Жизнь несчастных евреев была тяжела и опасна, как, впрочем, и во все времена. Они проживали в раз и навсегда отведённых для них кварталах, ограждённых от остального города высокой стеной, и не имели права покидать свой район в ночное время и в дни церковных праздников.

Входя на территорию города, евреи были обязаны носить специальную одежду, включая нелепые головные уборы, по которым каждый случайный прохожий мог безошибочно опознать в них людей «второго сорта».

В еврейском квартале допускалось иметь лишь одну синагогу. Жизнью общины руководили раввины, а за порядком следили католические стражники, охранявшие вход в квартал.

Поскольку население гетто постепенно росло, в то время как число домов и улиц, отведённых для проживания евреев, не увеличивалось, — люди были вынуждены тесниться и жить друг у друга на головах, на улицы выливалось больше помоев, чем обычно, а нищета процветала.

К Вашей чести, Вы никогда не страдали предубеждениями в отношении евреев, в отличие от тех, кто периодически устраивал погромы в еврейских кварталах, где на входе стояла охрана, которая не особенно торопилась вмешиваться и появлялась уже ради формального приличия после побоища.

Во время одного из подобных погромов Вы, узнав о том, что происходит, подняли гвардейцев на уши и, задействовав доступное Вам влияние, вынудили их навести порядок и задержать некоторых смутьянов.

И, хотя переловить всех негодяев, равно как и уберечь всех евреев, к сожалению, не удалось, — Ваше вмешательство спасло ростовщика Авикдора с его семейством, которых едва не растерзали озверевшие подонки.

Понятно, что искусственно создаваемая и поддерживаемая изоляция повышала и без того имевшуюся степень отчуждённости евреев.

Вдобавок ко всему — для них было закрыто большинство профессий, доступных для христиан, и выбор оставался между работами врача, ростовщика и писаря.

В итоге, с одной стороны, ростовщичество однозначно осуждалось как грех (и по этому поводу неоднократно высказывались Святые Отцы различных веков, а Римские Папы писали буллы, грозившие не только ростовщикам, но даже и монархам, допускавшим у себя ростовщичество), но полностью изжить это явление так и не удалось, а порочную практику — свалили на евреев.

При этом многие невежественные люди были искренне уверены в том, что бедные несчастные евреи, проживающие в их городе, — это ну вот прям вот те самые евреи, которые лично распяли Спасителя.

Как бы то ни было, Авикдор слезно обещал помочь Вам, если чем-либо когда-нибудь сумеет отплатить за то, что Вы сделали для него.

Что ж, настала пора узнать, чего стоят его обещания. Вряд ли кому-нибудь придёт в голову искать Вас в подобном месте. Но, тем не менее, возникает ряд проблем.

И самая очевидная — каким образом пройти мимо стражи, охраняющей вход в гетто?

Даже если погоня задержится, а стражники на вратах не задержат Вас, они всё равно будут знать, что Вы, Ральфрик Честный, прошли в еврейский квартал; после чего, узнав о ваших «подвигах», перевернут там всё вверх дном.

Необходимо либо отказаться от затеи (в таком случае — возвращайтесь на тот параграф, с которого пришли, и делайте другой выбор), либо проявить изобретательность.

— Закричите «держи вора», чтобы отманить стражников от ворот на другую улицу, а сами прежде оттуда смоетесь — 319

— Закричите «пожар» с той же самой целью — 337

— Попробуете пробраться в еврейский район через городскую канализацию — 366

— Ну, короче, что-нибудь придумаете (Смекалка) — 391

— Не будете ничего придумывать, а просто и невозмутимо пойдёте в еврейский квартал — 407

Конечно, всё это более чем подозрительно. Возможно, Вы просто не заметили медальон, когда подходили, но Вы уверены, что его здесь раньше не было.

В любом случае, никакого владельца поблизости нет. Забрать его может любой, не Вы — так кто-то ещё. Никто в здравом уме и твёрдой памяти не станет оставлять такую вещь в подобном месте.

А раз уж Бог подносит Вам такой подарок, значит, нужно брать: Ваше положение сейчас не самое лучшее. Как бы то ни было, если вещь ничейная, значит — Ваша.

Взяв (не забудьте отметить его в листке персонажа, как и всё, что находите), Вы начинаете любоваться им, вертеть и так и этак, завороженный мастерством изготовления и чистотой благородного металла.