— Мам, можно добавки, пожалуйста? — От манер Люка скромная улыбочка зарождается на моем лице.

Он достигает больших успехов в «пожалуйста» и «спасибо». И пытается проявлять уважение. Затем, есть еще это «мам»… Он говорит, что хочет быть старшим братом. Вы знаете, как это согревает сердце?

— Иди накладывай, — ворчу я, глядя на Тони, который, по-видимому, тоже наслаждается едой.

Затем я смотрю на свою тарелку, и Тони заявляет:

— Тебе придется поговорить с ним в итоге, Максару.

— Неправда.

— Ты не сможешь игнорировать его вечно.

— Могу попытаться.

— Скажи мне вот что, — начинает Тони, в очередной раз втягивая меня в этот разговор.

Когда он делает это на работе, я тут же нахожу что-то, чтобы отмахнуться от него или надеваю наушники, пока до него не доходит, что разговор окончен. То же самое с Хартами, хотя они немного более настойчивы с этой темой. Хотя начните говорить о детских именах, и Люк теряет интерес. Начните говорить о растяжках и вздутии, у Эрин поднимается паника. Видите, я подготовилась.

— Что?

— Если бы Келлар стоял на кухне прямо сейчас, что бы ты сделала?

— Убирайся к чертям отсюда, — после своих слов я с яростью пронзаю пасту вилкой.

— Ну, не тот теплый прием, на который я рассчитывал, — звучит голос Логана.

Я зажмуриваюсь на мгновение, надеясь, что все это ночной кошмар, прежде чем неохотно открываю их, поднимаю голову и вижу, как Малец обнимает Логана, прежде чем сесть обратно за обеденный стол.

Не может быть, чтобы он стоял на моей кухне.

В свою защиту Логан складывает руки на груди и пялится на Тони.

— Что, мать твою, ты делаешь на моем стуле?

— А что, между тобой и мебелью что-то есть? — Тони явно не впечатляет ненависть, с которой к нему обратились.

— А как насчет тебя и твоих попыток занять мое место?

— Чтобы получить место, его сначала нужно заслужить, — мое разъяснение подчеркивает тоску в его глазах.

Тони поджимает губы, борясь с желанием прыгнуть между нами. Прежде чем у Логана есть шанс сказать что-то еще, вмешивается Дин:

— Голоден? Мама сделала чертовски охеренную пасту.

— За речью следи, — произносим мы оба в унисон, а Дин улыбается, словно выиграл в лотерею.

Хитрый мелкий гаденыш. Хорошо сыграно.

— С каких пор ты готовишь? — Логан наклоняется через столешницу.

— С каких пор тебе есть до этого дело?

Мои слова словно крушат его, заставляя отвернуться.

Мне даже не нужно смотреть ему в лицо. И, пожалуй, лучше, если я не стану этого делать. Его чертовы щенячьи глазки обладают способностью сломить меня каждый раз, когда я это делаю. Избегать его тридцать пять дней легко, когда эти щенячьи глазки не находятся прямо здесь и не смотрят на меня в упор.

Логан снова начинает:

— Макс…

— Можешь даже воздух на слова не тратить, — я отталкиваю от себя тарелку.

Тони вздыхает:

— Тебе, правда, нужно съесть что-нибудь, Макс.

— Не говори ей, что делать, — рычит Логан.

— Не говори ему, что делать, — шиплю я.

Прежде, чем он может вставить еще хоть одну колкость, Тони произносит:

— Эй, малец, как зовут актера с бородой, он, кажется, лысый, британец, всегда в экшенах снимается…

— Джейсон Стейтем! — восклицает он, словно тот в опасности.

— Ага. Фильм с ним вышел на прошлой неделе. Хочешь сходить?

— Мог и не спрашивать.

— Иди переодевайся, — Тони указывает головой на лестницу.

Дин молнией подрывается с места и спешит в указанном направлении.

Что-то он немного переборщил с энтузиазмом к этому фильму. Интересно, есть ли в нем голые девушки? О, да ладно. Вас мучает тот же вопрос.

— Кто сказал, что ты можешь взять моего ребенка в кино? — заносчивость Логана снова подняла голову.

Я правда устала от этой Тарзанской рутины, в особенности, поскольку я даже не Джейн.

— Он не только твой ребенок.

После моего аргумента Тони поджимает губы, чтобы сдержать свой ответ.

Это не здорово. Ему не стоит сдерживаться. Он может взорваться. А? Мы не обо мне говорим. Мы говорим о Тони…

— Был моим, когда я проверял в последний раз, — его скупой ответ раздражает меня так сильно, что я встаю и опускаю ладони на стол.