Опустившись на стул, Вурриус устало потер заросшее щетиной лицо, повел могучими плечищами. Выдохнул сокрушенно:

— Ко многим селениям орки прорвались. Причем кое-где так далеко, что мы и в ум взять не можем — как им удалось? Везде дозоры стояли, заслоны. А все одно просочились твари… будто им помогал кто! Но кто?!

Взгляд ветерана скользнул по лицу гнома. Сейчас сотник видел перед собой не знакомца Кроу, а типичного чужеземца. Ведь он уже успел убедиться, что чужеземцам верить нельзя, что они легко идут на страшное предательство и часто плетут злокозненные черные планы, не забывая при этом широко улыбаться и обещать манну небесную.

Кроу кашлянул. Очнувшийся сотник тряхнул головой, вздохнул, продолжил:

— Будто помог им кто скрытно пройти. По воде? Под землей? По воздуху? По земле прошли между заслонами? Магией глаза отвели? Уже и не узнать. Эх! Натворили дел! К семи деревням прорвались твари! И шесть — ближайших к нам — подчистую разорили и сожгли. Многих убили.

— А седьмая? — уточнил осторожно Кроу, чей опытный к подобным делам разум требовал подробностей и прояснения неясностей.

— Устояла. Кхм… странная там история, — дернул щетинистой щекой Вурриус. — Тридцатка орков прорвалась во главе с двумя шаманами, с ними каменный великан шагал. Сила серьезная! И ведь прямо в глубине защитных порядков! К югу от Альгоры — и не слишком и далеко от града Великого! Следопыты быстро их путь нашли, повели за собой воинов. Но куда уж — отставали они от орков слишком уж сильно. Так быстро не догнать. Выскочили на полном скаку к деревушке небольшой и сонной. До околицы добрались… да и застыли как вкопанные. Бойня жестокая и страшная открылась их глазам.

— Бойня? — удивился Кроу, помнивший, что сотник до этого сказал, что деревня уцелела.

Жители дали отпор? Скорей всего. Крутые, однако, селяне — если уж мирные крестьяне дали отпор боевым оркам, шаманам и каменному великану!

— Бойня…

— Селяне отбились.

— Селяне и не видели ничего, — буркнул Вурриус. — Это если верить их словам. Был бы я там — уж расспросил бы старосту, аль хозяина торговой лавки — эти всегда все знают. Взял бы их за отвороты рубах да встряхнул бы пару раз. А так селяне отмолчались, руками развели — не видели ничего. Разве что крики и визг перепуганный слышали. Да уж… мне описал знакомый страж в красках. Попаленная трава, взрытая земля, поваленные деревья, разбитые заборы, разваленный сарай. Орки, перебитые повсюду. Великана на куски. Шаманов в лоскутки. И тишина… мирная такая, сонная тишина с редким стрекотанием кузнечика, сидящего на останках великана…

— Ого… жуть…

— М-да… может, герой какой мимо проезжал? Все склоняются к такой мысли… не селяне же орков перебили, а затем снова овечками мирными прикинулись?

— Это что же за деревня такая?

— Да обычная. Мшистые Холмы. Ничем не примечательная. Так зачем ты пожаловал, добрый поселенец Кроу? Помощь какая нужна?

— Да, — мигом сориентировался допивший пиво гном и разом перешел к делу. Будто в печь огненную прыгнул головой вперед. — Земли мне нужны! В личное владение. Навесы хочу поставить. Столы и лавки расставить. А затем и трактир начать строить — на одном из участков земли.

— Хо… — несколько помрачнел Вурриус, ушедший в глубокое раздумье.

— Я гном, — улыбнулся игрок. — А гном только о приращении и думает. Больше земли и больше заборов.

— Война вокруг. До стройки ли ныне?

— Потому трактир как малое укрепление строить мыслю. Есть чертежи на продажу. Такие здания, как на крайних рубежах и сторожевых постах у опасных мест.

— Хм… — снова замер сотник.

У Кроу упало сердце. Не получилось?

— Ладно! — Тяжелая ладонь ударила по столу так, что тот брыкнул всеми четырьмя ножками. — Бери! Вот план поста и земель округ него. Показывай.

— Этот кусок. — Грязный палец гнома прочертил полукруг рядом с уже отмеченной на плане круговой стеной. — И вот здесь большой квадрат. А вот тут во-о-о-от такой кусище за территорией поста в сторону гранитного пика.

— Ошалел? Ты сейчас землицы под целое поле пшеничное очертил!

— Поле и хочу, — развел руками гном. — Картошку и капусту выращивать решил. Планы у меня с самого начала большими были. Да вот мы характерами не сошлись, сотник Вурриус.

— Не сошлись, — согласился Вурриус. — Не люблю чужеземцев.

— Честно сказано.

— А чего юлить? Ладно! Забирай! Есть у тебя такие права как у первопоселенца и доброго мужа, заботящегося о земле и обездоленных. Нечем мне тебя попрекнуть.

Вот это да… сотник вспомнил о правах гнома, которые до этого бесцеремонно попрал.

— У меня вот здесь задаток в двадцать полновесных золотых монет.

— Местность здесь отдаленная, земля каменистая, положение военное. Цена невелика. Посчитаем…

Процесс счета не затянулся. Математик из Вурриуса никакой, это видно по шевелению губ и напряженному лицу. Но считать особо нечего. Земля на Сером Пике не подорожала с последней сделки. Наоборот — резко упала в цене. По причинам, перечисленным сотником. Война — лучший делатель скидок. И новые плюсы в репутации сделали свое дело.

Через четверть часа ошалелый и до сих пор не верящий в свое счастье гном вернулся на холм, бережно неся несколько свитков, заверенных всеми нужными печатями и подписями. Туда же бегом вернулись Миф с Лори и работниками, успевшими за двадцать с небольшим минут собрать немало яиц, хвороста, лука и прочих столь нужных мелочей. Едва Кроу показал бумаги друзьям, холм огласился ликующими воплями. Взбежавший на вершину холма Миф попытался сделать радостно сальто победы, но у него не вышло. Он шлепнулся на пузо и с натужными оханьями сполз по склону, скрывшись с глаз обалдевших беженцев.