться спираль портала — большая и мощная. — Сарада, помнишь, что я тебе говорил? — на всякий случай переспросил Орочимару в последний момент. — Если Саске замрёт с кирпичом на лице и не будет реагировать на умильный взгляд… — …то надо подойти и укусить его со всей силы, — решительно кивнула Сарада. — Чему ты ребёнка учишь?! — возмутилась Сакура, но портал уже накрыл их с головой. — Мама, не волнуйся. Просто представь, каким образом Орочи-сан вообще к этой стратегии пришёл, — предложила Сарада уже в их мире. Сакура непроизвольно зависла. Нет, кусающий кого-то Орочимару представлялся легко, но кусающий в озвученных им граничных условиях… — Мы вернулись? — осторожно уточнил Наруто. Клон Узумаки хмыкнул и развеялся. Портал вернул их на то самое место, из которого они отправлялись, и, судя по воспоминаниям клона — почти в то же самое время. Действительно три дня за несколько секунд. — И без сопровождающих, — Саске первым делом проверил, не увязался ли за ними кто-нибудь из обитателей того безумного мира. — Как тут тихо… — заметила Чочо. — Прямо пахнет адекватностью, — добавила Сарада. — Пойдём домой? — Вот мы дебилы! — Наруто сел прямо на землю и уставился на друзей широко распахнутыми глазами. — М? — Сакура недоумённо посмотрела не него. — Нам честно сказали, что у них зона искажения времени. Да за это время с нами что угодно могли сделать — как Итачи тогда со мной или с Какаши-сенсеем, только что не в гендзюцу. А мы пошли и даже не задумались об этом! — Но всё ведь хорошо, — резонно заметила Чочо. — Они точно что-то вокруг себя разливают. Я не знаю, может быть, чакру или эти… как их… феромоны… но точно! Мозги вообще отключаются! «Хн» Саске намекало, что Узумаки и без постороннего воздействия может глупости откалывать. Сарада поправила очки, заставив стёкла выдать блик. — Я думаю, это было воздействие шокирующей информации, а не активных веществ. — Или техник, — добавила Сакура. — Тот, другой Саске говорил, что успокоил нападавших ощущением безопасности. Может, он и Ки доверия генерировал? — Кстати, а их-то мы и забыли… — Наруто схватился за голову. Сарада фыркнула и гордо задрала нос. — Вы — забыли. А мама — нет! Сакура кивнула и вытащила из пакета три листочка. — Результаты допроса. Думаю, вам стоит ознакомиться. Узумаки дёрнулся, удержавшись от матерных слов явно лишь присутствием детей. Он-то думал, что Сакура про техники… Да что там, даже у Саске перекосило его кирпич-на-лице-но-дзюцу — в основном от осознания, что он реально забыл про неизвестных противников с шаринганами. Было от чего, но кс-со! — Если кратко — взрослый тип был самым опасным, без него младшие будут не столь агрессивны — но их много, и они могут принести кучу проблем. И лучше этот вопрос не затягивать, потому что место их нынешнего убежища мы знаем, а куда они могут разойтись потом — нет. — Значит, вы отведёте нас в Коноху и сразу пойдёте? — уточнила Чочо. — Уверены, что вы ещё чего-нибудь жизненно важного не забыли? Задумалась даже Сакура. — Дети здесь, значит, жизненно важного — ничего, — категорично заявил Наруто. Сарада покивала, но не стала комментировать, чтобы не усиливать панику. Взрослые — такие дети в незнакомой ситуации. Они быстро добрались до Конохи. Дети отправились по домам, Нанадайме сделал клонов и собрал отряд АНБУ. Саске пришлось идти лично — шаринган же. Но всё было так обыденно, в рабочем порядке, так… не-трагично и не упорото… В какой-то момент Наруто даже засомневался, стоило ли идти лично. Саске, конечно, не уставал сообщать, что он слишком мягок к врагам, — но, в конце-то концов, это его АНБУ, и вредить детям