Прибежал хозяин, на полголовы ниже своей жены и полная ее противоположность, молчаливый и грустный. С другой стороны, при такой бравой жене будешь грустным, может она его бьет, подумала я, глядя, как унылый мужичонка вместе с Эстегоном перетаскивают Роя в дом.

Мужчины понесли раненого в комнату, а я прошла в обеденную залу. Один длинный стол посередине, вдоль него две лавки, вот и вся мебель. На оштукатуренных белых стенах для украшения висят яркие керамические тарелки. Сажусь на лавку и раскинув на столе локти кладу голову на руки. Глаза автоматически закрываются, не помню, когда я нормально спала в последний раз. Но тут разве поспишь, прибежала хозяйка, гремит посудой, расставляет тарелки, котел с какой-то едой и все время что-то лопочет.

— Сейчас я вас, детки, накормлю, напою, будете довольны.

Подняла голову и смотрю на нее. Думаю, она это от усердия или от широты души. Присмотрелась, ни то, ни другое. Тетка явно нервничает и словесное извержение поэтому. Нервы сдают. Спрашивается, а чего ты, тетя дорогая, разнервничалась- то, боишься? А кого, не нас же?

Тут вернулись мужчины, Рой прошел к столу, а хозяин остался у двери.

— Спит. — Ответил Эстегон на мой немой вопрос. — Вроде бы, получше ему, и жар начал спадать.

Я кивнула. Хозяйка, знай, суетится.

— Вот, молодой господин, выпейте с дороги, промочите горло. — Наливает в глиняный бокал красное вино.

Прошу.

— И мне налейте. — Встаю и подхожу к Эстегону.

Смотрю на льющуюся жидкость, и приходит мне в голову странная мысль. Накрываю ладонью стакан Эстегона и говорю ей, показывая на свой.

— Попробуй. — Смотрю хозяйке прямо в глаза.

Та оторопело вздрагивает.

— Зачем? — И поднимает на меня бегающие глазки. — Зачем же из вашего-то бокала, я могу еще принести, если в компанию приглашаете.

Явно прикидывается дурочкой и бочком-бочком протискивается к двери. Я в каком-то отупении слежу за всем этим и ничего не делаю. Она уже развернулась бежать, как вдруг длинная рука Эстегона схватила ее за запястье.

— Куда же вы, милочка, так быстро?

Я аж выдохнула от облегчения. Молодец «итальянец», ловок черт, как он ее схватил.

Выражение лица у хозяйки мгновенно сменилось на маску откровенной злобы и страха. Она пытается вырваться, но хватка, судя по искривившемуся от боли лицу женщины, у гранда железная.

Хозяин оторвался от стены и сделал шаг, но Эстегон недвусмысленно положил ладонь на рукоять длинного меча. Тот покорно вернулся обратно.

— Так что, будем проводить дегустацию или так расскажешь? — Эстегон вроде бы улыбается, но, глядя ему в глаза, шутить совсем не хочется.

Тетка решила сменить тактику и перешла на визг.

— Отпусти меня, господин, дуру неразумную, не знаю ничего, не ведаю.

Мне одного взгляда на «итальянца» хватило, чтобы понять, это она зря затеяла.

Эстегон вынул кинжал и, потянув ее руку на себя, провел острым клинком по венам. Кровь хлынула потоком.

— У тебя тридцать секунд, говори, еще успеешь перетянуть и остановить кровь.

Женщина побелела лицом и выпученными глазами смотрит, как жизнь ручьем вытекает из нее, и вдруг словно очнувшись, затараторила.

— Три человека в амбаре. Это все они, люди трибунала. Дали порошок, сказали насыпать в вино, а как заснут, говорят, гости, постучите нам. Я вам зла не желала, ведь не убивала я, ведь не яд это.

Гранд отпустил руку хозяйки и, сорвав с ее головы платок, кинул мужу.

— Перетяни ей руку потуже и пусть вверх ее держит.

Сам же нагнулся к маленькому окошку и выглянул во двор.

— Ну, что думаешь?

Это, надо понимать, он меня спрашивает, советуется, стало быть, ваше благородие. Я еще не отошла от аттракциона с перерезанной веной. На полу лужа крови, и запах кровавый поперек горла стоит. Столбняк понемногу отпускает, но неприятная дрожь еще пробирает.

— Что, без кровавых оргий уже не можем? — Злюсь на него, а вот орать, как на Варгу или на Роя не могу. То ли из-за морды его аристократической, то ли потому, что сам он никогда не кричит. — Зачем нужно было это представление устраивать?

Эстегон пожимает плечами.

— Крайние ситуации требуют крайних решений.

Успокаиваюсь, но вижу, он все еще на меня смотрит, словно реально ждет ответа на свой вопрос.

— Что я думаю! Да нечего тут думать, поди и убей их всех.

Он расплывается в ироничной улыбке.

— И откуда в этом милом создании столько дикой необузданной агрессивности?

Теперь понятно, хотел спровоцировать меня и поиздеваться, но нас тоже не на помойке нашли. Говорю, как ядом поливаю.

— Если ты, конечно, справишься без Роя. — Вот я- стерва, довольна аж до соплей.