Мужчина подал своей спутнице руку, легким движением вытягивая наружу. Они прошли в супермаркет, как парочка - притягивая всеобщее внимание экзотической красотой Курута. На ее фоне Куроро многие даже не разглядывали - просто симпатичный брюнет, все свои отличительные приметы он спрятал. Не сказать, что в этой части города было много посетителей в бутиках - цены здесь, особенно в связи с неделей Аукционов взлетели до астрономических. Брюнет улыбался, оказывал положенные знаки внимания, о чем-то говорил с консультантами, но действо сие было исключительно скучным для него. То, что ему по-настоящему нравилось, он предпочитал просто брать, а деньги... их можно заработать всегда. Но вот наблюдать за плавными движениями девушки, ее осторожными жестами - это занятие куда интереснее. Никто со стороны даже не заподозрил бы, что она бережет руки. Кожные покровы куда бледнее, чем днем, хотя до той белизны с алыми линями, что он видел в салоне дирижабля, все же далеко. Значит, снова болят - то пламя аукнулось им всем. Пусть щека и зажила, но Куроро до сих пор ощущал поцелуй жара, задевший его, вплавивший осколки стекла в кожу и тлеющий все еще где-то внутри - ведь в этом месте была повреждена сама аура.

Он окинул вешалки и манекены задумчивым взглядом, а затем прошел в сторону кабинок для примерки, следом за блондинкой. Куда забавнее и приятней было бы приложить ей свой плащ, вещь, узнаваемую в криминальной среде и крайне известную - но тот успешно сгорел в пожаре, оставив после себя лишь пару лоскутков, приваренных к коже. Исцеляющая техника последней из Курута тут подошла как нельзя кстати - отвлекаться в драке на саднящие чувствительные раны он бы не стал, но мог невольно замедлиться. Хотелось еще как-нибудь взглянуть на ее способность. Если Курапика не исцелила разбитые руки и ноги до сих пор - значит, ее раны являлись исключением из правила. Но ожоги на плечах она ведь вылечила. Следовательно, исключались только раны до получения татуировок. Какой же он дурак. Она сама сказала нужное, а он пропустил мимо информацию.

– Ты ведь не просто прошла модификацию у Мастера, - мужчина оперся плечом о край кабинки, сложив руки на груди спокойно, не угрожающе совсем. Просо констатировал факт.
– Именно он был тем, у кого ты училась Нен. Тем, кто собрал тебя после всех травм, и доработал, - Курута даже не вздрогнул... по крайней мере, внешне, примеряя новое пальто перед зеркалом. Но внутренне скривился, понимая, сколько подсказок оставил главе Риодана, и чудо, что тот только сейчас, а не раньше, дошел до такого вывода.
– Именно из-за тебя он целый год находился на одном месте, что позволило мне выйти на его след, - мужчина улыбнулся как всегда притворно-мягко. Маска, что приросла к лицу, и отодрать которую возможно только с кровью, кожей и мышцами.

– Хочешь сказать, мне следовало сразу вывалить на тебя эту информацию при первом знакомстве?
– точеная светлая бровь приподнялась, демонстрируя насмешливый скепсис. Курапика задумчиво поправил складки тяжелого плотного капюшона того варианта верхней одежды, что понравился ему больше всего. Расклешенное, с широким поясом, напоминающим японское "оби", больше куртка, чем пальто.

– Нет, конечно. Но забавно, каким дураком я иногда бываю, - произнес мужчина и сделал шаг вперед, поправляя на девушке складки одежды, проводя руками сверху-вниз. Ткань ощущалась тяжело и приятно. Пожалуй, сегодня он пересмотрит свое мнение о покупках. Курапика могла не думать об этом - не хотеть думать, но в уме ей не отказать, чтобы подсознательно ощущать чужой настрой. Тот факт, что Куроро Люцифер, лидер Риодана, уже считал ее своей собственность - вещью как минимум, которую он не собирался отдавать кому-то еще. Сокровище, которое можно сделать еще лучше, пусть оно и так прекрасно. Быть может, позже он даже решит повторить подобный поход по магазинам. Но, допустим, ночью. Чтобы украсть ей все, что она захочет.

– Самокритичность от тебя звучит интересно, - Курута замер, ощущая тепло чужих рук. Он сейчас, как крайне чувствительная антенна улавливал любую температуру выше его собственной, а от Люцифера исходил хорошо ощущаемый жар тела и ауры. Не обжигающий, как у Хисоки, но сдержанный, ровный, обволакивающий. Гипнотизирующий.
– Сколько тебе вообще лет?
– склонил голову к плечу, смотря на мужчину за своим плечом в отражении стекла. Вопрос был актуальным, учитывая замедленное старение Нен-пользователей.

– Двадцать шесть, - улыбка брюнета стала чуть шире. Его ладони остановились на чужой талии, скользнули под завязки пальто, сжимаясь вокруг корсета. Чутье Курута говорило ему, что в этом нет интимной подоплеки. Но, тем не менее, собственничество мужчины вытекло из его пальцев, скользило по коже. И еще щекотный интерес к телу, претерпевшему столько изменений. Так почему же он сам невольно вдруг ощутил острую вспышку возбуждения?

– Это совсем не возраст для того, чтобы считать себя старым и умудренным, - заключил блондин невольно чуть более хрипло, чем обычно. Смена ноты интонации не осталась незамеченной его оппонентом.

– На мне лежит слишком большая ответственность, чтобы ошибаться. Любой промах может стать критическим - и тогда пострадает моя семья, - произнес чуть ниже, осознанно играя тоном и окрасом слов.

– Это я понимаю, - согласился Курута. Чужие прикосновения, пробующие его на прочность, изрядно будоражили. Но играть, как кошка с мышкой, Курапика с собой не даст. Он чуть отклонился назад, чтобы руки Паука скользнули глубже, и от стройного тела их отделял только слой тонкой черной ткани.
– Ты решил поправить на мне одежду или как твой друг заинтересован в физических модификациях?
– произнес с блуждающей усмешкой.

– И то, и другое, подойдет?
– сжал ладони на чужой талии стиснутой жестким корсетом. Когда Фэйтан обыскивал их новую знакомую, мужчина уже держал в руках эту деталь чужого гардероба. Жесткие стальные кости, кожаные сегменты, прочные шнуры и мягкая подложка - изящное оружие пытки, созданное, что бы его носили постоянно, а не кратковременно.
– Мне любопытна работа такого известного человека. Каждое его творение - даже неудачное, это все равно произведение искусства, которое коллекционеры отрывают с руками. Но мертвые тела мне не интересны. Они не могут рассказать ничего особенного, не имеют воспоминаний и точно не учились у лучшего. А я привык брать самое лучшее - то, чего хочу. Мы все так делаем, - нечто, будто шевельнулось под одеждой парня, от рук мужчины во всей стоны потекло щекотное и жуткое ощущение - словно сотни насекомых разбегались в стороны. Курапика сглотнул незаметно, глядя как в отражении, лидер Труппы Фантомов специально распахивает полы шире. От ладоней мужчины по светлой коже, изукрашенной золотым рисунком, танцевали на тонких лапах нарисованные пауки. Один в один, как тот, который он видел на спине Уво - двенадцатилапые маленькие хищники. Они состояли из Нен - почти Паразиты, о которых он недавно рассказывал Риодану. Невероятно близки к ним.