— Тогда вам придётся найти тех, кто может вас проводить к ним, — спокойно сказал рейн и добавил: — Я рад, что вы уделили мне своё время и своё внимание.

Лиза покосилась на пациента. Показалось — или нет, что он пытается иронизировать? Дохляк! И тут же испугалась: а вдруг он мысли читает? Ориан сказал же, что кузен — очень сильный маг! Обидится ещё на «дохляка»!.. Он же не виноват, что заболел!.. На всякий случай она чопорно сказала:

— Желаю вам скорейшего выздоровления, рейн Дирк.

И, схватив Лильку за руку, чуть не вылетела из его покоев. Нет, рейна Дирка, конечно, надо бы вылечить первым: от него многое и многие зависят. Но именно сейчас они не могут заниматься его лечением. Он уже выздоравливает — и дальнейшее лечение получит из рук своей матери. А вот остальные… Подождёт, в общем. Странно только, что ей постоянно хочется дерзить ему. Из-за его глаз, что ли? Уставится своими… лезвиями, так и хочется какую-нибудь гадость ляпнуть!

— Ты чего, Лиз? — уже в коридоре удивилась сестрёнка.

— Нам надо найти тех больных, из-за которых мы пришли сюда, — напомнила Лиза, оглядываясь в поисках хоть одного охранника.

Но на стыке двух коридоров они встретили пожилую женщину с подносом в руках. Она выслушала их и даже испугалась, что обе остались без сопровождающего. Оставив поднос на ближайшем столе, она засеменила (прямое платье в пол и безо всяких украшений пошито из плотной ткани) впереди двух чужеземных целительниц, то и дело почтительно оглядываясь на них. Пришлось пройти довольно долгий путь и не только по коридору, но и другим комнатам и небольшим залам, пока все три не очутились в части дома, чувствительно заброшенной, несмотря на видимую чистоту. Возможно, больным специально отвели часть дома подальше от жилых помещений. Клятвенно пообещав прислать кого-нибудь из охраны, чтобы целительницы потом не блуждали по плохо знакомому для них дому, женщина указала на последнюю дверь в небольшом коридорном тупике и тут же сбежала. Наверное, боялась заразиться.

А сёстры сняли с шей ситцевые косынки, которые начали носить с недавних пор, предполагая, что придётся однажды отказаться от медицинских повязок: увы, все вещи их мира заканчивались постепенно. И, только когда косынки закрыли носы и рты, Лиза осмелилась распахнуть дверь. Заброшенный зал, куда относят старые, отслужившие свой век вещи, предстал их глазам. Здесь было тоже светло, но как-то бесприютно, и Лизе даже показалось: сними она косынку с лица — и учует пыльный запах заброшенности.

Но даже этот зал, отведённый для заболевших, был поделён ширмами надвое — для охранника и для высокочтимого. Ширмами, несмотря на то что расположили обоих в противоположных концах этого зала. Осмотревшись с порога, Лиза тихо сказала:

— Лиля, давай-ка начнём с того, что справа.

По скудному убранству помещения справа легко догадаться, что там лежит охранник. И девушка, сердясь на хозяев, хмуро решила, что первым они обследуют охранника, а уж неизвестный рейн подождёт своей очереди.

Охранник лежал на кровати, закрытый лёгким одеялом. Даже постель выглядела оснащённой по-солдатски, как это себе представляла Лиза. Серое одеяло, поверх которого охранник вытянул руки. Наволочка на подушке хоть и чистая, но наверняка много раз использованная и перестиранная — до блёклости цвета. Приглядевшись к больному, Лиза отметила, что на его руках, на локтевых сгибах, темнеют небольшие полоски жёстких волосков. Охранник — оборотень? Лиза помнила, что у Макина и Зайда такие же полоски на локтях…

— Здравствуйте, — негромко сказала Лиза, когда он скосился на неё и тут же охнул: кажется, даже движение глаз давалось ему с трудом. Девушка же машинально отметила, что белки глаз у него пожелтели, как при желтухе. — Мы целительницы с другого берега. Надеюсь, вас предупредили о нашем приходе. Не разговаривайте. Всё, что от вас требуется, — это закрыть глаза.

Охранник еле заметно качнул подбородком и закрыл глаза.

Сёстры повторили уже ставший привычным ритуал диагностики. И Лиза обрадовалась: алосияние не понадобится на первоначальном этапе болезни! Показалось другое растение из сада рейны Аталы! Правда, чистотел из их мира оставался, но уж этого добра возле помойки полно!

Поделившись хорошей новостью с охранником, Лиза с облегчением восприняла его с трудом уловимую радость: чем лучше настроение, тем быстрей выздоровеет.

И сёстры пошли в другую часть зала.

Здесь лежал старик. Его постель и правда отличалась от постели оборотня. Здесь и белоснежные простыни, и одеяло поблёскивало явно шёлковым пододеяльником. Но посеревшее от боли лицо с закрытыми, запавшими до синяков глазами заставило девушку насторожиться. А уж когда Лилька сощурилась так, будто вот-вот поморщится… А ведь сестрёнка гораздо ниже. Значит, запах больного тела отчётлив.

— Простите, рейн, — тихо позвала Лиза. — Давно ли вы больны?

— Давно, — не открывая глаз, прошелестел старик.

— Почему же вы раньше… — начала девушка и оборвала свой вопрос на полуслове. Понятно почему. Испугался, что сожгут — узнав о его болезни, и крепился из последних сил. А услышав, что появилась надежда выжить, немедленно объявил о своём состоянии.

Для старика алосияние понадобилось, как выяснили целительницы. Кроме него, из сада рейны Аталы нужны ещё два растения. И уже привычный чистотел. Про себя Лиза решила так: неизвестно, как там с алосиянием, но, кажется, основной силой в лечении всё равно является чистотел. Она даже успела возгордиться этим открытием. А потом заметила, что дверь в зал приоткрылась. Ей показалось, в зал заглянула рейна Атала. И Лиза заторопилась.