Вампир насторожился: «И что он делать собирается?»

— И сгинешь ты навеки! — воскликнул экзальтированно человек, плеская содержимым склянки в сторону эльфа.

Тот непроизвольно заслонил лицо рукой, и это спасло его. Вода, коснувшись его кожи, причинила вампиру сильнейшую боль, будто огнём обожгла всю его руку, плечо и почти всю правую сторону его лица. Вода, видно, была с наговором против вампиров! Глетчер закричал и упал, корчась в судорогах; вода продолжала разъедать его плоть, превращая плечо и щёку в безобразное месиво, а рука обуглилась настолько, что практически обнажилась кость. Эльф попробовал облегчить боль заклинаниями, но и они не помогли. «Конец», — ужаснулся Глетчер. Человек наклонился к нему, злобно усмехаясь, вздёрнул его за волосы с земли, приставив к его горлу острый деревянный кол. Вспомнилось, что говорил о смерти князь. Может, не стоило сопротивляться: он мог наконец освободиться от своих мук. Эльф почти смирился, смежил веки, но мелькнул перед глазами светлый образ Сэнны, сменился неясной тенью, в которой угадывался Оберон, и строго сказал:

— Не вздумай!

Глетчер очнулся, собрал свои истерзанные силы, отпихнул малинового человека, оставляя в его руке прядь своих волос, и пробормотал первое пришедшее на ум заклинание. Оно унесло его прочь. Куда? Он и сам не знал. Эльф просто не хотел, чтобы мать и Фарра увидели его смерть. В том, что он умрёт, он ничуть не сомневался. И это было его последней мыслью перед тем, как он потерял сознание.

========== Дитя во тьме. Часть 20 ==========

Очнулся Глетчер от ощущения, что его кто-то куда-то тащит — прямо по земле, волоком. Ему удалось приоткрыть глаза, но видел он смутно, практически ничего не смог различить, только неясные тени. Обоняние тоже притупилось, он не чувствовал запахов.

«Жив ещё», — неуверенно подумал вампир.

Он глухо застонал, тело пронзила страшная боль. Тут же движение прекратилось, он почувствовал, как чья-то рука коснулась его лба, и на этом всё: он опять надолго забылся.

Сколько длилось беспамятство, эльф не знал. Когда он наконец очнулся, первым делом подумал: «Только бы не рассвет!»

По времени и ощущениям, рассвет должен был давно наступить.

Юноша приподнял веки, они были непривычно тяжёлыми, и даже это незначительное усилие его утомило. А ведь вампирам усталость неведома. Означать это могло лишь то, что жить ему осталось недолго.

Глетчер повёл глазами, за окном была глухая ночь, несмотря на все его ощущения. Сам он лежал на кровати в небольшой опрятной комнатке, в углу горел камин, горько пахло высушенными травами. Он был полураздет, и рука и плечо его были заботливо и умело перевязаны. Кто-то спас его?

Вампир попробовал пошевелить раненой рукой, ничего не вышло, лишь слабо задрожали кончики пальцев. Похоже, он надолго (если не навсегда) потерял способность двигать ею. А впрочем, непривычная слабость не давала ему двигать и левой рукой, да и вообще двигаться. Эльф сдался, закрыл глаза и слабо вздохнул. Да, он умирал, но кому-то было не всё равно, кто-то пытался его спасти…

«Глупые люди!» — подумалось ему.

Слабость плавно перешла в дрёму, привиделось что-то из живой, эльфийской жизни. Пронеслись перед глазами все Праздники, зашумело в голове от смеха и песен. Привиделись бескрайние луга Эльфриса, синева неба, прожилки сияющих от солнца облаков. Промелькнул быстрой тенью порт, откуда началось его несчастливое путешествие. Умиротворение сменилось болью: возвращались воспоминания вампирские. Будто вся жизнь пробегала перед его глазами. Наконец привиделась ему и Сэнна.

— Сэнна… — пробормотал он и вздрогнул от того, что чья-то рука легла ему на лоб.

Глетчер с трудом открыл глаза, увидел подле себя темноволосую кареглазую девушку. Подумалось сначала, что из вампиров, но потом почувствовалось, что флюиды, которые она излучала, живые. Девушка приподняла его голову и поднесла к его губам чашку с ароматным травяным настоем. Юноша плотно сжал губы и, насколько мог, отворотился: вампиры ничего, кроме крови, пить не могли.

— Выпей, это поможет, — увещевательно сказала девушка.

— Ничего мне уже не поможет, — выговорил эльф и сам не узнал своего голоса: тот был глухим, прерывающимся, по-вороньи хриплым.

— Не упрямься, эльф! — рассердилась она и вновь попыталась его напоить.

— Я не эльф, — возразил юноша и снова сжал губы.

— Как же, конечно эльф, — уверенно кивнула она.

— Да посмотри ты на меня, коринна! — раздражённо отозвался Глетчер.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — удивилась она.

— А как тебя зовут? — в свою очередь удивился эльф.

— Карина. А тебя?

— Ками… Глетчер. Меня зовут Глетчер, — едва слышно ответил он.

— И почему же ты, Глетчер, утверждаешь, что ты не эльф? Обыкновенный эльф, как и все в Блэкдейле. Выпей, тебе легче станет.

— А что такое Блэкдейл? — поморщившись, спросил он.

Её глаза удивлённо вспыхнули.

— Или ты не помнишь, откуда ты родом? Здесь я тебя и нашла.

«Значит, — понял Глетчер, — я куда-то перенёсся… в какую-то далёкую страну…»

— Скажи-ка, — вслух промолвил он, — далеко ли отсюда до Вудденстона?