Я летела по лестнице так быстро, как могла. За спиной я слышала тяжелое дыхание Блейка, перепрыгивающего через ступеньки.

Бежать, бежать отсюда подальше, стучало в голове.

Внезапно я споткнулась и, вытянув вперед руки, полетела вниз, ударившись коленями об каменный пол. Из разодранных леггинсов потекла кровь, но боли я не почувствовала. Сев на грязную ступеньку, я съежилась и обхватила себя руками.

– Айви...- раздалось надо мной.

Я не поднимала головы. Первый шок от его предательства отступил, и ему на смену пришла боль космических масштабов. Она иглами проникла в каждую клетку моего тела, и пустила там свои корни. Мои плечи дрожали, но слезы почему-то совсем не хотели литься.

– У нас ничего не было, Айви, - тихо сказал Блейк, усаживаясь рядом.

Я подняла на него сухие глаза. Я резала слова, как мясник рубит топором мясо:

– Я не верю ни одному твоему слову, Блейк.

Встав со ступенек, я выскочила на улицу. Будто бы небеса оплакивали со мной мою потерю, на улице шел дождь. Вода текла по моему лицу и заливалась за ворот футболки, но мне было плевать. Часть меня умерла сегодня, та, что чудом возродилась после того, как Трэвис ее растоптал.

Я почувствовала на своих плечах сильные руки и стала извиваться как сумасшедшая:

– Не трогай меня! Никогда больше не прикасайся ко мне.

Блейк крепко прижал меня к своему телу и зашептал срывающимся тоном:

– Прости меня, малышка, я не хотел доводить до такого. Останься. Прошу тебя, останься. Я не могу без тебя. Я так люблю тебя.

– Отпусти меня, -закричала, отчаянно брыкаясь.-Ты все испортил! Ты все испортил, понимаешь? Ты растоптал меня, унизил меня! Ты убил меня!

– Айви, детка, ты успокоишься, и мы все обсудим. Ты для меня, а я для тебя, помнишь?

Я перестала дергаться и обмякла в его руках. Несколько секунд Блейк не шевелился, а затем медленно отпустил свой захват. Как только это произошло, я моментально отпрянула от него и, подняв глаза, твердо произнесла:

– Нас больше нет, Блейк. Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал. Ты убил наше будущее, когда забрался в ее койку. С этого дня, с этой секунды держись от меня подальше. Никогда я не захочу видеть твое лицо снова. Ты будто умер для меня.

Застыв, мы смотрели друг на друга. Так много всего я увидела в тот миг в его глазах. Нашу прекрасную свадьбу, маленького темноволосого карапуза, сидящего у меня на коленях и нашу маленькую зеленоглазую девочку, доверчиво вложившую свою крохотную ручку в его большую ладонь, наш самый первый поцелуй. Все это яркой вспышкой пролетело перед моими глазами и осталось похоронено черно-белым кадром где-то в дальнем уголке моего сердца.

Не в силах добровольно оторвать взгляд, я зажмурилась и отвернулась. Блейк дернул меня за руку и снова развернул к себе. В этом жесте было столько отчаяния.

– Ты не можешь уйти, Айви, - прошептал он.

Я открыла глаза.

– Я уже сделала это, Блейк. Прощай.

Не помню, как я очутилась в машине Клэр и как оказалась дома. Еще несколько дней перед моими глазами была лишь одна картина: Блейк стоит на коленях посреди мокрой парковки и беззвучно плачет.

11

– Вечный покой даруй усопшим, Господи, и да сияет им свет вечный. Да покоятся в мире. Аминь.

Священник закончил произносить надгробную молитву, и тронул Нейта за плечо:

– Попрощайся с отцом, сын мой.

Я сжала его ладонь и слегка подтолкнула вперед:

– Иди.

Нейт неловко шагнул к могиле, сжимая в руке белый цветок, и медленно опустился на колени. Склонив голову вниз, он тихо шевелил губами, произнося слова прощания, те,что не были предназначены для чужих ушей.

Аккуратно положив цветок крышку гроба, он поднялся, застыл на секунду, а потом резко отвернулся и зашагал обратно. Он подошел к матери, красивой темноволосой женщине лет сорока, чьи правильные черты лица болезненно исказились свалившимся на нее горем, и обнял ее. Она даже не пошевелилась, продолжая смотреть невидящим взглядом перед собой. Нейт разжал объятия и, взяв ее ладонь в свою, встал рядом. Я послала ему ободряющий взгляд и прошептала:

– Ты молодец.