– Нет… Спасибо.

Недоумевая, мужчина пожал плечами и тотчас скрылся.

Никита поднял с пола выпавший из кармана девушки картонный прямоугольник и торопливо побежал к выходу в надежде догнать её.

Он огляделся вокруг: улица по обыкновению была оживленной и многолюдной, но от прекрасной незнакомки не осталось и следа!

Никита опустил глаза, чтобы получше рассмотреть находку. То была визитка. Вверху курсивным шрифтом напечатано: «Салон у Маргарет, ул. Литейная 44-1, 42-70-50». Он загадочно улыбнулся.

– Значит, у Маргарет?! – прошептал Никита. – Вот ты и попалась, таинственная незнакомка!

Заботливо накрывая продрогшую землю одеялом мерцающих звезд, сумерки давно опустились на здания мегаполиса. Уставший город убаюкивали звуки ревущих машин. Задумчивый Никита ехал в общем потоке, и та самая загадочная улыбка не сходила с розовых губ. В голове всплывал её образ –образ художественной простоты и непорочности, блеск иссиня черных глаз, весело танцующие по плечам кудряшки… Где она сейчас? Вот бы отмотать клубок времени назад и побежать за ней вдогонку, не медля ни минуты, узнать ее имя и номер телефона. Он достал из папки визитку и прочитал ещё раз напечатанное курсивом. Чем дольше его глаза бегали по печатным буквам, тем шире становилась искренняя улыбка.

Светофор загорелся зеленым, и еле ползущий поток, подобно тяжёлому грузовому составу, двинулся с места улиточным темпом. Никита, не успев проскочить на зеленый, остановился у стоп-линии.

Ему не терпелось поехать в салон, указанный на визитке. Ведь тот таит разгадку с кем на этот раз столкнула его судьба. Он мысленно представил, как искусно заигрывает с девушкой, а она, не сдерживая задорного смеха, кокетливо моргает великолепными ресничками. Он был полностью уверен, что очарует ее безо всяких усилий! Эта самоуверенность подпитана многолетним опытом в любовной практике. Он рос хрупким и тихим мальчиком, чего не скажешь о студенческих годах – он пользовался большой популярностью среди сверстниц! Его харизма сводила девушек с ума. Они считали его весьма остроумным и находчивым.

За время студенчества его личные отношения с противоположным полом чаще всего имели характер скабрезного наваждения (именно так он называл мимолетные интрижки), или легкого флирта. Реже они выливались во что-то более серьезное. Тем, кому он не давал ни малейшего шанса на близкие отношения, искали в нем верного друга. Но и дружба эта обычно приносила одни расстройства, когда невинные помыслы все же сводились к желанию стать для него кем-то большим, чем просто хорошей подругой.

Однако, стоит подметить, что чувствам по отношению к девушкам он не отдавался полностью, чего нельзя сказать о творчестве. Живопись была его страстью! Каждый раз, начиная работу над произведением искусства, он закуривал толстую папиросу «Капитан Блэк» и начинал оживленно водить кистью по белому холсту. Ничто не могло усмирить в нём дикий пыл излить на бумагу то, что так сильно тревожило поэтичную душу; ничто бы не сумело вызволить разум из лабиринта непорочных фантазий. Даже в случае войны, безусловно, юный художник сперва закончил бы начатый шедевр.

– Ради любимого дела и жизни не жаль! – говорил Никита друзьям.

Предпочтение он отдавал пейзажам, потому как для портретов, по его мнению, необходимо исключительное вдохновение, которое может подарить лишь «живописный» вид изображаемого человека. А в его окружении таких людей не наблюдалось.

Подлинное влечение к искусству стало проявляться ещё в раннем детстве на горькую беду его отца – Андрея Ивановича. Он, как бывший майор УВД города Благодатска, всю жизнь положивший к ногам работы, хотел, чтобы любимый сын пошёл по его стопам. С детских лет Андрей Иванович внушал Никите, что правильнее всего сделать выбор в пользу военной или гражданской службы Отечеству. Но мальчик рос и все больше времени проводил, разгребая завалы маминых черновиков.

Любовь Петровна – мама Никиты, посвятившая себя искусству слова, в частности, сочинению современных детективов – работала дома и лишь изредка появлялась в редакции с готовым материалом для печати. Никита разрисовывал задние страницы ее черновиков гуашью в тему к содержанию книги. И в ту минуту отец понимал, что шансы отдать мальчика учиться в военную академию или полицию, таяли на глазах. Сын отдалялся…Душой он близок творческому настрою матери, в глазах которой Никита оставался несмышлёным ребёнком. «Мой маленький Ники» – ласково звала его мама, а друзья обращались сокращенно – Ник.

Андрей Иванович не смел уступить жене, продолжая борьбу за первенство авторитетов. Дабы расположить к себе сына, Андрей Иванович потратил половину сбережений на дорогой подарок по случаю совершеннолетия Никиты. Но даже чёрная Теана не смогла убить в нём тонкую натуру творческой личности.

Когда назрел вопрос о поступлении в вуз, Никита заявил о своём желании поступить в Петербургский художественный университет. Андрея Ивановича чуть удар не хватил от бестолкового выбора сына. Он только что волосы не рвал на своей голове от ужасной досады.

– Взгляните на него, – кричал разъяренный Андрей Иванович, – он собирается примкнуть к шайке этих дармоедов; этих оболтусов, чьи руки и на кусок хлеба заработать не могут! Разбазарить лучшие годы молодости, чтобы так и не стать мужиком! Чтоб заиметь бабскую профессию! Художник Соколов… Что за постыдная фраза?! Кому нужна будет дешёвая бездарность незнакомого лентяя? Не держи его! Пусть уходит! – обратился он к побелевшей супруге, которая преграждала собой путь Никите с чемоданом в руке. – Характерные мы какие! Попомни моё слово: щенком побитым вернётся в этот дом!