они уж точно не стали бы! А потом оказалось, что клонов в пещерах гораздо больше, чем следовало из показаний их старшей копии. И что эти носители шарингана вполне разделяют позицию Саске о том, что чужака нужно сначала попробовать убить, а потом уже действовать по ситуации. К счастью, улыбочки Курамы во всю пасть хватило, чтобы заставить их задуматься. А дальше Узумаки принялся привычно убалтывать неплохих, в общем-то, ребят, которых просто не научили различать хорошее и плохое. По счастью, Шин-старший был тем ещё ублюдком, так что на забывание его в другом мире мелкие Шины не обиделись. И даже вроде бы поверили, что с ними хотят именно договориться. Один из клонов Наруто развеялся, передавая новости о том, что всё в порядке и волноваться не стоит. Клоны в Конохе — оставленный в башне Каге и отправленный домой, чтобы повидаться с семьёй — удовлетворённо кивнули. Всё в порядке, и стоит сказать Сакуре-чан, что Саске скоро вернётся… А потом развеялся ещё один клон. Наруто побледнел. Позеленел. Покраснел. Вдохнул. Выдохнул. У него задёргался глаз. Зашевелились волосы. В горле запершило. Хотелось сгореть на месте от стыда и кого-нибудь убить. — Орочимару… — выдохнул он, просто не зная, что ещё сказать. И, как ни странно, рядом раздался такой же вздох. Кирпич Саске треснул и осыпался на землю мелкой крошкой. — Так вроде не он тебя увёл? — поинтересовался Наруто. — Он не поленился присоединиться, — у Саске дёрнулся глаз. — Но теперь я знаю, как ему отомстить! — Эм, Саске? — Не так, как Итачи, — скосил на него глаза Учиха. Конечно, прийти к Белому Змею на чай и назвать его «сенсеем» будет сложно — зато станет достойным возмездием за тот пакет информации, который пришёл от клона. А если бы они в бою были?! — Нанадайме-сама? Вы в порядке? — АНБУ гамму эмоций на лице своего Хокаге тоже не пропустили. — Да… да, никакой опасности. * — Старик? — Боруто подозрительно прищурился. Отец заявился домой непривычно рано, не спешил никуда убегать и не пытался заснуть на ходу — этого уже было достаточно для того, чтобы предположить подвох. Но скорчить такую жуткую перекошенную рожу… — Всё в порядке, Боруто, — клон Узумаки попытался справиться если не с эмоциями, то хотя бы с лицом. — Ты что вообще делаешь? — Ну, разве не видишь? Тренируюсь корчить рожи, — ляпнул Наруто первое, что пришло в голову. — Зачем? — Хороший шиноби должен уметь изобразить своим лицом всё, что угодно! — вдохновенно начал Узумаки, отчаянно соображая, что там было дальше и зачем уметь корчить рожи. По счастью, Боруто этого объяснения хватило — ну, или его так впечатлила перекошенность лица безо всякого хенге. — В Академии нам такого не говорили, — прищур Боруто стал ещё более подозрительным. Ну, или не хватило. — Кхе, кхе… Актёрское мастерство обычно преподают на старших курсах… Но если хочешь, я могу потренировать тебя сейчас! — Наруто скорчил ещё одну рожу. Он ожидал, что сын фыркнет, обругает его совсем выжившим из ума стариком… но уж точно не того, что Боруто неожиданно согласится. — А вот хочу! Наруто радостно кивнул. Если уж Боруто сам пошёл на контакт, нужно постараться изо всех сил! И то, что количество именно рож в арсенале Нанадайме не так уж велико, не значит, что ему нечему научить сына. В конце концов, лицедействовать Наруто умел преотлично. И не было ещё человека, оставшегося равнодушным к Ойроке-но-дзюцу! ========== Эпилог ========== — Наруто, с тобой всё в порядке? — Шикамару, как и всегда, ходил тихо, но смотрел так, что этот взгляд вполне заменял собой топот. — Да. А почему ты спрашиваешь? — Узумаки поднял глаза от очередного