– Кажется, ты пытаешься от чего-то отказаться. Скажи уже.

Он очень смутился, не сразу решился сказать:

– Это каска, кажется.

– Ты ездишь на велосипеде в шлеме?

– Нет.

– Так устроен шлем, там фетровая прокладка.

– Точно, не войлок, толстый фетр.

– Ты тер лоб, когда показывал эту полосу давления, так, как шлем поправляют.

– Нет, я не знаю. Лет тридцать назад приходилось примерять строительную каску, там пластиковая полоса, плоская, и такое все хлипкое. Совсем другое ощущение.

Он хотел вернуться туда снова - не сегодня, сегодня время кончилось. Но в следующий раз он хотел обязательно вернуться туда. Там было замечательно. Очень трудно и очень счастливо. Много смысла, много трудностей, но много и сил. И много смысла.

А еще - это он еле смог выговорить, - еще он хотел узнать, как началась история, которая заливала его с головой золотым горячим медом, жгучим счастьем при мысли о кораблях на рейде; обернувшаяся неисцелимым горем потом, в проклятом сентябре. Он еле смог сказать это, крутил сцепленные пальцы, погружаясь в смущение. Да что же это? Как гимназистка! И не мог смущения побороть.

Ушел в тот раз, чувствуя себя намного младше. Не моложе - младше. От этого было неуютно и тревожно.

Записки сумасшедшего: Не ходите, дети, в Африку гулять!

Я был в смятении. Это что, меня теперь так и будет штырить по Африке?

Тут есть два больших "но-но-но!"

Во-первых, Африка. Для нее это ну никак не было местом рая.

Ее Африка - это малярия, муха цеце, черная оспа, денге, ласса и эбола, "все, что летает, то кусается, а что кусается, то ядовито и заразно". В общем, не шевелись и не дыши, все равно тебе конец и справочник "Тропические болезни" в придачу.

Удивительно: я помню, как горячо и страшно это было для нее, я перечисляю все ее страхи... А оно такое далекое и безразличное, как устаревший анекдот.

Во-вторых, штыриться по Африке сейчас - это не этнические барабаны, амулеты и украшения, нет. Это берцы из кордуры, штаны типа "карго", мысли о том, что "маловато у меня физкультуры" и... молодой, полный энтузиазма кобель. В хорошем смысле. Кто видел, как собачий молодняк резвится на выгуле, вот это оно. Но как же это утомительно и обременительно! Шампанские пузыри в голове, обостренная реакция на любое высказывание, которое хоть с натяжкой можно счесть обидными, лопоухость головного мозга. Вот, точно: молодой сеттер.

На выходе из той сессии я почти жалобно спросил: "А можно я не буду прыгать с парашютом?"

Потому что на самом деле - хочется. Но куда мне нынче?!

Хорошо, с парашютом не буду. Но с тех пор, как я "сходил погулять в Африку", у меня внезапно, рывком гораздо лучше пошли дела на тренировках по самообороне. Однако налицо конфликт "архивов". Одна часть меня не может поверить и принять, что у нее вообще что-то "физкультурное" получается. Так не было никогда. Тело внезапно стало послушнее, это с непривычки пугает. Особенно пугает, что я стал быстрее понимать новые движения. Раньше для этого тренеру приходилось показать, рассказать, а потом еще взять меня руками и подвигать, как нужно. Теперь я вижу и понимаю. Где все это было раньше? Откуда оно взялось теперь?

Другая часть как будто имеет противоположные ожидания. Эта часть недовольна тем, что "физкультура" получается из рук вон плохо, тело нескладное и неуправляемое, слабое и быстро утомляется. Эта часть теряется, балансирует на грани стыда, но продолжает упорно, спокойно и деловито - "как заведенная" - долбить заданное движение снова и снова. Так и хочется воскликнуть, как в старом анекдоте: "Вчера здесь этого не было!"

Вчера здесь этого не было. А сегодня я думаю об Африке и чувствую силу и радость прямо здесь.

Выписки:

"Мы живем в окружении людей, которых изо дня в день надо отвоевывать у противника. Вся это многомиллионнная масса является субъектом, в той или иной форме воспринимающим через информацию или комментарии политические события, равно как и их фальсификацию".

Володя Тейтельбойм, 9 февраля 1972 года в газете "Эль Сигло"

Записки сумасшедшего: Предполагаемый противник

Четверг, 17 апреля 2014

Читал материалы о подготовке переворота. Был материал про Эдвардса, который, видимо, был моим непосредственным противником в том раскладе. Владелец заводов, газет, пароходов... газет. Сеть El Mercurio, главный калибр пропаганды с той стороны. С 68-го боролся с Альенде, после выборов помчался в США просить поддержки, чтобы Альенде не прошел в президенты (из-за относительного, а не абсолютного большинства, полученного непосредственно на выборах, по закону нужно было еще получить большинство в парламенте). Получил миллион тогдашних долларов (по нынешнему курсу - больше десяти миллионов) и всяческую поддержку, но не преуспел. Далее продолжал ту же линию в сотрудничестве с ЦРУ и ИТТ.