Зато перед глазами вдруг просветлело. Камир увидел стоящего над ним князя, ухмыляющийся рот которого был испачкан чем-то светящимся. До эльфа дошло, что это кровь. И не какая-нибудь, а его собственная — эльфийская золотая кровь! Его пронзил ужас, но это длилось лишь секунду: вернулось удушье, тело отозвалось ещё более острой болью. Камир схватился за горло, пытаясь вздохнуть, и замер. Голова его запрокинулась, глаза остановились, на полуоткрытых, испачканных тёмной княжеской кровью губах застыло удивление.

Эльф Камир из рода Торра окончил своё живое эльфийское существование.

========== Дитя во тьме. Часть 7 ==========

Сознание вернулось неожиданно. Камир с трудом поднял веки, встретился взглядом с высоким золочёным потолком. Голова казалась бесконечно пустой, и тела как будто не было: он ничего не чувствовал, не ощущал дыхания, не слышал биения сердца… Он хотел сесть, но смог лишь слабо пошевелить пальцами. Да, тело у него всё ещё было, но оно отчего-то перестало ему повиноваться.

Спустя час бесплотных попыток эльфу удалось хотя бы сесть. Он с удивлением увидел, что обнажён, только на руках были шёлковые перчатки. Возле кровати, — а кровать была большая, с роскошным убранством, — лежала свёрнутая одежда: белая рубашка, чёрные штаны и плащ, поблескивали рядом высокие чёрные сапоги. Эльф не стал раздумывать и оделся.

Оглядевшись, Камир увидел на стене большое зеркало в золотой оправе, а на полу — кувшин с водой. Эльф подошёл, взглянул в зеркало. Оттуда на него глядело кажущееся незнакомым лицо, углы рта которого были запачканы чем-то тёмным, а щека и левая часть шеи — приглушённым золотым. Юноша поспешно омыл лицо, пальцами расчесал спутанные волосы. На шее он заметил две синие точки, обведённые янтарной каймой. Эльф дотронулся до них, прикосновение было безболезненное, но не оставляло чувство, что что-то не так. Хотя бы и кожа — почему она вдруг стала такой холодной? Камир машинально пощупал пульс. Пульса не было. В ту же секунду до него дошло, что он и не дышит! Попытка вдохнуть ни к чему не привела: воздух застрял где-то в горле и, не всасываясь, хлынул обратно. Но удушья эльф не испытывал.

Что-то словно толкнуло его, и он снова взглянул в зеркало. Тут же стон ужаса и бесконечного изумления вырвался из его губ. Было от чего! С ним происходила странная метаморфоза. Кожа, прежде лучисто-золотая, стала тускнеть и вытаяла в мертвенно-бледную, лишённую всяких красок. Золотые волосы медленно, начиная от корней, темнели, пока каждый волосок до самого кончика не выцвел в чёрный, отливающий вороньим серебром. Вспыхнувший в глазах рубиновый огонёк полностью затмил перванш его глаз, а когда потух — глаза стали карими, а казались едва ли не чёрными из-за огромных, расширенных и не реагирующих на свет зрачков.

Кроме всего прочего во рту эльф ощутил неприятное покалывание и, обнажив зубы, обнаружил, что его резцы стремительно — прямо на глазах! — превратились в длинные острые клыки. Прочие зубы остались прежними, но казались белее обычного, обрамлённые каймой почти синих губ. Камир дотронулся до клыков языком. Нет, эти выросшие клыки не были плодом его воображения — они прокололи язык насквозь, но ни кровь не выступила, ни боли эльф не почувствовал, что тоже было странно.

Камир всё ещё смотрел на себя преображённого и размышлял, с чего бы это всё с ним приключилось, как вдруг произошло ещё кое-что. Отражение в зеркале начало таять, словно утренний туман: оно расплылось, задрожало, выцвело, а потом и вовсе исчезло. Юноша вскинул руки, страшась, что не увидит их, но он их видел так же хорошо, как и прежде, да и своё тело видел. Почему же отражение пропало? В зеркале отражались стены, кровать — всё, кроме него самого.

Камир заскрипел зубами, внезапная ярость захлестнула его, и он ударил по бесполезному, но ни в чём не повинному зеркалу кулаком. Зеркало от удара разлетелось на куски, осыпалось вниз осколками. На тыльной стороне ладони от удара появилось несколько глубоких порезов. Но тщетно эльф ждал, что появится кровь, — порезы оставались сухими.

Разве могла выступить кровь, когда всю её выпил князь? Но и этого Камир не помнил.

Итак, кровь не появлялась, но раны задымились полупрозрачным дымком и сами собой затянулись, точно тут их и не было вовсе.

Камир в смятении прошёлся по комнате, нервно сцепляя и расцепляя руки. Ему казалось, что в нём появилось ещё что-то странное. Сказать точнее: не появилось, а исчезло. Да, его тень, на которую он и внимания-то раньше никогда не обращал, бесследно исчезла против всех законов природы. Эльфа пронзила дрожь.

Тут дверь отворилась, и в комнату вошёл князь. Его бледное лицо было искажено удивлением.

— Надо же, — воскликнул он, — не успел родиться, а уже буянит! Хм, и это мне нравится. Что ж, давай знакомиться. Я Принс Элан, князь этой страны.

— Какой страны? — выдавил эльф (голос тоже сначала не подчинялся ему, звучал глухо и сдавленно, как будто до сих пор держала за горло ледяная рука и не давала вздохнуть).

— Страны Кеннистон. А ты находишься в моём замке. Я его называю Носфакаслом. Красиво, правда? Оно подчёркивает мою вампирскую сущность.

«Вампирскую сущность», — мысленно повторил Камир, но вслух ничего не сказал.

— Итак, — продолжал красивым, но безжизненным голосом Принс, — себя я уже назвал. А твоё имя… — Он пытливо взглянул в затуманенные глаза юноши.