отчёта. Оказалось, бумаги гораздо легче разбирать, когда тебе не приходят то и дело воспоминания от клонов. Да и вообще, в последние дни Наруто чувствовал себя гораздо бодрее, несмотря на то, что новости не радовали. — По всей Конохе заметили от силы десяток твоих теневых копий, — Нара привычно засунул руки в карманы. — Не то чтобы люди уже встревожились… но обычно такое происходит, когда ты уже с ног валишься от усталости. — А! — Нанадайме лучезарно улыбнулся, заставив Шикамару непроизвольно моргнуть. — Всё в порядке. Я, наоборот, решил отдохнуть получше. Сакура-чан тут принесла мне расчёты, насколько сильно угнетает нервную систему один теневой клон… — Наруто потёр затылок и улыбнулся уже смущённо. Шикамару задумчиво хмыкнул. Конечно, можно было только радоваться, что хоть кому-то удалось вправить их Хокаге мозги… но если это оказалось так просто — что же Сакура раньше этого не сделала-то? Вон, Наруто уже улыбается так, будто ему опять шестнадцать. Совсем непохоже на его «официальную» улыбку, которую Нара искренне не любил. Очень уж она была фальшивой. Да и Сакура вела себя странно, но это хотя бы можно было списать на то, что к ней муж наконец-то приехал. На всякий случай Нара задал пару проверочных вопросов: положительные изменения — это, конечно, хорошо, но вдруг Наруто не бегает по городу тысячей клонов именно потому, что это не Наруто, а кто-то с более скромным запасом чакры. Но нет. Всё чисто… Слава ками! * Определить, странно ли ведёт себя Саске, было некому — слишком уж редко он появлялся в Конохе. Так что Учиха несколько дней провёл с семьёй, наслаждаясь благами цивилизации, положением женатого мужчины и даже тем, что есть кому его покусать со всей дури, если слишком задумается. Но совсем осесть в Конохе и ничего не делать было бы всё-таки слишком рискованно. Поэтому спустя несколько дней Саске отправился… нет, не на поиски очередных следов Кагуи. Он решил посетить сиротский приют Конохи. Тот самый, которым заведовал Кабуто. — Са-а-аске… — поприветствовал его Якуши, щуря свои жёлтые глаза. — Неожиданно, неожиданно… неужели ты хочешь передать под опеку приюта ещё неучтённых шаринганов… но уже в частном порядке?.. Учиха с некоторым трудом подавил рвущееся с языка «обойдёшься». В конце концов, он ведь не за этим пришёл. — Нет. Хочу посмотреть, как тут мои самозваные родичи, — пауза. — И поблагодарить. — Пойдём, покажу. У них как раз сейчас групповые занятия. — Тренировка? — Вышивание. — … — Низачем, Саске. Это не боевой навык. Просто ребятам очень сильно не хватало самовыражения. Ты сказал, что хочешь кого-то отблагодарить?.. Учиха встряхнул головой. На какую-то долю секунды ему почудилось, что перед ним тот, другой Кабуто. Даже появился порыв принюхаться — не витает ли в воздухе знакомый неадекват? Но этот Кабуто был здешним до последней чешуйки на лице и прилизанного волоска. Просто… двадцать лет в роли главы приюта, по всей видимости. И, похоже, не так уж он отличается от своего параллельного варианта. — Да. Ты когда-то спас мне жизнь, а я так и не сказал тебе спасибо. — А, ну да, — Кабуто открыл дверь, жестом приглашая его внутрь. — Пожалуйста. — Здесь никого не… Чем сложна жизнь шиноби — ломать не строить. И один удачный удар от генина может завалить даже Каге. Что уж говорить, когда тебя толкает в спину совсем не генин?.. На полу активировалась фуин, а Саске ощутил досаду. Так легко попасться! Он точно ещё не отошёл от того мира… — Ты кто такой и зачем пробрался в мой приют? Учиха обернулся. Смерил взглядом насторожено подобравшегося Кабуто, который явно готовился к серьёзному бою с неизвестным