— Да, — подтвердил Влад. — Иногда. У него квартира в городе. Не волнуйся, девочка моя, он к тебе близко не подойдет.

Ну да, Ирине он тоже вроде как запретил. Интересно, а что с ней? Это я собиралась выяснить позднее.

— Так из-за чего он так агрессивно настроен ко мне? — повторила уже в который раз интересующий меня вопрос. Ответ я уже знала, благодаря волчице, но мне нужны были подробности.

— Давай сначала, чтобы у тебя не возникало вопросов, — я кивнула. — Твой отец, маленькая моя, занимался странными экспериментами. Я не знаю подробностей, его лаборатория и все записи сгорели. Но точно известно, что он изобрел сыворотку, убивающую нашу звериную суть.

— Как это? — не поняла я, чуть пошевелившись и устраиваясь удобнее.

— А вот так. Оборотень, вколовший ее себе, стал обычным человеком.

Я потрясенно молчала.

— Это твоя мать, — я прекрасно помнила, что она сошла с ума вместо того, чтобы уйти вслед за отцом. Но это еще ни о чем не говорило. В тот момент была отчего-то уверена, что отец и мать были истинной парой. Ведь только они уходят вслед друг за другом.

— Но откуда ты знаешь, что ее животная сущность умерла, а не спит, как у меня до встречи с тобой?

— Ее регенерация стала сродни человеческой. Это единственное, что я смог достоверно проверить.

— Ты ставил эксперименты над моей матерью? — возмущенно завопила я, соскакивая с него и нервно бегая по комнате. Экспериментатор хренов! Мне не нужен был его ответ, я его итак прекрасно знала.

— Да, — неужели я в его голосе расслышала смущение? — Ана, давай ты успокоишься.

— Ладно, — я подтащила кресло к дивану и села в него. Близости Влада больше не хотелось. Извращенец чертов! Вспомнила, как он спокойно и легко поранил вчера меня, чтобы посмотреть на результат. Бедная мама! — Давай дальше. За что ты убил отца? Он что экспериментировал на оборотнях?

— Не буду тебе врать. Не знаю, — мужчина развел руками. — У меня нет доказательств ни его вины, ни его невиновности.

Стоп! Моя волчица сказала, что отец убил отца Глеба. Пока логическая цепочка как-то не выстраивалась.

— Так за что ты его убил?

— Твой отец убил отца Глеба. Моя сестра не смогла пережить потерю пары. Я пришел мстить. Я тебе уже говорил, что раньше я был слишком импульсивным, как любой молодой оборотень, — в словах Влада сквозило легкое сожаление и… раскаяние? — Я наделал много ошибок, Ана.

— За что мой отец убил отца Глеба? Почему мне все приходится вытаскивать из тебя? — я начинала нервничать.

— Неправильно называть это убийством, — все-таки произнес оборотень. — Это был честный бой, твой отец победил.

С каждым ответом Влад тянул все больше. С каждым его ответом я мрачнела все сильней. Мне катастрофически не нравилась вся эта ситуация. Казалось, я вроде как уже смогла оправдать в своих глазах Соболева, а он действительно убийца?

— Влад! — я почти потеряла терпение. — Не молчи!

Оборотень сел и запустил руки в волосы.

— Видишь ли, твои родители не были истинной парой, как я понимаю. Ты ведь знаешь, как создаются пары у альф? — я быстро кивнула. — Вожак выбирает самую сильную самку. Вот и он, видимо, выбрал. Выбрал, а потом встретил мою сестру и почувствовал в ней истинную.

— Но, — я перебила Влада, — ты ведь сказал, что твоя сестра ушла вслед за мужем. А это происходит только между истинными.

— А кто тебе сказал, милая, что истинная может быть только одна? — я открыла рот от изумления. Никогда не слышала, чтобы у оборотня было несколько истинных пар. Влад печально усмехнулся. — Если бы это было так, то тогда свою половинку встречали бы лишь единицы.

Что верно, то верно. Оборотней не так много. Как-то с этой точки зрения я об этом никогда не думала. Пусть я выросла в семье альфы, а получается не знала ничего. Ни о разделении сущностей, ни о том, что истинная пара бывает не в единственном экземпляре. Стоп! Это получается, что у меня и у Соболева могут ходить еще где-то истинные пары! Какое счастье! Стоп! А как же метки? Я запуталась окончательно.

— Он вызвал отца Глеба на бой и победил, — продолжил альфа.

— Влад, я не понимаю. Но ведь не принято разрушать созданные пары. И метки? Как быть с ними?

— Ана, детка, кем не принято? Да, есть закон, хотя скорее правило. Но сильный альфа — сам себе закон. А твой отец, должен признать, был очень сильным альфой. Мне весьма непросто далась та победа, — я услышала в голосе мужчины самодовольные нотки и сорвалась.

— Мне очень жаль, что ты оказался сильней! Лучше бы сдох вместо него, слышишь? — я вся в слезах выбежала из кабинета. Оборотень догнал меня почти сразу и попытался обнять. Попытался и мгновенно отлетел куда-то в сторону. Услышала стон, но не обратила внимания, выбегая на улицу.