На сей раз в атаку выдвинулась панцирная пехота. Вооружением им служили тяжелые длинные мечи. Построившись черепахой и прикрываясь большими, в полный рост, прямоугольными щитами, нападающие смогли подойти к лагерю, почти не понеся потерь от выстрелов, сделанных лучниками капитана Бэлфура.

Вновь, как и в прошлый раз, Артур Айтверн встал в створке поверженных ворот, возглавив оборону. Он выбрал себе новый щит, покрепче прежнего, и без устали разил мечом. Со второй попытки дело пошло веселее.

Артур дрался в прочном строю, плечо к плечу с прочими латниками, и старался не вырываться вперед. Напротив, и сам как мог прикрывал товарищей. Стоило ему заметить, что один из врагов, атакуя стоявших рядом с Артуром стеренхордских солдат, открыл себе корпус или, что случалось реже ввиду длины их щитов, ноги — Айтверн немедленно бросался вперед и производил выпад. Здесь его умение метко колоть, отработанное в учебных и боевых поединках на длинной шпаге, пришлось как нельзя кстати. Артур делал длинный шаг, наносил от плеча, с разворота, удар или тычок — и тут же отступал, прежде чем другой, более пронырливый противник, успел бы раскроить ему череп. Таким манером ему удалось за те полчаса, что длилась схватка, поразить насмерть семь или восемь противников — а ранить, наверно, и того больше.

Бой так и не перерос в беспорядочную свалку — солдаты с обеих сторон сохранили строй четким. Воины Тарвела держались крепко — и атакующие, при всем своем натиске, не сумели прорваться сквозь их ряды. Видя, что противник не поддается, люди графа Рейсворта через некоторое время отступили, пятясь и не показывая спин, обратно к своим соратникам, ожидавшим их на удалении. Сын лорда Раймонда утер пот с лица. Он начал уставать — впрочем, пока лишь немного. Требовалась короткая передышка — а дальше можно было драться снова, хоть до позднего вечера.

Несколько позже Артуру сообщили, что вся эта попытка штурма была не более чем отвлекающим маневром. В же самый момент еще одно неприятельское подразделение зашло к форту с другой, тыльной стороны, где на стене стояло меньше всего караульных. Лазутчики забросили поверх частокола крючья и стали забираться наверх. К счастью, часовые вовремя заметили их, кликнули на подмогу себе бойцов и вскоре перебили незваных гостей. Этот участок обороны возглавил капитан Паттерс, случившийся неподалеку. Его люди сбросили солдат Рейсворта убитыми с парапетов, а парочку раненых взяли в плен и допросили — так и не услышав от них ничего толкового.

Тогда, впрочем, Айтверн ничего этого не знал. Едва закончился бой, он отошел обратно к костру, за которым недавно обедал, взялся за бурдюк с водой и принялся жадно пить. Горло пересохло, а легкие горели огнем.

Рядом появился герцог Тарвел, до того отсиживавшийся в своем шатре.

— Отличная вышла драка, мальчик, — сказал он, садясь на то же бревно рядом. — Я вижу, ты хорошо справляешься. Раньше слухи говорили о беспутном сыне лорда Раймонда, пьянице и развратнике. Теперь, если мы переживем этот день, ты запомнишься людям совсем иным.

— Не называйте меня больше «мальчиком», сударь, — ответил Айтверн холодно. — Я не потерплю подобного обращения ни от вас больше, ни от кого-нибудь другого. И используйте со мной, пожалуйста, слово «вы», а не «ты».

— Никаких попыток к примирению вы, значит, не принимаете? — тяжело спросил Тарвел. В прошлом решимость Артура непременно бы дрогнула и ему стало бы жаль наставника. Он бы постарался забыть случившуюся размолвку. Сейчас, однако, сердце герцога Айтверна билось спокойно и ровно.

— Мы не ссорились, — сказал Артур. — Просто солдату не позволено обращаться к командующему на «ты», а вы мой солдат.

— Понял вас, командир. Слышал, вы собираетесь ночью ощипать тылы наших противников. Смелая затея. Считаете, дело того стоит?

— Не вижу других выходов, — пожал Айтверн плечами. — Вашей милостью прежний план, куда с большей надежностью дававший нам шансы на победу, провален. Теперь мы — словно загнанный зверь, ожидающий прихода охотника, а охотник этот появится уже скоро. Сбежать мы не сможем, — всю армию отсюда не уведешь, а драпать с горсткой людей, оставив остальных на произвол судьбы, я не стану, — ложь далась ему легко и непринужденно, словно Артур и прежде лгал о подобных вещах раз по десять на дню. — Поэтому единственный выход — наброситься на противника нежданно, пока он не готов к подобной наглости, и убить столько врагов, сколько получится. Когда попробуют окружить — вырвемся и возвратимся сюда.

— В самом деле, разумно. Разрешите составить вам компанию в грядущем предприятии.

«Я соглашусь — и окажусь вынужден и впредь терпеть ваше общество, милейший Данкан?» Непрошенная фраза едва не сорвалась с языка, но Айтверн сдержался и вместо того спросил:

— Прежде вы предпочитали ставку командования полю боя. Что изменилось?

— Я виноват перед вами, — на мгновение голос Данкана все же дрогнул, — и потому желаю загладить свою вину. Вы рискуете жизнью — и я рискну вместе с вами.