лазутчиком. И вообще, был так восхитительно-привычно подозрителен и насторожен… Вон, фуин-ловушку у себя держит. — Я Учиха Саске, — сдерживать ехидную улыбочку Саске не стал. — И пришёл ровно за тем, что и озвучил. — Что же, если ты Учиха Саске, то тебе будет несложно отсюда выбраться, — Кабуто оставался таким же подозрительным. Высверк Аматерасу — и часть фуин просто перестала существовать. Саске погасил пламя и Мангекё, шагнул к двери, впрочем, не исключая возможности, что Кабуто сейчас атакует. Что с того, что он настоящий Учиха? В голове Якуши и Орочимару не всегда мог разобраться. — Ты принимал в пищу что-то от незнакомых людей? — заботливо поинтересовался Кабуто, немного успокоившись. — Видел какие-либо подозрительные свечения? Попадал под техники, боевое значение которых не проявилось? — Нет, — с явным удовольствием ответил Учиха. — Мне долго и занудно рассказывали, что я неправильно отношусь к себе, окружающим и жизни в целом. Причём делал это тот, кого просто вырубить я не мог. — Странно… Не было сообщений о крупных стихийных бедствиях. Неужели ты без боя сдал своё засранство? Не верю. — Это было далеко отсюда, — уклончиво ответил Саске. — Так что? Покажешь мне толпу вышивающих Учиха с Мангекё? Кабуто, сделавший шаг вперёд, снова затормозил. — Что у тебя с рукой? — заинтересовался он. — Отрастили. В процессе занудных лекций о моей неправильной жизни, — Саске непроизвольно поморщился. — Расслабься, я не собираюсь вредить твоим подопечным. В конце концов, мы с Наруто их отлавливали. — Слушай, — Кабуто вдруг перешёл на доверительный, мягкий тон. — Если ты внебрачный сын Итачи или что-то вроде, тебе вовсе не обязательно притворяться Саске, чтобы познакомиться с остальными. Учиха икнул. — Почему — внебрачный сын Итачи? — Потому что техника Аматерасу создаёт отдельную стихию, Энтон, и есть вероятность, что она может передаваться по наследству. А рука твоя и вовсе никогда не была повреждена, это очевидно. — Хн. Ты заметил только это? — Учиха наклонил голову набок, заставляя чёлку соскользнуть с риннегана. — Не хочешь обследовать её более тщательно? Кабуто посмотрел на него, явно колеблясь. — Ты позволишь осмотреть свою руку? — Обе руки, — уточнил Саске. — И сравнить. — Пошли! Учиху потащили в мед.кабинет, затем усадили на кушетку и с ловкостью профессионального медика избавили от плаща. Две абсолютно одинаковые, зеркально отражённые руки Саске были сунуты Кабуто под нос. — Да ладно, да не может быть… — тихо бормотал он к себе под нос. Повторялись даже мелкие шрамы от Чидори. Пусть львиная доля их досталась как раз левой руке, которой Саске лишился в том самом бою с Наруто — но следы от райтона пятнали всё его тело. И то, что на обеих руках эти следы были совершенно идентичны… такого даже специально добиться очень сложно. Да и в принципе — кому понадобится заниматься настолько бессмысленным копированием? — Убедился? Я не потомок Итачи, как бы тебе ни хотелось обратного. — Почему бы мне этого хотелось? — нахмурился Кабуто. — Просто ты ведёшь себя странно. И руки у тебя странные. Как такое вообще возможно?.. И зачем? — Зачем — вопрос не ко мне, а вот как… Хочешь, расскажу тебе сказочку? — Саске уже откровенно забавлялся. Кажется, он начал понимать поведение себя-другого. Это действительно весело. А если так… не настолько уж они и разные. Да и Кабуто тоже вполне похож на себя тамошнего. Интересно, если попросить у него пирожки — попытается снова затолкать в фуин? — Ту самую сказку, что не сказка, а жуткая правда? — Ту самую сказку, которая правда, но такая, что специально не придумаешь, потому как