– Меня послал Фокрит Агротос. И я уже отвечал, что мне необходимо увидеть старшего архонта. У меня для него важное сообщение. Неужели ты не понимаешь этого?

– А может, тебе подать самого Зевса? – попробовал съязвить писец.

Но Тимон, как никогда, был настроен решительно.

– Ты не умничай! У меня сообщение чрезвычайной важности. Речь идёт о заговоре против города. Смотри, как бы тебе не пришлось отвечать перед городским советом, как сообщнику заговорщиков. Ты этого хочешь?

– Кто ты такой, чтобы пугать меня? – огрызнулся писец, но тон его голоса уже не был столь воинственным.

– Я раб купца Фокрита! И если я сейчас не увижу архонта-басилевса, в том, что случится, будешь виноват ты. И тогда я тебе не позавидую! Ты меня понял?

– Но… старший архонт сейчас на совещании городских коллегий, – стал сговорчивей писец.

– Вызови его! То, что я должен ему рассказать, важнее всех его совещаний.

Недовольно хмыкнув, писец вышел и вскоре вернулся, семеня за архонтом.

– О какой-то опасности талдычит, – объяснял он на ходу архонту. – Вот он, во всей своей красе! – ткнул писец пальцем в Тимона и вышел из канцелярии.

– Вроде как знакомая личность… – архонт наморщил лоб, всматриваясь в необычного посетителя. – Не ты ли это испортил настроение нашему гимнасиарху на недавних Ахиллиях?

– Я самый, – не стал отпираться Тимон.

– Молодец! – похвалил мальчишку архонт и тут же удручённо мотнул головой. – Ну, и вид у тебя, должен я заметить! Откуда ты явился такой… замызганный?

– Я бежал пятнадцать стадиев. По грязи и лужам…

– Понятно. Значит, дело действительно неотложное. Тогда выкладывай! Что там стряслось?

– На Ольвию готовится нападение! Завтра утром! На рассвете! Когда все будут спать! – выпалил одним духом Тимон.

– Откуда тебе это известно? – нахмурился архонт. – Поподробнее можешь рассказать?

– В полдень дядюшка Фокрит отправил меня к Софону. Ну-у… это… на берегу Гипаниса… У него там усадьба…

– Я знаю, кто такой Софон, – помог Тимону архонт. – Продолжай.

– В дороге, стадиях в пятнадцати от Ольвии, меня настиг дождь. Пришлось укрыться в пещере. А там уже было двое мужчин. Один – наш, грек, ольвиополит, торговец лесом Хармот – я его по голосу узнал. Он часто бывает в порту. Другой – скиф, похоже, вождь какого-то племени. Мне такая тайная их встреча показалась подозрительной, и я незаметно подобрался к ним поближе. То, что я услышал… – Тут Тимон сделал большие глаза. – Эти люди сговорились завтра, как только начнёт светать, напасть на город и завладеть им. После этого скифы до вечера будут грабить город. Нападать будут через Западные ворота, – они хуже охраняются. Скифы будут незаметно собираться ночью в Вороньем овраге, что слева от Западных ворот, и там ждать сигнал к нападению. Сигнал им должны подать наши… ну-у… ольвиополиты во главе с Хармотом. Они нападут на стражу изнутри и откроют ворота. Будет их, этих… местных нападающих, больше десятка человек. Чтобы скифы узнавали этих людей, у каждого из них на голове будет белая повязка. Вот… Вроде бы всё…

– Да-а… Если всё это правда… – задумался на мгновение архонт. Очнувшись, дружески потрепал по голове Тимона. – Молодчина! Спасибо большое! Пока спасибо. Ольвия перед тобой в большом долгу, и мы подумаем, как тебя отблагодарить.

Под вечер к Фокриту заглянул его сосед Кладос, человек постоянно чем-то увлечённый, непоседливый, любопытный и не в меру говорливый. Всё он хотел знать, всё знал и считал, что все должны знать то, что знает он. Дом Кладоса стоял через дорогу напротив дома Фокрита.

Увидев хозяина лежащим на кровати, да ещё с перевязанной ногой, Кладос не на шутку забеспокоился:

– Сосед, что случилось? Когда? Где? Это не очень опасно?

– Ничего страшного. Ногу всего-навсего подвернул. Но лекарь сказал, что надо парочку дней полежать, – неохотно ответил Фокрит.

– И где же тебя угораздило так? – с неподдельным любопытством спросил сосед.

– Считай, на ровном месте! Шёл вчера вечером, не заметил на дороге ямки, ступил в неё и вот…

– А я-то думаю, чего это моего соседа нигде не видать! Хотя бы он тоже должен был быть вместе с нами. А он, оказывается, лежит себе дома и знать не знает, что сегодня утром скифы и всякие там проходимцы чуть было не завладели Ольвией! Представляешь?!

Глаза Кладоса излучали испуг, смешанный с восторгом.

– Как это – чуть не завладели? Что ты такое говоришь? – подыграл Кладосу Фокрит, который ещё вчера узнал от Тимона о его приключении, а сегодня в полдень, со слов того же Тимона – об утренних событиях, так всполошивших Ольвию.

– Так ты и вправду ничего не знаешь?

– Откуда же мне знать? – указав глазами на перевязанную ногу, продолжал играть роль простачка Фокрит.

– Тогда слушай! – Кладос поудобнее уселся в пододвинутом к нему Тимоном кресле-дроносе. – Значит, так… Прибегает ко мне вчера вечером один из членов коллегии стратегов [101] и говорит: «Город в опасности! К полуночи ты должен с оружием, какое у тебя имеется, явиться в Теменос. Постарайся, как можно меньше привлекать к себе и к своему оружию внимания на улице». Сказал так и побежал к другим соседям-ополченцам [102] . Ну… ближе к полуночи… взял я свой меч, взял с десяток дротиков, спрятал всё это под хламиду и отправился в Теменос. А там уже полно народу! Ну… полно не полно, а больше двухсот человек собралось. Вызвали, как сам понимаешь, наиболее надёжных, испытанных… Явился сам архонт-басилевс. Тоже с мечом. Он-то и рассказал нам о причине сбора. Оказалось, что какое-то племя скифов с помощью нескольких предателей из числа ольвиополитов решило на рассвете, когда все спят сном праведников, захватить город. Предатели должны были перебить стражу ворот, открыть их и подать сигнал скифам, которые незаметно собирались ночью в Вороньем овраге. Но архонт-басилевс как-то пронюхал об этом их коварном сговоре и принял надлежащие меры. Ещё вечером он отправил вооружённый отряд к Западным воротам, чтобы усилить их охрану.