– Такой как ты – здесь незачем оставаться, поверь. Не с Джимом, это уж точно. Тебе нужно прочно стать на ноги, увидеть мир, найти порядочного мужа, а там и дети…

– Я не хочу замуж. И детей тоже.

– Ой, все вы так сначала говорите. – Раздраженно ответил товарищ Фокс и искривился.

– Никогда…никогда не приравнивайте меня ко всем женщинам. – Отчетливо произнесла Джесс и продолжила всматриваться в лицо мужчины напротив, впитывая в свое сердце пушистость густо обрамленных ресниц, искрящийся свет золотистых глаз и пелену поросшей сединой щетины. Каждый раз ей казалось, что встреча может оказаться последней и ей так отчаянно хотелось помнить всё, абсолютно всё, чтобы оказавшись изгнанной у ворот Рая – нагой, обесчещенной, беззащитной – помнить виновника своего падения. Этого самого хищного и лукавого Фокса, который проникая вглубь её очей, заставляет верить, что встреча их была предписана Судьбой, как и безжалостная погибель от несвоевременной страсти, сметающей их былые годы. Вся её сущность кричала: «Я сотворена для Вас, возьмите».

– О чем ты думаешь?

– О том, что вы были правы.

– Когда именно?

– Тогда, на пляже. Мы можем оказаться в одной постели.

Фокс понимал, что может получить её, когда ему заблагорассудится, но что-то в глубине ее доверчивых глаз заставило его держать себя под контролем.

Джесси не должна стать очередным трофеем. Нет. Не такая как она. Такие дамы желают, чтобы их любили. А этого товарищ Фокс не мог себе позволить. И даже отдавая всего себя ей – его тело всегда будет предательски отзываться на тепло других женщин.

Заслуживает ли Джесси обмана? Ей вдоволь досталось от Джима Хэнкока. И как бы мужчине не было это мерзко осознавать, но строительный магнат, по крайней мере, действительно неравнодушен к этой миниатюрной брюнетке. А что же испытывает он сам?

– Почему ты молчишь? – Неуверенно спросила Джесси, не предусмотрев такой отчужденности. Казалось, что мужчина мысленно отгородился от всего происходящего.

Он раздумывал. Вот она, эта самая возможность попробовать её на вкус. Может запреты и созданы для того, чтобы их нарушать?

Фил Фокс Старший стал медленно опускать лицо к шее девушки, наслаждаясь парой желания, что повисла в воздухе между ними. Нежное касание к коже. Джесси ощутила лёгкое головокружение и едва удержалась на ногах. Словно предвидев такую реакцию, Фокс крепко схватил её за талию и притянул к себе. Притянул так близко, что Джесси уперлась всем телом в мощный торс и столкнулась со свидетельством силы его восставшего желания.

– Джесс… - Казалось, голос Фокса звучал издали, и девушка практически не разбирала всех слов, которыми он одаривал её, попадая в плен его ядовитых губ, что вели свою линию от основания шеи к едва заметной синеве виска.

Свободной рукой он вцепился в её волосы, жадно вдыхая их аромат - эту возбуждающую смесь персиков и сливы, что говорила языком доверчивой молодости.

Первый поцелуй был болезненным. Он жадно поглощал её, подобно тому, как терзаемый засухой в пустыне путник приникает к долгожданному напитку. Он терзает и терзает, пьёт её силой – горячо кусая, поддергивая, контролируя каждое движение внутри её рта, а затем отпускает. Отпускает всего на мгновенье, дабы встретиться с ней взглядом. Лицо Фокса приобрело хищное выражение, и он почувствовал, как теряет последние остатки самообладания. Невзирая на внешнюю выдержку и замаскированное безразличие, он боялся. Он по-настоящему боялся всей той бури, одолевшей его существо; боялся той тяги, что заставляет его желать повиновения от этой девушки. Она же – падает в омут его золотистых глаз. Джесси не может привести в норму дыхание, содрогаясь всем телом от стремительного урагана ласк. Она не может взять себя в руки и вернуться к действительности, продолжая пребывать на вершине сладострастных мук. Девушка понимает, отчего он остановился. Это последняя попытка спастись. Вот-вот он начнет сетовать на их близость, предостерегать от роковой ошибки. Но ей плевать. Плевать на то, что есть нынче и что будет после.

Мужские руки, сомкнувшиеся на её талии, образовывают крайне мощное кольцо, из которого девушка по своей воле бежать не хочет. Слишком велика радость такой ловушки. Пусть опутывает её, использует, сдавливает внутренности – она уповает на его близость всем своим естеством. Она и создана для этого.

Джесси обретает дотоле неведомую уверенность, притягивает лицо Фокса к себе и впивается в него поцелуем. Капли крови и остатки помады образуют алую смесь, что в порыве страсти измазывает лицо жертв и свидетельствует об их первом греховном слиянии.

Он еще противится. В груди девушки леденеет страх быть отвергнутой и нежеланной. Что с ним?

Но вот всё меняется. Со словами: «Пошло всё к чёрту», он перекидывает ошеломленную Джесси через плечо и несет к дому.

Однако, уже достигнув двери входа, Фокс резко остановился. Его внимание привлек посторонний шум, доносившийся из-за угла. Он осторожно поставил девушку на ноги и одним кивком головы приказал помолчать. Джесс мгновенно оценила ситуацию и послушно отозвалась на команду. Наблюдая за тем, как товарищ Фокс направляется в сторону заднего двора – сдержанный и собранный, словно всего несколько минут назад между ними ничего не было – она в который раз мысленно восхитилась им. Она вспомнила, как во время одной из первых встреч он сказал ей, что «решает проблемы». Теперь же, видя воочию, как быстро он адаптируется при любых обстоятельствах, и каким хладнокровным остается, она убедилась, что скорее всего, все устрашающие слухи о нём – правда. Даже взгляд его стал иным. Это взгляд поддатого адреналином хищника, всего за мгновенье до того, как он расправится со своей добычей.

– Какого…?

Единственное, что услышала взволнованная Джесси, уже почти огибая угол дома вслед за Фоксом. С кем он там уже говорит?

Мужчина стоял рядом с неизвестной девушкой. Рыжеволосой, красивой. Возмутительно красивой. До неприличия красивой. Узрев такую, любой другой мужчина потерял бы дыхание и едва сумел бы взять себя в руки, ведь такая красота безжалостно бьет в самое сердце! И только он, только товарищ Фокс, вместо всего этого, может лишь разразиться тысячами проклятий и беспрерывных яростных жестикуляций, тем самым вызывая на лице девушки неподдельный испуг.