– Петунья, солнышко, нам хватит одного ребенка, - ласково проговорил мужик, - давай сдадим этого в приют?

– Это мой племянник, - тетка по имени Петунья потрясла перед носом у муженька письмом.

– А, сын твоей безголовой сестрицы? Тогда тем более в приют.

«Ну, спасибо тебе, дед,- мысленно обратился Саша к Дамблдору, - это, говоришь, родственнички мои? Ну-ну».

– Вернон, так нельзя, - ласково проговорила Петунья, - он всего лишь ребенок, нельзя так жестоко себя с ним вести. Вдруг у него нет этого, - тетка замялась, - уродства?

– Держи карман шире, уродства у него нет, - проворчал Вернон, - а это по-твоему что?

Палец мужика уперся в лоб Саши.

– Мать твою, ты охренел? Больно вообще-то, - моментально отреагировал Саша.

– Вернон, он плачет, - проговорила Петунья.

– Ладно, хорошо, пусть остается. Может хоть из этого получится нормальный человек?

– Вернон, конечно, его же будем воспитывать мы, - мягко напирала тетка.

– Ладно, черт с ним, пускай живет. Я поеду в город, сделаю ему документы. Как, говоришь, его звать?

– Гарри Поттер, - с видимым неудовольствием произнесла Петунья

– Александр Петрович я, мать вашу! Одни уроды не поняли, так может хоть до вас дойдет!
– заорал Саша.

– Гарри так Гарри, - пробасил Вернон и вышел. Где-то наверху заорал ребенок.

«Ну точно, - вспомнил Саша ненавистный фильм, - у меня ж типа брательник есть. Он меня типа должен лупить, а я типа должен не сопротивляться. Нет, дружище, не на того нарвался. Это добренький дурачок Гарри Поттер молчал бы, а я тебе покажу сладкую жизнь».

Вот так и началась жизнь Саши-Гарри в доме Дурслей. Когда Саша немного подрос – научился нормально ходить и членораздельно говорить – его переселили в чулан под лестницей. Тетя Петунья была еще ничего: если ей не особо попадаться на глаза, то жизнь была вполне сносной. Она в принципе не забывала кормить Сашу и даже купила где-то на распродаже старые очки. Зрение и впрямь было ни к черту, Саша слишком очевидно щурился, чтобы рассмотреть мир вокруг себя. Впрочем, на очки в тот же день уселся жирный братец Дадли, за что Саша получил нагоняй.

– Ты не умеешь следить за своими вещами! – орал Вернон так, что с потолка сыпалась штукатурка, - и не смей больше жаловаться на Дадли! То, что твои бестолковые папаша с мамашей разбились на машине и оставили тебя сиротой еще не значит, что в этом доме с тобой будут носиться как с писаной торбой!

Саша кивнул и ушел в чулан.

– Ну, ты и гонишь, дядя, - бормотал парень, заматывая очки найденным в чулане скотчем, - тебе ж этот дед в письме четко написал, что с Лили и Джеймсом случилось. Хотя, письмо-то не тебе было, а тетке. Ты, наверное, и читать не умеешь, только жрать.

На следующий день выяснилось, что пришла пора готовиться к школе. Саша уже мысленно ликовал: он в свое время даже в институте успел поучиться, чего уж говорить о начальных классах.

Тетя Петунья сводила мальчиков в парикмахерскую. Точнее, в две разных парикмахерских. Дадли стригли в красивом салоне, где было чисто, уютно и ровными рядами стояли всякие пахучие баночки. Сашу же засунули в какой-то полуподвал, где над ним целый час щелкал ножницами стремный мужик, который вонял перегаром и еле держался на ногах. Однако уже вечером в доме номер четыре по Тисовой улице разразился скандал.

– И за что мы только отдали деньги? – кричала тетя Петунья, глядя на Сашину прическу. Парень посмотрел в зеркало и пожал плечами. Ничего особо и не изменилось.

– Ах ты, нахал, еще и плечами пожимаешь? – закричала тетя еще сильнее.

«Блин, вот при чем тут я? – мысленно спросил Саша, - меня стриг какой-то алкаш, и то фиг поймешь, отстриг он хоть чего-то или нет».

Саше прилетела жуткая затрещина, и в следующий миг тетка уже тащила его за ухо на кухню.

– Все, меня это достало, - объявила Петунья и схватила ножницы для разделки птицы, - одну прядь оставлю, чтоб твой шрам жуткий прикрыть, а остальное срежу. Как по мне, лысина и то лучше этого ужаса.

Через пятнадцать минут Саша посмотрел в зеркало и подавил в себе острое желание разреветься. На голове была самая модная прическа гопников: полностью лысая голова и челочка, прикрывающая лоб.

– Твою мать, - горестно протянул Саша.

– Ого! – раздался за спиной голос Дадли.
– Слышишь, уродец, ты хоть не вздумай никому сказать в школе, что ты мой родственник, а то я тебя побью.

– Ага, обязательно, - прошипел Саша сквозь зубы, - приду в школу с плакатиком «Я брат этой жирной свиньи».