– - Товарищ Керн? А вы не женаты, случайно?

– - Пока нет, а в чём дело?

– - Ну... для женатого мужчины в повседневном женском быте гораздо меньше тайн.

– - Кгхм?
– - вопросительно кашлянул Керн.

– - Пойду скажу им сперва, чтоб нижнее бельё с батарей прибрали.

– - А, понятно! Хорошо, хорошо...

В женском блоке, против ожиданий Керна, тоже пахло отнюдь не цветами. Вместо нар здесь стояли дачные раскладушки, отделённые друг от друга ширмочками из натянутой меж досок некрашеной бязи. В конце длинного коридора, образованного краями ширмочек, стояла старая стиральная машина, а на ней -- электроплитка на две конфорки. На электроплитке кипело ведро с водой.

– - Женщины сами готовят?
– - спросил Керн у Натальи Крестьянки.

– - Нет, это в гигиенических целях. Для стирки, -- пояснила та.

Женщин было довольно много; никто из них не выглядел моложе тридцати пяти лет. Все они сидели рядком на своих шатких кроватях и равнодушно смотрели на идущего по проходу Керна.

– - По женской части у нас порядок образцовый, -- похвасталась Наталья Крестьянка.
– - Все и работницы, и песни поют, и сознательные. Понимают, чья рука их кормит!

– - А можно мне перемолвиться с ними парой слов наедине?
– - попросил Керн.

– - Пока нельзя, -- улыбнулась в ответ Наталья.
– - Таков, понимаете, порядок! Потом, если хотите, можно будет. Но это позже, гораздо позже... и лучше, конечно, не в этом блоке, а в номере пять. И всё равно, желательно это делать, так сказать, под контролем старших товарищей. Уж поверьте мне!

От этих слов на Керна потянуло чем-то неприятным, вроде кладбищенского холодка.

Он ограничился переписью в блокноте всех присутствующих женщин; каждая из них указала ему на свой род занятий до появления здесь, в лагере. Военинструктора поразило, какое количество женщин представились ему как "жена бизнесмена" или "жена менеджера". Керн, воспитанный в небогатой трудовой семье, даже понятия не имел, что такое количество случайно собранных в одном месте людей может не иметь собственной постоянной профессии.

– - А вы, небось, из пролетариев будете?
– - спросила его одна из женщин.

Отец Керна был историком, а мама работала на заводе проектировщицей, но военинструктор, подумав, согласился, что он будет из пролетариев.

– - Предки, небось, пили?
– - продолжала допытываться женщина.

– - Почему вы так думаете?
– - поинтересовался Керн.

– - Вид у вас того... простоватый. Так всегда бывает, когда родители пьют. Вы, наверное, и в тюрьме сидели, да?

– - Нет, -- улыбнулся ей Керн, -- не успел.

– - То-то и оно -- "не успел", -- кивнула женщина, вглядываясь в Керна с каким-то холодным сочувствием.

– - Разговорчики, Миладова!
– - резким окриком прервала её Наталья Крестьянка.

Керн пожал плечами и двинулся дальше. Сзади почти откровенно перешёптывались: "сразу видно, из рабочего района... обыкновенный гопник... лицо бандита... да разве же нормальный человек палачом работать станет?.. наоборот, парня пожалеть надо... испортила его наша рассейская жизнь...".

– - Вы на них не обращайте внимания, -- шепнула в ухо Керну Наталья Крестьянка.
– - Бабы -- они такие. Всегда посудачить любят!

– - А вы не препятствуете?

– - Если препятствовать, так тут вообще никого не останется. А эти -- и в столовой по разнарядке, и техничками, и в поле работают! Это мужики у нас стервозные сверх меры, бычьё одно!

– - В других женских бараках у вас такой же порядок?

– - Не в бараках, а в блоках. Здесь, между прочим, не тюрьма, а место для трудового воспитания нового человека. Но порядок у женщин везде образцовый, это да. Разве что девчонки в четвёртом иногда пошаливают, знаете, немножко так. Но за это у нас в пятый легко загреметь.

– - А в пятом... блоке? Там что у вас?

– - А, это для порченых. В половом смысле, понимаете. Ну, бывает, кто-то работал раньше по интимной части, или там просто опытом делиться любит. А у нас это не принято, распаляет нездоровое воображение. Видели наш лозунг? "Любовный роман -- всё ложь и обман!". Вот так-то, товарищ Керн!

– - Звучит как стихи, -- заметил Керн.
– - А кто, собственно, придумал этот лозунг?

– - Тамара Фёдоровна, конечно. Она у нас по работе с населением.

– - А почему вы предлагали мне перемолвиться словечком с женщинами именно в блоке номер пять?

– - Они к мужчинам привычные. Понимают.

Керн только рукой махнул. Он не стремился пока что вникать в подробности сверх самого необходимого.

В блоки номер три и семь пришлось идти самому. Здесь на топчанах жили спокойные, много что повидавшие в жизни мужики. Про Керна они знали, что он палач, что он убил Бенедиктова и что скоро он примется за всех остальных. У Керна возникло ощущение, что это их нисколько не волновало.