До ужина сегодня его уже никто больше не беспокоил — сошлись на том, что все тренировки начнутся с завтрашнего утра. Лемми кушать опять отказался, но Зандер по этому поводу уже не волновался — он прочитал в книге, что кровь ребенку нужна раз в два-три дня в зависимости от того, сколько тот выпил ее накануне и что делал в течение этого времени. Значит, поймать зайца и скормить его кровь мальчику надо будет завтра, перед выходом из леса на большую дорогу. Он не хотел больше давать животное в руки ребенку, чтобы не привлекать к его способу питания внимания, а самому выцедить кровь из тушки и принести ее Лемми уже в кружке. Он с трудом представлял, как это можно сделать, но попытка не пытка, а если не получится, то у него есть несколько монет, данных в дорогу лекарем — можно и на рынке для малыша живого кролика купить, в конце концов.

Зандер планировал после ужина при свете костра немного почитать, но не тут-то было. За дело взялся учитель Нед. Оказывается, он каждый вечер перед сном занимался с Лайзой и литературой, и математикой, и географией, и ботаникой — короче всем, в чем сам был силен. А теперь у него было целых два ученика плюс Лемми с его цепким умишком, которого можно и нужно учить грамоте. Это вчера из-за того, что у костра появились новые лица и с ними необходимо было познакомиться, Лайза пропустила урок. Теперь ей предстояло наверстывать пропущенное — по крайней мере, учитель собирался ее нагрузить заданиями вдвойне, да к тому же ему не терпелось проверить уровень знаний Зандера.

*

И начались будни, заполненные до предела. С утра Джим занимался растяжкой Зандера, потом завтрак — и в путь. На любой маломальской стоянке с ним занимался фехтованием Эгберт, а вечером перед ужином его заставлял тягать гири Найлс. В перерывах он читал свою книгу о физиологии вампиров, а вечером отвечал уроки учителю Неду. После этого Зандер отправлялся спать, вконец измученный, и проваливался в сон без сновидений; Нед занимался с маленьким Лемми грамотой почти до утра. Они потом дрыхли в их фургоне до обеда, но это Зандера более чем устраивало. Он приноровился ловить в лесу зайцев, бегая за ними — не всегда животное выскакивало на Зандера само, как тогда возле пещеры, — а в городах покупал кроликов для Лемми, сцеживал из них кровь и поил ребенка уже из кружки. Но все равно каждый раз, видя, как у того вырастают клыки и симпатичная мордашка приобретает звериный оскал, приходил в ужас. Он приобрел ему в одном из городов серебряные столовые приборы, и учитель обучал ребенка пользоваться ими. Лемми уже мог есть кашу, как все, но она ему не нравилась, и только строгий взгляд Зандера не позволял ему ее выплюнуть.

На первом совместном выступлении в городе им и Лемми пригодился. Когда вечером при свете факелов они заканчивали представление на площади, а Джим и Лайза еще отрабатывали свой номер, Лемми взял шляпу и обошел зрителей, собирая плату. Кто мог отказать такому очаровательному малышу с пухлыми щечками, золотыми кудряшками и просящими голубыми глазками! Денег накидали гораздо больше. И теперь, если выступление заканчивалось после заката, только Лемми ходил со шляпой среди зрителей. Скоро и Зандер смог присоединиться к выступающим. Их номер с Лайзой на канате пользовался огромной популярностью, особенно когда они синхронно делали сальто назад и приземлялись на канат — народ ревел от восторга и просил повторить на бис. Финалом их выступления было вращение мальчика и девочки на огромных руках Найлса, как на карусели. Желающих из публики за деньги покататься на силаче после этого было хоть отбавляй. Они теперь могли не ночевать в лесу под городскими стенами, а снимать уже приличные номера в гостиницах.

Правда в тот год они в столицу так и не попали. Сильно заболела, простудившись, Лайза. И тетушка Деспина, решив, что путешествовать с больной девочкой опасно для здоровья той, приняла мудрое решение перезимовать в одном из больших городов на пути в столицу — тем более что денег они заработали немало. По-прежнему, но уже без Лайзы, они давали представления, пополняя доходами свою «казну», снимали три номера в недорогой, но чистенькой гостинице и ждали прихода весны, чтобы снова отправиться в путь. Сидеть на одном месте всем было просто скучно.

========== Глава 8 ==========

Зандер в одной тонкой рубашке восседал на козлах и правил фургоном. В его глубине, кутаясь в теплое одеяло, сидела Лайза, спал, разметав золотые кудряшки по подушке, Лемми и похрапывал учитель, который как всегда прозанимался с малышом до поздней ночи. Девочка еще не совсем отошла от тяжелой болезни, и ей все время было холодно, несмотря на то, что весеннее солнце припекало уже совсем по-летнему. Они сегодня рано утром, еще до восхода, наконец отправились в путь все той же компанией, чтобы позавтракать не в душной гостинице, а в лесу на свежем воздухе под пение птиц. И даже учитель Нед, к которому все привыкли и полюбили его, присоединился к ним, сказав, что он будет искать еще не изученные растения в этих краях, а лучшей компании для путешествия ему не найти.

Зандер счастливо улыбался, подставляя свое лицо ласковому ветерку и теплым лучам. Эти люди за полгода практически стали его семьей — он полюбил их трогательную заботу друг о друге. И даже строгая тетушка Деспина оказалась куда более заботливой и ласковой, чем его родная тетка Матильда. При воспоминании о доме ему стало грустно, припомнились и тетушка Бетти с ее многочисленным семейством, и лекарь Бельведер Риттерс, и даже продавец книг господин Криспиан. Слезы невольно навернулись на глаза. При воспоминаниях о лекаре Зандер всегда невольно вспоминал о дневнике отца, который тот передал ему, и ни одной страницы из которого он так ни разу и не прочитал. Он хотел начать читать его, но каждый раз, погладив дорогой кожаный переплет, откладывал в сторону — значит, еще не пришло его время.

Природа уже отошла от зимней спячки, и Зандер любовался разнообразием цветов этого благодатного края, синевой безоблачного неба, щурился от яркого солнца, вдыхал чистый лесной воздух. Когда они кочевали на юг, он с удовольствием наблюдал, как мрачные глухие северные леса его родины с широкими разлапистыми елями и стройными мачтовыми соснами сменяли светлые широколиственные леса с множеством цветов даже поздней осенью. А сейчас, весной, его душа просто пела, когда он смотрел на все это буйство красок природы. Он обернулся и взглянул на учителя и Лемми.