бред полный. Кабуто нахмурился и пощупал его лоб. — Температуры нет. Странно… Ты рассказывай, рассказывай… Саске устроился поудобнее, затолкал поглубже так и лезущую наружу ехидную усмешку и старательно-будничный тоном сказал: — Всё началось с того, что в портале риннегана я столкнулся с самим собой. — …но зеркально отражённым? И вот от него ты оторвал себе руку? — Тьфу. Ученик Орочимару. Зачем мне отрывать чужую руку? — Не ругайся. Ты, между прочим, тоже. Продолжай. — Нет, ты сначала ответь, зачем мне отрывать у него руку и как бы я её, по-твоему, прирастил. — Чтобы себе прирастить. Если взять конечность идентичного близнеца, то прирастить её можно примерно… примерно как собственную, только что отрезанную. Саске вздохнул. — Я не ирьёнин, Кабуто. И нет, я не отрывал второму себе руку. Наоборот, это он пристал ко мне с возмущёнными воплями по поводу того, что у меня рука всего одна. — С воплями?.. Ты точно ничего подозрительного не ел?.. — Нет. Но знаешь, что самое забавное? Эту руку мне делал ты. Тот ты, который из зеркального мира. Кабуто посмотрел на него подозрительно. — Брешешь. Во-первых, я даже таких техник не знаю. Во-вторых, с чего бы мне это делать? Саске усмехнулся. — Потому что тебя попросили. А потом ты чуть голову мне не отгрыз за то, что я не сказал спасибо. Учиха немного помолчал. — И я подумал, что для тебя здешнего это тоже важно. Кабуто промолчал, чуть отвернувшись. — Это всегда важно, Саске, — и серьёзно посмотрел в глаза. Учиха повёл плечами, будто ему было неуютно. Откашлялся. — Спасибо, что спас мне жизнь тогда. — Пожалуйста, — серьёзно кивнул Кабуто, а потом опустил взгляд. — Скоро урок закончится… останешься с нами на ужин? Саске моргнул. То, что его хотели видеть и здесь — в этом мире, в этом месте, — было так странно… — А пирожки к ужину ты сам готовишь? — сорвалось прежде, чем он смог удержаться. — Уже давно нет. Я просто не справлюсь с таким количеством пирогов, да и дела поважнее есть, — Кабуто пожал плечами. — Жаль. Они вкусные. Кабуто заколебался. — В принципе… в принципе, я по субботам учу интересующихся готовить. Если зайдёшь вечером, можешь попасть на пирожки. — Буду иметь в виду, — серьёзно кивнул Учиха. — Спасибо за приглашение. — Ками, Учиха, говорящий спасибо, — Кабуто развернулся. — Мне нужно выпить. То есть, пожалуйста. Пойдём, познакомишься с твоими родичами… Саске снова подумал, что привычки и реакции его двойника становятся всё более понятными. Если так пойдёт, ему тоже придётся прятать усмешки за рукавом, чтобы не портить эффект… как это назвала Сарада? Троллинга? * — Кабуто? — Да, Орочимару-сама? — К тебе Саске-кун заходил? — Да, Орочимару-сама. — Тебе он не показался каким-то… странным? — О чём вы, Орочимару-сама? — Ну… разговорчивым, вежливым? — М-м-м-м… А что случилось, Орочимару-сама? — Он назвал меня сенсеем. — О. А почему такой тон? — Я и не думал, что это тело способно на инфаркт… — Да, заходил. Говорил, что побывал в другом мире, где его двойник почти без насилия научил его говорить спасибо. Пауза. — Кабуто. Нам нужно попасть в этот мир. — Думаю, корзинка пирогов и нытьё нам в этом помогут. ========== Примечания авторов ========== Комментарий к Примечания авторов Эта часть будет удалена через сутки, так как объявления отдельным обновлением выкладывать нельзя. Однако за сегодня мы выложили четыре полноценные главы, думаю, этого достаточно, чтобы не считать главу-объявление обманом и дать ей пожить хотя бы сутки. В группе вконтакте вчера мы сделали объявление следующего содержания: Ваша прода по «Параллельным» написана, но взята в заложники! Наше