Я делаю глубокий вдох, кладу ладонь на ручку и открываю дверь. До того, как она согласилась работать на Эзру полгода назад, Ханна жила со мной. Я очень сильно скучала по ней, когда она переехала, но ей нельзя было принимать гостей и выходить из дома без разрешения. Внутри царит идеальный порядок, комната обставлена красивой мебелью, словно из рекламы дизайнерских магазинов. Я вхожу внутрь и закрываю за собой дверь. В комнате пахнет Ханной — аромат цветущей вишни и ванили. Мне едва удаётся сдержать навернувшиеся на глаза слёзы, не хочу плакать. Я провожу пальцем по спинке дивана, пытаясь вспомнить, как выглядела Ханна, когда была другой, не запакованная в тот мешок. Но у меня ничего не выходит. Я обхожу диван и сажусь. Так я могу почувствовать её здесь.

— Боже милостивый, молю, помоги мне. Пожалуйста, укажи мне путь. Пожалуйста, позволь мне убить того, кто забрал у меня мою сестру, — я чувствую, как по щеке бежит слеза, и быстрым движением смахиваю её. Затем оглядываю комнату. На краю кофейного столика лежит кольцо Ханны. Я поднимаю его и кручу между пальцами. Это было нашим долгом. Убивая грешников, мы избавляли мир от зла. Я открываю крышку, но внутри лишь остатки мышьяка. Почему она не дала его тому, кто её убил? Я вновь закрываю глаза. — Прошу, благослови меня. Прости меня и Ханну, и Эзру…

Я чувствую, как что-то толкается в мой локоть, открываю глаза и вижу рядом Дейва, который смотрит на меня и виляет хвостом. Немного помедлив, я провожу пальцами по гладкой шерсти на его голове. Эзра здесь, я ощущаю его присутствие, ощущаю, что он наблюдает за мной. Я поднимаюсь и поворачиваюсь к нему лицом — он стоит, прислонившись к дверному проёму и сложив на груди мускулистые руки. Я рассматриваю узоры татуировок, покрывающие их. Он похож на дьявола. Или демона, опасного и коварного. Прекрасного демона.

Его тёмные глаза следят за мной, но по выражению его лица сложно что-то понять.

— Ещё ни разу не видел шлюху, которая бы молилась, — бормочет он.

— Ханна молилась.

— Ага, — он выгибает бровь. — Никогда бы не подумал, — говорит Эзра с таким холодом в голосе, что меня бросает в дрожь. Я слышу то, что он не сказал вслух — что мы лицемерки. Как может шлюха молиться?

— Все грешники молятся, — затаив дыхание, отвечаю я.

Эзра снисходительно улыбается.

— Как скажешь. Нам нужно ехать.

Он разворачивается и уходит, Дейв семенит следом. Я, как и его пес, тоже следую за ним.

Эзра закрывает дверь своего кабинета. За его столом сидит Джонти, такое ощущение, что его огромное тело силой втиснули в кресло. Он улыбается мне, и шрам на его лице становится похож на зазубренную рану.

Я опускаюсь на диван, Дейв подходит ко мне, кладёт голову на мои колени и заглядывает мне в глаза.

Эзра, не в себе от нетерпения, ждёт, когда Джонти закончит свой телефонный разговор. Джонти вешает трубку, откидывается на спинку кресла и протяжно выдыхает.

— Ничего, Эз. Я нифига не нашёл.

— Сука! — Эзра делает вдох и проводит рукой по лицу.

— Должно быть, он продаёт их в течение суток. А может, какие-нибудь ублюдки заказывают их, а он просто выбирает тех, кого нужно, — Джонти мельком смотрит в мою сторону, но потом снова переводит взгляд на Эзру.

— Чёрт подери! — рычит Эзра и рывком открывает дверь.

Взглянув на Джонти, я бросаюсь за Эзрой. Бегу за ним по коридору, потом вниз по лестнице. Он разъярённо шагает через клуб к двери с табличкой «Посторонним вход воспрещён». Эзра вводит код на панели. Замок щёлкает, за открывшейся дверью оказывается лестница, ведущая в подвал.

— Эзра! — кричу я ему вслед, но он, не обращая на меня внимания, тянет за свисающий с потолка шнур.

Деревянные ящики и кеги с пивом озаряются тусклым жёлтым светом. Эзра роется в одном из ящиков, раскидывая вещи в разные стороны. Он находит металлическую коробку, достаёт её, открывает крышку и вытаскивает блоки, похожие на взрывчатку. Закрыв коробку, Эзра молча проходит мимо меня. Я вновь следую за ним, несусь вверх по лестнице, а потом по коридору в его кабинет.

Он показывает мне жестом войти внутрь.

— Сядь.

Я смотрю на Джонти, по-прежнему занимающего кресло Эзры, и проглатываю ком в горле.

— Я хочу пойти с тобой, — робко прошу я.

— Ты, на хрен, кем себя возомнила? Моей комнатной собачкой? — Эзра резко отворачивается от меня. — Джонти, не спускай с неё глаз.

И он уходит.

Я, стиснув зубы, наблюдаю, как Эзра скрывается в полумраке коридора и исчезает за углом. Ненавижу, что хочу его, несмотря на его жестокость.

— Можешь стоять там всю ночь, а можешь войти и сесть. Я не кусаюсь, — говорит Джонти, на его губах играет довольная улыбка.