– Есть что-то сладкое? Шоколад с шоколадом покрытый шоколадом?

Бармен улыбнулся.

– Вам не плохо? Отчаянный выбор.

– Для меня – это уж точно. В последнее время мне словно сорвало голову. Тянет на такие вещи, о которых я бы раньше и не помыслила.

– Этот остров меняет многих. Вы давно здесь?

– Едва неделю…

– Я тоже приплыл сюда на недельку-вторую, и вот остался уже на 3 года. Встретил здесь одну девчонку и решил, что больше отсюда ни ногой. Да и Пату так же. Годы уже как на острове.

– Только вот-вот позвонила отцу и предупредила, что задерживаюсь.

– Смотрите, не задержитесь навсегда.

– Это будет зависеть не от меня, - тихо проговорила Джесс и подняла глаза от меню. Она вновь посмотрела на Фокса. Тот же, увлеченный беседой, что-то упорно доказывал сидящим напротив мужчинам. Они крепко и громко выражались.

Девушка ощутила себя ненужной. Его равнодушие, его отстранённость, всё – кричало в ней болью. Почему она чувствует себя чужой? Почему они чужие?

Джесси откровенно смотрела в его сторону. Она впервые позволила себе изучить этого мужчину, увидеть со стороны. Она не знала, кажется ли ей это, а быть может на самом деле – сейчас он выглядит даже старше своих лет. Словно он постарел за эти несколько дней на пару-тройку лет. Седой, уставший, сосредоточенный…он по-прежнему сжимает в пальцах сигарету, а затем уверенно подносит её к устам…Что его раздирает? Да, прежде она никогда не знала этого мужчину и не имеет даже представления, каким он был в свои былые, молодые годы, но отчего-то он видится ей уверенным в себе и беззаботным. Сейчас – он скошен трудностями. В его облике отразились все прежние жизненные перипетии и испытания. Да, порой он был по-юношески шаловливым и дерзким, а в следующий момент – преображался в проницательного и серьезного мужчину.

Он сдавал позиции, это очевидно. Но чтобы тому не послужило причиной – она готова отдать всю себя для его исцеления. Она хочет, чтобы эти озорные глаза и пушистые, залитые светом ресницы ожили. Пусть его больше не угнетают давление, дела, проблемы…она готова окутать его лаской своих рук и слова. Ей хочется сделать его мир лучше. Когда все уйдут, когда жене станет невмоготу ухаживать за ним, когда сын отыщет свое место и оставит отца – она будет с ним. Отдаст ему всю свою молодость, и даже без просьбы. Она вручит её просто так. Ибо всё в его лике – для неё родное. Её мужчина.

– Из шоколада только пунш, как видите… - Вывел её из забытья бармен, который тоже наклонился к меню и выжидающе уставился на девушку. Парень очень располагал к общению, но сейчас Джесси это волновало меньше всего. Она не знала, как поступить. Тянуть время, якобы внимательно изучая страницы с выпивкой и закусками? У Фокса ведь своя встреча, девушка не смеет вмешиваться. И что ей остается делать?

– Еще чаю и один американо, пожалуйста. – Фокс бесшумно подкрался к стойке и сделал заказ второму бармену. Юная островитянка, видимо знакомая с Фоксом, поспешила к кофейной машинке, при этом успев подмигнуть ему.

Джесси накинула маску безразличия и высокомерия. Что он себе позволяет?

– Так пунш или…? – Снова спросил парень-бармен у Джесси. Он не до конца понимал затянувшееся молчание девушки.

– Мартини, пожалуйста…

– Мартини всё-таки?

– Да. – Твердо ответила Джесси, ожидая услышать хоть какую-то реакцию от стоявшего рядом Фокса. Он не сможет оставить его алкогольное пристрастие без внимания. Это слишком даже для него.

Островитянка вернулась к стойке с чашкой американо и чая.

– Сладенький?

– Тебе три, как обычно, а Марти – две ложки сахара. Всё правильно?

– Да, а ты ему сегодня тоже две положила?

– Ну конечно, как обычно.

– А то он жаловался, что американо горький.

– Маааарти, - пронзительно завопила островитянка и добавила что-то на неизвестном для Джесси языке (отчего то ей показалось, что это местное ругательство), - тебе американо не сладкий что ли?

– Нет, нет…кого ты слушаешь, ты что, Мелми.. – неуверенно пробормотал смотритель плантаций. А до этого он виднелся мисс Питерсон серьезной шишкой!

– Да американо паршивый!
– Взвелся в привычной для себя манере Фокс. Его бурная кровь вновь дала о себе знать, как и юмор тоже. Островитянка звонко рассмеялась.

– А где же ты лучше пробовал, а?

– Знаешь, отчего американо паршивый?

– Отчего же?