требование: собрать 1000р* и выдать почесушек! Яндекс-деньги: 410013788529953 Сбербанк: +7 922 523-36-24 ВТБ: 5543 8600 3974 5021 Если требования будут выполнены, новая глава будет выложена сразу. Если нет, мы будем удерживать её, пока не надоест! (А надоест нам к четвергу, по расписанию). P.S. В случае, если нужная сумма не будет собрана до понедельника, деньги вернутся отправителям, так что указывайте свои контактные данные в примечаниях и используйте сервисы, в которых оплата проходит без процентов. P.P.S. Если внезапно соберутся 5000р., то выложены будут все четыре оставшиеся главы разом. И так как сегодня были выложены все главы, можно предположить, что смелая сумма, названная наобум была собрана. Да ещё как! Ребята, вы просто космос! Меньше чем за сутки было собрано 6450р, что превышает даже самые смелые ожидания, сказанные наобум. Это… это просто… Нет, ребята, это не просто деньги. Это… это ваше время, затраченное на получение этих денег. Это ваши усилия, приложенные к заработку. Это… это ваше решение посвятить это время, посвятить эти усилия… нам. Это ваша любовь. Чтобы вы понимали, насколько это важно и нужно в данный момент, я могу рассказать небольшую историю. Краткую выжимку того, что с нами случилось за последние два-три года. Нет, это ни в коем случае не жалобы. Мы со всем справились, но в процессе почти потеряли что-то важное. Как команда номер семь в гайдене. Возможно, вы видели объявление о Наташе-мошеннице, но это уже, скажем так, уже хэппи-энд. А жить с ней на одной территории, каждый раз защищая границы своего имущества и личности… Не только расстраиваться от сломанного провода от наушников, очередной горы посуды или кучи незнакомых людей дома — а ещё и не давать себе внушить, что всё это так и надо. Основательная жопа началась года три назад, когда Ари оказалась в чужой стране без заработка, перспектив, документов и вообще права принимать решения. Жить получалось только урывками, украдкой. Посмотреть видяшки или написать фичок — это было как… как воровство. Как нечто не должное, но всё равно желанное. И красть собственную жизнь — это не самая хорошая стратегия жизни, ведущая к суицидальным порывам. А снимать с моста было некому, кроме Ктаи. В то же время в её жизни тоже всё было не так гладко. Знаете, что бывает, если в три килограмма варенья добавить ложку говна?.. Три килограмма и одна ложка говна. И даже если один человек в соседнем отделе говно — это распространяется на всю округу. Потом был переезд Ари в Россию, где всё не совсем радостно, но хотя бы не является преступлением находиться на территории. Ктая сменила работу и переехала из общежития в новое жильё. Казалось бы, всё хорошо, но Ктая оказалась в одной квартире с Наташенькой, а сестра Ари напомнила ей, что у неё может быть семья и через месяц решила, что мёртвой от неё больше проку. А с долгами младшая сестрёнка как-то сама справится, она же умная. Новый виток жопы. Который вот только-только сейчас подходит к своему концу. Как это отражается на творчестве?.. Писать стало тяжелее. Значительно. Потому что силы и время сжирают проблемы. Потому что грызёт совесть, когда пишешь фичок — ведь можно было заниматься копирайтингом, заработать хоть немного и стать чуть ближе к оплате долгов. И получается, что усилия на написание затрачиваются в два или в три раза больше, а отдача — та же или даже меньше. Это… это демотивирует. Это заставляет задуматься, что твоё любимое дело, твоя отдушина никому не нужна, и что лучше писать описания для шлюх, это как-то людям нужнее. За это люди готовы платить. Но… но вы нас разубедили. Спасибо вам.