— Мы знаем, что он там, — сказала Стар. — Мой подарок.

— Гм, — сказал Кхамвас, обращаясь к девочке, но при этом краем глаза наблюдая за ее дядей. — К этому нет непреодолимых препятствий. Если мы войдем, — он кивнул в сторону двери, — и искомый предмет действительно находится в доме, я смогу найти его для тебя.

— А ты покажешь мне, как это делать? — тут же попросила Стар и сжала руки в одновременно и умоляющем, и предвкушающем жесте.

— Гм… — повторил напатанский ученый. — Думаю, золотце, это будет зависеть от того, что скажет твой дядя.

— Ее дядя скажет, что мы пока что не вошли в дом, — довольно-таки спокойно сказал Сэмлор. — И он сейчас подумает, как туда попасть.

И, не сказав больше ни слова своим спутникам, сирдонец двинулся к углу дома.

Между домом Сетиоса и соседним зданием был проход в два фута шириной. В боковой стене не было ни одного окна на первом этаже, но зато на втором наличествовали забранные решетками вентиляционные отверстия.

Сэмлор шагнул в щель между домами, слишком узкую, чтобы где-либо, кроме Лабиринта, именоваться улицей. Он не обращал внимания на своих спутников. И те осторожно последовали за ним.

Вертикальные прутья на окнах были толщиной с большой палец, а разделявшие их промежутки — ненамного больше. Возможно, Стар смогла бы просунуть свою ручку между прутьями, но что касается его собственной, караванщик был абсолютно уверен, что ему это ну никак не удастся.

— Здесь как, есть какие-нибудь штуки вроде той макаки, которая сторожит дверь? — спросил Сэмлор у напатанца и кивнул, указывая на окно, которое перед этим рассматривал.

Кхамвас пожал плечами. Их окружала темнота, и видневшейся над головой полоски неба было недостаточно, чтобы эту темноту рассеять, — тем более что небо затянуло тучами.

— Я бы скорее ожидал встретить здесь слуг-людей, — сказал Кхамвас. — Они… более надежны во многих отношениях. А судя по собранным мною сведениям, Сети-ос — всего лишь коллекционер, точно так же, как я — всего лишь ученый. Понимаете, никто из нас не является магом в полном смысле этого слова и не наделен настоящей магической силой…

Напатанец умолк и прикусил нижнюю губу, словно его одолевали сомнения, потом добавил:

— Так, как наделена ею ваша племянница, господин Сэмлор.

— Ага, — бесстрастно кивнул караванщик. Он мягко взъерошил волосы Стар, но не взглянул при этом на девочку. — И среди прочего он держит в своей коллекции демона в бутылке.

Сэмлор скривился, потом продолжил:

— Давайте вернемся на улицу. Вы подождете, а я поговорю с приятелем, который сидит через дорогу.

— Сэмлор, но?.. — начал было Кхамвас.

— Подождите здесь, — повторил сирдонец. — Я схожу на ту сторону улицы и поговорю со сторожем, — и он указал на перестраивающийся дом и хибарку сторожа.

— Да, конечно, — произнес Кхамвас. В его голосе достаточно явственно чувствовалось раздражение. — Но я вот что хотел сказать: видите ли, вполне возможно, что Сетиос вовсе не прячется от вас. Понимаете ли, недавно имел место значительный сдвиг в структуре магии. Возможно, Сетиос был напуган этим и потому бежал.

Напатанец усмехнулся.

— Бежав, он наверняка оставил здесь стелу, которая меня интересует. А возможно, и всю свою коллекцию, если он действительно бежал из страха. А что касается наследства этого ребенка, — Кхамвас ласково прикоснулся к щеке Стар, — если мы не найдем его здесь, то я помогу вам отыскать это самое наследство. Потому что вы помогли мне. И потому, что я сочту честью для себя помочь такому талантливому человеку, как ваша племянница.

— Человек предполагает, а Бог располагает, — сказал сидящий у Кхамваса на плече человечек.

— Ну что ж, ладно, — сказал караванщик и уверенно зашагал через улицу. Уже одна эта уверенность смотрелась крайне необычно, потому что в этом городе одинокий человек, как правило, ходит крадучись. Сторож тут же отодвинулся от окна, так чтобы его не выдавал блеск глаз.

Это обошлось Сэмлору в пять ранканских золотых монет и в десять минут улещивания нервного сторожа. Затем караванщик вернулся к своим спутникам.

— Кхамвас, — грубовато позвал он, — пойдем, поможешь мне разобраться с окном.

Стар тем временем свернулась в углу дверной ниши и задремала, подложив под голову плащ напатанца. Кхамвас стоял перед девочкой и смотрел на улицу, как до того караванщик. Без одежды он казался особенно худощавым, и его обнаженная грудь казалась весьма уязвимой для холода здешней ночи.

— Я, э-э… — сказал Кхамвас, посмотрев на ребенка, — я подумал, что будет неплохо, если девочка немного отдохнет, и… Видите ли, она очень похожа на мою дочь.

— Хотел бы я знать все ее таланты, — тихо отозвался караванщик. Он тоже смотрел на девочку. — Хотел бы я знать, что ей нужно. Что вообще нужно ребенку ее возраста. Вы сделали все, что могли.