По привычке сцепив в замок онемевшие пальцы, я опустила взгляд и уже через несколько мгновений наблюдала остановившиеся рядом черные сапоги. Да-да, те самые, как всегда, начищенные до блеска.

— Вы замерзли, — недовольно констатировал адмирал и неожиданно взял мои руки в свои.

Я вздрогнула всем телом, в испуге подняла глаза и не поверила себе, увидев, как он подносит их к своим губам. Горячее дыхание коснулось моих ладоней, в то время как прозрачные, цвета растаявшего льда глаза неотрывно смотрели в мои.

Замерев, боясь пошевелиться и даже вздохнуть, я стояла совершенно неподвижно и едва ли верила себе. Сердце подскочило и билось где-то в районе горла, а на смену сковывающему меня холоду внезапно пришло тепло, которое проникало в меня сквозь прикосновения Эртана Рея.

Мимо пролетел призрачный оркестр, с которым на нас обрушилась белая мгла и несколько одиноких снежинок. Красивая музыка зазвучала совсем рядом, и ее волнующая мелодия как нельзя лучше подходила теперешнему моменту.

Губы адмирала мимолетно коснулись кончиков моих пальцев, от такого простого жеста дыхание перехватило, и окружение внезапно поплыло.

Выражение глаз адмирала изменилось, и не успела я даже попытаться его понять, как оказалась стоящей в своей комнате, слушая бешеные удары собственного сердца. Медленно осев на кровать, посмотрела на свои руки, все еще хранящие обжигающее дыхание, и… и задалась вполне логичным вопросом: «Это… это что т-такое сейчас было?!»

Следующим утром меня снова разбудили «глубинные тарахтелки», аргументировав это тем, что в такой важный день лучше подняться до гонга. Одна часть меня была с ними согласна, а другая отчаянно хотела спать и мысленно их проклинала.

Зато в душевую я сегодня пришла одной из первых, за что получила награду в виде неспешного и спокойного мытья.

Взбодрившись, намотала полотенце, сунула ноги в казенные тапочки и вышла в коридор. Кожа тут же покрылась мелкими пупырышками, по спине пробежал озноб, но это было как раз тем, что требовалось. Сон окончательно слетел, и я пришла в состояние полной боевой готовности — то есть и морально, и физически настроилась на долгий, насыщенный день.

Негромко напевая под нос незамысловатый мотив, я направилась обратно. Прежде разгуливать по общежитию в одном полотенце стеснялась и брала в душ одежду. Но после убедилась, что мужчины сюда без крайней надобности не заглядывают, а сами девушки ничуть друг друга не смущаются. Так что теперь перестроилась, переосмыслила свою позицию и стала чувствовать себя гораздо увереннее.

Напеваемый мотив резко оборвался, когда я увидела у двери своей комнаты мужскую фигуру. Остановившись на расстоянии нескольких шагов, инстинктивно поправила полотенце и мысленно выругалась.

Что я там говорила о крайней надобности?

— Т-тэйн, — с некоторой запинкой приветствовала куратора. — Что ты здесь делаешь?

За окнами царила непроглядная темень, коридоры тоже утопали в полумраке, но морские светлячки услужливо осветили его лицо.

— Заходил вчера вечером, но тебя не было, — ответил он, окинув меня быстрым взглядом, чем моментально возгнал в краску. — Хотел предупредить, чтобы ты была осторожнее.

И вот совсем мне не понравилось, как это прозвучало. Да и его взгляд — тоже.

— Хоть ты и полукровка, но период становления протекает так же, как у чистокровных. Первая стадия пройдена, сейчас идет вторая, совмещенная с третьей.

Я непонимающе посмотрела на куратора, в ответ на что получила негромкое:

— Ты сейчас слишком… привлекательна.

Поправила полотенце вторично, зачем-то отступила на шаг назад и судорожно сглотнула. Нет-нет, мне такие особенности и даром не нужны!

— А это можно как-то контролировать? — с робкой надеждой спросила я. — И вообще, я ведь ничего такого не делаю…

— Тебе и не нужно ничего делать, — неожиданно резко оборвал меня Косичка. — В ближайшую неделю один твой голос будет действовать на мужчин определенным образом. Не говоря о внешности. Нам предстоит трехдневный рейд, ты будешь находиться в море, на одном корабле с парой десятков ловцов. Все, служащие в корпусе, сильны и прекрасно умеют себя контролировать, но ты все равно должна быть осторожна. Старайся не высовываться и не привлекай лишнего внимания. Я пробовал убедить капитана Вагхана оставить тебя в корпусе, дав отгулы, но он даже слушать не стал…

— Что ты пробовал? — Удивление смешалось с неожиданной злостью. — Спасибо за заботу, Тэйн, но не нужно никого за меня просить, тем более капитана Вагхана!

Забыв о смущении, я потеснила куратора в сторону и вошла в комнату, захлопнув дверь у него перед носом.

«До первой жалобы!» — в который раз звучал в мыслях суровый голос.

А если капитан Вагхан решит, что это я просила куратора дать мне отгулы? Нет, уволить меня за это, конечно, не уволят, но все равно неприятно. Я кадет. Кадет, стремящийся стать настоящим, сильным телом и духом ловцом. И отлынивать от первого длительного рейда не имею никакого права!