Какой-то момент висела тишина.

Хеннесси осознает только ушедшее время. Он не узнает, что случилось в течение потерянных минут.

— Время вышло, — сказал Эйден сквозь стиснутые зубы.

— Что ж, сегодня у нас вне всякого сомнения был плодотворный день, правда? — произнес доктор бесстрастно, как обычно. Его одежда зашелестела, когда он встал. Зазвучали мягкие шаги, а потом Хеннесси оказался рядом с парнем и посмотрел на него, уперев кулаки в бедра. — Прежде чем ты уйдешь, я должен сделать предупреждение. Если ты когда-либо снова вторгнешься в мой разум и тело, я вырежу из тебя души одного за другим. Мы все выяснили?

У Эйдена и душ не было времени запаниковать. Весь их мир сократился до черного-черного моря.

В самом центре рощи, где деревья простирались рядами, солнце быстро меркло, и холодный ветер поддувал каждые несколько секунд, стояла Мэри Энн среди чистого тестостерона. Райли и его братья стояли треугольником вокруг нее. Они прибыли точно в срок, в пределах обозначенных ею двух часов, и сопроводили ее сюда, подальше от цивилизации.

Эти два часа она провела в очередных попытках исследовать магические силы Опустошителей и все остальные виды паранормальной ерунды. Теперь казалось, что эти два часа прошли впустую. Она ничего не узнала.

К счастью, теперь, когда она с волками, это изменится. Но не потому, что они делились информацией или даже были полезны. Они опять шли рядом молча.

Теперь она изучала их, искала их слабые места. Всех их можно было описать одним словом «великолепный». Нейтон был весь белый — от волос до кожи, его глаза были такими бледно-голубыми, что практически жуткими. Но, как и Райли, он был высоким и поджарым, и суровое выражение его лица как бы говорило «Я готов на все, даже ударить тебя». Максвелл был его загорелой, золотистой версией.

Это определенно были воины, которые выглядели так, словно едят осколки стекла на завтрак и любого, кто встанет на их пути, на десерт.

— Значит, мы не охотимся на ведьм? — спросила она. В данный момент любые другие действия казались излишними и ненужными. Она думала, Райли это понимал, поэтому она так удивилась, когда увидела его братьев. Он сказал им, кем она была? Или точнее, кем могла стать? Он до сих пор не принимал правду.

— Охотимся? — Ну, наконец-то, хоть что-то из уст одного из братьев. Низкий и хриплый голос Нейтона вызывал дрожь по коже.

— Мы научим тебя защищаться, — ответил Райли. — Охота может подождать.

— И снова позвольте отметить, что я считаю это глупым, — добавил Нейтон.

— Она — человек. — У другого брата, Максвелла, голос был гораздо тверже и решительнее. — И к тому же чертовски хрупкая… В отличие от нас.

— Делайте, что вам говорят, — огрызнулся на них Райли.

Мэри Энн съежилась бы от его тона, но он не был направлен на нее, поэтому она воспряла духом. К тому же, никогда раньше он не выглядел сексуальнее. Он был во всем черном, а вдоль предплечий тянулись порезы, будто недавно он дрался с кем-то, у кого были когти.

От этой мысли коленки ее подогнулись; она хотела броситься ему на шею и не отпускать, греясь в его силе. «Вы расстались, помнишь?»

Не реви.

Нейтон покачал головой.

— Она твоя, Рай, и зная тебя, если мы наставим ей синяки…

— Я буду вести себя хорошо, — снова огрызнулся Райли. — Только не царапайтесь и не кусайтесь.

Она обратила внимание, что он не стал разуверять их, что она не его. Что ж, и она не станет. В данный момент она слегка чувствовала себя как сыр в мышеловке.

— Ты прав. Важно научиться сражаться, — начала она. — Но прямо сейчас еще важнее…

— Нет, — прервал ее Райли, не посмотрев на нее, — не важнее. Научите ее защищаться от волков и вампиров. Всему, чему сможете за два часа, потом мы с ней уйдем.

Мэри Энн сглотнула, когда до нее дошло. Он хотел, чтобы она знала, как защищаться от волков и вампиров, даже до того, как спасется от смертельного проклятия. Значит, он предполагал, что они скоро узнают, что она Опустошитель. А значит, думал, что они попытаются убить ее. Мучительно. Он хотел подготовить ее к самозащите.

Накажут ли его за это потом?

По ней пронеслась дрожь, и те слезы, что она сдерживала, обожгли глаза. Она приняла верное решение, прекратив отношения. Она не причинит ему боль. Никогда. Даже случайно. Даже после… своей смерти.

Вот что он сделал — делает — чтобы защитить ее сейчас. Он заслуживал больше, чем она могла ему дать.

— Отлично, — вздохнул Максвелл.

— Конечно. Почему бы и нет? — пожал плечами Нейтон.

Сколько энтузиазма. Впрочем, неважно. Она будет слушать и учиться. У нее никогда не будет другого такого шанса.