– Это не так, моя королева, – сказал он с поклоном. – Мы чтим ваши традиции и готовы предложить что-то иное за вашу неоценимую помощь.

– Я вижу, ты меня не понимаешь, – медленно произнесла королева, вновь оказавшись напротив.

Она вдруг улыбнулась. Ее улыбка засияла, как солнце… которое может сжечь.

– Нам не нужны деньги.

– Но что, тогда? – тут же переспросил Лорент, не боясь смотреть королеве прямо в глаза.

– Дракон – не цепной пес! – вдруг крикнула она, нахмурившись.

И даже в этот миг Лорент не опустил глаз, несмотря на волну мурашек, пробежавших по спине. И Аллегрион неожиданно снова улыбнулась.

Она подошла к нему и вдруг придвинулась настолько близко, что лишь пара миллиметров отделяли ее лицо от его щеки. И глубоко вдохнула воздух.

Лорент вздрогнул, но не пошевелился.

Он испытывал странную смесь страха и почти сжигающего возбуждения. Чувство опасности в нем било тревогу, заставляя все мышцы сжаться от напряжения. Но при этом он все еще видел перед собой отражение ее обнаженного тела в гладком полу, и от этого плоть в его офицерских штанах предательски пульсировала. Он стиснул челюсти и кулаки, пытаясь отогнать наваждение, но бесполезно.

– Самоуверен… Заносчив… Бесстрашен, – прошептала королева, касаясь дыханием его уха.

Волна желания лизнула его щеки, живот, бедра, заставив шумно сглотнуть.

Никогда еще он не чувствовал такой сильной и обезоруживающей страсти. Ему хотелось прямо сейчас схватить эту женщину, поставить ее на колени здесь, в Чертоге Крылатых, и жестко, властно отыметь, наматывая на кулак золотые волосы. Хотел слышать ее крики, хотел, чтобы они отражались от этих древних стен.

Лорент знал, что кровь дракона обладает магическими свойствами. Слышал он и то, что представители Крылатого племени славятся своей ненасытностью в сексе. Поговаривали, что это влияние их “огненной сущности”. Но он никогда не думал, что эта кровь будет влиять и на него самого.

– Ты должен бояться, – сказала Аллегрион, слегка отстранившись, но взяв его подбородок и повернув к себе.

Лорент снова встретился глазами с повелительницей, но теперь и пухлые влажные губы ее были так дразняще близко!

Посол стиснул зубы сильнее. Ему казалось, что они вот-вот хрустнут.

– Я не боюсь, – сказал он, и его голос не дрогнул.

– А так? – игриво спросила Аллегрион, и взмахнула свободной рукой.

Десятки, сотни одинаковых печатей загорелись на полу вокруг них, раскрашивая весь зал диковинными следами. И в тот же миг все пространство заволокло высоким оранжевым пламенем. Оно отразилось в медовых глазах королевы, делая их еще более дикими.

Жар обжег кожу посла. Пламя взяло их обоих в кольцо, подбираясь все ближе. Горячий воздух мгновенно стал нестерпимо-болезненным. Одежда Лорента вот-вот норовила вспыхнуть.

А на лице королевы все еще играла тонкая улыбка. Никакое пламя не возьмет дракона. Даже в человеческом обличии.

Секундный страх мелькнул в глазах посла, но тут же исчез, подавленный железной волей.

Аллегрион улыбнулась шире, взмахнула рукой, и все печати рассыпались.

Она отошла на шаг от своего гостя, повернувшись к нему спиной. Давая возможность любоваться очертаниями и изгибами собственной фигуры без боязни быть замеченным.

– Ваше предложение – оскорбление для нас, – бросила Аллегрион. Но на этот раз ее тон был почти снисходительным. Она больше не пыталась его напугать.

– Но, как же другие драконы? – осмелился спросить посол. – Которые уже охраняют города?

Королева резко развернулась.

– Это их собственный выбор.

– А разве вы не можете приказать? – поинтересовался Лорент. Он никак не мог понять, в чем проблема. Что ему донести князю?

– Я не стану приказывать своим подданным унижаться перед слабейшими, – резко ответила Аллегрион. И глаза ее яростно блеснули.

Как бы ни были жестоки слова королевы, Лорент испытал при этом лишь одно желание: перекинуть женщину через колено и отшлепать по голой, упругой заднице, пока она не заберет свою пафосную речь обратно. А потом заставить ее кричать. Но уже не от шлепков.

Страсть медленно, но верно начинала застилать его разум.

Королева, словно чувствуя эмоции мужчины, подошла ближе, мягко покачивая бедрами. А затем остановилась прямо напротив него, едва касаясь посла грудью.

Лорент тяжело дышал. Королева подняла ладонь к его щеке, прикоснувшись к тщательно выбритой коже, словно погладив его. Титаническим усилием воли он заставил себя не схватить эту ладонь и не прижать ее к губам.

Он знал, что наказание за подобную дерзость – смерть. Но с каждой секундой ему все сильнее казалось, будто за одну ночь с королевой он мог бы отдать свою жизнь.

Аллегрион провела большим пальцем по его щеке, очертила мужские губы, проговорив:

– Вы – всего лишь оболочка без крыльев…

Лорент прикрыл глаза, понимая, что вот-вот сорвется. Никакие слова не могли привести его в чувства.

И в этот миг краем глаз он уловил, как ноготь на большом пальце королевы стал длиннее, острее и приобрел золотой цвет. И тогда она медленно прочертила им глубокую болезненную полосу на его щеке.