Десятки повозок и телег сцепились бортами, ворочали колесами в жидкой грязи, падали быки и лошади, с ревом заваливались тягловые ящеры. Навскидку здесь не меньше пяти десятков повозок, тридцать из них застряли. Двадцать медленно уходят по южному тракту. За ними следом идут укрывшиеся плащами, попонами и одеялами беженцы. Едва плетутся тяжело нагруженные ослики, недовольно мотающие головами и ревущие во всю глотку.

— Давно ли барабаны бьют?! — перекрикивая непогоду, спросил гном у комка грязи, выуженного им из-под одной из завязших телег.

Только пара рыжих прядей и любящее сердце гнома помогли ему опознать в этом существе милую Лори.

— Только начали! Но это точно шаманы клятые! Бубны им поглубже в…

Порыв ветра заглушил слова воспитанной девушки.

— Только начали, — задумчиво молвил гном, разжимая руки. Амазонка шлепнулась в грязь и «стекла» обратно под телегу. — Нехорошо… нехорошо…

— Цап!

— Да-да, продолжай толкать, милая. А я пойду рыбок покормлю…

— Цап!

— Черт! — сдался гном и налег на дощатый борт телеги. — Навались!

— Надо их всех отправлять отсюда! — крикнула вставшая Лори. — Скоро атака орков.

— А я только собрался в Альгору! Проверить письма на имя Пузоглавой Жирной Прелестницы! Уже должны были накопиться предложения!

— Торговля все равно закончена. Главное этих отправить. А там у нас будет время почтой заняться.

— Где Миф с Аму?!

— Под холмом! У нас там океанариум!

— Что?!

— А ты как думал! Накопали блин коридоров! С потолков дождь льет. Все залило, и вода поднимается. Самое плохое — из размытых мест нежить лезет! — Лори не кричала, говорила на ухо гнома, в то время как они раскачивали телегу, помогая промокшему до нитки вознице сдвинуть чертову телегу с места. — О! Пошла! Пошла!

Они отскочили, пара быков потащила телегу по грязи. Возница бежал рядом. Теперь им главное не останавливаться.

— Там скелетов мокрых рать! Миф с Аму держат оборону в башне. Бегом туда, Цап. А я пока здесь подопну оставшихся.

Гном редко впадал в ступор. Не случилось этого и сейчас. Развернувшись, он рванул по грязи, быстро оказавшись у стены, а затем и дыры в теле холма, куда и нырнул. Под ногами чавкало. Нехорошо. Ой нехорошо. Но в середке холма грязь исчезла, сменившись сухой почвой. В гробнице, облицованной каменными плитами, — ни капли. Сдвинутые к стене саркофаги наполнены личными вещами живущей здесь пары, с крайнего свисают яркие женские платьица — одеяния Лори для мирного выхода в свет. Крайнее — зеленый сарафан с яркими желтыми цветами — она надевала вчера, когда вся четверка игроков отправилась в небольшой портовый ресторанчик поглазеть на множество боевых и торговых кораблей и насладиться вкусом жареной на гриле рыбы. Вечер прошел отменно. Ночь — тоже. Правда на сон крайне мало времени осталось. Но речь о другом — речь о зеленом платьице с желтыми цветами. Прямо над ним витали два бородатых призрака, отличающихся мерцающей зеленоватостью тел и желтушностью светящихся глаз. Призраки скорбно смотрели на саркофаги и зеленое платьице, которое вполне вписывалось в их цветовую гамму. Вполне пошло бы к цвету грустных харь.

— Вот черт! — проорал пронесшийся мимо Кроу и головой вперед прыгнул в тоннель под гробницей.

— У-у-у-у! — злобно проорали в ответ призраки.

Шлепнувшись в тоннель, гном понял, что Лори не преувеличила, — он оказался по середину бедра в мутной ледяной воде. Издалека доносились отчаянные крики сражающихся. Кроу побрел в воде, костеря свой невеликий рост. В подобных ситуациях гномам всегда тяжелее остальных. Но двигался он достаточно быстро и не забыл отписать подруге предупреждающее сообщение.

«Кроха! В гробнице два духа! Призраки роются в твоем нижнем белье!»

Ответ не заставил себя ждать и даже в письменном виде показал, насколько амазонка против того, чтобы кто-то — пусть и призрак — копался в ее личных вещичках.

«Что??!!! Убей их! Развоплоти! Выжги им глаза и руки! Убей их!»

«Бегу к ученикам. Пока никак. Ищи свиток экзорцизма. Пока они не вытащили твое белье и не показали окружающим с невинным вопросом: „А чьи это шелковые красные и такие миниатюрные? Покажите проказницу!“»

«Цап! Убью тебя! Убью! Духов в тебя, а тебя в духовку!»

«Я у башни. Ту проблему решу позже».

Дискуссия завершилась. Кроу прибыл. И несмотря на тяжесть ситуации, он улыбался во весь рот. И даже сгибался от приступа смеха. Это не осталось незамеченным двумя воителями, прикрывающимися перевернутым на бок кедровым столом, утыканным сотней стрел и десятком арбалетных болтов. Там же торчали кинжалы и метательные топоры. Смех смехом, а заметить Кроу успел многое, прежде чем рухнул за кедровую баррикаду, украшенную резьбой, — весьма недешевое укрытие, однако. Антикварное. Покажи происходящее любому дедушке, торгующему стариной, — он лично прибьет всех за такое антиквариатохульство…

— Как наши дела?

— Плохо! — ответил булькающий в воде Миф, перезаряжая арбалет. — Мы уже хотели тебе отписаться. Их ведь все больше! А жезлы мы бережем. Кроуччи, а чего ты смеешься?

— Да! Кроу-сэнсэй, чего вы смеетесь? — пробулькала и Аму, чья гитара висела над водой, подвешенная за ремень за ножку перевернутого стола. — Мы тоже хотим посмеяться перед смертью!

Гном пожал плечами и рассказал все как есть, не забывая при этом осматриваться — выглянул из-за стола в паре мест, швырнул в ту сторону выуженный из грязи камень, активировал в груди «искру», бросил друзьям приглашение вступить в группу под его началом, открыл допуска. Все на автомате. Все на затверженных умениях. Когда Кроу закончил рассказ и подготовку, Миф с Аму рыдали под водой, над грязью виднелись лишь их содрогающиеся спины. Выудив товарищей из грязи и отряхнув, гном прислонил их к столешнице баррикады.