– Нина, что с тобой? – нервно завопил Йен, не сводя глаз с расстроенной Нины. – Почему ты плачешь?

– Не переживай, всё в порядке, - дрожащим голосом протянула Нина, утирая слёзы, но не отпуская руки Йена. – Просто вспомнила нашу третью годовщину.

– Почему именно её? – удивлённо пролепетал Йен. – Тебя это расстроило.

– Просто именно тогда я чувствовала себя по-настоящему счастливой, - сквозь слёзы нежно улыбнулась Нина и ласково посмотрела на Йена. – В тот день ты сказал мне очень важные слова.

– Какие слова? – с изумлением промолвил Йен, и в его глазах загорелась жаркая доброта.

– Ты сказал, что не представляешь без меня своей жизни, - с ропотом прошептала Нина, и её рука вздрогнула, но Йен сжал её ещё крепче.

– Я говорил то, - уверенно произнёс Йен, пристально глядя на Нину, - что мне подсказывало сердце.

– Прошёл целый год, Йен, - разочарованно протянула Нина. – В нашей жизни всё изменилось: мы изменились.

– Ничего не изменилось, глупышка, - с острой тяжестью в груди проговорил Йен, и его взгляд стал ещё мягче. – Я так и не смог тебя разлюбить.

========== Часть 14 ==========

Прошла целая неделя после того, как Нина попала в больницу. Она постепенно приходила в себя, избавляясь от хмурых мыслей и жгучей боли. Каждое утро болгарка просыпалась с обнадеживающей мыслью, что все будет хорошо. Единственным любимым занятием Нины в стенах изнуряющей палаты было сладостное воспоминание о признании Йена. Кареглазая красавица мечтательно закрывала глаза и представляла тот момент вновь и вновь. «Я так и не смог разлюбить тебя» – звучало громким звоном колокола в голове, разжигая пламя в сердце. Так продолжалось целую неделю. Нина буквально жила тем, что ждала прихода Йена. После откровенного признания он больше не появлялся в больнице. Каждый день её навещали Кэндис, Кэт, Пол, Крис, а она ждала только его. Но Йен не приходил.

Сегодняшнее утро было тёплым, по-весеннему сладким и пьянящим. Нина проснулась от щекотливых лучей солнца, свободно бродивших по её бледному лицу. Красавица с неохотой открыла глаза и устало зевнула. Она с надеждой посмотрела на входную дверь. Это было ничем не примечательное утро: Нина снова жаждала встречи с человеком, который любил её так же сильно, как и она его. Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появилась взбудораженная Кэндис с корзинкой сладостей в руках. Она так торопливо бежала к кровати, на которой спокойно лежала Нина, что её пышная голубая юбка струилась волнами в воздухе.

– Нинс, я так рада тебя видеть, - ласково пролепетала Кэндис и потянулась к Нине, чтобы её обнять.
– Как ты?

– Я в порядке, Кэнди, - с теплотой промолвила Нина и добродушно улыбнулась.
– Ты принесла мои любимые конфеты с клубничным джемом?

– Да, милая, - утвердительно кивнула Кэндис и отошла от кровати на два шага.
– Твои любимые.

– Что-то случилось?
– удивленно спросила Нина и с подозрением посмотрела на Кэндис.
– Я что, неизлечимо больна?

– Ты пытаешься шутить, а, значит, идешь на поправку, - таинственно улыбнулась Кэндис и поправила белые кудри.
– Но у меня хорошие новости.

Нина настороженно посмотрела на подругу, и её тонкие брови выгнулись дугой, застыв во встревоженном взгляде. Хорошие новости, которые принесла Кэндис, не произвели на неё должного впечатления. Напряжённая пауза затянулась, и кареглазая красавица мысленно перебрала сотни вариантов последующего развития событий. Только вот Йен Сомерхолдер завис в её сознании, как не дававшая покоя тень. Она не могла думать ни о чём другом, каждая новая мысль невидимой цепочкой тянула за собой желание увидеть его глаза, вновь почувствовать тепло родных рук и нежность прикосновений. Кэндис с неведомым подозрением посмотрела на подругу, погрузившуюся в непредвиденные раздумья. Белокурая красавица поспешила развеять пыл сомнений и терзающих мыслей.

– Тебя сегодня выписывают, Нина, - с искренней радостью воскликнула Кэндис, и её глаза заблестели бодростью. – Ты рада?

Болгарка встретила неожиданную, казалось бы, довольно приятную новость холодно и равнодушно. Мысль о скорой выписке застала её врасплох и даже привела в ужас. Девушка чётко осознала, что больше не будет поводов для встречи с Йеном.

«Господи, неужели я не увижу его до съёмок? – с горечью подумала Нина, испытывая дрожь по телу. – Мне так тяжело было пережить эту неделю без него. Йен был нужен мне как никогда, а он не соизволил придти. Может, он просто пожалел меня и не хотел расстраивать, поэтому и выдумал эту драматическую историю с признанием в любви? Как же это низко, подло и жестоко».

Горькая слеза обиды скатилась по щеке, и Нина тяжело вздохнула. Она почувствовала горькую тяжесть в груди, поэтому легла на подушку и повернулась лицом к окну. Кэндис не ожидала такой реакции подруги: она была, мягко говоря, вне себя от недоумения.

– Нина, что с тобой? – взволнованно процедила Кэндис и повернула Нину к себе лицом. – Ты можешь мне рассказать?

– Кэндис, он не пришёл ко мне, - сквозь слёзы протянула Нина, неспокойно вдыхая воздух. – Он ни разу не навестил меня за эту неделю.