– Она в том, что я тебя совершенно и окончательно... не помню, - минуту тишины, наступившую после этого сложно описать словами. Курута разве что не лопался от внутреннего смеха, но внешне и не шелохнулся, даже почувствовав, как чужое возбуждение пошло на убыль. Хисока разогнулся медленно и лицо у него было... Боги, какое лицо. Словно у ребенка только что отняли конфетку. Курапика отстранился, не сдержав легкого смешка.

– Полагаю это не шутка, - кисло заключил мужчина, чем заставил чужую улыбку стать еще шире. У него пропало всякое желание драться и вообще что-либо делать. Все планы коту под хвост вполне возможно - и это отнюдь не вызывало позитива.

– Увы и ах, но нет, - качнул головой блондин, успокаиваясь уже. Впрочем, своей обворожительности он не терял, оставаясь потрясающим золотисто-мерцающим силуэтом во мраке ночи, царящей над Йоршином.
– Полная амнезия на все прошлые события моей жизни. Однако я уже наладил связи со своими друзьями и теперь меня, пусть и не так яро как прежде, но интересует твоя информация про Пауков. И то, что ты за нее хочешь - ведь бесплатный сыр бывает исключительно в мышеловке.

– Звучит забавно, - настрой фокусника снова мгновенно сменился на заинтересованный и любопытствующий.
– Думаю, в этом случае нам действительно есть что обсудить, пусть и с поправкой на твои обстоятельства, - к нему снова вернулась тягучесть интонаций. Да и парень перед ним все так же хорош собой и интересен - а это уже несомненный плюс. Бой с Куроро он не компенсирует, но мальчишка встряхнул Хисоку и сумел даже очаровать его своей игрой.

– Мы можем сделать это в более удобном месте?
– Курапика отвел от лица прядь волос, глядя снизу-вверх на своего собеседника. Хисока легким жестом перетасовал карты, заставляя их даже без Нен буквально танцевать в длинных умелых пальцах.

– Чем тебя не устраивает это?
– вздернул остро очерченную бровь мужчина. Как отметила уже ранее Курута - фокусник так же не брезговал пользоваться косметикой, пусть и слегка в других целях. Но Мастер, оценил бы в любом случае, точеные хищные линии лица и идеально проработанную фигуру - не худую, но и без излишеств. Этот клоун имел определенный вкус, и не стеснялся его демонстрировать, притягивая взгляды. А особенно хороши были умелые руки

– Насколько помнишь, ты хотел посмотреть, как я сейчас одеваюсь, - поддел собеседника Курута, снова воздействуя на чужую легковозбудимость. Однако теперь реакция была уже не столь острой - основной накал страстей схлынул, оставляя саднящее неудовлетворение внутри. Но блондин был совсем не против раздуть огонек заново и Хисоку это забавляло, интриговало, заставляло желать поиграть дальше. Удивительно интересная игрушка - жаль будет сломать раньше времени или испортить. Мужчина исподволь ощущал, что парень напротив него, совсем не на пике своей формы, а до той поры сорваться крайне печально.

– Что же, - рыжий фокусник облизнулся опасно-хищно. Демонстративно. И с удовольствием отметил, как расширились чужие зрачки. Они сейчас были ближе, чем когда-либо. И вряд ли кто-то другой понимал Хисоку так же хорошо, как этот парень. Неожиданно весьма. Резонировать с кем-то, двигаться в унисон.
– Если ты так говоришь то думаю, мы можем поискать местечко... покомфортнее.

"Хочешь сразиться со мной?", - произнес беззвучно одними губами, чутко артикулируя каждое слово.

"Безумно. Но не сейчас", - точно так же ответил Курапика и, скользнув вбок, опустил тонкую кисть на чужой локоть.

– Куда пойдем?
– улыбнулся открыто и безмятежно.

– 4-

Рано утром, едва солнце только замерцало на грани горизонта - Курапику разбудила вибрация телефона где-то рядом. Он ощущал себя более разбито, чем после хорошей тренировки с Мастером или пары дней непрерывной уборки трупов. Радовало хотя бы отсутствие головной боли и то, что в номере отеля он один, пусть и были все шансы проснуться где-нибудь в чужой постели. Перед закрытыми веками до сих пор сверкали яркие цветные вспышки, в ушах гудело от слишком громкой музыки. Никаких больше дискотек. Никогда и ни за что.

Но кого он обманывает?

Парень запустил руку в волосы и глухо рассмеялся, не открывая глаз. Еще когда он жил с мастером, его очаровал этот аспект ночной жизни. Закрытые клубы, экзотические острые запахи, доступные девушки, восхищенные взгляды. И тяжелые удары басов, отдающие в каждой разбитой косточке, заставляющие возбуждаться от боли-на-грани.

Каждое утро после он снова обещал себе не возвращаться в подобные места, но через месяц срывался и как бабочка на огонь стремился к столь экзотической боли и забытью от нее, почти наркотическому. Она действовала сильнее алкоголя, сильнее наркотиков. Хорошо, что они с Хисокой к тому времени разошлись, иначе он бы впервые в жизни оказался в постели с мужчиной - соблазнить Курута ничего не стоило в таком состоянии, а фокусник однозначно умел причинять боль и удовольствие. Несколько часов с ним прошли на грани фола - в накаляющихся поддразниваниях, едва уловимых прикосновениях и намеках. Они изучали друг друга заново. Курапика просто не помнил ничего про своего возможного делового партнера, а для рыжего лиса являлся загадкой уже сам новый Курута.

Как оказалось, Хисока входил в Риодан исключительно номинально - ему больше хотелось сразиться с их лидером, но и операции, которые проворачивали Пауки, приносили некоторое количество веселья. Блондин вслушивался в тягучие интонации, понимая, как действительно близко лежат плоскости их интересов сейчас. Пусть фокусник не говорил об этом, но собственного чутья и эмпатии хватало с головой, чтобы услышать, как звенят внутри его естества едва слышимые струны, отзываясь на яркие эмоции. Мужчина жил для острых ощущений, ему нравился драйв и адреналин, движение вперед - а промедление или того хуже остановка, просто убивали рыжего лиса морально и заставляли звереть, сходя с ума, пытаясь найти в куче булыжников хоть какой-то самородок. Про Гона они в своей беседе не упоминали, но Курута прекрасно понимал - его друг и есть такой самоцвет - еще не ограненный, с огромным потенциалом. Он хотя бы оправдывал то время, которое Хисоке придется ждать до полного раскрытия чужих способностей.