И так они уже не удивлялись, что королева тяжело перенесла роды — ведь ее мать вообще погибла, подарив жизнь ребенку, а тут хрупкая и маленькая Нубия смогла дать жизнь двойняшкам. И сама держалась, хоть и в коме. Но шанс был. И это после страшного ранения, которое перенесла год назад, когда королеву буквально с того света вытаскивали.

Я застыла около кроватки, где посапывали два маленьких комочка.

Дожили, приходилось вламываться во дворец, чтобы просто взглянуть на детей.

Странное это ощущение, все-таки. И мысль.

Дети.

У меня есть свои дети. Хоть и зачаты искусственно, росли в инкубаторе.

Но они — мои.

Вроде и сама еще ребенок — что такое восемнадцать лет? Да, уж, и пусть эти восемнадцать стукнули сегодня.

Мелоди. Маленькая девочка с золотым пушком на голове. Тихая и спокойная, с внимательными синими глазами, которые, казалось, все понимали, хоть и было ей всего три месяца. По сути, шесть из-за сыворотки. Внешностью она пошла в отца, даже забавные брови-спиральки. И недовольно морщилась она тоже как отец.

Но когда поблизости появлялась я, она всегда точно меня находила, под каким бы образом не пряталась, или же просыпалась, окажись я рядом.

Вот и сейчас, стоило только оказаться вблизи кроватки, как девочка распахнула свои большие глазки и уставилась на меня.

Рейджу от Мелоди почти не отходила, когда появлялась возможность, — да и она дала имя девочке. Я лишь одобрила, а Ниджи еще долго ворчал, что он — отец, а решили уже все за него, даже не поставив в известность. Но Мелоди ее имя шло.

Я потянулась к малышке и осторожно взяла ее на руки, прижимая к груди. Девочка сразу прижалась ко мне и вцепилась пальчиками в воротник, будто боялась, что я сейчас исчезну.

По сути, так оно и было.

Я грустно улыбнулась, смотря в блестящие синие, а из-за темноты комнаты, черные глаза.

Для ребенка у малышки очень проницательный взгляд.

Райль. Мальчик. Невероятно энергичный, буквально пышущий этой энергией, незнающий спокойствия. Даже во сне. Опять сопел в забавной позе, путешествия по всей кроватке. И из-за этого приходилось детей разделять перегородкой, чтобы мальчишка не мешал сестре, а то были случаи, когда он забрасывал на нее ноги или руки, или же пихался, вжимая бедную девочку в стенку кровати.

Ниджи тогда посмеялся, сказав, что ему это что-то напоминало. Я лишь одарила его возмущенным взглядом, порадовав, что теперь-то он спит один. Но он радоваться не спешил.

В Райле соединилось все от меня и Ниджи. И если в теории это казалось лучшим, то на практике уже сейчас, в своем возрасте, люди готовы были выть через несколько минут его общества, считая эти черты худшими.

Гиперактивный и шумный малыш, которому надо везде быть и все попробовать, особенно на вкус.

И когда Ниджи сказал, что теперь я могу посмотреть на себя со стороны… то получил от меня подзатыльник и возмущенное пыхтение.

Ну, не могла я быть такой же!

Но если смотреть правде в глаза… видимо, могла.

И, наверное, только из-за этого найти управу на Райля могли лишь я, Ниджи и Рейджу.

Внешне Райль отличался от сестры лишь цветом волос — они у него густые и темные, темнее чем у меня, глубокого древесного цвета. Глаза тоже синего цвета, только чуть насыщеннее. Ну, и брови-спиральки.

Когда впервые посмотрела на Райля, то мне показалось, что этот мальчик не может быть моим ребенком. Единственное, в чем мы внешне похожи, так это смуглой кожей. Ну, а потом вылезла его любознательность и энергичность.

Мальчик же имя получил от меня, что еще сильнее возмутило Ниджи. Но я лишь пожала плечами и рассказала историю о предке-Хранителе по имени Райль, который спас наш народ и привел его в новый дом, объяснив свое желание назвать сына тем, что у мальчика тоже будет великое будущее. Ниджи это мало успокоило, ведь имена сильно выбивались от принятых у них на Джерме, но смирился, списав на то, что имена на самом деле подходили детям.

Ох, Ниджи! У них твоя фамилия! Дай хоть имена самой дать!

Я тихо фыркнула, вспоминая давние споры, и мягко улыбнулась, смотря на девочку, что, чуть приоткрыв ротик, разглядывала меня.

— Ты поздно, — тихо произнесла, заметив на Карте приближающуюся белую точку и опознавая в ней Ниджи.

Раздался тяжелый вздох за спиной, и меня крепко обняли, прижимая к груди и используя как подставку для головы, уперев подбородок на макушке.

— Просто кое-кто отлынивает от своей работы вот уже три месяца, — меня несильно ткнули пальцем в живот.