Шрифт:
— Что-то не так? — спросил Эйден.
Веки Шеннона медленно открылись. Его зеленые глаза тревожно светились.
— М-мне нужно сказать тебе к-кое-что. Ты должен з-знать, держать все в с-себе…
— Да, я знаю. — Секреты съедали тебя заживо. Доказательство: Эйден в настоящее время превращался в решето. — Ты можешь рассказать, что бы то ни было. Я не буду судить. Я умею, ты знаешь. — Он прислонился бедром к столу и скрестил руки на груди. Взглянул на Томаса, который по-прежнему слушал, и решил идти напролом. — Я чокнутый Эйден, помнишь?
— Ты не ч-чокнутый.
— Спасибо.
Шеннон сделал глубокий выдох.
— М-мы соседи по комнате, и если т-ты узнаешь позже, т-ты разозлишься и т-тогда захочешь у-убить меня.
«Звучит серьезно. Ты же не думаешь…» — зарычал Калеб. — «Думаешь, он положил глаз на нашу девушку, Викторию?»
«Неа. Готов поспорить, он грохнул последнего своего соседа по комнате», — сказал Джулиан.
— Говори уже! — Эйден и не думал кричать, но мысли о Шенноне и Виктории было достаточно, чтобы заставить его…
— Я-я г-гей, — сказал Шеннон, слова были произнесены со стыдом, раскаянием и всевозможным чувством вины.
Гей. Эйден моргнул. И все? Серьезно?
— Ладно.
Зеленые глаза раскрылись шире.
— Л-ладно?
— Да.
— Ты не с-слушал? Я гомосексуалист.
Эйден округлил глаза.
— Об этом я не знаю. Иногда ты та еще боль в заднице, но я бы не сказал, что ты странный.
— Ты понял, о ч-чем я, — был резкий ответ.
— Так, для шуток слишком рано?
И заработал тем самым злой взгляд.
— Шеннон. Серьезно. Ты гей, а не больной. Все хорошо. Меня это не беспокоит.
Злой взгляд растворился, сменившись удивлением.
— Но мы же д-делим комнату.
— И что? Ты боишься, что я буду распускать руки?
Улыбка тронула уголки губ его друга, казалось, он сбросил килограмм сорок.
— Тебя правда это не напрягает?
— Нет, не напрягает.
— Спасибо.
— Я единственный в курсе? — спросил Эйден. — Хочешь, чтобы я сохранил это в секрете?
— Р-райдер знает.
Этот румянец сегодня в лесу и нежелание Райдера смотреть на Шеннона… Ох. Теперь все встало на свои места.
Шеннон посмотрел на свои ноги, сделал еще один глубокий выдох, а потом ударился головой об дверь раз, другой.
— Я д-думал, он тоже, но нет. Он не свернул на эту дорожку.
Очевидно, парень надеялся.
— Родители выгнали тебя из-за того, что ты гей? — спросил Эйден.
Кивок.
— Отчасти. Они с-слышали о ранчо Дэна и п-позвонили ему. Я начал попадать в п-проблемы, магазинные кражи, выпивка, в-все в таком духе, у меня был в-выбор приехать сюда или попасть н-на улицу. Я приехал сюда.
— Хороший выбор.
Еще одна улыбка вырвалась на свободу.
— Я тоже так думаю.
В окно осторожно постучали, и Томас со свистом втянул воздух. Шеннон выпрямился, а Эйден повернулся. За окном стояла блондинистая вампирша. Та сестра Виктории, которая жует жвачку.
Нахмурившись, Эйден обеспокоенно шагнул к окну и по возможности быстрее его открыл. Внутрь ворвался холодный вечерний воздух.
— Стефани?
Она лопнула пузырь. Лунный свет заливал ее, освещая бледную кожу.
— Единственная и неповторимая.
— Еще одна вампирская принцесса Влада. Она. Должна. Умереть. — Томас стремительно кинулся вперед с твердым намерением напасть. Только он врезался в ту самую невидимую стену, с которой столкнулся Эйден в своем мире. Когда он понял, что заперт, то заколотил кулаками в стену.
Эйден заставил себя сконцентрироваться на вампирше.
— Что ты здесь делаешь? Что-то случилось с Викторией?
— Физически — нет, но я одна из тех девушек, которых выбрали для встречи с тобой. Так что да, внутренне с ней не все ладно.
Ему не нравилось слышать это.
— Отведи меня к ней. Мне нужно…
— Притормози, ковбой. С ней все будет в порядке.
Прекрасно, но этого недостаточно.
— Ты все равно отведешь меня к ней. И, к твоему сведению, я не буду встречаться с тобой.
— Потому что тебе нужна только Вик. Да-да, я знаю. — Стефани закатила глаза, положила руки на стекло, наклонилась к нему и спокойно сказала: — А еще я знаю, что ты ей нравишься, и она не хочет, чтобы к тебе клеились незнакомки, особенно, когда она не верит, что они не будут кусать тебя и делать своим рабом. Так что вот она я. Меня избрали, и я не сопротивлялась. — Она развела руки и повернулась, предоставляя ему вид на светло-красную майку и микроскопическую юбку. — Я, во всей своей красе. Знаешь, какой ты счастливчик? Нас с Лорен обещали другим, но со смертью Влада все договоренности отменяются, и у тебя есть шанс со мной. И тебе захотелось бы отменить свой приказ, о могущественный король, потому что если я отведу тебя к ней, меня вычеркнут из списка, а для всех лучше, если я в нем останусь.