По периметру тем временем рассредоточилось несколько отрядов мафии, судя по их лицам, они не ожидали, что кто-то выживет после такого взрыва. Эти чертовы боеголовки должны были утилизировать уже лет пятьдесят благодаря проведенной Ассоциацией Хантеров компании. То, что Пауки были в ярости - слабо сказано. Лицо Куроро застыло с его вечной мягкой улыбкой на нем - а глаза напоминали разверзнувшиеся провалы в Ад, и рассекающий щеку ожог превращал изгиб губ в дьявольский оскал. Его плащ сгорел в пламени, мужчина стоял обнаженным по пояс напротив противников. В чуть отставленной в сторону руке возникла книга с изображенным на обложке окровавленным отпечатком ладони. И больше всего Курапика сейчас завидовал ему - сам он не мог отойти от друзей, судорожно залечивая один ожог за другим, не обращая внимания на собственные обгоревшие руки.

Святая цепь скользила по мальчишеским телам пока те не обмякли, провалившись в блаженное забытье. За это время, пустырь вокруг горящих руин оказался залит кровью по самую щиколотку. Фэйтан, Финкс и Куроро просто размазали тонким слоем всех прибывших по их души. Курапика встал, пошатываясь, скинул остатки превратившегося в спекшийся комок меха пальто. Самым целым здесь был Уво - лишь пара слабых ожогов и опаленные волосы. Крест на конце цепи скользнул на руки судорожно дышащей от боли Паку, восстанавливая кожные покровы. Курапика мог тридцать три раза сбежать, унося с собой мальчишек. Но эта женщина, чем бы она не руководствовалась, помогла закрыть их от верной смерти. Пакунода благодарно посмотрела на Курута и кивнула, что все уже в порядке.

– Помоги остальным. Пожалуйста, принцесса, - Уво закашлялся. Даже пары этой дряни были изрядно ядовитыми, и он никак не мог выгнать их из легких. Мужчина притянул ближе Паку и мелких.
– Я за ними присмотрю, - Курута сжал зубы и кивнул резко в ответ. Внутри расцветали алые злые цветы ярости, они продолжали гореть огнем несмотря ни на что. Какая-то тварь посмела покуситься на самое дорогое, что у него было - за это, он порвет виновных в клочки, если дотянется.

Цепь зазвенела, тоскливо и зло, материализуясь на максимальную длину, захлестывая всех пострадавших Пауков и исцеляя их. Последним оказался подошедший Куроро. Его взгляд встретился с взглядом Курута. Сейчас они понимали друг друга как никогда. Святая Цепь прижалась к его щеке, осторожно, теплым касанием залечивая лопнувшие и текущие сукровицей волдыри, стягивая уродливые рваные края раны, появившейся от острого раскаленного осколка, задевшего брюнета.

– Мы уничтожим их всех. Эти крысы поплатятся за все, - произнес негромко и обещающе мужчина, протягивая руку вперед, касаясь кончиками пальцев чужого века. Глаза девушки перед ним горели тем же пламенем, что бушевало недавно вокруг, пытаясь их сожрать.
– Хочешь пойти с нами, взамен на нахождение моих товарищей?
– бархат тек ртутью, отравляя все внутри блондинки, он видел это прекрасно. И ее ярость бежала через его руку, расплавляя мышцы и обжигая кости в ответ.

– Хочу, - хриплым шепотом отозвалась на чужие слова девушка. Она моргнула, и алый свет затух, оставаясь тлеющими углями внутри, дожидаясь своего часа. Наваждение спало, они отвернулись друг от друга. В течение следующего часа Пауки перебрались на другой конец города, в подготовленное резервное убежище, адрес которого дал пришедший в себя Шалнарк. Курапика отзвонился Леорио тем временем с чудом уцелевшего телефона - Финкс сунул его в карман куртки, чисто по инерции, увидев на общем столе. Курута отдал другу с рук на руки мальчишек. Куроро не возражал - в ближайшее время они вряд ли кому-то что-то скажут.

– Если я узнаю, что они влезли в очередные неприятности - лично тебе оторву все выступающие части тела, - голубые глаза блондина как в прежние времена смотрели мрачно и зло на Леорио. Пламя съело часть золотых волос - теперь они снова были острижены коротко по плечи. Курута просто отхватил ножом опаленное. Он злился на глупых детей, на самого Леорио - за рискованную авантюру. За то, что заставили его сердце, не волнующееся ни за кого и никогда, снова бешено биться и кричать от боли. Шатен только кивнул понимающе, прекрасно оценивая чужое моральное состояние, и умчался на машине, в госпиталь Ассоциации. Ни Гон, ни Киллуа не пришли еще в себя - из-за пережитой боли в первую очередь, но еще и потому, что наглотались дыма. Вылечить их до конца даже у Курапики не вышло - чудовищное оружие и его задело изрядно, в ближайшее время он может только убивать да калечить.

Парень отвернулся от дороги. Вечерело, в городе для него становилось особенно холодно. Он сделал шаг вперед и увидел прислонившегося к стене Хисоку. Мужчина лишился почти все одежды - на нем оставались лишь изрядно закопченные штаны, обрезанные до колена. Рыжий фокусник так же смотрел в след машине Паладинайт, его золотые глаза мерцали в лучах заходящего солнца. Наконец он медленно перевел взгляд на Курута и поманил его пальцем к себе. Аура вокруг танцевала тягучим болотом, казалось даже движения в ней замедленные, дающиеся через силу. Курапика будто попал в щупальца огромного спрута, с безумным золотым взглядом. Его обхватили жестко за талию, притягивая к себе, запустили пальцы в гладь покрытых благородным металлом волос, сжимая до боли.

– Хочешь сказать, что волнуешься за них?
– прошептал Курапика в чужую шею. Мурашки танцевали на коже, заползали под одежду, кололись, сводя с ума от прогорающего в крови адреналина.

– Однажды, я сказал Гону, что буду защищать его и спасать ему жизнь раз за разом, до тех пор, пока он не вырастет достаточно, чтобы умереть от моей и только моей руки, - мужчина провел пальцами сверху вниз, жестко лаская блондина. До боли и вспышек перед глазами.
– Ты ведь знаешь, я лжец. Но в тот раз не шутил и не притворялся, - Курапика повернул голову чуть вбок, насколько позволяла чужая хватка.

– Я знаю, - он укусил чужое запястье до крови фактически. Этими словами, фокусник пытался сказать, что и ему судьба Гона не безразлична. Они прекрасно все понимали без слов. Внутри Хисоки горела та же жажда крови, что внутри Курапики. Они снова пульсировали в унисон, желая одного.

– Почему ты все еще помогаешь мне? Ведь местью Паукам больше не горишь, - произнес низким тоном без улыбки.

– Ты помог мне их найти, так или иначе. И до сих пор скрываешь меня, заставляя их считать меня девушкой - по умолчанию слабее, чем мужчина, - просто ответил Курапика.
– Небольшая благодарность до того момента как все успокоится, и мы попытаемся порвать друг друга в клочья.