– Нужно проверить по его досье, – согласился Эдгар. – Если он профессиональный угонщик, то об этом должны знать в МВД и прокуратуре.

– Дождемся Гордеева и все выясним, – задумчиво произнес Дронго.

Осмотрев еще раз вторую комнату, он зашел в третью, самую маленькую, где, очевидно, у погибшего была небольшая мастерская. На столике лежали разнообразные детали, винты, отвертки.

– Похоже, раньше он был хорошим механиком, – покачал головой Вейдеманис.

Закончив осмотр, они вышли из квартиры. Эдгар неплотно прикрыл дверь, а затем устроился на лестничных ступеньках.

– Будем считать, что один из нападавших уже получил по заслугам, – негромко сказал он.

– А где еще двое? – спросил Дронго, усаживаясь рядом.

– Ты не успокоишься, пока их не найдешь. Или ты ждешь, что их тоже утопят в ванне?

– Ни в коем случае! Тогда мы никогда не выйдем на заказчика. Нет, я все-таки хочу поговорить хотя бы с одним из этих подонков.

Дронго достал аппарат и набрал номер Кружкова.

– Леня, как у тебя дела?

– Еду за ними. Тут целый кортеж. Четыре автомобиля. Мы уже скоро выезжаем на трассу.

– Номер телефона Назарова установил?

– Все нормально. Наш аппарат уже работает.

Дронго понял, что Кружков подключился к мобильному телефону Назарова, и теперь все разговоры вице-президента компании будут фиксироваться в их офисе.

– Когда приедете в аэропорт, позвони мне, – попросил Дронго. – Они уже выехали из больницы, – пояснил он Вейдеманису.

– А если грязную работу за Кахи и его боевиков сделали другие? – неожиданно предположил Эдгар. – Чтобы гарантировать себе молчание Шмеля?

– Не думаю, – возразил Дронго. – Кахи не позволил бы сделать из него посмешище. Он сам нашел Шмелева и сам приказал его убить. И только убедившись, что тот мертв, отправил ко мне своего человека с адресом. По времени все сходится. Шмелева утопили часов в восемь-девять утра, потом проверили квартиру, доложили Кахи и, получив его разрешение, приехали ко мне. Пока мы собрались и приехали сюда, прошло еще около часа. Все совпадает. Кахи никогда бы не выдал живого Шмелева, это не в его правилах. А утопить вора, который нарушил их строгие законы, он вполне способен.

Просидев на лестнице минут сорок, они вдруг услышали внизу дружный топот. Очевидно, приехавшие сотрудники милиции забирали ребят с собой. Один из подростков, который хамил громче всех, кинулся наверх. Увидев сидящих на лестнице Дронго и Вейдеманиса, он остановился. У него было прыщавое лицо и рыжие волосы.

– Это ты мусоров вызвал? – в его вопросе звучала явная угроза.

– Что за поганый язык, – поморщился Дронго, поднимаясь, – «мы балдеем», «кайф», «мусора». Засоряешь свой лексикон.

– Что? – обалдело спросил подросток.

– Сколько тебе лет? – вместо ответа поинтересовался Дронго.

– Четырнадцать.

– Самый хороший возраст. Книги читать нужно, нормально жить, а ты вместо этого куришь всякую гадость. А потом на уколы перейдешь?

– Ты кто такой? – замахнулся на него парень.

Дронго уклонился.

– И не нужно драться. У тебя даже не хватает мозгов понять, что тебе одному не справиться с двумя мужчинами.

Снизу бежали сотрудники милиции.

– У меня уже два привода было, – плаксиво сообщил рыжий. – Если опять возьмут, в колонию отправят. А у меня бабушка больная.

– Ты с ней живешь? – понял Дронго.

Парень отвернулся. Очевидно, ему было неприятно говорить об этом посторонним.

– Беги наверх, – разрешил Дронго. – Я скажу, что тебя здесь не было. Только давай быстрее.

Подросток ошалело взглянул на него, кивнул в знак согласия и побежал наверх. Дронго опустился на ступеньку. Посмотрел на Вейдеманиса и отвернулся.

– Ты бываешь нелогичным, – заметил Эдгар. – Зачем ты его отпустил?

– Не знаю. Жалко стало. С одной стороны, они пропадают на улице, а с другой, что могут сделать в милиции. Ну посадят его к взрослым преступникам. Или по шее надают. Тоже мне воспитание. Раньше хоть пионерские дружины были или комсомол. А сейчас главное из развлечение – наркотики.

– У тебя ностальгия по коммунистическим временам, – заметил Вейдеманис.

– А ты, как все прибалты, считаешь, что мы жили в империи?